Любые эмоции, даже неприятные, играют значимую роль в нашей психике. Для успешной и счастливой жизни важно уметь с ними обращаться. В простой и доступной форме автор показывает, как перестать, наконец, бороться с эмоциями, а сделать их своими друзьями и поставить их себе на службу. В книге много примеров практической работы психолога с различными жизненными ситуациями.Подходит как для профессионалов, так и для интересующихся психологией. Азбука для развития эмоционального интеллекта.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Зачем нужны эмоции и что с ними делать? Как сделать эмоции и чувства своими друзьями предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Введение
Эта книга о том, что каждая эмоция важна и нужна, имеет свою функцию и играет важную роль в психической жизни. Даже «отрицательные» эмоции имеют большое значение. Слово «отрицательные» намеренно беру в кавычки, потому что для психики все эмоции ценны. Они не всегда приятны, но наша задача принимать их — какими бы они ни были.
В нашей культуре принято относиться к эмоциям как к чему-то скорее мешающему, чем помогающему. По принципу «чем меньше эмоций, тем лучше». Как будто эмоции — это что-то лишнее, как будто они не важны. Нет, конечно, на словах-то мы признаём значимость эмоций, но на практике как только они возникают, мы либо подавляем свои чувства, пытаемся отвлечься, либо от бессилия поддаёмся им. И то и другое плохо заканчивается. Я предлагаю относиться к эмоциям, как к союзникам, а не как к врагам. Тогда постепенно мы начнём с ними взаимодействовать и научимся с ними обращаться.
В человеке принято условно выделять ум, душу и тело. Умом нас худо-бедно учат пользоваться в школе и институте. Если спросить человека: «Зачем тебе уметь думать? Какой в этом смысл?» — он сможет объяснить и даже начнёт доказывать. Тело мы тоже более-менее осваиваем, когда занимаемся спортом, сексом, фотографируемся, ходим в баню или спа. Если спросить человека: «Зачем тебе рука? Какая от неё польза?» — он тоже сумеет объяснить и показать. А вот душевная жизнь остаётся неосвоенной территорией, хотя вопросов множество. Зачем она нужна? Как с ней обращаться? Что делать с переживаниями? Где тот институт, в котором меня научат жить в контакте со своей душой? И даже самый простой вопрос: «Зачем тебе грусть? Зачем ты грустишь? В чём смысл твоей грусти?» — ставит нас в тупик.
Когда клиент приходит к психологу, в 99% случаев его проблемы связаны с тем, что он не умеет обращаться со своими эмоциями. Но ему это очень трудно заметить, потому что обычно мы мало внимания обращаем на свои чувства. Приведу примеры.
Пример 1. Женщина, 29 лет, с запросом «Как мне сделать так, чтобы трёхлетний ребёнок не закатывал истерики?» Этот запрос нереалистичен. Ничего нельзя сделать, чтобы дети не устраивали истерики. Почему? Потому что во-первых, плакать для детей — нормально, а во-вторых, истерики ребенка контролирует ребенок, а не родитель. И до тех пор, пока родитель ведётся, ребенок будет кричать. Однако вполне можно научиться правильно реагировать на такое поведение ребёнка: оставаться в хорошем эмоциональном состоянии, смотреть на него с симпатией и любовью, даже когда он кричит.1 Тогда истерики перестанут быть мучительными для мамы, а ребёнок постепенно станет более сговорчивым. Проблема не в том, чтобы что-то сделать с ребёнком, проблема в эмоциональном состоянии матери, в том, что она эти детские крики не переносит. Когда она научится выдерживать истерики детей, ей сильно полегчает. Сразу после этого истерик станет гораздо меньше, а ребенок будет более сговорчив.2
Пример 2. Женщина, 34 года. Несколько лет проходила лечение от избыточного веса, сидела на диетах, занималась спортом, но никак не могла организовать себя на регулярные тренировки. Вес уходил и снова возвращался к исходному уровню. Её усилия были хоть и значительными, но кратковременными. Во время прохождения очередного курса похудения её мотивация была высока. Как только курс заканчивался, она скатывалась назад и полнела. Можно заставить себя кушать меньше в течение пары месяцев, но заставлять себя всю жизнь — невозможно. Пока она пыталась подавлять свои эмоциональные потребности, практически не замечала их, диета воспринималась как насилие над собой, от насилия хотелось избавиться, наступал срыв.
Мы построили нашу работу по другому принципу. Для начала мы выяснили, какую свою эмоциональную потребность она удовлетворяет с помощью еды.3 Затем придумали, как ей удовлетворить эту потребность, не переедая. В результате моя клиентка похудела безо всяких диет и голодовок, просто она стала меньше есть, потому что ей так захотелось! Надо ли говорить, что на этот раз результат был устойчивым.
Почему так происходит? Почему огромная часть нашей жизни для нас непонятна? Потому что этому негде научиться. Более того, система воспитания в нашей культуре устроена так, чтобы запретить (отучить) чувствовать, и все мы в той или иной мере с этим столкнулись. Довольно часто можно услышать:
— Не плачь! Мальчики не плачут! Что ты нюни распустил! Не ной! Успокойся! Не хнычь! Да ладно тебе!
— Не бойся! Ты же мужчина! Ты же уже большая! Вот ещё выдумал!
— Не злись! Ты же девочка! Не смей так разговаривать! Сейчас получишь у меня!
— Не паясничай! Смех без причины — признак дурачины! Не бегай! Стой смирно! Веди себя тише!
Таким способом родители запрещают ребёнку проявлять неудобные эмоции. Если это повторяется достаточно часто, у него закрепляется отношение к чувствам как к чему-то ненужному, лишнему, иногда даже постыдному или опасному. В таком виде подружиться с эмоциями, освоить их и поставить себе на службу невозможно. Скорее такой ребёнок будет их прятать, скрывать и стараться не замечать.
Что происходит, когда ребенку запрещают чувствовать?
1. Для начала нужно понимать, что ребёнок получает невыполнимую инструкцию. Он не перестанет бояться от того, что ему сказали «Не бойся!». Он не перестанет злиться от того, что ему скажут «Не злись!» Он может только сделать вид, что «не боится» или «не злится». Настоящая эмоция в любом случае останется.
2. Вместо того чтобы «не бояться» и «не злиться», он всего лишь начнет скрывать свои эмоции от родителей и будет думать, что с ним что-то не так. Логика простая: родители говорят, что я не должен бояться (злиться, плакать), но я боюсь (злюсь, мне хочется плакать). Вывод: что-то со мной не так, я неправильный. Невыполнимая инструкция приводит к снижению самооценки, появляются стыд и вина. Они, кстати, тоже являются эмоциями, их опять нужно скрывать, а это еще больше усугубляет ситуацию.
3. Этот механизм разрушает контакт с родителями. Кому же понравится общаться с людьми, перед которыми постоянно испытываешь стыд и вину? В обществе которых чувствуешь себя неправильным? От которых нужно скрывать свои эмоции? До 11—12 лет проблема может оставаться незаметной, но в подростковом возрасте она проявится в полную силу.
4. Ребенок чувствует, что он остался со своими переживаниями один на один. Что родители ему не помогут справиться со страхом, злостью или слезами. Это тоже разрушает контакт.
5. Ребенок не учится справляться со своими эмоциями. Вместо этого он учится их не замечать, игнорировать, подавлять. В результате душевная жизнь для него — тайна за семью печатями, а чувства он замечает только тогда, когда они неуправляемо прорываются наружу.
Сравнительно редко можно услышать:
— Поплачь, давай я тебя обниму. Потом придумаем, что делать.
— Бояться можно, я тоже боюсь. Давай посоветуемся с твоим страхом. Давай посмотрим, что можем сделать.
— Грустно, что так происходит. Жаль, что так. Иди, пожалею.
— Я вижу, что ты злишься. Расскажи про свою злость. Я постараюсь тебя понять, может, и драться не придётся.
— Я вижу, что тебе весело. Так громко играть можно — в твоей комнате.
В этих примерах взрослый, во-первых, замечает эмоции и называет их вслух. Во-вторых, он не запрещает их, а учит, как с ними обращаться. В результате мы имеем совсем другую картину:
1. Ребенок получает реалистичную, выполнимую инструкцию.
2. Контакт с родителями упрочивается. Ребенок чувствует поддержку и принятие, а самое главное — учится принимать себя.
3. Ребенок учится правилам поведения. Вместо запретов он получает инструкцию, как поступать в том или ином случае. Например, играть в громкие весёлые игры в своей комнате.
4. Ребенок учится правильно обращаться со своими переживаниями. Как минимум, он сумеет назвать свои эмоции и понять, что с ним происходит.
С точки зрения психологии эмоции — это необходимый для выживания инструмент. Каждая эмоция имеет свою биологическую функцию, каждая зачем-то нужна. Другое дело, что мы не умеем, не обучены ими пользоваться, и потому они бывают для нас непереносимо болезненными.
То, что эмоции причиняют нам душевную боль, — это ещё полбеды. Беда в том, что мы не знаем, что делать с этой болью, как с ней обходиться, как её переживать — и пытаемся подавить её: отвлечься, забыть. Это приводит к тому, что боль не проходит, а остаётся в нашей душе и отравляет нас долгие годы.
Чтобы этого не происходило, важно научиться не прятать свои эмоции, а адекватно (а не как придётся) их выражать. Ключевых слов тут два: «адекватно» и «выражать». Все мы видели неадекватное выражение эмоций. Это так же тяжело и болезненно, как и их подавление.
Получается, что у нас есть две крайности:
— подавлять свои чувства,
— выражать их неадекватно,
и есть золотая середина:
— выражать свои чувства адекватно.
Эмоция или чувство?
В академической психологии принято различать эмоции и чувства.
Эмоции кратковременны и относятся к конкретной ситуации:
— я раздражаюсь на тебя за то, что… (раздражение);
— я рад, что ты… (радость);
— сегодня я не в настроении (грусть);
— что-то он задерживается, я беспокоюсь за него (тревога).
Чувства более длительны и скорее говорят о человеке и его характере, чем об определённой ситуации:
— мне нравится девушка с параллельного курса (влечение);
— я нервничаю, когда выступаю на людях (тревога, страх, неловкость);
— ненавижу, когда люди хвастаются тем, что им досталось от родителей, а не они сами заработали (злость);
— мне трудно отказывать людям, особенно близким, я чувствую себя виноватой, даже если умом понимаю, что никакой моей вины в этом нет (вина, стыд).
Бывают ситуации, когда эмоции и чувства накладываются друг на друга. При этом они могут даже противоречить:
— ты знаешь, я тебя люблю и очень хорошо к тебе отношусь, но я злилась на тебя сейчас из-за того, что ты не предупредил, что так сильно задержишься, и не брал трубку, а я волновалась (любовь + злость + тревога);
— я с удовольствием поехал бы с вами на выходные, спасибо за приглашение, но я ещё не вполне поправился и боюсь, как бы мне снова не заболеть (желание + тревога);
или, напротив, могут друг друга дополнять:
— я и до этого к нему относился плохо, но после того, что случилось сейчас, вообще видеть его не хочу (злость + отвращение);
— спасибо, мой хороший, мне так приятно получить от тебя этот подарок (любовь + радость + благодарность).
«Длительно» и «кратковременно» — понятия относительные, а это значит, что между чувствами и эмоциями не всегда получается провести чёткую границу. Другими словами, чувства — это такой фон отношения к ситуации, на который в зависимости от обстоятельств могут накладываться эмоции.
Эмоции способны влиять на чувства. Например, регулярные обиды могут постепенно разрушить даже очень хорошие, прочные и основанные на любви отношения. И наоборот, из ситуативных радости и благодарности может со временем сформироваться длительное и прочное чувство.4
Однако в этой книге мы будем считать слова «чувство» и «эмоция» синонимами и использовать одно вместо другого, не делая между ними особых различий.
Базовые и составные эмоции
Психологи делят эмоции на базовые и составные. Составная эмоция — это несколько базовых эмоций, которые переживаются одновременно по одному и тому же поводу. Например, злорадство = злость + радость.
Какие эмоции считать базовыми? Тут есть разные версии, но в основном исследователи сходятся во мнении, что базовыми точно являются:
— страх,
— злость,
— грусть,
— радость,
а все остальные состоят из их комбинаций.
В этой книге я рассматриваю эти эмоции, а также:
— влечение,
— отвращение,
— вину,
— стыд,
— обиду,
— жадность,
— ревность,
— зависть,
— любовь.
Хотя эти эмоции и не считаются базовыми, их значение в общении людей настолько велико, что в книге каждой из них посвящена целая глава.
Рациональные (истинные) и иррациональные (мнимые) эмоции
Рациональными я называю эмоции, сигнализирующие нам о чём-то реальном:
— страх высоты, который предупреждает нас о действительно существующей опасности упасть и разбиться, — это рациональный страх;
— вина человека, который нанёс кому-то ущерб, — это реальная вина;
— злость на того, кто наносит ущерб, — это реальная злость.
Иррациональными (мнимыми) я называю эмоции, сигнализирующие о чём-то выдуманном:
— фобия высоты, мешающая человеку встать на табуретку, чтобы вкрутить лампочку, — это иррациональный страх, так как реальная опасность для здорового человека отсутствует;
— чувство вины у человека, который ничего не нарушил, — это мнимая вина;
— обида человека, который не получил чего-то, на что не имеет права, — это мнимая обида.
Обратите внимание, иррациональные — это не значит ненастоящие! Эти эмоции такие же реальные, важные для нас и так же цепляют нас за душу, как и рациональные. Мнимый здесь только повод, по которому мы эти эмоции чувствуем.
Например, в России у каждого третьего фобия тараканов и основанное на страхе огромное отвращение к ним. Однако нет никаких реальных оснований бояться тараканов, поскольку они переносят не больше инфекций, чем обычные мухи, которых мало кто опасается. Интересно, что те же самые люди обычно спокойно берут в руки муравья, божью коровку или бабочку. Становится очевидно, что повод для страха ненастоящий, придуманный. Но сам страх вполне настоящий.
Другой пример — панические атаки. Клиент переживает гамму сильнейших неподдельных эмоций (страх, злость, жалость к себе) как будто бы без причины, его преследует ощущение, что сейчас случится что-то страшное, но что именно — непонятно. Ясно, что повод для страха надуманный, мнимый, но сам страх как переживание совершенно реальный и крайне сильный.
Чувство вины человека, который отказался одолжить денег товарищу, — это мнимая вина. Если не было договора, то нет и обязанности давать деньги взаймы. Вроде как не за что себя упрекнуть, как таковой вины нет, но чувство вины есть. Повод выдуманный, а чувство настоящее.
Как в анекдоте.
Коля звонит Васе и говорит:
— Вась, ты к нам больше в гости не ходи.
— Почему?! Мы же 20 лет дружим!
— Да ты вчера ушел, а у нас золотые ложки пропали.
— Ты что! Не брал я никаких ложек.
— Да я знаю, ложки мы потом нашли, но осадочек-то в душе все равно остался.
Под иррациональным чувством всегда спрятано рациональное, потому что под мнимым поводом всегда скрыт настоящий. И наша задача — добраться до него, чтобы понять, откуда происходит иррациональное чувство. В психологической работе важно работать не только с мнимыми поводами, но и искать реальные, спрятанные под ними.
Разберём это на примере фобии высоты. Часто настоящий страх, который прячет такая фобия, — это страх неудачи, падения в социальном смысле, боязнь не справиться, не понравиться, быть не на высоте. Если вылечить только страх высоты, то у клиента может появиться другая похожая фобия, например, страх испачкаться, страх публичных выступлений или страх быть на виду. Любой из них произрастает из всё того же рационального страха не справиться, опозориться. Если же мы работаем с настоящим страхом, то мы лечим все фобии сразу и они не трансформируются одна в другую.
Еще проще понять это на примере раздражительности. Одна моя клиентка ежедневно раздражалась на мужа по несущественным поводам. И, хотя она понимала, что поводы надуманные, и чувствовала себя виноватой за проявление злости, у нее никак не получалось сдержаться. Для меня как для психолога это означало, что у нее есть серьезные настоящие причины злиться на мужа. Я спросил ее об этом. Клиентка рассказала, что полгода назад муж изменил ей, но она считала, что полностью пережила этот инцидент. Так мы выяснили настоящую причину, с которой и работали в дальнейшем.
Рациональные эмоции помогают нам сориентироваться в мире, а иррациональные — мешают. Наличие иррациональных эмоций говорит о существовании подавленных чувств и невысоком уровне осознания человеком этой проблемы. Это не является каким-либо диагнозом или симптомом психической болезни. У каждого из нас бывают как рациональные, так и иррациональные эмоции. Это норма жизни. По мере психологического взросления мы становимся осознанней и учимся обращаться со своими чувствами. Зрелые люди лучше понимают себя и у них меньше иррациональных эмоций. Однако не стоит ставить цель полностью избавиться от них:
— во-первых, это нереалистично, потому что от эмоций в принципе невозможно избавиться;
— во-вторых, иррациональные эмоции — это ключ к пониманию наших неврозов и психологических проблем, и гораздо полезнее использовать их как диагностическое средство, а не пытаться с ними покончить;
— в-третьих, как только мы ставим цель «избавиться», мы начинаем подавлять чувства, то есть просто обманываем себя и вычёркиваем их из памяти. Но это не значит, что эмоции куда-то уходят! Просто мы их больше не замечаем, мы закрыли глаза и сделали вид, что их нет. Так мы лишь теряем осознанность и усугубляем проблему.
Функции эмоций
Психологи знают, что любая эмоция зачем-то нужна. Наши чувства — это важный, необходимый для выживания механизм нашей психики. У каждой эмоции есть свои цели и задачи, свои функции. Подробно назначение каждой из эмоций мы разберём в последующих главах. Здесь же я приведу несколько общих примеров того, зачем вообще человеку чувства.
1. Помогают общаться.
Любая эмоция — это сигнал для окружающих, показывающий, в каком мы состоянии. С помощью этих сигналов мы понимаем, в каком настроении человек, стоит ли к нему подходить сейчас или лучше обойти стороной, испытывает ли он к нам влечение или отвращение. Эмоции позволяют нам оценить состояние человека и составить прогноз отношений с ним.
Умение правильно распознавать эмоции окружающих помогает ориентироваться в отношениях с людьми и составляет основу социальной успешности. Это тот самый эмоциональный интеллект, благодаря которому можно находить подход к людям в самых разнообразных ситуациях. Современные исследования показывают, что люди, обладающие способностью распознавать свои и чужие эмоции, имеют больший доход и быстрее продвигаются по карьерной лестнице.
Бывают интеллектуально одаренные люди, совершенно не умеющие общаться с другими. Это происходит от того, что они не способны либо не научены распознавать эмоции и отношение к ним. Они плохо различают искренность и иронию, им трудно понять, можно ли человеку доверять, когда нужно завершить общение, когда и как поддержать человека и с какой стороны к нему подойти.
Эмоции в общении передают гораздо больше информации, чем слова. Одно и то же стандартное «привет!» может звучать как беспомощно, так и угрожающе, как дружелюбно, так и с отвращением. На моих тренингах участники без особого труда находят по 20—30 вариантов интонаций для простого «здравствуйте», чтобы передать эмоциональное состояние говорящего.
Люди, умеющие распознавать чувства собеседника, имеют огромное преимущество и являются более успешными в обществе. И наоборот, неспособность различать эмоции окружающих мешает адаптироваться в социуме.
2. Побуждают к действию.
Тут всё просто. Именно эмоции заставляют нас действовать. Каждая эмоция содержит в себе желание, побуждение к действию. Например, страх вынуждает нас бежать или защищаться, влечение — налаживать более близкий контакт с тем, к кому мы неравнодушны.
Понимание этого важно во многих сферах жизни. Например, когда мы приучаем ребёнка собирать игрушки или делать домашние задания, мы можем поставить его эмоции себе на службу — и ребёнок будет обожать и школу, и уборку, — а можем бесконечно бороться с его нежеланием делать уроки. Или когда руководителю необходимо повысить рабочую мотивацию персонала, он либо преуспевает в этом, понимая принципы, по которым устроены эмоции, либо расходует ресурс на бесплодную борьбу с нежеланием сотрудников эффективно работать.
Пример 3. На предприятии, которое я консультировал, была проблема с текучкой кадров, несмотря на высокие (по сравнению с другими организациями в той же отрасли) зарплаты. В среднем работник держался 3—4 месяца, потом уходил. Учитывая, что новичка необходимо обучить, а на это уходит почти месяц, проблема была колоссальная. Поговорив с людьми, я быстро выяснил, в чем причина такой текучки. Дело в том, что при начислении зарплаты действовала система штрафов (опоздание на работу, не выполнил план и т. п.), и в результате вместо ожидаемых 50 000 рублей работник получал на руки 35 000. Обидно. Мало кто может выдержать такую эмоциональную нагрузку. Я предложил систему штрафов перевести в систему премий. Вместо того, чтобы обещать 50 000, а потом вычитать штрафы, назначить зарплату в 20 000, а к ней добавлять бонусы (за то, что вовремя приходил на работу и выполнял план, например). Одно только это изменение позволило мгновенно снизить текучесть кадров. Людям намного приятнее получать бонусы и премии, чем штрафы, даже если в голых цифрах итоговый результат остается тем же. Так устроена эмоциональная сфера и это необходимо учитывать в работе с людьми.
Маркетологи давным-давно применяют на практике законы, по которым функционируют эмоции. Реклама работает именно потому, что эксплуатирует чувства людей, побуждая их к действию (покупке). С другой стороны, со стороны потребителя, чем лучше мы представляем, как устроены наши эмоции, тем меньше импульсивных (и ненужных) покупок мы совершаем.
3. Регулируют поведение.
Именно эмоции придают нам сил и настойчивости или, наоборот, заставляют отказаться от задуманного.
Женщина в примере 2, желавшая похудеть, долго не понимала, что её намерение заниматься спортом и удерживать вес тоже регулируется её эмоциональным состоянием. Она пыталась заставить себя похудеть с помощью напряжения силы воли, и какое-то время это срабатывало, но копилось отвращение к диетам и спортивным занятиям. Постепенно это нараставшее отвращение становилось сильнее её воли — и она срывалась. Когда люди думают, что смогут бесконечно насиловать себя и подавлять желания, наступает срыв. Так, отрицая чувства, человек создаёт себе препятствия для достижения своих целей. Однако когда моя клиентка поняла, как работают её эмоции, те же самые психические принципы стали поддерживать её в ее задачах.
Чем лучше мы понимаем наши эмоции, тем лучше мы управляем своим поведением.
4. Помогают приспособиться.
Эмоции готовят тело к условиям, в которых мы оказываемся. Например, во время страха и злости выделяются адреналин и норадреналин — гормоны, которые готовят наш организм к бегству или драке.
Вот лишь малая часть их эффектов:
— оказывают возбуждающее действие на мозг: мы начинаем соображать быстрее, ощущать острее;
— усиливают частоту сердечных сокращений и силу сердечного выброса, чтобы увеличить объём крови, перекачиваемой сердцем, потому что при драке или бегстве необходимо двигаться быстро;
— перераспределяют кровоток в пользу тех органов, которые в драке или бегстве участвуют (мозг, органы чувств, мышцы), за счёт тех органов, которые в этот момент не нужны (почки, печень, кишечник, кожа и другие);
— учащают дыхание, чтобы увеличить приток кислорода;
— сокращают капсулу селезёнки, чтобы высвободить дополнительную кровь из депо (подготовка к возможной кровопотере).
Всё это происходит за несколько секунд и без участия сознания. Таким образом, даже страх и злость — эмоции, которые нам не нравятся, — оказываются нужны для выживания.
5. Ориентируют нас в этом мире.
В этой книге будет много говориться об ориентирующей функции эмоций, ведь основная их задача — направлять нас в мире. Например, страх ориентирует нас относительно опасности, а злость — относительно препятствий. Каждая эмоция — это сигнал о чём-то важном для нас, даже если она нам не нравится.
Если мы подавляем эмоцию, стараемся её не замечать, мы теряем и этот важный сигнал, теряем ориентир. Например, люди, подавляющие страх, дезориентированы относительно опасности. Они не могут адекватно оценить, реалистична ли угроза, — и либо завышают её вероятность, либо, наоборот, ведут себя так, как будто её нет.
Таким образом, есть два варианта дезориентации.
1. Человек подавляет чувство и не замечает важный сигнал, который оно ему несёт. В примере со страхом — не замечает опасности. Такой человек может совершать необдуманные поступки и нарываться на неприятности или может оказаться совершенно не готов к ситуации.
2. Чувство долго подавляется, а потом выплёскивается в виде неконтролируемых вспышек. Мы получаем ложные сигналы. В примере со страхом у человека может возникать ложное ощущение опасности там, где её нет. Так появляются иррациональные страхи, фобии, панические атаки.
Норма и два варианта дезориентации при подавлении страха
Оба варианта мешают человеку полноценно функционировать, оба заставляют его обращаться к психологу и учиться чувствовать свои настоящие эмоции.
Чтобы правильно сориентироваться, необходимо научиться переживать все без исключения эмоции, даже такие, которые принято считать «отрицательными». Мы их так называем, потому что испытывать их тягостно. Но ведь это вовсе не значит, что тот сигнал, который они содержат, нам не нужен. Тот же страх, например, хоть и неприятен, но он несёт в себе полезное предупреждение об опасности. Это позволяет нам вовремя среагировать и принять меры.
«Отрицательные» эмоции и отрицание эмоций
Я не делю эмоции на «отрицательные» и «положительные», потому что знаю, что любая эмоция может переживаться как со знаком «плюс»: «хорошо, что я сейчас чувствую это, мне это нравится» или «так и должно быть», так и со знаком «минус»: «плохо, что я сейчас это чувствую, мне это не нравится» или «так быть не должно». Та же злость, которую обычно относят к «отрицательным» эмоциям, может переживаться со знаком «плюс» человеком, который отстаивает себя, свою честь и достоинство или свою жизнь. Такая злость называется «праведным гневом» и ощущается как «положительная» эмоция.
Психологи знают, что нет «плохих» и «хороших» эмоций. Есть эмоции, которыми мы умеем пользоваться, и эмоции, которыми не умеем. Если мы в состоянии адекватно обращаться, например, со своей злостью, то есть умеем ей управлять, дозировать её и выражать подходящим способом, то она превращается в нашего союзника и помогает нам. В противном случае она прорывается неуправляемо, становится нашим врагом и нам мешает.
Деление эмоций на «хорошие» и «плохие» обычно происходит по фрейдовскому принципу избегания боли и получения удовольствия. Если переживание эмоции болезненно и приносит душевные страдания, её называют «плохой», а если она вызывает приятные ощущения — «хорошей».
Это так же абсурдно, как делить слесарные инструменты на «плохие» и «хорошие» по тому же принципу:
— Рубанком работать весело — он хороший. А молотком я себе по пальцу стукнул — он плохой.
Выкидываем молоток?!
Очевидно, что дело не в молотке, а в том, что человек не обучен им пользоваться. Чем увереннее мы владеем инструментом, тем менее болезненный и более позитивный опыт мы получаем. Так же и с эмоциями: чем лучше мы умеем с ними обращаться, тем приятнее нам жить.
Что происходит с невыраженными эмоциями
До тех пор, пока человек делит эмоции на «хорошие» и «плохие», ему сложно научиться ими управлять. Он просто изображает «хорошие» и пытается сдержать «плохие».5 Это приводит к тому, что невыраженные «плохие» эмоции накапливаются и прорываются бесконтрольно. Есть несколько способов такого прорыва подавляемых эмоций.
1. Напрямую, сильно, неконтролируемо и по ничтожному (ложному) поводу:
— вспышки ярости у человека, который долго не показывал свою злость;
— фобии у того, кто подавляет свой настоящий страх;
— плаксивость, сентиментальность у того, кто не прожил свою печаль, не позволяет себе плакать.
2. Через неосознаваемые «случайные» действия:
— жена, которая молча злится на мужа, вдруг «случайно» проливает на него горячий чай или ставит ему на ногу стул;6
— человек, который не хочет идти на работу, «случайно» поскальзывается и ломает ногу (варианты: забывает завести будильник, садится не на тот автобус, проезжает свою остановку);
— подросток, который хочет, чтобы родители на него обратили внимание, неожиданно (даже для себя) попадает в полицию.
3. Через телесные проявления (психосоматические заболевания):
— частые отиты у ребёнка, который не хочет слышать постоянные упреки родителей;
— болезни горла, связанные с невысказанными обидами;
— приступы тошноты, связанные с непрожитым отвращением, неприятием какой-либо ситуации.
4. Через психические болезни:
Например, одна из психологических моделей БАР7 придает большое значение невыраженной паре чувств «стыд — гордость». Больной БАР чувствует стыд от того, что «не дотягивает» до той планки, которую себе поставил. В этом стремлении ощутить гордость вместо стыда он пытается сделать слишком много, вплоть до того, что может работать днями и ночами без еды и сна (маниакальная фаза). Скоро наступает истощение, а гордости собой он так и не ощутил, потому что планка нереалистично высока, недостижима. Он так и не стал идеальным, поэтому не может почувствовать гордость за уже имеющиеся достижения. Человек испытывает беспомощность, проваливается в глубочайшую депрессию, в которой не может делать вообще ничего, чувствует себя неудачником. Выйдя из депрессии, он стыдится того, что так бездарно потерял время, и хочет наверстать упущенное, успеть сделать как можно больше. Цикл замкнулся.
Другой пример — депрессия, которая развивается как результат запрета на выражение злости. Пациент злится, но запрещает себе проявлять злость открыто, в итоге получает упадок сил, апатию, заторможенность. Психотерапия такого варианта депрессии состоит в том, чтобы помочь клиенту выразить свой гнев, после чего он идет на поправку.
Эти четыре способа выделены мной весьма условно, так как не всегда можно чётко их разграничить. Например, в истории про сломанную ногу это «случайное» действие, но этот пример вполне можно отнести и к психосоматике. Депрессия плюс вспышки ярости у одного и того же человека — тоже вполне обычное явление.
Какую бы эмоцию мы ни подавляли, мы идём как минимум по одному из этих четырёх путей, поэтому важно учиться признавать все эмоции, даже болезненные и неприятные для нас. Важно учиться чувствовать эмоции, переживать их и оперировать ими — так же, как в школе мы учились писать. Современная школа очень много внимания уделяет развитию памяти, но в нашей стране нет, к сожалению, общепринятой программы, которая хоть немного развивала бы умение пользоваться своими эмоциями, используя знания психологии и педагогики.
Распространённые мифы об эмоциях
В нашем обществе распространены несколько мифов об эмоциях. Вера в эти мифы не даёт нам научиться по-настоящему управлять своими эмоциями. Каждый из них создаёт иллюзию и уводит от реальности. Вера в эти мифы заставляет нас ставить нереалистичные цели и не позволяет заметить работающие способы взаимодействия с собой.
Миф 1. Эмоции нужно контролировать
Мы не можем контролировать эмоции, у нас есть способность контролировать лишь выражение эмоций. Это правда. Мы можем сдержаться или показать окружающим свои настоящие чувства. Но мы не умеем контролировать непосредственно саму эмоцию. Если мы не показываем своих чувств, это вовсе не значит, что у нас их нет. Когда чувства есть, мы не можем сделать так, чтобы их не было. Мы только можем показать их или скрыть.
Когда ребёнок медленно собирается в детский сад, родители боятся опоздать и постепенно начинают раздражаться. От того, что они покажут своё раздражение, ребёнок быстрее собираться не начнёт, поэтому родители сдерживаются. Но это не значит, что раздражение прошло. Оно всё еще кипит внутри и выплеснется позже.
Может ли родитель «убрать» своё раздражение? Нет. Он может выбрать: сдержаться или проявить его. И он может выбрать, каким способом проявить своё раздражение: накричать, упрекнуть, возмутиться, обидеться и т. п.
Мы можем также контролировать ситуацию, в которой оказались, чтобы не допустить возникновения эмоции.
Если ситуация с детским садом продолжается изо дня в день, родители начинают будить ребёнка на 20 минут раньше. Тогда он собирается в своём темпе, его не надо торопить, нет страха опоздать на работу, а значит, нет и раздражения.
Мы можем изменить отношение к ситуации, и тогда раздражение тоже пройдёт.
Например, родители обратились к психологу или педагогу за советом «как сделать так, чтобы ребёнок одевался?» Специалист сказал, что в этом возрасте ещё рано требовать от детей, чтобы они одевались быстро. И что в настоящий момент есть два варианта: помогать одеваться или будить ребёнка пораньше.
Если родители поймут, что их требование преждевременно, они перестанут ждать от ребёнка то, что он ещё в силу возраста не может сделать, и возьмут ответственность за утренние сборы на себя. Тогда раздражение тоже уйдёт, потому что уйдёт повод быть недовольными.
Это работает и в отношении других людей. Когда мы говорим кому-то «не бойся» или «не плачь», другой не перестаёт чувствовать страх или печаль. Он всего лишь может изобразить, что его чувства прошли, не более того.
Реальность: мы не можем контролировать эмоцию. Мы контролируем способ её выражения и ситуацию, в которой она возникает. Мы также можем изменить отношение к ситуации, хотя скорее всего для этого потребуется помощь специалиста.
Миф 2. От отрицательных эмоций нужно избавиться
Во-первых, «избавиться» точно не получится, потому что эмоции мы не контролируем. Получится только подавить их. То есть сделать вид, что эмоций нет. Можно даже обмануть не только других, но и себя, и перестать их замечать. Подробно об этом см. главу о психологических защитах.
Во-вторых, все эмоции, даже так называемые «отрицательные», играют важную роль в психике человека. Подавляя неприятные нам чувства, мы лишаем себя и той важной полезной функции, которую они выполняли. Подробно об этом я пишу в соответствующих главах.
Реальность: нет нужды избавляться от эмоций. Наша задача — сделать их своими союзниками и научиться с ними обращаться.
Миф 3. Если кто-то проявляет эмоции бурно, его надо скорее успокоить.
Слово «успокоить» можно воспринимать по-разному. Что означает успокоить плачущего человека? Сделать так, чтобы он не плакал, или помочь ему создать покой в душе?
Никогда не забуду историю про то, как я вел трёхлетнего сына в детский сад в декабре. Невыспавшийся ребёнок с трудом надел на себя кучу зимней одежды, вышел на улицу в темноту, мороз и ветер, и тут его решимость иссякла. Он лег на снег и стал плакать. Я ещё не успел придумать, что с ним делать, как подбежала женщина лет пятидесяти и начала совать ему конфету. Даня отодвинулся от неё, отвернулся и продолжил плакать. Я попросил её отойти и не мешать, но она игнорировала меня и продолжала совать свою конфету и говорить что-то вроде:
— Ну не плачь! Ну что ты как маленький. Ты же мужик! На, возьми конфету!
Даня крикнул ей:
— Отстань, я плачу не тебе, а папе!
С трудом сдерживая смех, я всё-таки отделался от непрошеной советчицы и предложил Дане донести его до сада. Он согласился и тут же успокоился.
Женщина, проходившая мимо, хотела, чтобы Даня не плакал, и пыталась «купить» его молчание за конфету. При этом она полностью игнорировала его потребности. Это плохой способ успокоить, потому что даже если ребёнок и подавит свои чувства, чтобы получить приз или для того, чтобы выглядеть «мужиком», он всё равно будет их переживать внутри и рано или поздно выплеснет снова. Например, будет плакать в детском саду.
Моей задачей было понять его потребность и удовлетворить её, чтобы в душе ребёнка наступил настоящий покой.
Если мы успокаиваем людей, игнорируя их потребности, то это не помощь, а насилие. Человек, которого успокаивают, воспринимает это так:
— Мне плевать, что ты хочешь, возьми конфету и замолкни!
Реальность: когда человек бурно проявляет свои эмоции, у нас нет задачи прекратить это. Если мы действительно хотим помочь, мы можем выслушать и помочь ему удовлетворить его потребность.
Миф 4. «Они меня расстроили (обидели, разозлили)…»
Этот миф говорит нам, что другие будто бы могут управлять нашими эмоциями. Поддаваясь его влиянию, мы становимся зависимыми от других людей. Миф говорит нам, что кто-то может нас расстроить, обидеть, разозлить… Миф исключает возможность того, что мы сами можем влиять на свои чувства. Согласно ему мы — заложники действий других людей.
Если речь идёт о детях, то, вероятно, так оно и есть. До определённого возраста у ребёнка не существует психического механизма, с помощью которого он мог бы влиять на то, что чувствует. У ребёнка нет возможности противостоять манипуляциям окружающих, его реакции во многом «запрограммированы» родителями.
Но по мере взросления мы становимся всё более самостоятельными и ответственными. Это значит, что у нас появляется власть выбирать, что чувствовать и как реагировать на события нашей жизни. Мы начинаем замечать тот момент, когда происходит выбор.
Когда наши дети медленно одевались, нашей первой стратегией было ругаться и подгонять их. Мы чувствовали раздражение и ничего не могли с этим поделать. Теперь мне понятно, что эта стратегия была обречена на провал, но на тот момент мы с женой действовали запрограммированно, согласно сценарию, который передали нам наши родители (а им, вероятно, наши бабушки и дедушки).
Первый шаг, который я сделал, я заметил, что дети не слушаются лучше от того, что мы их ругаем. Второй шаг — я понял, что дети одеваются быстрее, когда они в хорошем настроении. Третий шаг — я обнаружил, что настроение детей сильно зависит от нашего поведения. Четвертый и самый трудный шаг — я принял на себя ответственность за то, как я настраиваю детей на одевание. Пятый — я научился мотивировать детей чем-то приятным, а не упрёками.
В итоге мы перестали говорить: «Ну что же вы так долго!» Как показывает практика, намного лучше работает фраза: «Какие вы молодцы, что уже почти надели носки!» Дети стали одеваться быстрее, как только мы взяли на себя ответственность за то, как мы с ними обращаемся.
Иногда люди говорят так, как будто за их эмоции отвечает кто-то другой:
— Они меня расстроили!
— Он меня обидел!
— Ты меня доводишь!
Пока они так мыслят, они не видят своего вклада в расстройство, обиду и злость. Они в зависимом положении, это значит, что у них нет никаких инструментов, чтобы не расстраиваться, не обижаться или не злиться. В их субъективной реальности их эмоции зависят только от действий другого человека. Они не могут не обидеться на определенный стимул, как вода не может остаться в опрокинутом стакане. В этот момент у них нет своей воли, они просто исполняют программу.
Ответственно было бы сказать:
— Я расстраиваюсь от того, что…
— Я обижаюсь на него!
— Я злюсь на тебя!
Только с этого момента можно заметить себя и свой вклад, а значит, попытаться что-то изменить. Это я расстраиваюсь, это я обижаюсь, это я злюсь. Это я делаю с собой, а не они со мной. Это я — рулевой, как мне теперь научиться управлять этим?
Реальность: мы сами — единственный источник наших эмоций и чувств.
Эмоции и тело. Психосоматика
Наши чувства тесно связаны с телесными ощущениями. Любая эмоция обязательно вызывает определённые изменения в организме. Попробуйте представить ситуацию, в которой вы злились. Вы заметите, что по мере того, как вы погружаетесь в воспоминания, вы переживаете злость прямо сейчас и чувствуете, как появляются те или иные ощущения в разных местах вашего тела. Это может быть, например, напряжение челюстей или распирание в груди.
Теперь отвлекитесь и посидите минуту спокойно. После этого вообразите радость, побудьте в ней немного — и вы заметите, что ощущения в теле совсем другие. Например, лёгкость в грудной клетке и в голове.
Если вы сделаете эти упражнения, вы обнаружите, что любая переживаемая нами эмоция всегда отражается в нашем теле в виде ощущений.
Можно пойти в обратную сторону — от ощущений к эмоциям. Сожмите челюсти и кулаки, нахмурьте брови и начните пристально смотреть в одну точку. Какая эмоция возникает, когда вы это делаете?
Теперь разожмите челюсти и кулаки, расслабьтесь, устройтесь поудобнее, улыбнитесь и постарайтесь почувствовать, какая эмоция возникает на этот раз.
Выполнив эти упражнения, вы увидите, что связь эмоций и ощущений двусторонняя. Эмоции вызывают ощущения в теле, а ощущения влияют на эмоции. Благодаря этим связям наш мозг регулирует телесные процессы через наше эмоциональное состояние. То есть эмоции готовят наше тело к деятельности в конкретной ситуации, в которой мы оказались.
Если же мы подавляем эмоции, то эта регулировка нарушается, что может приводить к психосоматическим заболеваниям. Это болезни, появляющиеся в результате взаимодействия психических и физиологических факторов. Проще говоря, это те самые «болезни от нервов»: страдает тело, но причина этого — психологическая. Соответственно, основным направлением в их лечении должна быть психотерапия.
Сначала к психосоматическим заболеваниям относили бронхиальную астму, язвенный колит, гипертоническую болезнь, нейродермит, ревматоидный артрит, язвенную болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки. Это так называемая «святая семёрка», которую выделил Франц Александер.8 Потом в этот список добавили ишемическую болезнь сердца, психосоматический тиреотоксикоз, сахарный диабет второго типа, ожирение и соматоформные расстройства. Последние исследования свидетельствуют о том, что радикулиты, мигрень, кишечные колики, синдром раздражённого кишечника, дискинезия желчного пузыря, хронический панкреатит, витилиго, псориаз и некоторые виды бесплодия тоже являются психосоматическими заболеваниями.
Это только те заболевания, которые официально признаны психосоматическими доказательной медициной, по которым уже проведены исследования, собрана статистика, проверены гипотезы, защищены докторские диссертации и так далее. Есть основания полагать, что психосоматический компонент присутствует почти в любом заболевании, а значит, с годами доказательная медицина будет значительно расширять этот список.
Но даже с уже имеющимся перечнем есть серьёзная проблема. Психологи о нём, как правило, знают, врачи — реже, а вот пациенты — практически никогда. А из тех, кто знает, лишь немногие обращаются к психологу.
Приведу пример. Более половины людей старше 50 лет в нашей стране страдает гипертонической болезнью. Психотерапия включена в стандарты лечения этого заболевания наряду с препаратами от давления. Но как вам кажется, какой процент этих людей в реальности получает лечение у психотерапевта? Конечно, очень небольшой. С другой стороны, приятно, что год от года этот показатель растёт. Да и врачи всё чаще рекомендуют своим пациентам с гипертонией посетить психолога. Коллеги, я горжусь вами!
К чему это я? Если вы нашли свою болезнь в этом списке, позвоните хорошему психологу, обученному работать с психосоматическими заболеваниями. В этой книге я привожу примеры того, как я работаю с психосоматическими запросами клиентов. Вероятно, это даст представление о том, как может быть устроена такая психотерапия.
Воспитание и установки относительно эмоций
Наши установки и суждения основаны на нашем воспитании. Чтобы понять, как образуются установки, нужно осмыслить, что нам говорили в детстве и что с нами делали.
Почему именно в детстве? На то есть несколько причин.
1. Дети не знают, что правильно, а что нет. То, что говорят и делают родители, воспринимается детьми как норма и остаётся нормой, когда человек вырастает (если он специально не пересматривает свои суждения).
— Если родители объедаются шоколадом, то ребёнок воспринимает шоколад как обычную еду, наравне с картошкой, а вовсе не как десерт или лакомство. Вполне возможно, что, уже став взрослым, он будет обедать или ужинать шоколадками.
— Если в семье ребёнка бьют, то эта ситуация может казаться ему нормальной. Возможно, что он будет спокойно относиться к тому, что его бьют в школе. Иногда у детей, с которыми я работаю, даже не возникает мысли пожаловаться на насилие со стороны одноклассников, потому что для них это совершенно обычно и естественно, потому что к ним всегда так относились. Когда такой ребёнок станет взрослым, насилие для него останется нормой и он будет применять его (или терпеть) в своей семье, даже не замечая, что что-то не так, и находя «рациональные» оправдания вроде «бьёт — значит любит».
— Когда родители ругают и наказывают ребёнка за ошибки, он привыкает, что за ошибку необходимо себя поругать и наказать. Став взрослым, он может продолжать корить и казнить самого себя за ошибки, даже понимая, что это вредно и никакого смысла в этом нет. Более того, он вряд ли сможет поддержать себя в нужный момент или обратиться к кому-то за помощью из-за стыда, потому что ему будет казаться, что он её недостоин (ведь он совершил ошибку!) и что другие обязательно станут его ругать (как делали родители).
Порой доходит до смешного. Я помню, как моя мама настаивала, чтобы я чистил картошку в холодной воде. А я всё время сопротивлялся и включал воду потеплее. В конце концов я возмутился и потребовал, чтобы она объяснила мне, зачем я должен мучиться и морозить руки. Ничего аргументированного она сказать не смогла. Единственное объяснение, которое пришло ей в голову, — «меня так мама научила». Естественно, я спросил у бабушки, а та рассказала, что у них в деревне водопровод провели только недавно, да и тот только холодный. Так что другой воды просто не было, а греть воду на печке, чтобы почистить картошку, очень долго.
Другой похожий пример. Я до 20 лет чистил зубы перед завтраком, потому что меня так научили родители. Это нелогично, ведь остатки пищи — это как раз то, что мы хотим вычистить. Какой смысл в этой процедуре перед завтраком, если после этого всё равно поешь? В 20 лет я поинтересовался у родителей, почему они научили меня именно так? Мы с ними вместе подумали и поняли, что когда они были маленькими, их утро начиналось с детского сада. Сначала они вставали, умывались и чистили зубы, а потом мои бабушки или дедушки отводили их в детский сад, в котором они завтракали. В их детстве не было принято завтракать дома.
Всё, что мы восприняли в детстве от родителей, мы восприняли некритично, просто поверили, что так — правильно. В результате мы получили множество установок, которые даже не ставим под сомнение. Какие-то из них действительно полезны, а какие-то нам мешают. И наша задача — пересмотреть и при необходимости изменить их на адекватные с помощью психолога.
2. Дети эгоцентричны. В их восприятии всё, что происходит вокруг, имеет к ним прямое отношение. Особенно если взрослые снимают с себя ответственность.
— В ситуации, когда родители ссорятся, обвиняя друг друга, ребёнок может чувствовать виноватым себя: «Родители ругаются из-за того, что я плохо себя вёл». Уже будучи взрослым, такой человек может панически бояться конфликтов, избегать их и заранее чувствовать себя виноватым за всё вокруг.
— Если родители боятся разговаривать с ребёнком на табуированные темы (секс, смерть и т. п.), то у него может развиться паника по этому поводу (если уж даже мама с папой боятся слова «секс», значит, это настолько ужасно, что мне лучше держаться от этого подальше). И когда он (она) столкнётся с сексом в жизни, паника может возникать «вдруг», «ниоткуда» и сильно мешать.
Установки на тему эмоций в нашей стране традиционно запретительные. Запрет на эмоции может быть словесным и невербальным (без слов). Словесный запрет складывается из посылов типа:
— Не плачь! Не скули! Плачут только девчонки! Достала уже ныть! Пореви мне ещё!
— Не злись! Не смей так разговаривать с родителями! Что ты себе позволяешь! Щас как всыплю, будешь у меня как шёлковый!
— Не бойся! Ты трус! Ну что ты как маленькая!
В этом случае клиент на консультации может вспомнить этот запрет, например:
— Мне в детстве говорили, что плачут только девчонки.
— Когда я злился на родителей, меня наказывали.
— Когда я боялся, меня стыдили и называли трусом.
Бывает, что клиент не может вспомнить, что родители ему что-то запрещали. В этом случае возможны такие варианты.
1. Словесный запрет был, но клиент его не помнит.
2. Прямого словесного запрета на выражение эмоций не было, но за их проявление ругали, отвергали, стыдили или наказывали. Или родители ужасались тому, что дети демонстрируют какие-то чувства — и ребёнок решил скрывать их, чтобы не пугать родителей. То есть запрет выражался невербально.
3. Родители запрещали проявлять эмоции даже себе, а ребёнок скопировал их стратегию, потому что ему не у кого было научиться выражать свои чувства.
4. Запрет на выражение эмоций получен от кого-то другого. Например, от бабушки или воспитателя в детском саду.
5. Никто не запрещал показывать эмоции, но ребенок неверно интерпретировал какую-то ситуацию и сделал неправильный вывод. Так в примере с разводом у ребёнка возникает чувство вины.
Даже если клиент не помнит запрета, грамотный психолог поможет ему научиться чувствовать, распознавать, называть и адекватно выражать свои эмоции. Далее в этой книге вы найдёте примеры такой работы.
Как устроена эта книга
Структура основных глав книги базируется на следующем плане.
1. Название эмоции и её синонимы.
2. Зачем нужна эта эмоция? Какие функции она выполняет?
3. Что происходит с человеком, который её подавляет?
4. В каких вариантах проявляется эта эмоция?
5. Как обходиться с этим чувством?
6. Воспитание и установки.
7. Резюме.
Такую логику изложения я старался соблюдать везде, где получалось, чтобы упростить читателю восприятие и акцентировать внимание на основных идеях этой книги.
1. Каждая эмоция имеет свою задачу и выполняет полезную функцию в нашей психике.
2. Часто люди не замечают свои эмоции, не понимают их роли и стремятся от них отвлечься или избавиться, то есть подавляют.
3. Сдерживание эмоций чревато психологическими проблемами и нарушением адаптации в социуме, потому что, подавляя эмоцию, мы лишаемся и той функции, которую она несёт.
4. Подавление эмоций иногда влечёт за собой проблемы со здоровьем, потому что функционирование тела тесно связано с работой эмоций.
5. Подавленные эмоции могут прорываться бесконтрольно. Это может быть опасно для самого человека и окружающих его людей.
6. Подавление эмоций может приводить к психическим болезням.
7. Наша задача — не избегать своих эмоций и не отвлекаться от них, а научиться обращаться с ними, сделать их своими друзьями, а не врагами.
8. В нашем обществе нет школы, в которой учили бы правильно обходиться со своими чувствами. Однако, научившись этому сами, мы автоматически обучим этому и наших детей.
Важно понимать, что никакая книга, даже самая лучшая, не сможет научить читателя управлять своими чувствами. Научиться чувствовать теоретически, по книге, без практики — невозможно. Задача книги скромнее: она предлагает читателю задуматься на тему эмоций, обратить внимание на важность этой темы, понять, как это устроено. А обучение навыкам управления эмоциями — задача практических занятий с психологом: тренингов, психотерапевтических групп и консультаций.
Для чего я это пишу? Для того, чтобы у вас не возникло иллюзии, что, прочитав эту книгу, вы легко справитесь со всеми проблемами. Этого, к сожалению, не произойдёт. Так же, как знакомство с музыкальной теорией не сделает нас музыкантами. Можно быть блестящим теоретиком и при этом не владеть ни одним музыкальным инструментом. Чтобы научиться играть, нужен наставник и работа с ним. Если после прочтения этой книги вы сможете подобрать названия своим эмоциям и станете лучше разбираться в том, как они устроены, я буду рад. Если кого-то она вдохновит обратиться к психологу — я буду считать, что её задача выполнена.
Я постарался привести больше примеров из жизни и психологической практики, потому что они делают более понятной деятельность психолога. А также потому, что каждый такой пример из жизни реального человека даёт надежду другим, что и они смогут справиться с собственной похожей проблемой. Я знаю по опыту, что иметь такую надежду — очень важно.
Все примеры сильно сокращены, поэтому работа психолога может показаться слишком простой. Реальность, конечно, намного сложнее. Как правило, в ходе часовой консультации психолога есть всего лишь несколько полезных минут, которые и меняют состояние клиента благодаря правильно подобранным словам, сказанным в нужный момент. Но чтобы найти эти слова и создать тот самый момент, необходимо потратить довольно много времени. И ещё больше, чтобы клиент смог принять их и встроить в свою жизнь. Поэтому большинство примеров, которые я привожу в книге, на самом деле описывают итог нескольких часовых консультаций.
Большинство примеров в этой книге — это некоторый обобщённый портрет клиента с определённым запросом.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Зачем нужны эмоции и что с ними делать? Как сделать эмоции и чувства своими друзьями предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
1
Важный момент. Обычно люди пытаются «не обращать внимания на крики». Это тоже невыполнимая задача. Когда ребёнок кричит, он сделает всё, чтобы вы обратили на него внимание. Так или иначе, он добьётся этого. Игнорирование истерик (вопреки распространённому мнению) часто приводит к их закреплению. Я рекомендую обращать внимание на истерику ребёнка и не пытаться её игнорировать. Но при этом, даже слушая крики детей, мы можем научиться быть в хорошем состоянии.
2
Мне часто говорят, что невозможно смотреть на кричащего ребёнка, оставаясь в хорошем состоянии. Но я уверен, что каждый родитель способен этому обучиться. Я и мои коллеги каждый день обучаем этому людей. И это не годы психотерапии, а всего лишь несколько занятий.
4
Уиллард Харли в своей книге «Законы семейной жизни» называет этот механизм «Банком Любви». Принцип его работы очень простой. Если мы вкладываем в отношения приятные эмоции, наш «счёт в Банке Любви» растёт, и мы постепенно начинаем относиться друг к другу еще лучше, накапливаются «проценты». Если мы подвергаем наши отношения испытаниям, то постепенно «счёт» может стать отрицательным. На него набегают отрицательные проценты, как будто мы взяли кредит, и тогда наладить отношения становится очень трудно.
5
Например, пытается отвлечься, не думать об этом, считает, что ничего не чувствует, пытается выкинуть одни эмоции и вызывать у себя другие… Вариантов масса (см. главу про психологические защиты).
6
Как мы шутим с коллегами, если это кипяток, то это именно подавленное раздражение, а если чай тёплый, то ей хотелось внимания. Шутки шутками, но если взять в привычку обращать внимание на «случайные» действия людей, такие как описки, оговорки, ослышки, ошибки, то быстро выяснится, что случайности неслучайны. Подробнее об этом см.: Фрейд З. Психопатология обыденной жизни.