Экскурсия для современной золушки

Александра Глазкина

Моя фея-крестная сломала ногу и все пошло не так. Теперь вместо золоченой кареты меня ждет туристический автобус, вместо роскошного платья – практичная экипировка гида, вместо смиренного пажа – дочка-непоседа, а вместо долгожданного бала – поездка в российскую глубинку. Зато принцев сразу трое: обаятельный переводчик, добродушный историк и даже английский аристократ! Что же случится, когда пробьют часы, в смысле, когда экскурсия подойдет к концу?

Глава 9

Алена от моей, вернее, тетиной, идеи с поздравлением пришла в полный восторг и пообещала, что вечером, в гостинице отдаст мне припасенную для Сонечки куклу Барби. Я хотела заметить, что пластиковая американская красотка не очень-то вяжется с антуражем русских сказок, но вовремя придержала язык. Дети, в отличие от взрослых, не склонны тщательно анализировать происходящее, им довольно простых радостей. Да и кому, как не мне, знать, как ребенок залипает, когда чего-то хочет!

— Саша, можно вас на минутку? — позвал меня Борис Сергеевич.

В салоне он провел меня назад, указал на картонные коробки, сложенные на сиденье и протянул маркер:

— Сейчас начнется сувенирный ажиотаж, — пояснил он, — сметать будут все, не разбирая. Потом оставляют на сиденьях пакеты и свертки, то теряют, то под кресла заваливается. В общем, хлопот не оберешься. Предложите им воспользоваться — складывать все сюда, фамилии подписать. Так гораздо проще вечером все это забрать в отель.

— Спасибо, — поблагодарила я, принимая маркер.

Борис Сергеевич улыбнулся, кивнул и вернулся на свое место. Девушку-экскурсовода мы захватили по пути. Она впорхнула в автобус, приветливо поздоровалась со мной, с тетей, с Борисом. Чуть заметно покраснела, спросив:

— А Толик где? Его же смена?

— Заболел, — кратко пояснила тетушка.

Девушка вздохнула и, завладев микрофоном, принялась рассказывать группе про чаяния юного царя и его потешный флот.

Борис Сергеевич оказался прав: на склоне холма, ведущего к музейному комплексу Петра I «Ботик», куда мы приехали, расположились многочисленные лотки с сувенирами, и мои подопечные мгновенно превратились в племя восторженных туземцев, которым пираты преподнесли стеклянные бусы и зеркала. Им не нужны были живописные виды Плещеева озера, раскинувшегося неподалеку. Их не интересовал памятник Петру, горделиво вскинувший руку. Их не останавливали увещевания экскурсовода, что все можно будет купить на обратном пути, а пока их ждет увлекательная экскурсия по комплексу. Нет! Керамические свинки, расписанные розочками, вышитые салфетки и колокольчики оказались для туристов куда важнее! Хоть бери и палкой их подгоняй!

Наконец, все подтянулись наверх. И я вновь, как и в Лавре, испытала разочарование. Несколько небольших павильонов, потемневший от времени остов ботика, усыпанный монетками, скрещенные якоря в три человеческих роста… Возможно, человеку, увлеченному русской историей, это бы было интересно, но я заскучала. Сложно было оживить в воображении картинки прошлого и представить, что по этому холму бродил когда-то долговязый Петр, обсуждая с инженерами чертежи будущих кораблей. Или сказывалось то, что я не могла расслабиться, надзирая то за Мушкой, то за членами группы? Или дело было в том, что я изначально сюда не собиралась? Я не знала, но мною вдруг овладела апатия.

Тетя осталась внизу — одолеть подъем оказалось не под силу даже ее хваленой коляске. Делиться своими сомнениями с той же Аленой я не сочла допустимым. Гиду надлежит быть веселым и исполненным энтузиазма, а как я смогу увлечь туристов, если сама ничего не чувствую?

Свободного времени здесь давали немного — только, чтобы успеть сфотографироваться. Птичье семейство разглядело на одном из павильонов табличку, что там проходят костюмированные балы в стиле петровских ассамблей. И теперь дружно возмущалось, почему сие развлечение за отдельную плату и в другое время? Почему не включено в программу? Я представила себе папашу с его пивным пузом в старинном камзоле и напудренном парике и едва удержалась от смеха.

Понятно же, что им подобные развлечения до лампочки, лишь бы поворчать. И я в очередной раз задалась вопросом, какая нелегкая занесла их в этот тур. Интерес английской аристократии к русской культуре я еще могла понять, но мотивы Воробьевых, чей отрок так и не поднял глаз от планшета, оставались для меня загадкой.

На обратном пути приступ сувенирного ажиотажа повторился, так что предложенные мною коробки для покупок оказались весьма кстати. Если так дело идет в первый день, дай бог, чтобы к концу поездки в оба багажника все уместилось! Я, поддавшись дочкиным просьбам, купила лишь маленькую керамическую фигурку котенка с глазами-незабудками, которого она теперь бережно баюкая, прижимала к груди. И завтра же, наверняка, забудет его ради новой умильной сувенирной зверушки. Ладно, я сразу себе дала зарок — из каждого города только один сувенир. Надеюсь, что сувенирная лихорадка от туристов мне не передастся!

Поджидая, пока подтянутся отстающие, я остановилась на склоне, где деревья чуть расступались, открывая отличный вид на Плещеево озеро. Интересно, если когда-то построенные суда спускали с холма на воду, получается, озеро так далеко отступило? Оттуда прямо веяло древностью, и даже яркие лоскутки парусов не сбивали это ощущение.

— Впечатляет, правда? — остановился возле меня аспирант Илья.

Я кивнула, и ему моего сдержанного одобрения оказалось достаточно, чтобы завести непринужденный разговор, хотя я, если честно, хотела насладиться прекрасным зрелищем в тишине.

— Каждый раз, когда я сталкиваюсь с подобным природным чудом, жалею, что стал историком, а не геологом. Столько загадок и тайн хранит в себе это озеро!

— А мне кажется, — осторожно заметила я, что история — как раз такая наука, которая позволяет смешивать факты из самых разных сфер ради темы исследования.

Илья улыбнулся:

— Вот и профессор Есин мне об этом твердит, когда меня настигает творческий кризис, и я начинаю придумывать отговорки, чтобы не писать. Он и сюда-то меня вытащил в надежде, что обстановка поспособствует вдохновению. Материал-то полностью собран, осталось только воедино свести.

— А я еще удивлялась, как вы планируете вести исследование в рамках столь насыщенной программы. А что за тема?

Илья покачал головой:

— Ну, нет, об этом говорить не стоит. Я уже попадался на том, что начинаю вещать и увлекаюсь, забывая, что девушкам скучно слушать про дела, далекие от обычной жизни.

— Да, ладно, мне нравится история, — сказала я и только потом сообразила, что я его поощряю.

— Да? — приподнял густую бровь Илья и торжественно процитировал, — ««Книжные собрания и русская рукописная книга семнадцатого-восемнадцатого веков: теоретико-методологические и прикладные проблемы источниковедческого и историографического анализа».

— Ой-ой, — не выдержала я, — сдаюсь, вы правы, нужно искать другую тему для разговора.

В этот момент мимо нас прошел Алекс, поддерживая под локоток смеющуюся девушку-экскурсовода. Да… эти двое явно не об историографическом анализе беседуют. Но в который раз я поразилась профессионализму переводчика: он шел от своих подопечных достаточно далеко, чтобы они не слышали его разговор со спутницей, но в то же время достаточно близко, чтобы в случае необходимости англичане могли к нему обратиться.

Илья же покорно нашел другую тему, наблюдая за ярко-красным парусом далекого виндсерфера.

— Жаль, что по времени мы не попадаем на фестиваль воздушных шаров, которые здесь проводятся. Не довелось бывать?

— Да я еще нигде не была, — ляпнула я.

Никогда Штирлиц не был так близок к провалу! Молодец, Александра, ты еще возьми у тети микрофон и торжественно объяви сразу всей группе, что ты путешествуешь и видишь все впервые, наравне с ними. Конечно, на моем бейдже честно красовалась надпись «стажер», но, по-моему, мало кто вникал, что за этим кроется. К счастью, Илья то ли не заметил оплошности, то ли тактично промолчал. Тут и последние люди из группы подоспели, и я поспешила вниз.

Стоянка располагалась через дорогу, и я крепко вцепилась в руку Мушки, которая до этого крутилась с Сонечкой возле сувенирных лотков. Моя б воля, я бы и половину туристов за руку взяла, уж больно бесстрашно они кидались через дорогу, игнорируя проезжающие машины. Только иностранцы дружной группкой стояли у обочины, недоумевая, почему в столь оживленном месте нет светофора. Алекс, видимо, объяснил им нюансы российского противостояния пешеходов и водителей: кто успеет — тот и прав, и они гуськом потянулись через переход.

Игнорируя тетино правило, я быстро пересчитала всех по головам, надеясь на то, что мой маневр вряд ли кто заметит. Наткнулась вновь на взгляд Джастина, сидевшего теперь в опасной близости (опасной, потому что через мое плечо он мог увидеть исчерканные моими заметками брошюры путеводителя и разгадать, что я — самозванка). Надежда лишь на то, что читать по-русски он умеет гораздо хуже, чем говорить! Правда, как мне показалось, после случая с его матушкой, льда в его глазах заметно поубавилось, но все равно под его взглядом я чувствовала себя экспонатом в музее. Матрешкой с горящими щечками.

Девушка-экскурсовод натянула до предела шнур микрофона, устраиваясь в кресле за водителем, но Алекс традиционно ушел с этого места в глубь салона, к дружной четверке баронов, и я невольно позлорадствовала, увидев гримаску разочарования на ее лице. Делом, красавица, заниматься надо, а не амуры крутить на рабочем месте!