Фантом

Александра Лисина, 2018

Говорят, война – не женское дело, и для самой обычной попаданки воинское искусство недостижимо. Но у Гайдэ нет возможности ждать или отказываться от принятого решения – долг перед Равниной и нашествие нежити вынуждают ее взяться за оружие. Сумеет ли Ишта выдержать это испытание? Жизнь покажет. Вот только Гайдэ еще не знает, что для решения ее проблем требуется нечто большее, чем просто умение держать в руках меч.

Отступление 1

На этот раз бесконечная, величественная и неизменно спокойная пустота была заметно встревожена. Ее недра то и дело содрогались от грохота. Огромные, не измеримые обычными мерками пространства в ужасе шарахались прочь, мощными волнами расходясь от эпицентра бушующей в них бури. Темнота то и дело освещалась гневными вспышками, из ее глубин доносилось приглушенное рычание.

Она инстинктивно пыталась сжаться в комок, стараясь избежать грядущего Армагеддона, но что-то не пускало ее восвояси. Что-то крепко держало за теряющийся в бесконечности хвост и бешено рвало пространство и время, силясь добраться до того, кто прятался за ней от справедливого возмездия.

— ТЫ?! — взвыл по всей Вселенной нечеловеческий голос. Молодой, полный бешеной силы и несдерживаемого гнева. — КАК ТЫ ПОСМЕЛ?!

— Спокойно, брат… подожди… дай мне сказать…

— Я ТЕБЕ ПОВЕРИЛ! КАК СМЕЛ ТЫ МЕНЯ ОБМАНУТЬ?!

— Я не обманул! — в неподдельном беспокойстве ответил второй голос, по-прежнему басовитый, но при этом здорово растерянный. — Я не сказал ни слова неправды!

— ЧТО ЗА ИГРОКА ТЫ СЮДА ПРИВЕЛ?!

— Нормальный Игрок…

— ИЗ ДРУГОГО СЛОЯ РЕАЛЬНОСТИ?!

— А откуда еще?! Все остальное мы уже испробовали!

— РАЗВЕ ЭТО ПОВОД НАРУШАТЬ ВСЕ ИЗВЕСТНЫЕ ЗАКОНЫ?! — в совершеннейшем бешенстве взревел молодой, и пустота пугливо сжалась в ожидании конца света.

Бас между тем издал виновато вздохнул.

— Прости, брат. Ближе никого не было, а эта душа почти шагнула в Тень. Но оно и неплохо: мне даже не пришлось ей помогать. Знаешь, там живут странные смертные, и они почти не боятся холода изнанки…

— ДА КАК ТЫ ТОЛЬКО ПОСМЕЛ?!

Пустота жалобно всхлипнула, надвое разрываемая чьей-то могучей волей, и с треском разошлась по швам, озарившись ровным золотистым светом, обдав неизвестного взломщика невесомым облаком полупрозрачного тумана и наконец позволив ему вихрем ворваться в наполненное ароматами благовоний подпространство. Где на огромном раскаленном валуне, подперев волосатой рукой рогатую голову, сидел могучий чернокожий гигант и грустно смотрел на то, как перед ним зарождаются и гаснут далекие звезды.

За его спиной темным покрывалом повисла вечная ночь. Под ногами разверзлась бездонная пропасть вечности. Между опущенных крыльев напряженным сгустком повисла еще не рожденная туманность, а неровный свет проносящихся мимо звезд отбрасывал на окаменевшее лицо такие странные блики, что нельзя было даже понять, какое оно на самом деле. То ли суровое, то ли злорадно улыбающееся. То ли жестокое, а то ли просто задумчивое. Неподвижное, как у мертвеца, или же, напротив, слишком живое… И лишь глаза у него оставались неизменными — глубокие, черные, равнодушные глаза древнего бога, перед которым за краткие мгновения проносились миллиарды ничего не значащих жизней.

При виде полыхающего слепящим светом чужака бог устало опустил плечи и спокойно воззрился на такого же, как он, гиганта. Только не с черными, а с белоснежными крыльями, с одухотворенным лицом, совершенными чертами лица и искрящейся молнией в правой руке, уже готовой сорваться в бой.

— Здравствуй, брат. — В рокочущем голосе рогатого не было ни тени удивления. — Не ожидал, что ты придешь сюда так быстро: обычно ты не слишком торопишься с решениями.

— Как?! Ты?! Посмел?! — раздельно процедил «светлый», выразительно поднимая руку. — И как мог вмешаться в чужую Игру?!

— Эта душа не была в Игре, — равнодушно отвернулся «темный». — Она отказалась от Правил и была предоставлена сама себе.

— Как это?

— Тот мир пошел по другому пути. Его Хранящие решили дать своим подопечным возможность выбора. Как родиться и как жить. Как расти и чем питаться. Когда идти, стоять, когда болеть, когда остановиться и умереть… Другие боги, брат, и другие законы. Совсем иначе, чем у нас с тобой. Поэтому мое вмешательство для Них — это тоже своеобразный выбор. Они не стали противиться.

«Светлый» недоверчиво остановился.

— Даже когда ты забрал у них душу?!

— Да, — качнул головой «рогатый». — Ни слова возражения. Ни малейшего знака. Кажется, им уже все равно. Наверное, как очень скоро станет и нам с тобой.

— Когда это случится, мир погибнет, — сухо отозвался «светлый».

— Однако же тот мир как-то существует.

— Существует. Но не живет.

«Темный» неопределенно повел могучими плечами, стряхивая с крыльев звездную пыль. У «светлого» тем временем зажатая в руке молния медленно погасла, а потом и вовсе исчезла. Наконец гость глубоко вздохнул, окончательно успокаиваясь, после чего создал еще одну глыбу (только не раскаленную докрасна, как у соседа, а вытесанную из абсолютного льда) и опустился напротив.

— Верни ее.

«Рогатый» удивленно повернул голову.

— Что?

— Верни эту душу обратно, — раздельно повторил второй гигант, неотрывно глядя на брата крупными, пышущими золотом глазами. — Нам не нужен такой Игрок. Ему не место в этом мире. Поэтому верни его душу обратно, пока не поздно.

— Не могу, — вздохнул «темный», на мгновение расправив огромные кожистые крылья, чья густая тень, накрыв сразу несколько молодых звезд, заставила их испуганно замерцать и навсегда погаснуть.

«Светлый» недобро сузил глаза.

— Почему?

— Потому что Игра уже началась, брат, — с невеселым смешком подтвердил «рогатый». — Оказалось, мы оба с тобой опоздали, и Игрок сделал первый Ход. Не дожидаясь, пока станут известны Правила.

«Светлый» отшатнулся.

— ЧТО?!!

— Вот именно, брат. Поэтому я больше не могу вернуть Игрока обратно. По крайней мере, до тех пор пока Игра не закончится.

В обители богов надолго повисло молчание, не нарушаемое даже взрывами сверхновых и картинами глобальных разрушений в какой-то из дальних Вселенных. Рождение и смерть творились здесь в абсолютнейшей, благоговейной тишине. Но лишь два могучих бога могли по достоинству оценить это великолепное зрелище.

— Я… я должен это увидеть! — наконец растерянно опустил плечи белокрылый, разом утратив пугающую ауру угрозы. — Как Игрок посмел? Кто ему позволил? Как, в конце концов, это могло случиться, если мы с тобой не давали согласия?!

«Рогатый» криво усмехнулся.

— В том умирающем мире есть свои прелести, брат. Как оказалось, смертные в нем больше не полагаются на милость богов, а берут все, что им нужно, сами. В то время как новый Игрок… хоть ты и не поверишь в это… не признает богов. Совсем. Чистый прагматизм (есть в том мире такое интересное слово) и ни капли слепой веры без того, чтобы предварительно не проверить, не потрогать и не сделать собственных выводов. Во всем сомневается, всего добивается сам. Поэтому мы для него на данный момент — не более чем пережиток прошлого. Забавно, да? Ты да я… и вдруг — нелепая выдумка природы?

У «светлого» на какое-то время даже дар речи пропал, он все порывался о чем-то спросить, но почему-то не мог подобрать слов. А когда все-таки сумел справиться с изумлением, то непонимающе опустил белоснежные крылья, под которыми едва погасшие звезды снова начинали пробуждаться к жизни, и прошептал:

— Как же так… брат? Как вышло, что ты привел в наш мир нейтрального Игрока? У нас никогда не получалось соблюсти Равновесие… но, быть может, это и к лучшему?

— Ты думаешь? — с сомнением посмотрел «темный». — Я уже, признаться, начал сомневаться. Даже собрался потихоньку вернуть все на свои места, но неожиданно обнаружил, что Игра давно начата, и… знаешь, впервые за много веков растерялся! Прямо как ты сейчас.

— Игрок — нейтральный, — все так же тихо, словно размышляя вслух, повторил «светлый». — Совершенно нейтральный и ко мне, и к тебе. Над ним не довлеет ничья воля. Он совершенно свободен в своем выборе. Он не знает границ… это так странно, но почему-то это именно так.

«Темный» поднял на брата страшноватые, лишенные белков глаза, в которых внезапно мелькнул неподдельный интерес.

— Тебе нравится эта идея?

— Пожалуй, нас ждет любопытная Игра, — наконец заключил белокрылый, неподвижным взглядом уставившись в пустоту. — Ты прав: с таким Игроком мы еще не сталкивались. Впервые это будет равноценное противостояние. Каждый из нас получит одинаковые шансы на проигрыш и такие же одинаковые шансы, как у Игрока, на долгожданный выигрыш.

— И, значит, тем интереснее будет склонить его на свою сторону, — заключил «темный», расправляя нетопыриные крылья и медленно раздвигая губы в хищной усмешке. — Не правда ли, брат?

Белокрылый, на мгновение задумавшись, так же медленно наклонил голову.

— В таком случае пусть начнется Игра… и пусть ее одолеет сильнейший.