Present Continuous

Александр Николаевич Уров, 2018

Четыре с половиной Вечности назад девочка Линга из сказочного города Селяны невольно становится свидетельницей договора между Одиноким и Бескрылым. За девочкой начинается охота, но убить ее невозможно – она с Первого корабля. Сломать и погубить Лингу сможет только тот, кого она по-настоящему полюбит и кто полюбит ее. Тоже по-настоящему. Полюбит, но потом непременно предаст. Удивительные приключения людей и зверей, философские споры и кровавые битвы, подвиги и предательства, нарастающий топот бронзовой конницы и шёпот влюбленных, – все это здесь.

Чугунья

Никто не знал, как и откуда появилась эта корова в окрестностях Селян. С гордым и независимым видом вошла она в город и, сопровождаемая ватагой мальчишек и удивлёнными взглядами взрослых, вступила на главную площадь Селяны. В самом центре площади, рядом с Вохримом и каменными волками, она остановилась, победно осмотрелась вокруг и величественно застыла.

Кто-то пустил слух, что корова принесет городу счастье. Слух этот сначала накапливался по окраинам, затем выплеснулся на улицы и к вечеру уже бурлил по всему городу:

— Эта корова принесёт нам счастье! — кричали селяне. — Наконец-то мы будем счастливы.

Всё население города собралось на площади поглазеть на необыкновенную корову. Кто первый назвал её Чугуньей, тоже неизвестно, однако уже к вечеру повсюду слышалось:

— Да здравствует Чугунья! Да здравствует Чугунья!

Так в Селяне появились Надежда на Счастье и Вера в Чугунью.

На следующий день люди стали готовиться к счастью. Они основательно вычистили улицы своего города, навели порядок в домах, приоделись. Поэт начал поиск новых рифм, но почему-то всегда выскакивала «врунья». Зануда практически не ворчал, а Жадинаговядина на всякий случай построил во дворе еще один огромный сарай. Подготовка к Счастью насколько увлекла их, что недавние враги становились друзьями, забывались обиды, люди стали добрее друг к другу.

Прошёл месяц, но обещанного счастья всё ещё не было. А Чугунья тем временем исправно пожирала всё, что ей приносили. Скоро люди заметили, что животное заметно увеличилось в своих размерах. Чугунье стало тесно в прежнем сарае, и её перевели в другой, более просторный. С каждым днём Чугунья требовала всё больше и больше пищи.

«Вероятно, ей надо больше есть, чтобы принести нам счастье», — думали люди и, оставив на время свои дела, отправлялись на заготовку припасов для Чугуньи.

В один из дней случилось странное и необъяснимое.

Когда корова привычно двинулась к площадке с многочисленными корытами полными еды, путь ей преградил Двабогатыря. Чугунья, едва не наступив на мальчишку, остановилась и посмотрела вниз: кто это там путается под ногами? Взгляды их встретились и какое — то время читали друг друга. Затем коровьи глаза стали наливаться кровью, испепеляющая ненависть брызнула из них веером. Стоящие рядом с мальчиком селяне опрокинулись с криком и болью. Но Двабогатыря спокойно стоял и продолжал смотреть на Чугунью, потом он перевернул все корыта и заговорил на своём непонятном языке.

Заметно было, что Чугунья испугалась, она стала пятиться, жалобно мычать, как будто прося помощи. И помощь пришла. Пришедшие в себя селяне, очнувшись от того, что кто-то, пусть даже вчера родной, посмел поднять руку на самое святое и сокровенное, набросились на мальчишку и стали избивать его.

— Вот сволочь, — сбили его с ног здоровенные мужики.

— Гаденыша пригрели, — пинали ногами скрученное тело женщины.

Слишком быстро истек срок годности выданной недавно доброты.

— Не смейте трогать его! — кричала Линга, пытаясь пробиться сквозь толпу. — Не смейте его трогать!

Наверное, она и спасла Двабогатыря от смерти, накрыв его своим телом и приняв часть ударов на себя. Потом их обоих бесчувственных бросили в телегу и вывезли прочь из города. Часа через три заброшенную телегу отыскал Удр. Линга уже очнулась и безуспешно пыталась вернуть к жизни Двабогатыря. Увидев волка, девочка сначала испугалась, но вскоре, судя по действиям зверя, поняла, что не надо его бояться. И действительно, тщательно вылизанный волком юноша скоро открыл глаза и увидел звезды.

— Красиво, — тихо прошептал Двабогатыря, — какие они красивые.

— Ты научился говорить? — изумилась Линга.

— Нет, это ты научилась слышать, — сказал Удр.

Зря он это сказал: Линга снова лишилась сознания, теперь уже от удивления.

— Ну, ее я лизать не буду, — заворчал волк, — ты давай уж сам.

Вскоре все трое дружно сидели в телеге и рассказывали, рассказывали, рассказывали, а звёзды слушали, слушали, слушали…

— Там, за горами Хаконы, — продолжала свою историю Линга, — я увидела красивых мужчин. Они о чём-то спорили, я не слышала о чём, но слова «боги» и «дьяволы» долетали до меня чаще других. Еще они упоминали какой-то корабль, корабли. Да, точно, два корабля. Затем они построились, пожали руки друг другу, потом вдруг камень сорвался из-под ноги, и те двое, которые стояли ближе всех, заметили меня, и один из них подбежал и пытался схватить, но я сумела улететь.

Линга замолчала. Было видно, как невидимый страх заполняет ее сильней и сильней. Темнело так стремительно, что были видны не успевшие спрятаться зги, испуганными зигзагами исчезающие в лесной мгле.

— Не бойся, — сказал Двабогатыря, — во-первых, нас уже трое, во-вторых, всё это были люди из прошлого, очень далекого прошлого, и в-третьих…

— Нет, — всхлипнула Линга, — нет. Тот, который пытался схватить меня там, за горами Хаконы, он уже здесь. Это Бескрылый…

Теперь страшно стало уже всем, даже телеге. И чем бы это всё закончилось, неизвестно, но в темноте раздалось спокойное и уверенное:

— А в-третьих, нас уже четверо.

Двабогатыря и Удр замерли. «Что же за ночь сегодня такая наваристая?» — подумал волк и недовольно произнес в ответ:

— Вообще-то, с учетом его имени, — он кивнул на Двабогатыря, — нас уже пятеро…

Линга улыбалась — она сразу узнала голос Одинокого.

И все четверо дружно сидели в телеге и рассказывали, рассказывали, рассказывали. А звёзды слушали, слушали, слушали…

Когда Линга заснула, Одинокий бережно прикрыл ее своим плащом и обратился к Двабогатыря:

— В город пока не возвращайся. И на вот, возьми, оденься, — протянул он юноше белый свёрток.

Какое-то время помолчали. Двабогатыря долго смотрел на спящую Лингу и спросил:

— Ты не позволишь Бескрылому убить ее?

— Я не позволю. Но Бескрылый ищет того, кто действительно сумеет сделать это.

— Ты знаешь, кто это может быть?

— Да, знаю. Это тот, кого она по-настоящему полюбит. Если это случится, — посмотрел на звезды Одинокий, — я уже ничем не смогу помочь.

— Но ты же Бог, — то ли спросил, то ли упрекнул его Двабогатыря.

— Да, — вздохнул Одинокий. — Я всего лишь Бог…

Селяне потом удивлялись, что эта ночь длилась дольше обычного.