Печали и радости брезентовых домов

Александр Николаевич Лекомцев (2025)

Сама судьба свела в шестидневном туристическом пешем походе молодых людей Дмитрия и Юлию. Они незабвенно любят друг друга, но определённые обстоятельства мешают им раскрепоститься, обрести свободу в искренних чувствах. Обстоятельства сложились так, что они не рискуют строить планы на ближайшее будущее. Но так распорядилась не судьба, а они сами. Понятно, что любовь — не просто обожание или симпатия, она — нечто большее и не всегда объяснимое. Но они, всё-таки, тешат себя надеждой, что когда-нибудь придёт прекрасное время, и они смогут стать мужем и женой. В зыбкое счастье, перенесённое на неопределённый срок, ни Дмитрий, ни Юлия до конца не верят. Но, возможно, что они ошибаются.

Перед началом временной работы

Довольно быстро электричка доставила Холодова и Зелихова до станции Океанская. За десять-пятнадцать минут поднялись по широкой тропе в гору, где в густой роще располагалась туристическая база «Дыхание океана и тайги». За не очень высоким бетонным забором стояли около десятка небольших уютных деревянных домиков, не считая столовой, административного здания и других построек, тоже одноэтажных построек.

Но это не все. Перед ними были выстроены в одну линию большие брезентовые палатки, предназначенные так же для проживания в них туристов и выполняющие роль складских помещений.

Они вошли в один из кабинетов в административном домике. Венедикт Герасимович познакомил Дмитрия со своей женой, симпатичной чёрноглазой брюнеткой лет сорока и, сказав, что ему необходимо готовится к командировке, вышел за дверь. Устроившись на одном из стульев, он принялся рассказывать приветливой женщине о себе всё, что считал нужным. Зелихову показалась, что она понимает его, и решил больше, чем полагается при устройстве на работу.

Даже о неудавшейся женитьбе рассказал. Распавшийся брак, в основном, и стал причинной его дальней поездки. Происходило бы всё нормально, скорей всего, он не отправился бы за семь вёрст киселя хлебать.

— Как только, Дмитрий, завершите здесь свои дела, — пообещала она, — я помогу вам стать моряком. Если устроитесь на судно торгового флота, то в армию вас не призовут. Там каждый человек на счету. Почти «броня» получается.

— Я же рассказывал, что своё отслужил, Маргарита Кирилловна, — улыбнулся Дмитрий. — Сержантом в запас вышел.

— Сейчас время такое. Идёт не просто Специальная Военная Операция, а самая настоящая война с украинскими нацистами. По большому счёту, мы ведём борьбу не на жизнь, а на смерть со странами НАТО. Кроме того, Украина стала страной терроризма и оголтелой русофобии.

— За несколько десятилетий тамошние холопы при власти сумели воспитать новое поколение, частично состоящее из явных врагов России. Да и раньше-то, как старые люди говорят, особой любви между ними и нами не было.

— По-разному происходило. Но, похоже, что всё это не так скоро завершится. Дело давно уже не в Украине. Множество мелких и неуёмных мосек лают на слона. Им внушили, что они способны сделать невозможное под постоянным руководством обнаглевших США и очумевшей Британии.

— Да, я согласен с вами. Но если меня призовут, то прятаться от опасностей и трудностей не собираюсь. У нас в роду трусов и предателей не было.

— Пожалуй, правильно. Иначе, наверное, и быть не должно.

Сменив тему разговора, Холодова начала рассказывать о том, чем придётся заниматься ему на турбазе.

В первый сезон ему доверят группу в двадцать человек, которые не планируют дальних походов. Будут организованы экскурсии по городу, в Ботанический сад, прогулка по побережью бухты Тавайза… Она рядом. Ему, как инструктору, важно следить за тем, чтобы никто не заболел и, при необходимости, обращался в медпункт, не пропустил в столовой завтрак, обед и ужин. А на берегу морского залива следует пристально следить за тем, чтобы никто из туристов его группы, изображая из себя дельфина, далеко не заплывал.

— Но все тут люди взрослые, — улыбнулась Холодова, — отдыхающие. Сухого закона у нас здесь нет. Пусть иногда и… выпивают, но не до поросячьего визга. Без нежелательных последствий. В принципе, на базе никогда ничего криминального не происходило. В крайнем случае, у нас тут инструкторами во время отпусков подрабатывают и сотрудники полиции.

— Понимаю, — кивнул головой Зелихов. — Вряд ли кто-нибудь из туристов будет заниматься беспробудным и организованным пьянством.

— Вряд ли. Но вот ещё… Никого из работников турбазы не должна особо интересовать личная жизнь туристов. Я говорю о морали и нравственности. Люди они взрослые. Пусть мужчины и женщины знакомятся… Не наше дело.

В принципе, с такими убедительными доводами Зелихов был согласен. Не дети ведь, а взрослые люди.

Тут же Маргарита Герасимовна, пояснила, что ей и её мужу просто пришлось заниматься бизнесом. Просто так сложились обстоятельства. Но теперь уже привыкли… Лет десять тому назад они оба лишились постоянного заработка. Частная компания по переработке рыбы и морских продуктов разорилась, и они, Холодовы, технологи с высшим образованием, остались, как говорится, за забором. В подробности произошедшего тогда она особо вдаваться не стала.

Решили Бенедикт и Маргарита не новую работу искать, а заняться малым бизнесом. Деньги занимали у родственников, друзей, брали ссуды в банке. Влезли в серьёзные долги, не сразу, но расплатились со всеми, кому были должны. Выкарабкались из сложной ситуации.

Вторую смену или, можно сказать, сезон Зелихов должен будет со следующей группой, с любителями пешего туризма, совершить шестидневный поход. Всё, конечно, вокруг уже исхожено, но можно совершить это путешествие по тем тропам и дорогам, где не так уж и много людей. В любом случае, можно не просто пройтись практически по пригородному хребту Богатая Грива, но и получить массу впечатлений, с удовольствием окунуться в особенный, непривычный мир. Ведь многие туристы прибудут на базу из западных районов России, там, разумеется, ничего подобного нет. А здесь море, тайга с необычными растениями… Экзотика.

Богатая Грива, сущности, не только находится совсем рядом с Владивостоком, между Амурским и Уссурийским заливами, и занимает практически всё пространство полуострова Муравьёв-Амурский. Средняя высота возвышенностей чуть больше трёхсот метров.

Самая высокая точка гора Тимпур, четыреста девять метров, но её штурмовать необязательно. Седанкинское водохранилище останется в стороне, да и реки Лянчихе, Чёрную, Шамору и Емар форсировать не придётся. А мелкие водные артерии не в счёт. В общем, ничего сложного.

Рассудительный Зелихов, немного подумав, заметил, что это ответственноё дело. Одно дело отправиться в шестидневный поход одному. Но ведь придётся держать в зоне своего внимания группу в двадцать человек.

— Кроме всего прочего, я не местный, Маргарита Кирилловна, — сказал он. — Мне незнакомы эти места.

— Не так страшен чёрт, как его малюют, Дмитрий Валентинович, — попыталась разрушить его сомнения Холодова. — Завтра же, пока у вас есть время перед первой сменой, пробежитесь по маршруту с одним из наших инструкторов.

— Но ведь это займёт шесть суток.

— Полдня вам хватит. Всё гораздо проще, Дмитрий, чем вы думаете. А с группой вы будете нее только идти, но и останавливаться, ночевать в палатках на берегу небольших безымянных бухт. В таких местах людей почти не бывает. Встречи с ними вам не нужны.

— Надеюсь, что у меня будет с собой компас.

— Не только он, но и карта, где отмечен маршрут движения вашей группы.

— Что ж, попробую.

— Другого выхода у вас, Дмитрий, нет. Вы уже приняты на работу.

Спорить с Холодовой больше не имело смысла, но он остался при собственном мнении и выразил его. Скорее, поделился своими ощущениями… При этом подчеркнул, что не ориентируется даже в городе. Да и времени не было бродить без дела по улицам большого города-порта. Если бы он во время таких хождений вдруг случайно отошёл в сторону от старого центра Владивостока, то моментально оказался в незнакомом и таинственном мире и, возможно, не очень приветливом.

С таким же успехом можно шагать в неизвестном направлении по бразильским болотам или по пескам пустыни Сахара. Всё то, что незнакомо, неведомо, трудно или даже порой невозможно постичь сразу.

— Не следует нашу замечательную и живописную Богатую Гриву сравнивать… с чем попало, — сказала Холодова. — Лет пятьдесят тому назад на неё даже тигры заходили потому, что им там нравилось. У них свой коллектив.

— Мне не хотелось бы с ними общаться, — честно признался Зелихов. — Такие внезапные встречи меня заранее не радуют.

— Давно уже дикие звери здесь не появляются. Медведи, конечно, встречаются. Но, во всяком случае, за предыдущие два-три года на Богатой Гриве никто и никого не съел. Не припомню такого случая.

В общем, Маргарита Кирилловна почти убедила Зелихова в том, что даже при большом желании на Богатой Гриве не заблудишься. На ней не такие уж большие возвышенности, лес, речки, а справа и слева — морские бухты. Самые большие из них уже обжиты туристическими базами, а мелкие не представляют для них особого интереса. Да и некоторые из них не такие уж и уютные — крутые берега, камни, неудобные для купания места, возможно, и опасные.

Дмитрию оставалось только написать заявление, необходимое для устройства на работу, оформить документы и получить на складе подходящую одежду для инструктора по туризму. Но, перво-наперво, он выбрал для себя палатку, внутри которой располагалась большая кровать со всем необходимым. Там даже имелся небольшой стол и пара табуреток. Не палатка, а самый настоящий шикарный шатёр — уютный брезентовый домик цвета хаки.

Можно даже с какой-нибудь молодой женщиной познакомиться поближе, чтобы попытаться встретить собственную судьбу или окончательно забыть свою непутёвую бывшую жену, которая не знает, что ищет и чего хочет. Находится теперь, как некоторые дамы, да и мужчины, в постоянном своеобразном творческом поиске. Иные ничего не находят и в старости остаются в полном одиночестве, можно сказать, у разбитого корыта. Ни детей, ни родственников, ни добрых знакомых… Жил ради собственных утех — плати по счёту.

Впрочем, он теперь уже особо и не жалел о том, что расстался с Марией. В любом случае разрыв между ними произошёл бы. Лучше даже по живому резать своевременно, делать это раньше, слишком уж не затягивать. Так легче двум опрометчивым душам понять, что пока они никого по-настоящему не любят. А что там, впереди, один бог только и знает.

Ничего не поделаешь. Ошибки жизненные совершать может каждый. Никто, никогда и нигде от них не застрахован.

Даже вечером на территории туристической базы «Дыхание океана и тайги» царило оживление. Завершался один из текущих сезонов. Те, кто вернулся из похода, и отдыхающие здесь, на месте, готовились через день-два, переполненные впечатлениями и зарядом бодрости разъехаться по разным городам и весям России. Многим будет, что вспомнить или навсегда забыть.

Со сцены большой танцплощадки, из мощных колонок, звучала музыка. Люди разных возрастов и в праздничной, нарядной и в повседневной одежде проводили последние часы и дни на базе. Позади, за спиной, у них останутся знакомства и встречи, впереди дорога в привычный мир, возвращение к самим себе.

С некоторыми инструкторами по туризму и другими работниками «Дыхания океана и тайги» Дмитрий уже познакомился. Одних запомнил, других сразу же позабыл. Но будет ещё время для того, чтобы ему освоиться, как следует, почувствовать себя в своей тарелке. Буквально через день сюда начнут прибывать новые отдыхающие и среди них те, которые попадут в его группу.

С волнением уже сейчас он ожидал этого момента и пронимал, что работа с людьми, общение с ними — нелёгкое и ответственное дело. От такой соборности ему теперь не спрятаться. Назвался груздем — полезай в короб. Но всё временно. Двадцать дней пребывания здесь или чуть больше пройдут быстро, а там, как ему обещала Маргарита Кирилловна, в самое короткое время он станет матросом на плавбазе или солидном торговом судне. Правда, некоторое время придётся побыть ещё здесь в качестве праздно шатающегося субъекта или сторожа. Какая разница? Идёт жизнь и строится судьба. Как у всех людей, так же и у него.

Он направился в свою палатку, где его ожидала молодая незнакомка, высокорослая девица примерно его лет с копной густых каштановых волос на голове. На ней был тёмно-зелёный штормовой костюм, такой же, как и на нём, кепка с большим козырьком такого же цвета. Девушка сидела на кровати. На столе лежал коричневый рюкзак, наполовину чем-то заполненный.

— Сколько тебя ещё ждать, Диман? — она положила руки на колени. — Ну, чего ты уставился на меня, как небесная тучка на тендер паровоза? Тебе что-то непонятно?

— Если честно, — признался Зелихов, — то ничего не ясно. Какой тендер? Какая тучка? Кто ты?

— Если бы я сказала, что я твоя судьба, то это было бы чистейшей ложью. Но не думай, что я просто проходила мимо и решила заглянуть к тебе в гости.

— Тумана всё больше и больше.

— Сейчас он развеется. Собери свой мозг в горсть и внимательно слушай, Дмитрий Валентинович! По ходу нашей беседы ты поймёшь, что явилась я в твою палатку не для того, чтобы тебя удивлять или огорчать, а планомерно радовать.

Примерно так и оказалось. Яна Нарьянова была тем самым инструктором по туризму, с которым ему ранним утром предстояло отправиться в поход по Богатой Гриве. Не мешкая, им следовало выйти с базы с первыми лучами солнца и быстрым шагом добраться до бухты Тавайза и вернутся этим же вечером назад. Она вызвалась объяснить новичку, куда в следующую смену ему предстоит идти со своей второй группой, любителей пешего туризма.

Нарьянова пояснила, что во Владивостоке имеет постоянную работу, а здесь, во время отпуска решила немного подзаработать и отвлечься. Указав пальцем на рюкзак, молодая энергичная женщина пояснила, что рюкзак выписан на складе на имя его, Зелихова. В нём их сухой паёк на один день. Разумеется, эту совсем не тяжёлую ношу ему и предстоит нести. А ещё в рюкзаке большая литровая бутылка с домашним виноградным вином и две алюминиевые кружки, сухая колбаса.

В свою очередь, Дмитрий вспомнил. Что у него в чемоданчике имеются шоколадные конфеты. Не растаяли, он проверял. Пока особой жары не наблюдалось.

Конец ознакомительного фрагмента.