Клуб пропавших без вести

Александра Байт, 2023

Роман Александры Байт «Клуб пропавших без вести» продолжает интригу психологического сериал-детектива «Клуб анонимных мстителей». Маргарита получает странное задание: взять интервью у человека, который мертв уже тридцать лет. На кону – должность главного редактора. Но после смерти соперника то, что начиналось как азартное журналистское расследование, вдруг превращается в опасное для жизни противостояние. Подмосковная глубинка, где люди ищут покоя и тишины, оказывается, полна страшных тайн. И пусть некоторые из них уходят корнями в события тридцатилетней давности, есть и то, что заставляет мысленно возвращаться к клубу психологической помощи и его злому Гению. Выхода нет: придется обыграть призраков Графского леса, которых местные зовут «живыми мертвецами», и оставить прошлое в прошлом. На чаше весов жизнь, в рукаве пара козырей, в сердце – таинственный поклонник. Что же станет выигрышем?

Глава 6

Услышав донесшуюся издали тягучую акапельную песнь, я придирчиво оглядела себя в зеркале. Хорошо, что взяла с собой это длинное, в пол, платье в народном стиле, отделанное кружевами, которое было схвачено года два назад в распродажной горячке, да так ни разу до сих пор и не надето. Теперь я выглядела вполне в духе грядущего празднества: струящийся полупрозрачный белый наряд, сандалии ему в тон, серебряный слейв-браслет, подвеска в форме клевера, распущенные каштановые волосы… От идеи убрать длинные пряди в косу пришлось отказаться — никогда не отличалась умением делать замысловатые прически, и строгий пучок для офиса был максимумом моих возможностей.

Два дня, которые я провела в отеле, все вокруг только и жужжали, что о дани традициям и ежегодном мероприятии. На доске с рекламой развлечений красовался впечатляющий плакат с изображением костров, девушек в образе русалок и огромного темно-красного цветка. На праздник приглашали к девяти вечера, когда начинало смеркаться, и, как явствовало из объявления, отдыхающих и местных ждало выступление народного коллектива из ближайшего поселка.

Всеобщий ажиотаж совершенно меня не затрагивал — гораздо больше занимали мысли об интервью, которому вряд ли суждено было состояться. А после разговора со священником я и вовсе решила отказаться от участия во всех этих обрядах. Вечер я наверняка скоротала бы в номере за взятым в библиотеке детективом, если бы при выходе из столовой после ужина не наткнулась на энергичную ярко накрашенную женщину лет пятидесяти, которая беспорядочно металась по холлу в компании бойкой барменши и чуть не рвала на себе волосы.

Едва взглянув на меня, она кинулась наперерез.

— Вот красивая девушка, которая нас спасет! Сразу видно, адекватный человек! Другой кандидатуры нет. Не губите! Два сеанса у косметолога, спа-программа, бесплатный бассейн, «сольник» в караоке на весь вечер — что угодно, только выручите нас! — заголосила женщина, умоляюще сложив руки. И в ответ на мой ошарашенный взор пояснила: — Я — директор отеля. Вы ведь наверняка собираетесь на праздник? У нас ЧП! Вурдалак куда-то пропал, боюсь, в штопор вошел, у магазина днем крутился. Послала за ним леших, и они как сквозь землю провалились! А ведьме костюм пока не привезли… Мы не можем завалить этот праздник, и так в Интернете отзывы об анимации плохие! А эта неугомонная троица излишне активных отдыхающих меня с потрохами съест! Вы случайно не актриса?

— Нет, — покачала головой я, предчувствуя неладное. — Журналистка.

— Тоже подойдет, значит, язык хорошо подвешен. Итак, объясняю задачу. — Она перешла на деловитый тон начальницы, даже не заручившись моим согласием. — Будете лесной нимфой. Никакого особого грима не требуется, наденете какое-нибудь красивое платье, выйдете на крыльцо после первой песни, скажете пару слов, мол, «приветствуем на празднике» и бла-бла-бла… Потом вместе с народным ансамблем проводите людей к речке. А там мы уже ведьму подгоним.

Я не то чтобы не смогла отказаться — не успела. Директриса обрушилась на меня со всем напором, и из ее сбивчивых объяснений я поняла, что нанятые аниматоры не учли масштаб празднества, героев потребовалось больше и «нечистую силу» пришлось отлавливать в своем же коллективе. А потом некоторые актеры… м-м-м… слишком увлеклись ролями.

Ничего не оставалось, как нарядиться, накраситься и спуститься в холл. На крыльце уже выводил что-то аутентичное народный хор, рядом кружилась парочка русалок из числа аниматорш, а внизу, вместе со зрителями, стояли два дюжих молодца, в которых я узнала массажиста и фитнес-инструктора, в расшитых рубахах и с огромными факелами в руках.

Готовясь импровизировать, я обвела глазами публику: помимо отдыхающих — «актива» в красочных хитонах, семейных пар и заинтригованных, еще не спящих в довольно поздний для них час детишек — тут оказалось немало незнакомых лиц. Кто-то снимал действо на камеру мобильного. Сразу бросились в глаза несколько рослых мужчин, кое-кто из которых запросто мог составлять экипаж черной машины, ранее замеченной мной в лесу. От этой мысли стало не по себе, и я невольно взглянула на висевшую у меня на запястье крошечную сумочку, в которой лежал мобильный с предусмотрительно выключенным звуком. Вскоре песня смолкла, и стоявшая в толпе директриса кивнула мне, давая сигнал приступать.

Я вышла вперед, про себя благодаря судьбу за вчерашнее «представление» в образе зеленого монстра, подарившее мне бесценный опыт публичного позорища самой отменной марки. Похоже, я начинаю привыкать к роли всеобщего посмешища, хотя… В первом ряду стояла девочка лет пяти с растрепанной косичкой, взиравшая на меня чуть ли не с восторгом. Искреннее расположение ребенка сразу придало вдохновения.

— Друзья, рада приветствовать вас на нашем традиционном празднике! Сегодня вам предстоит окунуться в таинственную, мистическую атмосферу древних обрядов и традиций, — объявила я и, призвав на помощь весь свой кругозор, выдала то немногое, что помнила о подобных развлечениях: — В эту сказочную ночь в лесу расцветет папоротник, и, по поверью, нашедший этот чудесный цветок получит разгадку самой сокровенной тайны, несказанно разбогатеет и…

— А если я уже нашел разгадку тайны и скоро разбогатею без всяких цветков? — вдруг громко перебил меня развязный голос. Толпа немного расступилась, и в самом центре я увидела своего «любимого» коллегу. Что-то он второй день не просыхает, неужели все празднует успех? — Я справился с заданием, нашел живого покойника — и, кстати, выяснил еще кое-что интересное! Свои секреты я доверяю только фигуристым барышням, так что у нашей чудесной ведущей есть шанс. Могу ли я рассчитывать на ее благосклонность? Или красавица снова обратится в зеленое чудовище?

По толпе пронеслись смешки — видимо, зрители вспомнили события вчерашнего вечера. Взглянув на ухмылявшегося Живчика, я с трудом подавила приступ ярости. И… что это он там плетет о покойнике?

— Будьте осторожны, друзья, сегодня ночью оживает всякая пьяная нечисть, в чем вы только что могли убедиться, — не удостаивая наглеца ответом, продолжила я свою речь. Зрители снова захихикали, а директриса одобрительно вскинула вверх большой палец. Правильно, будет нам еще всякое хамье ответственное мероприятие срывать! — Остерегайтесь упырей, сосущих кровь у ни в чем не повинных людей. Такие даже невинную лесную нимфу превратят в чудовище, способное наслать страшное наказание, при одной мысли о котором кровь стынет в жилах! Но не буду вас пугать. Солнце село — нам пора к реке!

Стараясь двигаться изящнее, я резвой козочкой слетела вниз по ступеням. Сумерки сгущались, только на западе еще немного алела полоска неба. Учитывая обилие детей, с шествием к реке медлить не стоило, чтобы не оказаться там уже в кромешной темноте. Позвякивая цепочками на браслете, я помахала рукой в сторону молодых людей с факелами. Зрители мигом выстроились за ними, народный хор затянул очередную песню, русалки закружились в такт, и процессия двинулась к реке.

За прошедшие дни я не успела основательно изучить окрестности и теперь узнала, что от парк-отеля к речке можно было спуститься за считаные минуты. Если, разумеется, знать дорогу. Предусмотрительно держась в отдалении от Живчика, я шла в начале колонны и дивилась на созданный командой аниматоров загадочный антураж. Тут и там пылали факелы, и в их свете явственно различались трепетавшие на деревьях ленты. Видимо, властная директриса дала хороший втык подчиненным, пробудив в них актерские способности, раз на пути то и дело вырастали сказочные персонажи: русалочки вовлекали взрослых в танцы, а зайчики в масках одаривали деток конфетками. Когда впереди показался внушительных размеров костер, к зрителям из кустов выпрыгнули двое дядек в лохмотьях с перепачканными краской лицами — видимо, те самые лешие.

Публика в восторге завизжала и стала выстраиваться на берегу полукругом. Я уже было решила, что выполнила свою миссию, но директриса снова молитвенно сложила ладони и, кивнув на стоявший у костра холщовый мешок, прошептала на ухо новое задание.

— Друзья, — выходя вперед, снова вступила я, — теперь вас ждет самое интересное: веселые игры и хороводы с нашими сказочными героями. А у девушек есть уникальный шанс узнать, как сложатся их романтические отношения в предстоящем году. Для этого венки, которые вы сейчас получите, нужно пустить вниз по реке. Прибьет венок к берегу — смело пускайтесь в активный поиск новых спутников жизни, ну а тем, чьи венки уплывут вдаль, ждать в этом году любви и сватов! Подходите смело, не стесняйтесь!

Мысленно прося прощения у всех светлых сил за невольное пособничество мистике, я позволила русалкам завязать себе глаза и стала наугад доставать из мешка венки. Судя по оживленным возгласам, ко мне подбежали все, от мала до велика. Мне даже показалось, что я слышу кудахтанье вездесущего «актива». Да-а-а, думала ли я еще пару дней назад, что буду принимать участие в столь странном действе, да еще и играть в нем одну из главных ролей! Вот уж воистину, «адекватного» человека во мне было видно за версту…

Наконец, пытка сверхзадачей закончилась, я сняла повязку — и вздрогнула от неожиданности, когда к костру, оттягивая на себя внимание собравшихся, пулей выскочила обещанная ведьма с метлой. Узнав в ней обряженную в лохмотья барменшу, я с облегчением выдохнула и предусмотрительно отошла в сторону от начавших выстраиваться в хоровод зрителей. Желания веселиться не было, а венка мне не досталось — что ж, очень символично, ведь я давно перестала мечтать о любви…

* * *

Я медленно шла вдоль берега, наслаждаясь долгожданной после жаркого дня вечерней прохладой, и сама не заметила, как костер с хороводом остался где-то далеко позади. До меня еще доносилась очередная протяжная песня, но водная гладь была уже темной, без отражавшихся в ней языков пламени и плавающих на поверхности венков. Молодая луна медленно садилась во встававшие за рекой заросли Графского леса, впереди зияла тьма, но мне не было страшно. Я оказалась совсем одна, и меня это полностью устраивало.

На задворках сознания маячила неприятная мысль о том, что Живчик, судя по всему, не только справился с заданием, но и перевыполнил его. Вон как упивался собой сегодня, нарочно заявил о победе прилюдно, чтобы уязвить меня побольнее! Ну и пусть, может, это только к лучшему, будет повод наконец-то уволиться и начать все с нуля. Ладно, с работой как-нибудь разберусь, а вот что мне делать с личной болью, ума не приложу…

Невероятно, но этот доморощенный праздник с «русалками» в простынях и «лешими» в гуаши, к которому я относилась, мягко говоря, с иронией, расстроил меня самым серьезным образом. Даже с завязанными глазами я улавливала радостное предвкушение любви, с которым суетились у мешка одинокие дамы от пяти до семидесяти. Сейчас они, скрывая смущение за смешками, пускали венки по воде, и душу каждой грела надежда. У меня не было и этой малости…

Алика убили случайно, и судьба жестоко покарала виновника его смерти. Спустя почти год я нет-нет да видела в кошмарных снах эту яркую картину: мертвенно-бледное лицо любимого, удивленно распахнутые фиалковые глаза и алую струйку крови, стекающую с виска. Дальше я неизменно теряла сознание, проваливаясь в пугающую темноту. А пробуждалась с ощущением, что мою жизнь будто поставили на паузу, причем на самом страшном мгновении.

Теперь я уныло брела куда глаза глядят, роняя слезы и не обращая внимания на то, что волосы растрепались на ветру, а подол платья давно промок и запачкался. Мне не было дела до того, как я выгляжу. Сегодня, с удовлетворением осматривая себя в зеркале перед тем как спуститься вниз, я в который раз ощутила приступ ноющей тоски. Будь рядом Алик, его глаза привычно зажглись бы восхищением, он кинулся бы ко мне, помяв мой аккуратный, продуманный до мелочей наряд, и мы обязательно опоздали бы к началу праздника…

–…мы ведь их не трогаем, так с чего он взъелся? — вдруг вывел меня из раздумий чей-то громкий голос. — Мирно жили бок о бок столько лет, так нет, вздумалось сейчас воду мутить!

— Ну, это ты загнул, мирно мы никогда не жили, — ответил другой голос, явно принадлежавший человеку постарше. — Он давно рыпался нас сдать, мы и припугнули, предупредили, чтобы не совался, иначе эти невинные овечки пострадают. Он и заткнулся…

Интересно, о чем это они? И кто вообще эти «они», вдруг выросшие на моем пути? От волнения у меня перехватило дыхание. Леший бы побрал это светлое платье, делавшее меня такой заметной даже в темноте! Еще этот браслет окаянный звякает, надо бы осторожнее… Стараясь двигаться незаметно, я сделала пару шагов влево, спрятавшись за раскидистым кустом, и выглянула из-за листьев.

Прямо передо мной, в некотором отдалении, стояли три человека. Я не без труда разглядела их в слабом лунном свете: по виду самые обычные мужики из ближайшего поселка или из числа отдыхающих. Не знаю, чего я так испугалась, видимо, содержание их разговора в сочетании с ожесточенным тоном показалось мне странным. Так-так, послушаем дальше…

— Щенок этот все портит, откуда только взялся, непонятно… — с досадой махнул рукой третий.

— Да такой же мертвяк, как остальные, только больно борзый, — смачно сплюнул себе под ноги тот, что по голосу казался моложе. — Сначала, как приехал, все метался, истерил, психушка по нему явно плакала, даже напился как-то до чертиков… Потом взял себя в руки, пообтесался. Сейчас ходит как в воду опущенный, но вынюхивать не перестает.

— Может, и этого припугнуть? — деловито предложил второй.

— Пробовали, все без толку, — отозвался молодой. — Меня, мол, все равно нет, можете угрожать, не боюсь. Чем такая жизнь, лучше уж в могилу… Я ведь говорю — борзый. Совсем страх потерял…

Превратившись в слух, я пыталась запомнить все, о чем они говорили, чтобы позже, уже в спокойной обстановке, проанализировать эти непонятные речи. Я напряглась, чутко улавливая каждое слово, и вдруг чуть впереди, совсем рядом, послышался шорох. Точно, мне не померещилось, вот еще раз… Вглядевшись во тьму, я похолодела от ужаса. Так и есть: за другим кустом, подобно мне, пряталась какая-то темная фигура. Кажется, мужская, хотя и довольно мелкая. Выходит, подслушивали мы оба, только этот человек явно сидел здесь дольше меня. И наверняка был в курсе того, о чем говорят эти трое.

Спокойно, Рита, только без паники, не то наломаешь дров… Сейчас мне требовалось тихо, стараясь не шелестеть, отступить назад — и что есть мочи нестись обратно, туда, где уже догорал внушительных размеров языческий костер. Лучше уж попасть прямо в лапы к нечистой силе местного разлива, чем быть обнаруженной четырьмя опасными мужиками, один из которых явно принадлежал к конкурирующей с теми тремя организации.

Легонько, почти не касаясь влажной от росы травы, я сделала несколько шагов назад. Потом повернулась и так же медленно, едва ступая, вышла к кромке воды. Оказавшись на чистом песке, я прибавила шаг. Мужские голоса смолкли, но от еще резвившихся у речки отдыхающих меня все же отделяло довольно внушительное расстояние. И тут — о ужас! — я заметила несшуюся ко мне по берегу крошечную фигуру.

— Эй! — довольно громко окликнул меня какой-то ребенок и, подлетев ближе, тут же осекся при виде моей полной ужаса гримасы, вполне различимой в сиянии луны. Я испуганно вскинула палец к губам — и в ту же секунду узнала маленькую девочку из первого ряда, что невольно подбодрила меня сегодня.

— Ты почему здесь, да еще одна? — Я попыталась придать голосу строгости, но он предательски сорвался на невнятный писк.

— Я принесла тебе… вам… Вот. — Девочка протянула мне какой-то венок. — Нужно бросить это в речку.

Ох, как некстати попался мне по дороге этот добрый бесхитростный ребенок! А вдруг нас сейчас заметят те бандиты в кустах? Ого, я, оказывается, уже не сомневалась, что это именно бандиты! Срочно хватать девчонку, пока она не успела испугаться, и нестись к своим. Пусть меня снова сочтут посмешищем, растрепанным пугалом — как-нибудь переживу!

— Милая… как тебя зовут? — спросила я, присаживаясь на корточки и стараясь придать голосу беспечности.

— Мария, — с достоинством ответствовала малышка и подпихнула мне в руки венок. — Возьми… возьмите. И сразу в речку.

— Машенька, — сдаваясь, я взяла в руку венок, — мы обязательно бросим это в речку, только давай сначала вернемся к костру. Тебя наверняка ищут, волнуются…

Но девочка не желала уходить.

— Нет, сначала венок. — Она с любопытством посмотрела на меня, склонив голову набок. — А как тебя… вас… зовут? Вы русалочка?

Ох уж этот слишком вежливый, но упрямый ребенок! Еще немного, и я сойду с ума от волнения…

— Меня зовут Рита. Говори мне «ты», если удобно. И нет, я не русалочка. Я — лесная нимфа.

— А кто такая нимфа? — не отставала пытливая крошка.

— Девушка, которая живет в лесу, помогает деревьям и зверькам… — понесла чепуху я и уже взмолилась: — Машенька, скажи, куда бросить венок, и пойдем уже к остальным!

— Ладно, — смилостивилась девочка, и мы вместе, подойдя к воде, пустили венок по реке. — А теперь смотри.

На мое счастье, спутанные травинки и цветы быстро подхватило течением, и вскоре они с легкостью унеслись вдаль. Маша следила взглядом за венком, пока тот не скрылся в темноте. Потом подняла на меня полные восторга глаза.

— У тебя все будет хорошо, — с трогательной радостью сообщила она. — Скоро ты найдешь жениха.

Уф-ф, да сколько можно… Сейчас я вышла бы замуж за первого встречного, только бы отвести опасность от наивной девчушки! Тем более что праздник явно закончился, судя по уже затухавшему вдали пламени и смолкавшим голосам.

— Пойдем. — Я решительно взяла ее за руку и потянула за собой, снова напустив на себя строгость. — Тебе наверняка пора спать. И, кстати, что ты делаешь здесь одна так поздно?

— Ищу маму…

Потерянный тон Маши заставил меня встрепенуться. Ну и ну, вот это мамаши пошли, ничего не скажешь! Привела на довольно взрослый праздник, сама наверняка увлеклась песнями-плясками, а про девочку забыла! А тут и костер, и речка, и страшные персонажи — сколько опасностей для ребенка… И что теперь, спрашивается, делать? Мобильная связь не работает, отдыхающие с персоналом удалились в сторону отеля, а за спиной маячили явно небезопасные люди… Ничего не оставалось, кроме как подхватить Машу на руки и нестись с ней по берегу в надежде, что факелы вдоль дороги еще не погасили и мне удастся найти дорогу.

Удобно устроившись у меня на руках, девочка вытерла пальчиком размазавшуюся у моего глаза тушь. Великолепно же я сейчас выглядела, ничего не скажешь! Растрепанная, в перепачканном травой светлом платье, с «поехавшей» от слез косметикой, испуганная, оказавшаяся почти в кромешной тьме, забывшая дорогу обратно, да еще и с незнакомым ребенком на руках, таким же, кстати, растрепанным и перепачканным! Да-а-а, Рита, сегодня ты превзошла саму себя!

— И куда это мы направляемся? — вдруг послышался сзади грозный мужской голос, и, обмерев от страха, я медленно повернулась. В слабом отсвете догоравшего костра передо мной стоял самый настоящий громила. Ростом повыше меня, мускулистый, с короткой стрижкой и свирепой физиономией — прямо вылитый Халк, только что не зеленый! Секундочку, у нас ведь были упыри да лешие, а это совсем из другой оперы… К тому же «монстр» был одет в самые обыкновенные футболку и джинсы. Похоже, мой разум основательно помутился от окружающей мистики, раз стал подбрасывать такие сравнения. И все-таки, если это и есть тот самый первый встречный, я, пожалуй, сильно погорячилась в своих обещаниях…

Намереваясь обороняться до последнего, я прижала ребенка к себе и огляделась в поисках какого-нибудь «оружия» в виде палки, которой можно было бы огреть такого детину. Но тут девочка повернула голову и радостно вскрикнула:

— Папа!

Малышка уже рвалась из моих рук навстречу громиле, но я инстинктивно стиснула ее еще крепче. Для начала надо убедиться, правильно ли я поняла…

— Что это вы делаете? — с убийственным спокойствием и полным осознанием собственной силы поинтересовался он. — Немедленно отпустите моего ребенка. Маша, сколько можно тебя искать? Я чуть с ума не сошел…

От неожиданности я ослабила хватку, и девочка, выскользнув из моих рук, метнулась к этому мощному чудовищу. Которое, к моему потрясению, тепло и будто бы с облегчением обвило ребенка крепкими лапищами.

Я потеряла дар речи, а громила, переведя дух, напустился на меня:

— Это же додуматься надо, увести ребенка чуть ли не в чащу! Почти ночью! Вы соображаете, что творите? Вовремя же я подоспел! А, может, вы ненормальная, из тех, что крадут чужих детей? Или маньячка?

— Вы не поняли… нет… все было не так, — растерявшись от негодующего тона и напора, только и могла мямлить я. — Девочка сама подошла ко мне. Она, кажется, потерялась.

— Ага, потерялась, так я и поверил! — продолжал бушевать монстр. — Моя дочь точно знает, что сюда ходить нельзя и ни за что не отошла бы от взрослых ни на шаг… Я столько раз предупреждал!

— Я сама ее нашла, — явно не понимая сути нашей перепалки, встряла Маша и не без гордости обратилась к отцу: — Красивая, правда?

— Очень, — едва скользнув по мне взглядом, с отвращением процедил «вежливый» папаша. Впрочем, справедливости ради стоит заметить, что мой нынешний вид к версалям не располагал. — Маша, ты опять за старое? Кто она такая?

Ага, неотесанный детина, кажется, отказался от подозрений в мой адрес, но вместо того чтобы извиниться, стал презрительно говорить обо мне в третьем лице. Внутри у меня уже вовсю закипала ярость, столь неуместная в присутствии ребенка.

— Она — лесная ним… как? — сбившись, повернулась ко мне любопытная малышка.

— Нимфа, — обреченно кивнула я, стараясь сохранять видимость спокойствия.

— Кто? — Папаша, кажется, не поверил собственным ушам. Но, уже заинтересованно оглядев мои всклокоченные волосы, почти прозрачное платье и размазанный макияж, логично заключил: — Девица легкого поведения? Так я и думал…

От возмущения у меня перехватило дыхание, и тут Маша, не осознавая, что добивает мое и без того хрупкое терпение, невинно поинтересовалась:

— А что такое «легкого поведения»?

Я помедлила, дабы ненароком не просветить неутомимого ребенка в каких-нибудь очередных неподобающих возрасту темах.

— Машенька, милая, закрой на всякий случай уши, — ласково обратилась я, и когда девчушка, решив, что это игра, с готовностью выполнила просьбу, накинулась на ее отца. — Что вы несете, да еще в присутствии дочери? Здесь проходил праздник, я участвовала в представлении, только и всего! А критику лучше приберегите для своей дражайшей супруги. Оставить ребенка в одиночестве — уму непостижимо!

— Что-о-о? — Теперь уже чудище поперхнулось от негодования и угрожающе раздуло внушительный торс, словно кобра капюшон. — Да как вы смеете?

— Правда глаза колет? — Меня понесло на волне вдохновения оттого, что наконец-то получилось дать достойный отпор хотя бы кому-то. — В голове не укладывается: такая крошка ходит одна, у речки, в темноте, рядом со скопищем невнятных личностей, и ищет маму! А та, видимо, слишком увлеклась развлечениями и гаданиями на суженого… Хотя с таким мужем немудрено искать другого, прекрасно ее понимаю!

Похоже, мне удалось всерьез уязвить грубияна, раз он потерял дар речи и взглянул на меня… неужели укоризненно? Потом решительно взял дочь за руку, собираясь уходить. Хорошенькое дело, сейчас они исчезнут, и как мне найти дорогу обратно? Факелы наверняка погасили, а без них я точно отсюда не выберусь! В душе я уже вовсю ругала себя за несдержанный язык и готовилась провести ночь в блужданиях по лесу, когда Маша вдруг застыла на месте.

— А она? — капризно бросила девочка отцу. — Я без нее никуда не пойду.

Похоже, эта крошка вила веревки из своего не в меру грозного папаши, раз он тоже остановился и обреченно взглянул на меня:

— Ну, довольны?

— Просто помогите мне выбраться отсюда, я живу в парк-отеле, — вмиг среагировала я, боясь, что они и правда уйдут. И, уже не скрывая отчаяния, добавила: — Пожалуйста.

Громила еле заметно кивнул, подхватил дочку на руки, и мы двинулись к цивилизации. Факелы действительно убрали, темнота сгущалась. Выйдя чуть вперед, я включила фонарик в телефоне, чтобы освещать путь своим спутникам и себе. Судя по влажной траве под ногами, мы немного отклонились от маршрута — требовалось срочно вернуться на вытоптанную дорожку. Решая, допустимо ли обратить на это внимание и без того кипевшего от злости папаши, я одолела еще несколько метров и вдруг споткнулась обо что-то твердое. Направив луч света перед собой, я обомлела: моему взору предстал крупный, явно мужской ботинок.

— Стойте там, не подходите! — Страх прозвучал в моем голосе столь очевидно, что громила послушно замер в метре от меня с уже начавшей засыпать девочкой на руках. — Держите Машу, она не должна этого видеть…

Моя рука испуганно дернулась, и слабый свет фонарика выхватил лежавшего навзничь человека. Его фигура замерла в неестественной позе, в вывернутой кисти остались зажатыми комья земли, на мертвенно-бледном лице застыли приоткрытые глаза. Но главное, по его белой рубашке с левой стороны расползалось неровное красное пятно.

Ноги будто вросли в землю, лишая меня возможности шевелиться. Я едва устояла на месте от сокрушительной волны паники, заставившей все внутри зайтись в мелкой противной дрожи. Язык отказывался повиноваться, а в затуманенном сознании хаотично метались вопросы. Много вопросов. Почему он оказался здесь? Кому перешел дорогу? За что поплатился? И, главное, кто его убил?..

Я не могла найти ответы и четко осознавала лишь одно: его тайное прозвище, начинавшееся с оптимистического «жив», отныне стало более чем неуместным.