Диалог на сквозняке

Александр Шубенков

Какую бы пакость, даже самую малую, ни совершил человек, судьба устроит «Принцип домино». И страшно вообразить, какой будет последняя костяшка! Этот же вопрос мучает и Прокла – беглого агента по юридическим вопросам одной строительной компании. Впрочем, ответ он так и не узнает.

Глава 2

Свет от маленького фонарика упал на наручные часы и выхватил из темноты время: 22:00. Ещё рано. Вот скоро охранник начнёт обходить здание, и тогда можно выйти из укрытия. Некто, притаившись, сидел на стопке бумаг в небольшой комнатке, что работники строительной конторы привыкли называть кладовой. Сидеть спокойно едва получалось — волнение так и подстёгивало человека чем-нибудь заняться, подвигаться. Но стоило ему пошевелиться, как приготовленный для денег пакет начинал шелестеть в кармане пиджака. В тишине такой звук может привлечь внимание не хуже крика. Покуда не раздались ещё шаги проверяющего, Прокл осмелился ослабить галстук. Задел карман. Замер и поморщился, невольно представив себя на месте диверсанта, зацепившего проволоку с грохочущей железкой. Сирена не завыла, стрельба не началась, а он как сидел, так и сидит в тёмной комнате.

Раздалась отдалённая неторопливая поступь. Один из ботинок поскрипывал, и можно было подумать, что это не сторож идёт, а прихрамывает пират с деревяшкой вместо ноги. Звуки часто прерывались — это охранник проверяет, закрыты ли двери. Мужчина похвалил себя за предусмотрительность, ведь прежде чем затаиться, он для спокойствия заперся на ключ. Звук шагов приблизился и затих возле кладовой. Прокл заставил себя расслабиться и не дёргаться. Если нервы сдадут, а они были к этому готовы, будешь пойман. И поза-то стала неудобной, и зачесалось всё. Очень некстати.

В такой тишине дверная ручка загромыхала так, что мужчина чуть было не вскочил, решив, что охранник как-то прознал о нём. Удержался. Усидел. Скрип удалился дальше по коридору, и только теперь можно было выдохнуть. Досчитал про себя до ста, затем поднялся и встряхнул затёкшими ногами, размял руками шею и, достав из кармана связку ключей, осторожно направился к двери. Сквозной коридор позволял не опасаться возвращения сторожа. Он, верно, уже сидит перед телевизором, а может быть, уже и дремлет, переведя будильник на два часа вперёд. Времени до следующего обхода достаточно, чтобы исполнить задуманное. На днях в курилке Прокл разговорился с охранником из другой смены и тот, любитель поболтать, завёл тему о работе. Между делом и проболтался о графике проверок, хотя этого и не понял. Всё-таки не военная тайна.

Выждав ещё минуту, мужчина повернул ключ. Замки были старые, но часто смазывались, и всё же в ночном здании, где нет людской суеты, раздавшийся щелчок заставил Прокла взмокнуть и повременить с выходом. Приоткрывать дверь было страшно: вдруг с той стороны стоит и ждёт хитрый сторож. Воришка готовился увидеть луч света, бьющего по глазам. Темно. Отлегло. Страх какой. И как только грабители обчищают банки, да на виду у людей? Сейчас он завидовал смелости этих негодяев, а себя сравнивал разве что с воришкой яблок и, конечно, негодяем по собственному убеждению не считался. Но, как он ни умалял свой поступок, волнение никуда не делось.

Покинув кладовую, в которой спрятался ещё до закрытия офиса, мужчина прошёл вдоль стены мимо кабинета начальника и остановился у следующей двери. Разглядеть табличку в темноте возможности не было, но Проклу этого и не требовалось. Он, как и любой работник, прекрасно знал, где находится бухгалтерия. Достав связку, взломщик выбрал нужный ключ, и замок открылся легко и беззвучно. Прошмыгнул внутрь и заперся. Всё тихо. Кроме тех ключей, что он уже использовал, были ещё два: от выхода, и самый важный — от сейфа. Охота за слепками обошлась человеку уймой потраченного времени. Ключи от дверей он отпечатал первыми; здесь вышло быстро — все они, вернее их дубликаты, висели у вахтёра — только руку протяни. На посту дежурил тот самый охранник, у которого язык без привязи. Прокл заговорил ему зубы, и пока вовлечённый в разговор вахтёр изображал во всех подробностях, как он рыбачил в выходные, помощник директора один за другим незаметно сделал слепки. Долго ожидать пришлось четвёртый ключ. Бухгалтер, молодая девушка, порой забывала его на столе. Это и подтолкнуло Прокла к мысли о краже. Увидев однажды ключ, безалаберно оставленный девушкой на столе, хитрец сразу всё придумал. Очередного случая бухгалтерской рассеянности он ждал неделю. Прокл сперва подумал: стоит ли отпечатывать ключ от сейфа? Может, девушка такая растяпа, что всегда оставляет его в кабинете? Нет, лучше не рисковать. И вот все ключи у него. Два подошли безупречно, и никаких подвохов не возникло. Третий уже был наготове. Волнение от близости огромных денег отразилось на руке, и та заплясала. И всё же предвкушение наживы подогревало кровь и вызывало улыбку.

Сейф стоял в глубине комнаты, и чтобы к нему подобраться, следовало пройти лабиринт из столов и стульев. Щёлкнула кнопка фонарика. При тусклом свете мужчина быстро добрался до цели, не страшась привлечь внимание людей, которые могли проходить мимо здания в этот час.

Вот он, маленький железный ящичек, перед ним. И много пачек бумаги с красно-коричневыми картинками. Ради этих цветных листочков он и рискует свободой, хоть и сам не знает, зачем. Деньги приманили его, как рыба-удильщик завлекает маленькую бестолковую жертву. Отмахнувшись от здравого рассудка, Прокл пошёл на поводу у родившегося вдруг желания стать богатым в одну секунду. Нет, он не бедствовал — он был частью огромного числа людей, не испытывающих нужды. Скорее, он провалил экзамен на жадность, оказавшись в бухгалтерии один на один с ключом. На что ему было надеяться? Конечно, на успех. А к чему готовиться? Очевидно. Но не для таких людей, как Прокл. Ослеплённые жадностью, они опускают этот пункт.

Ключ бился о железо, никак не желая попадать в скважину. Ухватив левой рукой запястье не унимавшейся правой, мужчина избавился от пляски ключа и справился с замком. Снова похвалил себя. С такой тревогой в душе он смог бы простить себе и промах поленом в печку. Но дверца сейфа открыта, и ровно уложенные пачки денег успокаивали и, вместе с тем, отводили мысли об осторожности. Взломщик достал пакет и уже не заметил его ужасного шелеста, как не заметил и стекающую прямо на руки слюнку. Взгляни он на человека у сейфа со стороны, то скорее принял бы его за умалишённого, чем за самого себя. С таким безумным видом Прокл и складывал деньги в пакет. Получились две внушительные стопки. Оглядев стол, вор схватил липкую ленту и заклеил пакет — будет удобней нести его не за ручки, а кирпичом. Вытер платком ручку сейфа, так, на всякий случай. Полез было в карман за ключами, чтобы закрыть дверцу, но неожиданно появилась весёлая смелость. Подумал, не устроить ли какую-нибудь шутку с запиской и что бы этакое сочинить?

Фонарик снова очутился в руке. На часах 22:15. При следующем обходе нужно продвигаться к выходу. Контора не сказать что бы маленькая, но выбраться можно только через дверь. Решётки на окнах первого этажа и приличная высота этажа второго как пути бегства не годились. Впрочем, если подведёт четвёртый ключ, деваться будет некуда — придётся прыгать.

Деньги в руках, всё идёт так легко — не выпить ли кофе и заодно сочинить смешную записку? Да, кофе будет кстати. Чайник на столе, а где чайник, там и всё остальное. Прокл чувствовал себя уверенно, вот только пакет из рук выпускать не осмеливался, будто он тут же исчезнет. Зажав его под мышкой, мужчина принялся хозяйничать в большом столе и начал почему-то с нижнего ящика. В нём и нашлись несколько кофейных пакетиков. Чайник пустовал. Аппарат с водой стоит в конце коридора, и затейник честно себе признался, что идти туда ради чашки кофе смелости не хватает, хоть скоро и предстоит там пробираться. Остаётся мужской туалет, что напротив бухгалтерии.

Прокл приоткрыл дверь кабинета и, убедившись, что охранника поблизости нет, с чайником в руке прошмыгнул в уборную. Затаился. Отвага закончилась. «Сдался тебе этот кофе? Что ж ты, болван, сам перед собой рисуешься-то? А если сторож придёт по нужде?». Тот, конечно же, не собирался тащиться в туалет на второй этаж, когда точно такой же есть и на первом. Но убедить себя в этом мужчине было трудно.

Свет включать не стал. Страшно, да и ни к чему, ведь всё знакомо. Умывальники находились по обеим сторонам здесь же, в первом помещении. Дальше шли кабинки и черепахи. Пока набирался чайник, Прокл всматривался в чёрное зеркало над раковиной, слушая журчание воды. Он был рад темноте. Должно быть, жуткая у него сейчас физиономия. И как-то между делом мужчина вдруг отметил, что настукивает пальцами какой-то торопливый ритм. Прекратил. Но хромой стук вперемешку со скрипом продолжался. Очень уж знакомый. «Попил кофе, идиот!». Судорожно начал искать кран. «Вот он, чёрт!». Звук нарастал, и агент кинулся к кабинкам. Налетел на дверь так, что чуть не уронил чайник. Нащупал ручку и, заскочив в кабинку, влетел ногами на стульчак. Запер дверцу и прислушался. Раздался щелчок замка — в туалет вошли, и мужчина так крепко зажмурился, будто это должно было его спасти. Зажёгся свет.

— Контора поганая, — нетерпеливое бормотание охранника отлетело от керамики и усилилось так, что Прокл, сидя в третьей по счёту и последней кабинке, всё слышал отчётливо, — одни засранцы, да такие, что бумага улетает как лента пулемётная, другие жадюги — скупятся на этой бумаге, и людям приходится на второй этаж таскаться. Это ж надо! Хоть из дома носи.

Так глупо Прокл чувствовал себя только один раз. Обстановка один в один, только туалет армейский. Как-то раз, когда был ещё молодым солдатом, ему ну очень хотелось отлынить от зарядки. Зима, мороз. Он и заперся в кабинке. Всех обманул, кроме дежурного по роте. Тот, конечно, нашёл хитреца и выволок в расположение. Что было дальше, вспоминать не хотелось, но от таких фокусов его вылечили сразу.

Мужчина с пакетом под мышкой и чайником в руке открыл глаза и услышал, как отворилась дверь первой кабинки и… не закрылась.

— Тьфу ты! И здесь никто не работает, только по туалетам шастают, — торопливо бормотал охранник. Заскрипела средняя дверь. Прокл взглянул на рулон бумаги и похолодел, представив, как поиски приведут сторожа сюда. Зажмурился. И когда снова открыл глаза, приготовился бить.

— Ну, слава богу! Звание «Засранцы года» отдано первому этажу, — вахтёр загремел пряжкой ремня, закряхтел. Прокл чуть было не закашлял от испорченного воздуха. «Звание „Засранец года“ переходит охране!», — подумал затаившийся мужчина и попытался зажать пальцами нос, но тут же зашуршал пакет. К счастью посетитель второй кабинки этого не услышал — он ёрзал так, будто твист пританцовывал. Уйти бы сейчас, потихоньку, но Прокл не мог припомнить, скрипела ли дверь, когда он заскочил в своё убежище? Немного времени удастся выиграть, если выдать себя.

Взглянул на часы. 22:35. Похоже, что этот туалетный танцор собрался до следующего обхода здесь сидеть. Зашумел слив. Дверь открылась, и скрип удалился к умывальникам. Прокл осторожно слез на пол и опустил ставший тяжёлым чайник. Прислушался. Охранник закончил мыть руки и, погасив свет, вышел.

Мужчина с чайником двинулся к выходу. У двери остановился и выждал время. Посветил на часы. 22:42. Сторож, верно, ушёл уже. «Память ни к чёрту! Не помню, закрывал ли бухгалтерию». Нажал на ручку и выглянул в коридор. Темно, можно выходить.