Остров Харона. Премия им. А. де Сент‑Экзюпери. Игра в Иную Реальность

Александра Крючкова

«ОСТРОВ ХАРОНА» – философско-мистический триллер в духе А. де Сент-Экзюпери, Л. и Д. Андреевых, А. Хичкока. На острове, маяком которого является Дерево Желаний, колдуны исполняют мечты всего за пару фонарей, но главной героине снятся кошмары о собственном утоплении, её преследует тень покойного пасечника, а чужой ребёнок называет мамой… Смогут ли жертва и палач, влюблённые друг в друга, разгадать секрет хозяина острова, живущего на Кладбище Воспоминаний, чтобы покинуть проклятое место навсегда?

Глава 3. КАПИТАН КОРАБЛЯ

3.1. Капитан, улыбнитесь!

Миша был капитаном корабля. Сначала. А потом — важной персоной в политических кругах. Помню, когда мне вручали очередную творческую награду в Центральном Доме Литераторов, Президент наградил его государственной. Но Мишка творил, как и я, и, в отличие от меня, был гениален. Собственно, мы и познакомились с ним на творческой волне. А потом…

Каждую нашу встречу Миша превращал в фейерверк эмоций. Он будто всё время пытался доказать мне или даже себе самому: он — лучший, «никто, как он…»; что было безусловно приятно, но совершенно не обязательно, ведь Миша и так являлся лучшим, по крайней мере для меня, — не просто чертовски обаятельным, высоким и, как принято говорить, спортивного телосложения, но и умным человеком. Мише нравилось много читать, стильно одеваться, вкусно кушать и дорого пахнуть. Когда мы гуляли по городу, я завидовала самой себе: с каким мужчиной шагаю рядом! Собственно, мы были прекрасной парой не только внешне.

Иногда я удивлялась, почему Миша не найдёт себе какую-нибудь малолетнюю девочку, ведь я младше его лишь на семь лет. Однажды (хотя ссорились мы всего два раза) я даже послала его… нет, не «на…», а «к…» проституткам, на что он совершенно спокойно ответил, что ему интересно и приятно общаться со мной, как с умным человеком, и, несмотря на то, что мы совершенно разные, у нас есть общие интересы, интеллектуальная и физическая совместимость, а проститутки — это путь в никуда.

Да, я считала себя плохой любовницей, но только с Мишей я целовалась в губы, потому что он действительно умел целоваться, и именно с ним — и как-то исключительно легко и ненавязчиво, по его инициативе, но с моего согласия — мы перепробовали в постели всё, а затем вернулись к традиционной классике.

Мишка был лидером, и мне это нравилось, поскольку на работе я, конечно, беспрекословный диктатор, зато в личных отношениях — покорная глина.

Я знала Мишу много лет не только по словам, но и по поступкам, поэтому смело могу заверить: это был именно тот мужчина, о котором мечтают почти все ведомые женщины, — любая из нас почувствовала бы себя за ним как за каменной стеной: при возникновении проблем он не прятал голову в песок, подобно страусу, но мужественно брал их решение на себя.

История не терпит сослагательных наклонений, но если бы… то… думаю, Миша был единственным из посланных мне Свыше мужчин, за которого я бы вышла замуж, при этом совершенно осознанно расписываясь под тем, что…

«МА-МАааа!!!» — раздалось где-то совсем близко…

«Её крик даже мёртвого из гроба поднимет!» — подумалось мне.

Я открыла глаза… Вода прибывала…

3.2. Опять — Девочка?!

Вода… кругом — вода…

Я села на белоснежный песок, отодвинувшись от наступающего на меня Океана, и оглянулась. Девочка. Та самая. Она опять плакала, стоя на берегу и смотря вдаль.

Я подошла к ней и в очередной раз спросила:

— Как тебя зовут? Что случилось? Где твоя мама?

Девочка всхлипнула. Однако теперь мне показалось, что она понимает мои слова, но молчит как партизан. Я ударила пяткой по белоснежному песку, расписываясь в собственном бессилии, и увидела бредущего к нам Яниса.

— Привет, Алиса!

— Здравствуй, Янис. Этот ребёнок, с ней нужно что-то делать! Надо заявить в полицию! Она не понимает, что я ей говорю?! Ты знаешь её? Где она живёт? Она же явно не местная аборигенка! И что с её матерью?!

Янис посмотрел на меня странным взглядом, в котором просвечивалась глубинная печаль или даже… боль? И мне снова показалось: я встречалась с Янисом ранее, вернее, он слишком сильно похож на кого-то ещё…

— Что ты хочешь покушать сегодня? — неожиданно спросил Янис, и я сначала опешила, а потом закричала:

— ПОМОГИ ЕЙ НАЙТИ МАМУ!!! Я не могу слышать её бесконечный плач!!!

Янис приложил палец ко рту: «Тсс!»

Я замолчала и внезапно… очутилась в вакуумной тишине. Я обернулась — Девочки уже нигде не было. Я с ужасом взглянула на Яниса, но тот, как ни в чём не бывало, протянул мне руку.

— Пойдём?

— ДЕВОЧКА!!! — закричала я ещё громче, но Янис спокойно ответил:

— Она вернётся…

***

Тот Запах из детства, где оси надлом,

Внезапно вдоль моря зашлёпал навстречу.

Казалось, не вспомню: затерян в былом,

А, если и вспомню, едва ли замечу…

Столкнулись нос к носу, накрыло волной, —

Смятенье эфира усилив стократно,

Он вспыхнул надеждой и плёлся за мной,

Напрасно пытаясь вернуться обратно.

Но кадры душили, целуя тобой,

И дождик закапал, и ноги — как вата,

И чайкой к ресницам — солёный прибой

Из детства, в котором застряла когда-то…

3.3. И снова — Мальчик!

Я сидела в кафешке Яниса. Есть не хотелось — болела голова.

Янис принёс мне свежевыжатый сок из тропических фруктов и половинку кокоса, а затем, бросая взгляд на плетёное кресло, расположенное напротив меня, учтиво спросил:

— Можно?

Я кивнула ему «Да». Он присел и продолжил наш разговор:

— А где ты отдыхала в Греции?

— На острове, напротив Афона.

— На Тасосе?

— Нет, на Амульяни. А ты был на Тасосе?

— Нет… И как тебе Амульяни, остров монахов? Прочувствовала Дух Святогорцев? Ведь ещё не так давно Амульяни принадлежал монастырю Ватопед. Можно сказать, что ты жила на Святой земле…

— Да, потрясающе! — улыбнулась я, вспоминая. — Знаешь, там пляж с видом на Святую Гору. Песочное дно и прозрачная вода. Даже когда далеко заплываешь, дно видно. И совсем не страшно. Я боюсь воды…

— Боишься? Почему?

— Не знаю. С детства. Мне часто снился сон, что я тону. В море или в Океане. И я боюсь волн. А на Амульяни нет волн.

— Здесь тоже нет волн, — усмехнулся Янис.

— Но здесь — Океан, очень долго очень мелко и водоросли… А там — сразу глубоко и без водорослей… Я заплывала далеко-далеко от берега и чувствовала себя рыбой в воде! Ну, или… русалкой! Плавала каждый раз больше часа, совсем одна, вернее: я, море и Святая Гора… Представляешь? И никого из людей рядом… Мне нравилось нырять… и наблюдать за рыбками…

Янис улыбался, когда я рассказывала ему про его Грецию, а я улыбалась от собственных воспоминаний.

Много-много лет назад в книжке умного человека я обнаружила интересную идею: нашему сознанию всё равно, происходит нечто только в мыслях или на самом деле — реакция организма всегда одинакова. И я подумала: «Возможно, человеческая мысль и есть „машина времени“, а наши воспоминания — это всегда „по-настоящему“, поэтому вспоминать счастливые или просто приятные моменты — полезно для здоровья…»

Внезапно кто-то схватил меня за руку. Я вскрикнула от неожиданности, обернулась — Мальчик! Тот самый…

Он протянул ладошку и, жалобно заглянув в глаза, произнёс:

— Фонарик!

И в тот момент мне показалось, что мой мозг окончательно взломан.

Янис встал из-за стола и взял мальчика за руку. Разговаривая на местном наречии, они пошли в сторону деревни. Я задумчиво провожала их взглядом, как внезапно вспомнила свой ночной кошмар — Гигантский Корабль, и, когда Янис вернулся, решила поделиться загадочным видением.

— Янис! Послушай! Ночью! Сегодня ночью!

— Тебе не спалось?

— Да, я вышла из хижины подышать Океаном. Я стояла на скале, у лестницы, как вдруг поднялся ураганный Ветер! Небо мгновенно стало таким страшным! Тучи носились туда-сюда! Молния, гром, и начался дождь, вернее, тропический ливень, а в бухту зашёл Гигантский Корабль! Только люди… я видела, видела, понимаешь, сквозь стену дождя, как они спускались с Корабля, но прямо в Океан! И они шли к берегу по воде!!!

— А откуда ещё людям взяться на острове, как не с корабля? — усмехнулся Янис. — Ты сама-то как здесь оказалась? На ковре-самолёте прилетела?

И тут моё сознание снова заглючило.

Разумом я прекрасно понимала, что другого пути на остров не существует. Но картинка на внутреннем экране почему-то раздваивалась: я видела тот старый паром, на котором приплыла сюда впервые — с Алексеем, много лет назад, и…

…воду… которая повсюду… кругом — вода, и панический ужас охватывает меня — я пытаюсь всплыть на поверхность, но почему-то не могу и…

…нет, не задыхаюсь! — перед «задыхаюсь» — я вижу лицо какого-то мужчины… лицо, пульсирующее сквозь раздвоенную картинку на внутреннем экране — последнее, что мелькает в том сне…

3.4. Процессия Колдунов

Ночью было подозрительно тихо. Ветра не наблюдалось, как и тучек в Небе. Я воспользовалась одним из зажжённых факелов у ресепшн и отправилась на прогулку по мрачному острову, решив обязательно добраться до хоть какого-нибудь конкретного пункта.

И вот, повернув в сторону пристани, как и в прошлый раз, я шла минут десять вдоль всё тех же длинноногих пальм, протыкающих Небо, благополучно минуя и прочие деревья и кустарники неизвестных мне пород, как вдали послышались звенящие бубны и барабанная дробь, а затем — леденящие душу песнопения.

Однако любопытство взяло верх над страхом, и уже через пару минут я столкнулась с необычной процессией почти обнажённых аборигенов-колдунов с раскрашенными лицами и перьями на голове, с устрашающими украшениями и жуткими аксессуарами, с черепами на палках и огромной соломенной куклой на центральном шесте. Несколько человек обеспечивали музыкальное сопровождение церемонии, чередуя манипуляции с бубнами и барабанами, остальные распевали заклинания и пританцовывали.

Я сделала шаг в сторону — на обочину, чтобы пропустить процессию, и тут же почувствовала, что кто-то дёргает меня за рукав платья, а в ушах раздалось уже знакомое волшебное слово:

— ФОНАРИК!

— Мальчик!!! — воскликнула я, обернувшись. — Ну нет у меня фонарика!!! Нету! Не видишь?!

Я показала ему взглядом на факел в своей руке.

Мальчик в ответ ткнул пальцем в Небо. Но подумать, что бы это значило, я не успела, поскольку увидела на дороге Яниса, бредущего в сторону пристани с рыбачьей сетью и снастями.

Процессия колдунов удалялась.

— Привет… — выдохнула я. — Вуду?

— Да. Но тебе лучше не…

— Они реально тут шаманят, или это игра?

— Реально, но…

— Каждую ночь?

— Да…

Янис был немногословен, но я почувствовала, что тема Вуду его явно не возбуждает, в то время как мне представлялось жутко любопытным поприсутствовать на мероприятии колдунов.

— А куда они пошли?

— В Портал… Но я категорически не советую тебе обращаться к ним.

Я хотела спросить: «А кто ты такой, чтобы мне что-то советовать?» Но вовремя остановилась: Янис, к счастью или к сожалению, был единственным на тот момент местным жителем, с кем я могла общаться по-человечески, то есть говорить на одном языке.

«А церемония Вуду подождёт и до завтра. Ставить Яниса в известность о своих планах и отчитываться ему о их реализации меня же никто не заставляет!»

— Окей. Допустим, Портал действительно существует, — сказала я. — Но фонарик? Почему Мальчик постоянно просит у меня какой-то фонарик?

Происходящее на острове никак не укладывалось в стандарты моего мышления.

— Не фонарик он просит на самом деле, — вздохнул Янис. — А… лампочку.

— Лампочку? — ещё больше удивилась я.

— Для фонарика… Но можно и без фонарика… Просто лампочку… Но…

— ЗАЧЕМ?!! — воскликнула я, ничего не понимая.

— Чтобы повесить на Дерево…

Янис, видимо, решил поприкалываться надо мной!

— Да здесь нет лампочек даже в отеле!!! Нет фонарей на дорогах!!! Здесь вообще электричества нет!!!

— Зато Дерево Желаний есть, — улыбнулся Янис и спросил: — А чего хочешь ты?

Я сжала пальцы в кулак от бессилия что-либо понять и машинально ответила:

— Проводи меня до дома. Пожалуйста.

***

Вернув факел на ресепшн, я зашла в свою хижину, зажгла свечку, достала блокнот и продолжила вчерашнее:

«Миша был капитаном корабля. Сначала. А потом — важной персоной в политических кругах…»

***

Повсюду — признаки агонии,

Картинку высветлить спеши —

Раскрылись царские магнолии

В предгорье ласковой души.

При жизни пёрышком колышемся,

А крылья тянутся на взлёт…

Друг другом в сумерках надышимся

На сотни месяцев вперёд!

Дух Солнца кружится над винами,

А Небу плачется дождём,

Что все мы снежными лавинами

С вершины жертвенно сойдём…

Станцуем радостно у пропасти,

Венчаясь девочкой-Луной! —

Разлуку выведем из плоскости

Никчёмной порванной струной!

Завянут нежные магнолии,

Но вспомнишь в собственный черёд,

Что каждый, мучаясь в агонии,

По волнам к Вечности бредёт…