Институт эмоций. Второй семестр

Александра Глазкина

Учиться в городе у моря… Что может быть романтичнее? Вот только море зимой – серое и холодное. Город рушится на глазах. Таинственный злодей выкачивает из людей эмоции, используя знания, полученные в институте. Нужно вычислить преступника и вернуть в город былую гармонию. Но захотят ли герои рисковать своими чувствами и хрупким счастьем во имя призрачной цели? И не окажется ли долгожданная любовь главной ловушкой, из которой так сложно выбраться?

© Александра Глазкина, 2019

ISBN 978-5-4496-4452-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. МАРЕК

Девушка подпрыгивала на обледеневшем тротуаре, отчаянно дергая тканевую рекламную растяжку, которую прочно обмотало вокруг фонаря над дверью (видимо, давешний ураган позабавился). Следовало бы включить логику и принести из магазина стремянку или хотя бы стул, но девушка с завидным упорством продолжала приплясывать и дергать свободный край ткани, рискуя его порвать. Смотреть за ее манипуляциями было забавно и… приятно: при каждом прыжке короткая шубка задиралась, являя глазам обтянутые плотными джинсами округлости.

— Помочь? — неожиданно для себя выпалил я.

Девушка резко развернулась. Ее узкое лицо раскраснелось, густая челка разметалась по лбу, частично закрывая глаза. Она поправила шапку, сдула с глаз челку и улыбнулась.

— Было бы неплохо! А то я уже замучилась.

Я прислонил чемодан к стене и, подойдя ближе, запрокинул голову:

— Уверена, что прыжки помогут?

— Нет, конечно, — засмеялась она, — но стремянка, зараза, соскальзывает. Я уже пару раз полетела, чудом ничего не сломала. Без поддержки не обойтись. И, как назло, ни одного прохожего за последние двадцать минут.

Значит, с логикой у нее все в порядке. Ага, вот и стремянка виднеется за стеклом. Девушка распахнула дверь и отступила, чтобы я забрал лестницу. Звякнул колокольчик, приветствуя посетителей, но в магазине было темно, и разглядеть, что кроется в его глубине, я не успел.

На тротуаре и впрямь было очень скользко, на ледяной крошке виднелись углубления от ножек стремянки. Я подал девушке руку, помогая взобраться по ступенькам, а сам прочно схватился за опору. От соприкосновения с железом ладони тут же заледенели. Да, похоже, я погорячился, считая тех, кто носит перчатки, изнеженными пижонами. Иллюзии о теплой зиме у моря рассеивались с каждой минутой!

Девушка аккуратно разматывала растяжку, а я, пользуясь моментом, любовался ее ловкими грациозными движениями. Кажется, наклевывалось интересное знакомство! Уже хорошо, что начиналось оно с непринужденной помощи, а не с откровенного флирта и ступора, в которое девицы так часто впадали, завидев мою смазливую физиономию. Впрочем, усмехнулся я мысленно, сейчас у меня, должно быть, тот еще видок: от резкого ветра лицо так и горело, а глаза слезились.

Когда растяжка раскрутилась на ветру, девушка протянула ее мне:

— Теперь нужно стремянку передвинуть и растяжку закрепить, вон на тех крюках.

Что мы и сделали, быстро и ловко, не считая момента, когда ткань зацепилась за ступеньку, и мы оба едва не слетели вниз. В последний момент мне удалось одной рукой ухватить опору, а другой — девушку. Прежде, чем водрузить их обратно, я не отказал себе в удовольствии насладиться близостью ее разрумянившегося лица. От ее волос шел тонкий свежий аромат, глаза блестели.

Если девушка и разгадала мой маневр, то ее он нимало не смутил. Она улыбнулась дразняще, но не произнесла ни слова, лишь кивнула наверх, мол, давай. Мы пару минут постояли на тротуаре, задрав головы и любуясь результатом. Потом девушка перевела взгляд на мои покрасневшие руки и покачала головой:

— Ну что, я вполне заслуженно могу пригласить тебя погреться?

Я подумал несколько секунд и согласился. Занес стремянку, а девушка зажгла свечи в старинном витом канделябре, и перед нами из темноты проступили полки, заваленные многочисленными коробками с пестрыми ярлыками и обложками.

— Настольные игры?

— Да, в основном.

— И что, они пользуются таким спросом, что для этого понадобился целый магазин?

— Скепсис неуместен! — хмыкнула девушка. — На что только не идут люди, чтобы скоротать холодные месяцы до открытия сезона!

— Разве тут много туристов не в сезон?

— Конечно. Горнолыжники. Пациенты санатория. Да и местные тоже. Вечера тут долгие и тоскливые, особенно когда ветер зверствует. Не погуляешь. Вот и остается: сидеть у камина и коротать вечера с книгами или играми.

— А визор? Сеть?

Девушка брезгливо сморщила носик:

— Люди здесь консервативные, но в то же время думающие. Забивать мозги развлекательными передачами и политическими баталиями никто не хочет. Предпочитают живое общение.

Что-то было в ее голосе, что удержало меня от дальнейших скептических замечаний. Впрочем, я ей поверил, потому что еще помнил времена, когда мы с друзьями собирались, чтобы поиграть в стратегии или карты. Времена, пока в компании не появилась Санна…

Девушка, не раздеваясь, ушла в закуток за прилавком, зашуршала пакетами, зазвенела посудой, и вскоре по лавке разлился умопомрачительный запах свежесваренного кофе. Она поставила передо мной чашку, пар над которой складывался в причудливые призрачные фигуры.

— Прости, я не мастер. Знаю только самый простой рецепт. Но чтобы согреться, и того хватит, верно?

Я сделал глоток и одобрительно кивнул:

— В свою очередь признаюсь, что я — не знаток кофе, так что придираться не буду. По мне так вкусно!

— Спасибо!

— Удобно устроено: все под рукой.

— Иногда бывает такой наплыв посетителей, ни минутки свободной, вот дед и оборудовал себе местечко.

— Дед?

— Да, ему принадлежит магазин, а я так, на подхвате.

— А что, отопление не работает? — спросил я, оглядываясь.

— Да ничего не работает после вчерашнего урагана!

— Вы разве солнечными батареями не пользуетесь?

— Не все. Дед живет по старинке, он не верит в новые технологии. Вообще-то, у нас тут печка, но из-за вчерашнего недосуг ее растопить было. Ой, — спохватилась она, — я тебя все запугиваю, так возьмешь и развернешься восвояси! Вчерашнее — это все-таки нечастое явление, а вообще у нас хорошо. Надолго к нам?

— Ты так уверена, что я — приезжий?

Она пожала плечами:

— Ну, местных-то я всех знаю, если не поименно, то уж в лицо точно. Да и с чего бы местные с чемоданами по улицам разгуливали?

Только тут я вспомнил, что чемодан остался на улице. Оглянулся на витрину, за которой потихоньку сгущались преждевременные сероватые сумерки.

— Ничего, — успокоила девушка, — не украдут.

— Да, ладно, мне все равно пора. А к вам надолго, наверное. На пару месяцев уж точно.

— Здорово! — и прежде, чем я удивился ее воодушевлению, девушка пояснила, — значит, увидишь не только серый и хмурый Юблеч, но и весенний, яркий!

Если честно, уходить мне не хотелось. Девушка мне нравилась. Она была хорошенькая, живая и смешливая. Ничуть не манерничала и, что самое главное, не впадала в ажитацию от моего облика. Но повода задержаться я не нашел, а она не настаивала.

Но, прощаясь, все же сказала:

— Что ж, если возникнет вопрос, чем заняться долгим холодным вечером, знаешь, куда заглядывать! Ой!

Осознав двусмысленность сказанного, смутилась и засмеялась. Я улыбнулся в ответ и совершенно искренне ответил:

— Обязательно!

Мы простились и только через пару кварталов, борясь со встречным ветром, рвущим на мне одежду, и чемоданом, не желающим катиться по обледеневшему тротуару, я понял, что имени ее так и не спросил. Но, по крайней мере, теперь переезд в город, оказавшийся таким неуютным, казался оправданным!