Спят курганы темные

Александр Харников, 2023

«Велико, знать, о Русь, твое значенье! Мужайся, стой, крепись и одолей!» – писал в одном из своих стихотворений великий русский поэт Федор Тютчев. Как и в те давние времена, Запад пошел крестовым походом на Россию. Девять лет льется кровь на Донбассе, форпосте Русского мира на границе с Диким полем. Именно в него превратилась территория Украины, где злобствует и беснуется всемирная нечисть. А на чьей стороне были бы такие разные люди, как поручик-белогвардеец, атаман-махновец и партизан-ковпаковец? На этот вопрос авторы попытались ответить в своей книге. Начинается она с боев на Саур-Могиле – в месте русской воинской славы. Война, которая решит судьбу Русского мира, еще не закончилась.

Часть II. «В крови до пят, мы бьемся с мертвецами, воскресшими для новых похорон…»

5 августа 2014 года. Донбасс.

Сержант Михайлюта Григорий, ополчение ДНР

В темноте скрипнула дверь, что-то загремело, и мой спутник хрипло выругался по-польски:

— Пся крев!

Зря связался я с этим дурным пшеком, только одни неприятности от него… Может быть, лучше его того… Скажу потом, что этот самый Анджей на растяжку наскочил. Правда, тогда мне за него и ломаного гроша никто не даст. А если я вытащу его из каталажки, то получу хорошие пенёдзы^[16]. Поляки не должны обмануть. Ведь сколько времени я с ними работаю, и они ни разу не нарушили ни единого обещания.

— Слышь, ты, шуми меньше. А то услышат сепары, примчатся и повяжут нас. Тогда нам обоим звиздец.

— Меня не будут убивать, — хриплым шепотом ответил пшек. — Я им нужен.

«Зато я им не нужен, — мелькнуло у меня в голове. — А задница моя мне дорога как память. А еще мне нужны гроши, и чем больше у меня их будет, тем лучше».

Собственно, из-за грошей я и ввязался во всю эту историю. Родился и вырос я в Ровно. Оттуда после школы и армии и начались мои «хождения по мукам». Куда только ни забрасывала меня судьба. Одно время я даже работал вахтовиком в Уренгое. Платили там хорошо, только климат был не очень, да и вкалывать приходилось так, что порой света белого не видел.

Потом я вернулся домой и заделался «челноком» — благо до польской границы у нас было рукой подать. Тоже работка та еще. Но я быстро познакомился с нужными людьми, которые помогли мне стать на ноги и зарабатывать не паршивые «купоны»^[17], а доллары и евро. Скоро я сам уже перестал таскать через границу забитые товаром сумки, а лишь наблюдал за бабами и дивчинами, которые делали это за меня. Мне приходилось лишь разруливать разные непонятки с бандюками и полицейскими, как у нас, так и в Польше.

Мои «рабыни Изауры» — так я в шутку называл тех, кто на меня работал, — помимо обычной работы «челночниц», подрабатывали и оказанием сексуальных услуг. Меня же они обслуживали бесплатно, а от тех, кому этого делать не хотелось, я избавлялся безо всяких разговоров.

В общем, года два дела мои шли хорошо, я купил квартиру во Львове и машину, подумывал даже о получении «карты поляка»^[18]

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

16

Деньги (пол.).

17

В силу острой нехватки наличной денежной массы в Нэзалэжной было решено ввести купоны. Номинированные в рублях (карбованцах) и получившие название купоны (слово «Купон» находилось на лицевой стороне и было сделано шрифтом, очень похожим на шрифт Playboy), эти денежные единицы получили название купоно-карбованцы и просуществовали до 2006 года.

18

Документ, выдаваемый этническим полякам и дающий держателям разнообразные права, включая право на работу.