Всеобщность интереса как базиса мирового устройства

Александр Пастухов

В данной работе автор делает попытку представить совокупность и взаимосвязи категории «интерес» с явлениями и закономерностями жизни человека и общества в широком контексте. Наибольшее внимание уделено цивилизационным процессам – в разной степени, но практически всегда обусловленным воздействием интереса.

Интерес и потребность

Особо значимым представляется соотношение «И» и потребности. Ряд специалистов, например, определяет «И», как форму осознания, проявления и объективной необходимости удовлетворения потребностей, выражающую пользу, выгоду, а также как причину и мотив человеческой деятельности и реальную форму проявления общественных отношений различных видов. Другие исследователи представляют «И», как выражение или осознание потребностей, третьи склоняются к их тождественности.

Но если анализировать последовательность возникновения связки «И» — потребность в широком смысле, первичность «И», как реакции на какое-либо явление, событие или идею, вряд ли вызывает сомнение. Только на начальном (физиологическом) уровне потребность в виде инстинкта стоит впереди «И», но, по мере включения когнитивных качеств, «И» в виде отклика на события внешней среды проявляется в различных формах: положительного, когда возникает потребность; негативного, вызывающего неприятие или отторжение (условное название — отрицательный «И»); нейтрального или безразличного (отсутствие «И»). Не случайно, один из вариантов перевода слова «И» с латинского языка означает «быть внутри», т. е., «И» квалифицируется как реакция сознания на внешнее воздействие в формате объекта внимания и когнитивного процесса распознавания его потенциальной ценности.

Первичность «И» по отношению к потребности очевидна на примере эффекта мимолетного любопытства субъекта к какому-либо объекту, отнюдь не являющимся предметом потребности, но который, в силу тех или иных обстоятельств, может стать таковым. Да что говорить, еще Аристотель утверждал: философия начинается с удивления (синонима одного из проявлений «И»), и только затем возникает необходимость (потребность) в каких-то последующих умозаключениях или действиях.

Первичный или случайный «И» — это начальная фаза возникновения потребности, отнюдь не гарантирующий ее переход к реализации. В многообразии жизненных ситуаций порой фиксируется возникновение потребности, как необходимости, без выраженного проявления «И», но при более глубоком рассмотрении можно выявить причины ее появления в результате действия опосредованного «И», казалось бы, далекого от содержания конкретной потребности.

«И» запускает алгоритм удовлетворения потребности, выполнение которого при положительном результате вызывает новый «И», (в форматах любопытства, любознательности, смекалистости и т. п.) к неизвестным или неожиданным сферам ее проявления, включенный в логическую последовательность умозаключений и действий. Например, можно предположить, что именно спонтанно возникший «И» к приятным вкусовым ощущениям, а не только потребность в насыщении организма необходимым ему энергетическим эквивалентом, породил стремление к разнообразию пищи, ведущее к непрерывному совершенствованию кулинарных блюд, к тому же подкрепленному национальным колоритом.

Масштабирование «И» от индивида к обществу параллельно и закономерно вызывает аналогичную цепочку потребностей, происходит переплетение обоих жизненных факторов и мультиплицирование новых комбинаций и сочетаний как «И», так и потребностей. Так происходит эволюция «И» и выстраивается цепочка развития и прогресса человеческой популяции.

Общность, органическая связь и взаимодействие «И» и потребности проявляется в наличии намерений или стремлений к действиям, хотя имеются и исключения: например, при пассивном (иллюзорном) «И» или отложенной потребности. Нереализованный «И» и неудовлетворённая потребность являются неосуществленным этапом их взаимоотношений.

Наглядной классикой структуры и вектором развития потребностей признана классификация (пирамида) А. Маслоу. Правомерность геометрической интерпретации потребностей хотя и вызывает ряд вопросов, но обращает на себя внимание, что даже на самом нижнем — физиологическом — уровне уже присутствуют элементы «И» к тому или иному способу удовлетворения потребностей. Связующим элементом физиологических с субъектными и личностными потребностями является «И» к безопасности жизни, здоровья, бизнеса.

Остальные элементы пирамиды, по сути, представляют надстройку потребностей, вытекающих из интеллектуальных и духовных «И» различного уровня сложности; например, потребность в знаниях и профессиональных навыках вытекает из разнонаправленных «И»: к непознанному вообще (наука), к избирательно известному (улучшение качества жизни), к достижению образовательного или профессионального стандарта (статусность) и т. д.

Таким образом, кратко определим потребность как устойчивый «И», и в этом ракурсе представляется вполне обоснованным считать «И» приоритетным по отношению к потребности.

По мнению автора, такое явление, как «И», имеет несколько этапов развития:

— Первичный — контакт субъекта с принципиально новым объектом, явлением, суждением или эмоцией как возможными потребностями;

— Осознанный — представление субъекта о способах удовлетворения возникшей потребности, которые изначально могут быть как правильными (ведущими к намеченному результату), так и ошибочными (частично или полностью нерезультативными);

— Устойчивый — переход осознанного «И» в фазу принятия решения о реализации;

— Реализуемый — действия по удовлетворению потребности.

Упрощенный алгоритм реализации «И» можно продемонстрировать последовательностью (см. рис. 2)

Интерес — потребность — мотив — действие — результат

Рис. 2 Алгоритм реализации «И»

Подробно комментировать схему, представляющую генеральную последовательность процесса, судя по всему, нет необходимости. Каждый элемент включает в себя широкое разнообразие идей, концепций, явлений, отношений и событий. Поясним только, что под мотивом понимается побуждение, обращенное на какой-либо объект (вещь, источник информации, индивид и т. д.), за исключением тех ситуаций, когда реализация «И» происходит в результате сугубо мыслительных процессов и не нуждается в наличии внешней среды.

Классификация «И» в целом совпадает с классификацией потребностей, в частности, по сферам жизнедеятельности и субъектам (носителям) «И», но в действительности имеет более широкий охват вследствие наличия когнитивно (даже на уровне подсознания) существующих «И», но, по тем или иным причинам, не преобразованных в реальные потребности.

В реальной жизни связь «И» и потребности очень сложна и изменчива, особенно на фоне диверсификации «И», обусловленных информационным взрывом и повышением качества жизни во многих государствах.

В ходе развития перед индивидом на протяжении его жизни и обществом на разных стадиях эволюции возникает растущее число объектов, вызывающих новые «И» и потенциальные потребности, а также остающихся в прошлом с угасающим или пропадающим «И». Эта динамика, при всей своей вариативности, имеет устойчивый восходящий тренд; в своей совокупности «И» и глобальные потребности, а, следовательно, и процесс развития цивилизации не имеют границ, поэтому речь может идти не о полном, а только о максимальном их удовлетворении.

«И», как правило, идет впереди потребности и в том смысле, что не имеет интеллектуальных ограничений, тогда как реализации потребности часто препятствует отсутствие необходимых ресурсов. Понимание этого и формирует разумные потребности. Всем известно, что «наши интересы не всегда совпадают с нашими возможностями». С другой стороны, оргии потребностей, выраженные в неудержимом приобретении «материальных благ», непосредственное использование которых невозможно в постоянном режиме, свидетельствует о смещении отдельных личных «И» в пограничную область рационального сознания.

С другой стороны, безмерное материальное потребление на личном или узкогрупповом уровнях невозможно ни в какой системе координат, тогда как «И», будучи сугубо когнитивной категорией, могут простираться сколь угодно далеко. В этом смысле, вакханалия материальных потребностей в действующих экономических моделях современного мира объективно ведет к социальному расслоению, ввиду ограниченной совокупности имеющихся благ.

Неуемное стремление к обладанию новыми и новыми материальными объектами уже сейчас можно расценивать как девиантное поведение. И, хотя богатство в глазах многих продолжает оставаться символом и мерилом успеха, логика дальнейшего движения приведет к постепенной смене ориентиров, более рациональным действиям, смещению индивидуальных и общественных «И» в духовную и нравственную плоскость — возможно, уже на промежутке одного-двух поколений.

Россия в ее современном виде — блестящий образчик дифференциации социальных групп: при сложившейся системе государственных институтов, архаичной экономической и научно-технической политике страна не имеет шансов не только на резкий цивилизационный рывок, но даже на скромное поступательное развитие, позволяющее не отстать безнадежно.

Возвращаясь к нематериальным потребностям, следует отметить, что духовное начало присуще любому человеку, но именно соотношение «И» и потребностей характеризует его индивидуальность. В этом смысле, ранее упомянутая пирамида потребностей Маслоу недостаточно применима к отдельно рассматриваемому индивиду. Скорее, можно говорить о растущем дереве, отображающем текущую совокупность потребностей.

В масштабах человеческой популяции распределение «И» в условно геометрической форме более соответствует телу вращения экспоненты, в котором на нижних уровнях индивидуальные «И» преобладают над групповыми и общественными, но по мере движения вверх это соотношение меняется в пользу последних.

Для интерпретации спектра «И» также применима предложенная выше модель дерева с постоянно развивающейся кроной, вокруг которого располагаются деревья потребностей, мотивов и целей, определяющих развитие науки, технологий и других знаний. Их взаимовлияние и наличие всесторонних обратных связей вызывает прогрессивный рост и изменчивость индивидуальных «И», которые менее заметны в продуктах питания (хотя наступление и доминирование брендов вносит весомый вклад), но наиболее явственно проявляют себя в отношении информационных продуктов и сложной техники.

В контексте «И» представляется зауженным сложившееся мнение о диктате потребителя над производителем, особенно если учитывать масштаб и новизну товара или услуги, а также ресурсы производителя. В цикле «предложение-спрос» потребитель вторичен, причем под воздействием рекламы, моды и при наличии нескольких вариантов его выбор далеко не всегда оптимален и адекватен текущему уровню потребностей. Но возможность выбора есть и у производителя (инвестора). При этом ключевым фактором успеха является точная сегментация рынка, определяемая как идентификация групповых «И», закрепленных маркетинговыми действиями.

Сложность взаимодействия «И» и потребностей наглядно проявляется в приостановке и даже в прекращении их удовлетворения. Волевые усилия и когнитивная переориентация индивида способны на отказ от доступных удовольствий, вредных привычек или уход от цивилизации. В более широком рассмотрении отношения «И» и потребности могут оцениваться с позиции рациональности. Простой пример — экстремальные увлечения. Наряду с физиологической потребностью (выброс адреналина) присутствует и страсть к самоутверждению и даже — к превосходству. Однако, переход через допустимые границы риска свидетельствует об аномальных «И» и потребностях.

Многоликость и расширение «И» прямым образом связаны с количественным и качественным ростом информационных обменов, что обеспечивает доступность проявления «И» к культуре, искусству, экологии, благотворительности. Персонификация «И» развивается на всех уровнях человеческой популяции (личном, групповом и общественном). В этом контексте предложенные автором визуальные формы распределения «И» перманентно модифицируются, увеличиваясь в объеме и приобретая разнообразные, порой причудливые, формы, в результате переоценки, смены приоритетов и компонентов даже в ограниченных временных рамках человеческой жизни.