Куколка

Александр Лонс

Кому сейчас интересны проблемы начальника охраны биотехнологического комплекса или поиски беглого топ-менеджера предприятия? Впрочем, не стоит торопиться. За обманчивой обыденностью повествования скрывается одно из величайших преступлений начала XXI века…

1. Вместо пролога

Дежурный начальник смены службы безопасности биотехнологического комплекса «Эксгрегум» — Василий Михайлович Суворин — подтянутый сорокалетний брюнет, — пребывал в превосходном расположении духа. Скоро домой. Дежурство прошло без неприятных происшествий, впереди маячили три выходных, а дома — вкусный ужин и теплая жена. Надо бы завтра сгонять в Москву и купить ей цацки на день рождения, любит она драгоценные побрякушки. Свою дорогую Люсю Суворин всегда называл женой, хоть и не состоял с нею в законно оформленном браке, и то и другое казалось проще и спокойнее. Хорошее было дежурство. Удачное. Сегодня, прямо с рабочего терминала, Василий закончил прохождение сложного квеста в онлайновой игре «Принцесса Энфирэль»: прокачал своего персонажа, хайпнул следующий уровень, заполучил кучу новых полезных артефактов и дополнительных умений к ним, а главное — удостоился личного покровительства самой принцессы Энфирэль.

График работы вполне устраивал Василия: сутки через трое, весьма достойная зарплата плюс премии. Три выходных подряд после необременительного суточного дежурства Суворин выговорил изначально, когда только-только устраивался на это место, и потом подтвердил в трудовом договоре, когда штатное расписание в очередной раз пересматривалось. Другим симпатичным бонусом для Суворина стал халявный интернет на службе. Часами Василий резался в разнообразные онлайновые игрушки типа «Войны Престолов» или «Принцессы Энфирэль», о недопустимости чего не раз и не два вяло предупреждался руководством, а местный сисадмин стабильно писал на Суворина кляузные докладные. Но что реально ему мог сделать этот очкарик?

В который уже раз Василий Михайлович окинул взглядом предмет своих профессиональных забот — клавиатуру, пульт и схемы защиты Комплекса на постоянно включенных больших мониторах. Пора было собирать личные мелочи, что неизменно скапливались на столе к концу смены. За эту привычку — держать под рукой всякие пустяки — руководство его ругало постоянно, не только здесь, но и в органах внутренних дел, службу в которых Суворин оставил, как только подвернулась удачная возможность. Написал рапорт об увольнении. За годы в погонах служба надоела необычайно, так и ушел майором, несмотря на первоначальное рвение, былой энтузиазм и заслуженные боевые награды.

Вдруг завибрировал сигнал экстренного оповещения, и сразу же запульсировал красным юго-западный сектор Комплекса. Суворин тихо выругался и нажал соответствующую кнопку.

— Шестой пост, — ответил из динамиков беспокойно запыхавшийся голос начальника охраны сектора.

— Петрович? Что у тебя там?

— Прорыв изнутри, Михалыч. Это не учения…

Вот тут Василий Михайлович и почувствовал, будто что-то сжалось и похолодело внутри. Не учения, значит. Реальное ЧП. Все время работая здесь, время от времени накатывало нехорошее предчувствие… словно всегда такого опасался. Прощай отдых, каждая секунда на счету.

— Успел?

— Чуть-чуть опоздал, Михалыч, — убитым голосом признался Петрович. — Группа отправлена. Два кинолога и прочий стандартный набор. У всех полная экипировка. Строго по инструкции.

— Но как?.. — неожиданно вырвалось у Суворина.

— Обстоятельства уточняются, известно лишь, что проволока перекушена в двух местах, охранные собаки мертвы. Сигнализация почему-то не сработала. Разрыв восстанавливают… о, уже восстановили, система перезагружена и сейчас снова работает. По контрольной полосе обеспечено усиленное патрулирование. Вероятность повторного побега минимальна.

— Твою ж мать. Кто бежал?

— Двое орков, — убито отозвался Петрович. — Самец и самка.

— Петрович, ты же знаешь, как нас…

— Извини, Михалыч, — смутился Петрович. Руководство беспощадно выбивало такие зоологические термины не только из официальных текстов, но и из разговоров. — Парень и девушка. Из первых хатимодзи. Оба в полевом обмундировании с полной боевой выкладкой, еще кое-что из оборудования с собой прихватили, из спецсредств.

— [censored]²! — кратко выразился Василий Михайлович. — От группы что?

— На связи, значимых результатов пока нет.

— Вот ведь… Скоро руководство проявится, и пойду на ковер. Ты тоже собирайся, Сеня. Выучи пока полный список похищенного с подробными разъяснениями возможностей каждого предмета. О принятых мерах как можно убедительнее готовься рассказать… да что я тебя учу… Еще вазелин, мыло и веревку с собой прихвати. Руководство не будет интересоваться тем, что ты только «чуть-чуть опоздал».

— И тебе не хворать, Михалыч, — глухо отозвался Петрович и отсоединился.

Собеседник — Семен Петрович Скрынников, — сменный начальник охраны Юго-западного сектора, как и Суворин, был отставным служакой, но на десяток лет старше. Звезд не хватал, был обременен детьми и внуками, поэтому работой дорожил, а начальства откровенно опасался. Все это в отличие от самого Суворина, который никому пока так и не передал свои гены, зато к руководству относился корпоративно-почтительно, при этом не скрывал своего слегка иронического отношения к начальству. Увольнения не боялся. Его, орденоносного ветерана спецподразделений, с радостью приняло бы любое охранное агентство.

Как только подобные мысли промелькнули в голове Суворина, дверь открылась, и вошел сменщик — Дмитрий Крылатскис. Этот двадцатисемилетний парень, нигде, кроме срочной, реально не служивший, имел диплом с отличием Высшего охранного училища, чем чрезвычайно гордился. Интересовался только рыбалкой, а удачные фотки регулярно выкладывал в интернет, пока год назад начальство не запретило. Увидев похоронную физиономию Суворина, Дима сразу же предупредительно спросил:

— Что-то случилось, Василий Михайлович?

— Случилось, Дима. Сейчас я к руководству, а ты пост принимай. Начинается веселая…

Тут затрещала внутренняя связь Комплекса.

— А вот и оно. Руководство, — пробормотал себе под нос Суворин, снимая с пульта старомодную телефонную трубку, которую сразу же плотно приложил к уху:

— Суворин слушает… здравия желаю… так точно… есть лично, — вставив трубку на место, Василий повернулся к сменщику и сказал: — Все, Дима. Я к Генеральному, на рапорт. Не знаю, что потом будет, а ты прямо сейчас Семену Петровичу на Шестой позвони. Он в курсе, объяснит. Только сразу звони, а то его тоже скоро вызовут. Если еще не…

Василий Михайлович шел, словно отключив мысли. Через несколько минут и десятков метров, миновав молчаливую секретаршу и открыв обитую натуральной кожей дверь, Суворин проследовал через небольшой тамбур и попал в обширный кабинет с длинным Т-образным столом. В дальнем конце, «за перекладиной» сидел человек непримечательной внешности.

— Здравия желаю, господин Генеральный директор, по вашему приказанию…

— А, появился… — вместо ответного приветствия прорычал Генеральный, сердито разглядывая вытянутую фигуру Суворина. — Какого дьявола там? Ты хотя бы приблизительно понимаешь, во что мы все вляпались? Причем с твоей помощью. Это ты у нас начальник смены, в твое дежурство че-пе.

— Так точно, господин Генеральный директор! — при этом Суворин еще более вытянулся, слегка прищелкнув каблуком.

— Ты эти свои армейские штучки брось. По делу докладывай!

— Нарушена, а теперь уже восстановлена охранная система периметра. Бежали двое первых хатимодзи, парень и девушка. Похищено индивидуальное спецобмундирование на двоих с полной выкладкой. С собой они прихватили полный комплект предназначенного…

— Это уже знаю, — перебил Генеральный. — Что конкретно у тебя есть?

— Прошло всего несколько минут, господин Генеральный директор, и при всей оперативности я не уверен, что можно…

— Вот только давай без этого. Ты что, гимназистка перед дефлорацией?

— Никак нет, господин Генеральный директор, не гимназистка.

— Это был риторический вопрос, Суворин, на него не надо было отвечать. Боевой офицер. Нахер мне сейчас твои оправдания… надо действовать, ловить этих орков, а надежда только на тебя, да на Кузьмича — он у нас бывший гебист. Сейчас придет, кстати. У нас тут не государственная богадельня, и не старухи живут на полном пансионе, а сам знаешь кто. Предложения имеются?

— Определенные соображения присутствуют, господин Генеральный директор. Если кратко, то нужно послать группы… можно карту района? О, спасибо.

Начальник смены и стоящий рядом с ним генеральный директор Комплекса склонились над уже подготовленной бумажной топографической картой. Где только такую раздобыл?

Суворин вынул из кармана механический цанговый карандаш и начал что-то аккуратно обводить маленькими кружочками.

— Вот сюда, сюда и сюда, — пояснял начальник смены, — предлагаю направить наших людей. Со всем необходимым, конечно. Какой тип захвата планируется?

— Захват по обстоятельствам, — не поднимая глаз, тихо пробурчал Генеральный.

— Ясно. Тогда и здесь надо такую же группу расположить, — убежденно произнес Суворин, пометив на карте что-то еще.

— А сюда-то зачем? — не понял Генеральный.

— Они же понимают, что терять им уже нечего, поэтому считаю необходимым…

В этот момент дверь открылась, и в кабинет уверенно вошел тщательно причесанный, ухоженный представительный мужчина лет пятидесяти. Вновь прибывший аккуратно прикрыл за собою дверь.

— О, Сергей Кузьмич, рад засвидетельствовать вам свое почтение, — вычурно поприветствовал вошедшего Генеральный.

Суворин тоже кратко поздоровался.

Сергей Кузьмич Аверкин занимал должность заместителя Генерального по общей безопасности. Он всегда ходил в строгом темно-сером классическом костюме, белой рубашке и неброском галстуке. Матово блестящие полуботинки носил полувоенного образца, какие предпочитали высшие офицеры Шестого управления. В свое время он покинул органы госбезопасности в чине подполковника и стал прямым начальником Суворина. Слухи о его отставке ходили всякие, но конкретно никто ничего не знал, так что вокруг личности главного безопасника Комплекса оставался ареол некоей таинственности. Заместителя Генерального боялись все, даже сам Генеральный. Злые языки поговаривали, что у Аверкина в сейфе есть полные досье на всех сотрудников Комплекса, включая Генерального, с убийственным компроматом на последнего.

— Сергей Кузьмич, — сказал Генеральный, жестом показывая на стол, — по моей просьбе Василий Михайлович предложил тут схему реагирования в данной ситуации. Сейчас еще начальник шестого сектора должен подойти, его послушаем. Интересно, что скажет.

Суворин и Аверкин обменялись быстрыми взглядами. Оба друг друга терпеть не могли, о чем Генеральный прекрасно знал.

Быстро ознакомившись с предложениями начальника смены, главный безопасник Комплекса кивнул и произнес:

— В принципе все очень грамотно. Станция, шоссе, автобусные остановки, пропускной пункт поселка, посты ГИБДД и прочее. Дроны запустили, все так, как, собственно, и прописано в нашей инструкции на случай ЧП, и эта схема уже заработала. Только позволю себе несколько дополнений. Надо еще населению информацию разослать, что бежали переодетые орками психически больные преступники. Особо подчеркнуть, что склонны к насилию, агрессии и немотивированным убийствам. Характерные особенности: крепкое телосложение, окрашенная в зеленый цвет кожа, наращенные клыки, зеленые волосы. Объявления напечатать и расклеить. Я уже распорядился, сославшись на ваше указание, — Аверкин многозначительно посмотрел на Генерального, тот молча кивнул. — И еще один небольшой вопрос… Не понял, для чего предлагается усиленную группу посылать сюда? — Аверкин что-то указал на карте толстым пальцем с аккуратно подстриженным ногтем. — Здесь же ничего нет.

— Тут необозначенный на карте выход незаконного канализационного коллектора коттеджного офицерского поселка «Сосенки», — сказал Суворин, на которого сразу с двух сторон посмотрели оба начальника. — Интуиция мне подсказывает, что это нельзя упускать.

— Интуиция, говоришь, подсказывает? Вот раньше бы эта твоя интуиция подсказывала, когда они побег готовили. А ведь готовили же! — зло окрысился Сергей Кузьмич. — И ты полагаешь, что эти двое сунутся в узкую сливную трубу? Зачем? Куда? Да и не пролезут они.

— Видел я эту трубу. На территории имеется несколько коллекторных колодцев широкого диаметра. Для человека вполне доступны, как и сама труба.

— Для человека, но не для хатимодзи, — недовольным тоном отметил Аверкин. — Сейчас каждый боец на счету, а ты предлагаешь говнотечку караулить. Черепашек ниндзя что ли насмотрелся? Мало ли, что она для человека проходима.

— Для хатимодзи тоже, — убежденно возразил Суворин. — Тесно, но пролезть можно, лично измерял. Тем более, для орочьей сам… для девушки-хатимодзи. Они могут пропихнуться сквозь трубу, захватить в поселке авто и выехать из района. Или так: протиснется одна только девушка, угонит машину, подберет этого своего… парня, и оба скроются в неизвестном направлении. Теоретически такое допустимо.

— Теоретик! — тут же уцепился главный безопасник. — Слушай, теоретик, а почему бы тебе…

В этот момент дверь кабинета открылась, и появился еще один мужчина — обладатель вполне оформленной лысины, которую давно уже не маскировал. Несмотря на возраст хорошо за сорок, пришедший был подтянут, форму держал, но сейчас имел вид человека, порвавшего все счеты с жизнью. Это и был Семен Петрович Скрынников, начальник охраны юго-западного сектора. Того самого, откуда и осуществили прорыв.

— А, вот и наш главный герой пожаловал, — переключился на Скрынникова Аверкин. — Что скажешь, мил человек? Чем порадуешь?

— Здравия желаю, господин генеральный директор, господин заместитель. Я подготовил рапорт, — бесцветным голосом произнес Семен Петрович.

— Рапорт! — возмутился Генеральный. — Подготовил он! А орков кто ловить будет?

— Работа ведется, — заученно вымолвил Семен Петрович. — Вопрос решается.

Генеральный аж подскочил от таких слов:

— Твою ж мать! Ведется у него! Вопрос у него решается! Решаются задачи, на вопросы отвечают. Нет уж, батенька, так просто ты у нас не отделаешься. Вот ты и возглавишь группу, — в этот момент Аверкин и Суворин посмотрели на Генерального странно, но ничего не сказали, — ту самую группу, что мы сейчас формируем. Для поимки орков и для недопущения утечки информации. Для всех остальных официальная версия будет такая — идут ученья. Все тут меня поняли? Очень хорошо… хотя, конечно, ничего хорошего. Первое, что сделаем: всех тех, кто знает правду, собрать в моем кабинете. Немедленно, — после этих слов Аверкин вытащил из кармана внутренний коммуникатор и кому-то что-то сказал. — А ты, Семен Петрович, вместе с Сергеем Кузьмичом и Василием Михайловичем давай думай в три головы, как из этого дерьма будем выбираться. Вы станете нашим ареопагом. Старшим, как уже сказал, назначаю тебя, Семен Петрович, и докладывать будешь мне лично, в этом кабинете. Это, невзирая на ваши регалии и официальные должности в Комплексе, от которых вас пока временно отстраняю. Вас есть кому заместить, а пока занимайтесь исключительно побегом. Никаких рапортов, никаких сетевых коммуникаций. Личные телефоны и сматфоны отставить, только корпоративные со скремблерами. Слово «хатимодзи» выкинуть из лексикона, на время забыть. Выходные, отпуска и личную жизнь пока отменить. Всем понятна моя мысль? По вашему молчанию вижу, что понятна. Давай, Сеня, докладывай, что делать думаешь, — уже по-доброму сказал Генеральный. — Ты теперь у нас самый главный…

Примечания

2

В соответствие с Законом РФ 101-ФЗ от 05.05.2014, внесшим ряд изменений в Закон 53-ФЗ о государственном языке РФ, применение ненормативной лексика в литературных произведениях регламентировано. Первоначально в список нецензурных входили четыре группы слов: «нецензурное обозначение мужского полового органа, нецензурное обозначение женского полового органа, нецензурное обозначение процесса совокупления и нецензурное обозначение женщины распутного поведения, а также все образованные от этих слов языковые единицы». В 2018 г. Роскомнадзор де-факто расширил список слов, недопустимых для употребления в СМИ. В протоколе Роскомнадзор ссылается на мнение доктора филологических наук, заслуженного деятеля науки РФ, профессора Иосифа Абрамовича Стернина, который полагает, что к нецензурной лексике «следует однозначно отнести пять слов», включая и слово на букву «м». В данном тексте все нецензурные, однокоренные и производные от них слова заменены вставкой « [censored]».