Пазлы. Современная проза

Александр Цыганов

«Я не смотрю много фильмов, – она перевела взгляд на камин, – Я вообще ничего не делаю. Не делаю ничего. Лежу. Или сижу. Я даже не вижу и вдруг начинаю плакать. Я думаю: „Почему я плачу“. Но не знаю, и от этого становится хуже, будто через слезы я выхожу из себя, становлюсь слезами и утекаю в этих слезах…» (Возвращение) Книга содержит нецензурную брань.

Светлячки

Это про Тебя…

Не самый крупный Дракон, возрастом в 5 или 6 тысяч лет, уныло лежал посередине лесного пейзажа, глядя в пустоту перед собой. В ночь и под утро шел дождь, а он даже не шевелился, потому что всё вокруг ему откровенно надоело.

Тот же лес, что и вчера, тот же воздух, что и неделю назад. Даже горы — те же самые, лишь немного просевшие за последнюю тысячу лет.

Вдруг на его морду откуда-то сбоку вывалилась бабочка и стала торопливо отряхиваться. Бабочка была совсем юна, её крылышки раскрылись, вероятно, лишь несколько часов назад — она не понимала, что с ними делать, потягивала их и недоумённо поводила плечиками из стороны в сторону. Глаз дракона она, видимо, приняла за большое зеркало и вертелась перед ним, как модница перед трюмо.

— Извините… — вдруг неожиданно для себя проговорил дракон, почти не раскрывая рта, — Но Ваша пыльца падает мне прямо в нос…

— Ой! — воскликнула Бабочка и прижала лапки к груди.

Она опасливо огляделась, не понимая, что это такое с ней заговорило, но не испугалась, потому что даже представить себе не могла целого дракона.

— А Вы… где?…

— Для Вас я, вероятно, везде… — помедлив, ответил Дракон и сочувствующе спросил, проявив участие, — Чешется?!

— Очень!… пожаловалась Бабочка, — А еще они болят. И вот тут, — она указала на свой полупрозрачный животик.

— А Вы попробуйте ими помахать… — предложил он.

— Да?… — Бабочка взмахнула крыльями, они распрямились и приподняли её над драконьим носом…

— Ого! — восторженно запищала она и крутанулась в воздухе, продолжая рассматривать себя в Драконе, — И как я Вам так?!

— Замечательно! — поощрительно чуть не кивнул Дракон, а Бабочка продолжала крутиться и лепетать:

— А я и не знала… Слышала, конечно… Но всё утро мне пришлось лезть вверх одними только лапками, понимаете?! А потом я доползла до самой вершины куста! — она гордо вскинула голову и медленно приземлилась, сложив крылья, которые выглядели на ней уже не столь неуместно, как вначале.

— Вау!… — восхищенно протянул Дракон и подумал, что вот ему в жизни не приходилось ползать по кусту.

Вершина этого куста была где-то под носом, ведь головой Дракон лежал на самой земле.

— А Вы не знаете… Бабочка сделала танцевальное «Па» и продолжила интригующим голосом, — Что это такое вон там?

— Где? — скосил глаз Дракон, — А-а-а, это…. Это еще один куст.

— А за ним — снова куст? — проявила сообразительность Бабочка.

— Нет, — Дракон улыбнулся, — За ним уже дерево, потом снова дерево, дерево, дерево, дерево, моя лапа, потом дерево… В общем…потом еще горы…

— Го-ры… — произнесла Бабочка незнакомое слово, — А что это такое «го-о-ры-ы-ы»?

Дракон задумался, и опять, абсолютно неожиданно для себя, предложил:

— А Вы… хотите увидеть горы?

— Конечно хочу! — Бабочка подпрыгнула и затрепетала, зависнув в воздухе, перебирая в нетерпении ножками, — Куда мне лететь!?

Дракон слегка втянул воздух, от чего Бабочка сразу же непроизвольно приземлилась.

— Вы лучше присядьте-ка и — посоветовал он, — Прижмитесь ко мне поудобнее…

— Хорошо, — согласилась Бабочка и распласталась крылышками, уцепившись лапками за самую маленькую чешуйку, которую только могла обхватить. Каким-то лишь одним бабочкам доступным чутьём она выяснила, что и голос, и зеркало, в которое она смотрелась, и эта вот чешуйка, на которой лежала — единое целое.

Дракон медленно поднял голову, потом встал на лапы и неторопливо и долго протянул над лесом крылья…

……………………………………………………………………………………

Они летали до вечера и приземлились у небольшого круглого озерца, на опушке леса. Дракон положил голову на землю — к самой воде и кустам, где, как он полагал, Бабочке будет потом удобно карабкаться.

Бабочка после полёта изменилась, она словно резко повзрослела, стала молчаливее, удивительно строже и серьёзнее. Под вечер она даже слегка начала светиться.

Понятно, ведь сегодня она увидела горы! Она и сейчас их рассматривала — сразу за своим отражением, дальними острыми силуэтами в глазах дракона.

— Горы… — прошептала Бабочка и сделала шаг вперед, заставив зрачки так уменьшится, что Дракону стало больно, — А что там… выше гор?…

— Выше гор… — Дракон удивился, потому что этот же вопрос раньше очень часто занимал и его самого… — Выше гор…небо, а за ним — черная чернота и белые яркие звёзды… — его пронзило чувство понимания, и он закончил совсем невпопад, очень и очень тихо, — Это такие огоньки, похожие на светлячков… на таких же светлячков, как ты.

— Как я? — Бабочка развела лапки в сторону и вздохнула… — Это я? Значит, мне не нужно было никуда лететь?

Дракон сморгнул, и Бабочке показалось, что её отражений в его глазах стало ровно в два раза больше, да и сами её отражения стали значительнее выше ростом и ярче.

— А мы туда когда-нибудь полетим? — она развернулась и посмотрела вниз, на спокойную водную гладь.

— Да. — ответил Дракон, — …Может… завтра?

Он тоже посмотрел на спокойную гладь воды, и ему показалось, что озеро таинственно ему подмигнуло.

Там, в зелёной глубине пряталось звёздное небо, на фоне которого легко можно было рассмотреть Дракона и Бабочку, которая сияла, переливаясь множеством собственных отражений.