Тунгусский Робинзон

Александр Шляпин

ЛЮТЫЙПод этим словом укрывалось многое:И лейтенант молоденький, и жажда куража,Кавказ, и смерть друзей, опасная дорогаНад самой пропастью – по лезвию ножа.И мужество в бою, и много разных тонкостей,Оберегавшие бойцов от груза «двести»,И радость от побед, и пытка грязной подлостью,И неподкупность офицерской чести. Книга содержит нецензурную брань.

Глава пятая

ТУНГУССКАЯ РОБИНЗОНАДА

Странное повизгивание собак разбудило Сергея, и на какое — то мгновение он открыл глаза. Судя по поведению животных, они так же, как и он что — то чувствовали. Это была странная дрожь воздушного судна, которая не вписывалась в монотонный звук моторов. Не дожидаясь обострения ситуации, он встал, надел свой пуховик и аккуратно, но довольно надежно пристегнул ремнем к сиденью свою спящую спутницу.

Ему не хотелось будить её, а тем более сообщать о возможных «перспективах» этого злополучного перелета. Сергей чувствовал, что реакция девушки может быть неадекватной и вызвать панические настроения всего летящего коллектива. Лютый, как можно крепче пристегнул и себя. Из своего жизненного опыта он знал, что эти ремни иногда спасают драгоценную жизнь, а иногда просто удерживают мертвое тело до приезда судмедэксперта.

С каждой минутой тряска самолета стала постепенно усиливаться, пока не переросла в такие колебания, которые не заметить было уже невозможно. Народ постепенно стал проявлять обеспокоенность, а собаки метались по всему самолету, обрывая поводки. В какой — то миг тряска самолета достигла своего апогея, а еще через мгновение резко прекратилась. В долю секунды стало абсолютно тихо, лишь ветер завывал в плоскостях самолета, который тут же резко пошел вниз. Стало очевидно, что мотор «аэроплана сдох» и его воскрешение без вмешательства ремонтной бригады не ожидалось.

Чувствовался профессионализм летчиков, которые старались спасти свои жизни и жизни пассажиров. Пилотам удалось выровнять машину и перейти в режим планирования. Вот только место посадки было явно не выбрано. Экипаж даже представить себе не мог, куда среди сопок и гор посадить свой «межколхозный лайнер». Расстояние до земли с каждой секундой сокращалось все больше и больше, пока не послышались удары по крыльям и корпусу самолета. Всей своей массой АН — 24 обрушился на вековые ели, покрывающие огромные площади Средне — Тунгусского плато.

Люди в панике хватали друг друга. Кто молился. А кто-то вцепившись в кресло руками сидел ожидая конца.

Лютый поджал ноги и, достав икону, которую подарил ему вор в законе Шаман, прижал ее к груди. Другой рукой он обхватил спутницу и притиснул к себе с такой силой, что ему показалось, как хрустнули ее кости. В тот самый миг, когда она, проснувшись, решила заорать, тяжелая машина, ломая верхушки деревьев, уже неслась навстречу земле. АН—стал разламываться еще в воздухе. Сергей видел, как оторвавшиеся крылья просто разорвали корпус самолета пополам. Сергей сгруппировался и приготовился к самому страшному последнему удару.

Как ему казалось, именно сейчас его жизни придет конец. В какую-то минуту он даже пожалел себя, и вся жизнь пронеслась перед его глазами.

В огромную щель с рёвом ворвался свежий морозный воздух, который разорвал фюзеляж на лоскуты. Сидящая рядом девчонка, в него крепко вцепилась и неистово заорала. Хвост АН — 24, в котором они сидели, отделился в районе боковой двери и с грохотом понесся отдельно от самолета, ударяясь о деревья, и удаляясь от основной массы обломков. Тех, кто не был привязан к креслам, адская сила рвала на части и выбрасывала наружу. От таких кульбитов голова пошла кругом, и вся картинка перед глазами превратилась в сплошную серую стену.

От страшного удара Сергей на какой — то миг потерял сознание. Сплошная темень накрыла его, и он провалился в черную бездонную яму. Сколько он находился без чувств, он так и не понял. Первое, что он увидел, открыв глаза, это была юная особа, которая хлопала своими испуганными глазенками, и с оглушительной силой от страха и холода стучала зубами. Сквозь мертвую тишину этот звук скорее напоминал работу пулемета, который отдавал в его висках нестерпимой болью.

Хвост с последним рядом сидений лежал вдали от основного корпуса. Было тихо, лишь ветер свистел в искореженных и рваных кусках металла, придавая месту катастрофы окраску полного апокалипсиса. Первая мысль, которая пришла в голову Сергею, была мысль о наступившей смерти. Страшно болела голова. В таком состоянии он стал неуверенно ощупывать свое тело. При внешнем осмотре он убедился, что все его органы и члены на месте. Это вселяло какую — то надежду на жизнь. Превозмогая общую боль, Лютый расстегнул ремень. В те минуты нужно было выбираться из этих обломков, чтобы не замерзнуть. Девчонка тоже пришла в себя и, видя, что её спутник куда — то уползает, крепко вцепилась в его шею. Когда её руки сомкнулись в объятиях, тут же раздался страшный вой. Так человек выть не мог и это еще больше напугало Лютого.

От такого воя у него чуть не остановилось сердце. Мороз ужаса волной прошел по его коже. Лютый силой старался высвободиться из её крепких объятий, но это не представлялось возможным. Девушка от страха держала его с такой силой, что никто и никогда не смог бы оторвать её от его тела. Изловчившись, он все же выскользнул из её рук и на четвереньках выполз наружу.

Поразила тишина. Было настолько тихо, что Сергей услышал звук своего сердца, которое гнало по венам кровь, насыщенную адреналином. Место катастрофы было завалено обломками. К его удивлению во время удара о деревья почему — то не возникло пожара, как это бывает во время подобных катастроф. Вероятно, что либо бензин в самолете закончился еще до отказа мотора, либо вытек в тот миг, когда макушки сосен вырвали из фюзеляжа крылья с моторами, которые остались где — то далеко позади.

Осмотревшись, Лютый вернулся в хвост самолета и, взяв на руки девушку, вытащил её на улицу. Было довольно темно, и в этот момент трудно было определить, что же случилось. Неизвестно было и то, остался, кто жив в этой катастрофе или погибли все. Было необходимо ждать до утра, чтобы при дневном свете определить свои перспективы на спасение.

Кроме головы болела сильно нога, которая во время удара о землю каким — то образом подвернулась. Девчонка к его удивлению была в полном порядке. У неё даже не было ни одной царапины. Самое главное, нужно было необходимо осмотреться и по возможности согреться, чтобы до утра не замерзнуть в этом богом забытом месте.

Хромая и превозмогая боль, Сергей в кромешной темноте старался нащупать хоть какие — то дрова, чтобы разжечь огонь. Ничего не найдя, он вернулся в оторванный хвост самолета и куском искореженного металла порвал обшивку кресла. Газ в зажигалке перемерз и не хотел загораться. Сергей нагрел её своим дыханием и теплом ладоней рук. Наконец — то свет от вспыхнувшего огонька поджег материал и словно лучиком жизни стал наполнять черную пустоту тунгусской тайги.

В образовавшемся островке света прорисовывались раскиданные по округе вещи пассажиров. На голове Сергея от ужаса стали приподниматься волосы. Только сейчас он почувствовал запах авиационного топлива. Он был настолько сильным, что уже не оставалось сомнений, что открытый огонь может привести к пожару. Не хватало, чтобы искра от факела упала в лужу топлива и загорелась, сжигая на своем пути не только остатки нужных в тайге вещей, но и оставшихся в живых. Тогда ничего не смогло бы спасти их от смерти.

С дрожью в коленях Сергей, не дыша, дождался, когда кусок материала прогорит. В оставшемся свете ему удалось рассмотреть в хвосте самолета объемные баулы своей спутницы по несчастью, которые лежали на полке для багажа.

— Эй, принцесса, что тут в твоих баулах? — спросил он, вытаскивая сумки на улицу.

— Меня Вика звать, — тихо ответила девчонка, но на вопрос так и не ответила, оставаясь в состоянии шока.

— Мать твою, Вика, что в твоих сумках? — переспросил Сергей, четко сформулировав свой вопрос.

— А я знаю? Мои старики меня в дорогу собирали. Может быть тряпки, а может жратва? Я не знаю, не знаю, не знаю. Ничего не знаю, — заверещала девушка, и ее ответ перерос в истерику.

Сергей, не дожидаясь разрешения, стал потрошить все подряд сумки в поисках теплых вещей. В те минуты любая тряпка, любой источник тепла мог сохранить им жизнь.

В одной из сумок он обнаружил какие — то пакеты. В них была завернута копченая оленина и хороший кусок жирной красной рыбы. В другом бауле лежал теплый пуховый плед и куча всякой носимой одежды на девчонку.

— Ты еще, Вика, не околела? — спросил Лютый, видя, как девчонка тычет кнопки мобильного телефона, стараясь дозвониться до родителей.

— Может быть, перекусим перед сном? Утро вечера мудренее, — сказал Сергей, зная, что плотно набитый желудок иногда спасает от морозов.

— У меня вообще — то нет аппетита, да и к тому же я на диете. Иди лучше сюда, — сказала Вика, надеясь, что он будет греть её прямо на улице.

Конец ознакомительного фрагмента.