Закаленные бурей 4

Александр Леонидович Кириллов, 2023

Развивая свой край, капиталист Алексей Семенов всеми силами борется с глупостью императора, умными и очень хитрыми американскими и европейскими дельцами. Зная об изменениях, которые скоро произойдут в России, Алексей стал готовить для себя и своих людей плацдармы в Центральной Америке и Персидском заливе. Грянула Первая мировая война, изменившая жизни многих людей. Коснулась она своими холодными щупальцами Алексея и Оксану, внеся в их личную жизнь коренные изменения. Несмотря на свалившиеся трудности, Семенов грамотно планирует свои шаги, направляя товарищей к достижению новых целей.

Глава 3. Экспансия

Весна 1910 года выдалась в наместничестве тёплой и ранней, то есть в апреле мы сняли зимние шубы, надев куртки. Я собрал ветеранов спецотряда, начавших свою службу в далёком 1903 году. Появившаяся между нами боевая дружба, основанная на совместных делах, научила нас не подводить друг друга, а в личных отношениях действовал проверенный совместными делами принцип «сам погибай, а товарища выручай». Поэтому мы были честны друг с другом, раскрывая все плюсы и не утаивая опасности. Я напомнил эпизод из Нового Завета, пересказав его своими словами: «…и Пётр отвечал Ему: «Господи! Я никогда не предам Тебя и буду с тобой до конца». Но ответил ему Иисус: «Говорю тебе, Пётр, завтра утром пока не пропоёт петух, а ты трижды отречётся от Меня». Как вы помните, Пётр трижды отказался от того, что знает Иисуса, спасая свою жизнь. Так что меньше слов, друзья, важны дела! Я снова обращаюсь к вам за помощью. Всё ближе и ближе приближаются тяжёлые времена для нашей страны, когда привычный мир рухнет.

— Что нас ждёт?

— Войны, голод и эпидемии, которые унесут миллионы жизней и разрушат страну. Правда, затем придёт светлое будущее — сталинский социализм.

— Кто такой Сталин?

— Сейчас это сподвижник Ленина, товарищ Коба.

— Давай, грохнем его?

— В том-то всё и дело, что нельзя.

— Почему, Сэм?

— В 1940-х будет война, по сравнению с которой эта бойня покажется детской войнушкой. Будет война на уничтожение всего славянского мира. И развяжет её немец еврейского происхождения Адольф Гитлер. Однако, став правителем Европы, не он будет главным пауком мировой политики. По аналогии с шахматами я бы сравнил его с турой — воин, боевой пёс и так далее. И этот деятель попытается поработить Россию. Сейчас он — жалкий художник, который нищенствует в Вене или Берлине, точно не помню.

В настоящее время Сталин и Ленин также являются марионетками западных богачей. Однако, когда они придут к власти, то покажут своим нынешним хозяевам фирменный русский знак двумя руками. Ленин умрёт, и место лидера займёт Сталин. Этот руководитель принесёт очень много горя российскому народу, крови столько прольётся, что мама не горюй. По сравнению с ним все цари династии Романовых — жалкие ученики. Однако есть одно «но», которое делает Сталина фигурой, необходимой для России. Он станет одним из тех редчайших руководителей нашей страны, которые понимали, кто их враги, и для защиты создавали сильное государство. Он сделает нашу страну такой. Миллионы людей загнутся при индустриализации, но выкованный в этой борьбе народ сможет победить Гитлера, а Россия станет мощной мировой державой. Поэтому я повторяю свой приказ: «Не трогать лидеров большевиков!»

— Тогда есть смысл стать его сподвижниками?

— Увы, несмотря на перспективность социализма как государственного строя, нам в этой стране места не найдётся. Мы привыкли мыслить и жить иными категориями. Поэтому необходимо подготовиться к грядущим событиям, создав нашу базу за пределами России. С учётом ваших наклонностей и опыта многим из вас я определил личное задание. Большинство разлетится по странам мира развивать наше дело. Таран, Щука, Блондин и Ник — это первые ласточки. А теперь я оглашу свои планы, затем послушаем ваши комментарии. Если кто-то категорически откажется, неволить не буду, решение переиграем, но я надеюсь на вас.

— А как ты? Кто будет тебе помогать здесь?

— Друзья, все вы нужны мне здесь, рядом, чтобы я мог не только поручить дело, но знал, что оно будет выполнено, как задумывалось. Однако там вы будете нужнее. Здесь же на первые роли выдвинутся наши товарищи второго эшелона.

— Сэм, ты говорил о двух будущих революциях в России. Может быть, совершим третью и захватим власть.

— Видишь ли, Серж, к 1918 году рабочие и крестьяне уже пойдут за большевиками. Мы сможем захватить власть, но боюсь, что не удержим её в борьбе с белогвардейцами, Антантой и контрреволюцией. Нас слишком мало, несмотря на супероружие, которое находится в Якутске.

— Лёш, но ведь не обязательно образовывать новую партию, мы также станем большевиками.

— В этом что-то есть. Может быть, в будущем мы так и поступим. Но я не хочу кардинально менять историю моей страны. Всё должно быть так, как предначертано Всевышним. Будь я один, возможно, что влился бы в ряды пролетариата. Но сейчас нас много и мы способны на большее, чем подчиняться приказам не совсем умных людей. Мы пойдём своим путём.

— Не хотелось бы разлетаться. Все мы одна команда, а тут…

— Парни, разве вам со мной скучно живётся? Променяете ли вы свою сегодняшнюю жизнь на ту, которая была у вас до меня? Нам всего лишь по 26-28 лет — самое время начинать великие дела.

— Да, Лех, с тобой не соскучишься.

— К тому же, несмотря на расстояния, все мы будем делать общее дело и периодически видеться.

Затем я рассказал, что знал о небольшом государстве в Центральной Америке под названием Никарагуа.

— А теперь, друзья мои послушайте краткую справку об одной стране, на которую я имею большие виды. Никарагуа правят помещики-латифундисты, которые эксплуатируют труд пеонов — индейских крестьян. Восточная часть страны называется Берег Москитов. Москития — это болота, дожди, испарения и дремучие джунгли, а также смертельная лихорадка и малярия, поэтому испанцами не колонизировалась. Зато там обосновались английские пираты, охотившиеся на испанские корабли, и чернокожие рабы, сбежавшие из английских владений. Англичане сохраняли контроль над Москитией до середины XIX века, когда были вынуждены уйти под давлением США. В 1910 году в стране произошёл очередной государственный переворот, и к власти пришла очередная военная хунта. Перевороты в этих «банановых странах» происходят примерно раз в пять лет, так что одним больше, одним меньше — никто этого не заметит.

К лету, когда сошёл лёд в Охотском море, экспедиция отправилась в далёкий путь. Стар, Виля, Художник с боевыми товарищами плывём в забытую Богом глухомань, чтобы проложить первую тропинку большого пути. Клипер, под завязку забитый оружием и боеприпасами, везёт две роты бойцов под командой Топора. Молодые мужчины волнуются, ведь им доверили построить базу на новом месте. Как сказал командир, эта страна должна стать второй родиной, куда придётся отступить, когда мы проиграем главный бой. Правда, многим было не понятно, почему наш главный бой в России мы должны проиграть.

Поскольку дело было важное, то с первым отрядом отправился и я. Клипер лёг в дрейф в лагуне небольшого городка под названием Коронадо, расположенном на тихоокеанском побережье страны. Порт представлял собой узкие деревянные причалы, к которым подходили парусные лодки и небольшие паровые кораблики. Команда спустили на воду катер, и первые русские вступили на берег этой страны. Нас встретила портовая таможенная служба в количестве пятерых человек, которая одновременно являлась и пограничной.

— Из Российской империи! О, это хорошо! А где находится Россия, сразу за Мексикой?

— Да, за Мексикой.

— Цель вашего приезда?

— Хотели бы обосноваться в благословенном крае под названием Никарагуа.

— Недавно у нас сменилась власть. Легитимным президентом стал генерал Хесус Гарсия Бланко.

— Почему легитимный?

— Он президент, значит легитимный.

— Понятно. А куда нам можно отправиться, чтобы оформить покупку какую-нибудь симпатичной гасиенды?

— Вам необходимо попасть в министерство землепользования, там вам дадут реестр земель и гасиенд, которые выставлены на продажу.

Местный лоцман подвёл наш корвет к причалу, где было поглубже. По усиленным сходням с корабля на берег съехало три машины, напоминающих современный джип"Тигр", и высадилась сотня головорезов. Сгрузив с корабля в машины оружие и боеприпасы, обменяли 1000 долларов на местные песо, докупили продовольствие и арендовали десяток повозок с погонщиками-пеонами. После этого по лесной дороге колонна отправилась к крупному городу Леон, а оттуда прямиком в столицу страны Манагуа.

Когда ушёл первый отряд, с корабля сошла ещё сотня бойцов, которые шустро приступили к обследованию местности, выставили посты, обустроили огневые точки, контролирующие дорогу к порту. Командовал бойцами очень здоровый вояка, к которому солдаты обращались непонятным словом «топор».

Разговаривали таможенники.

— Смотри, Масиас, пришлые слишко по-хозяйски себя ведут, словно у себя дома. И все с оружием — непорядок! А командир у них здоровый, словно бык.

— А ты, Хорхе, пойди и забери у них оружие. Нынче в стране прав тот, за кем сила. А за этими парнями сила.

К разговаривающим никарагуанцам подошёл Топор и Виля, переводивший слова товарища.

— Кто старший?

— Я, Хорхе Ромеро, начальник поста"Коронадо".

— Барон Топорков Александр Вениаминович, можно Топор или Hacha, по-вашему. В вашей стране произошёл военный переворот и много людей с оружием. Пока наш командир решает дела в столице, мы обезопасим себя от нападения бандитов. Вашим жителям ничего не угрожает, мы лишь приняли меры предосторожности. Мы поняли друг друга?

— Да, господин Ача, мы всё поняли, никаких проблем.

— А сейчас, сеньоры Хорхе и…

— Масиас Рохос, старший таможенник.

— Сеньор Масиас, расскажите мне, как тут живётся, на чём можно сделать бизнес, какие цены, где лучше купить землицы под строительство и так далее. Я в долгу не останусь, ведь информация стоит денег.

После знакомства с местными властями, Виля на мотоцикле поехал догонять наш отряд. Через пять часов отряд прошёл Леон, попутно познакомившись с ценами на рынке, со стороны осмотрев местный полицейский участок и армейские казармы — не впечатлило: дисциплина низкая, вооружение эпохи пиратов Карибского моря, численность — три сотни карабинеров. Не армия, а толпа в униформе.

— Сэм, как думаешь, в столице покруче будет?

— Думаю, что людей побольше. Всё-таки Манагуа гораздо крупнее, чем Леон, да и главная власть там трудится.

— А в стране большая армия?

— Вряд ли. Её кормить надо, а тут феодальная нищета, производств нет, сельское хозяйство основано на ручном труде. О, вон вывеска висит «Южно-американская фруктовая компания». Вот и реальные хозяева страны нарисовались, а хунта у них на прикорме.

— Не удивлюсь, если они переворот проспонсировали.

— В верном направлении мыслишь, Стар. Очень может быть, что янки разошлись с прежним правительством в дележе денег, отчего сменили правительство.

Отметившись в местной мэрии и узнав информацию о продаже гасиенд. Поскольку мы были иностранцами, пришлось топать в столицу. От Леона до столицы было примерно 110 километров, которое отряд протопал за три дня. Манагуа оказался крупным по местным меркам городом с населением в триста тысяч человек. Но это был не европейский, а центрально-американский город, то есть напоминающий двухэтажную деревню. Однако католический собор, дворец губернатора и мэрия были действительно красивыми и монументальными зданиями, построенными в колониальном стиле.

По улицам ходили многочисленные патрули, поэтому отряд под командой штабс-ротмистра Георгия Репина в трёх километрах сошёл с дороги в лесок, разбив на поляне палаточный лагерь, а я, Стар, Виля и четверо бойцов, уложив пару пулемётов с запасными дисками в повозку, накрыв их покрывалом, направились в город. Дойдя в центр, узнали у горожан, где находится нужный нам департамент и вошли в здание. Бойцы остались с повозкой на улице, а мы втроём с кожаным портфелем пошли искать нужных нам людей.

— Здравствуйте, с кем можно поговорить о приобретении земельных участков?

— Так и разговаривали бы в мэрии тех городов, где хотите приобрести.

— Мы иностранцы.

— Вы не из США?

— Нет, из России.

— Тогда вам в девятый кабинет, он налево по коридору. Начальник земельного департамента сеньор Педро Альварес.

Зайдя в кабинет, перед нами открылась классическая картина: деревянные решетчатые ставни на окнах, куча мух, жара, вентилятор, и мужик в расстёгнутой до пупа рубашке с сигарой в руках и кружкой остывшего кофе на столе.

— Сеньор Педро Альварес?

— Кого там ещё чёрт принёс?

Если к тебе обращаются таким образом, то надо поддержать тональность разговора.

— Здорова, сеньор Педро, хорошо ты тут устроился.

— Жарища, мать её, даже вентилятор не спасает.

— Да, полная задница. Похоже, к обеду дождь зарядит, а потом придёт парилка.

— Точно. Духота словно перед дождём. Чем обязан, сеньоры?

— Меня зовут Алекс Извилин, у нас есть желание пополнить казну вашего государства, прикупив землицы.

— Вроде не американцы, откуда вы?

— Россия.

— Россия, это же черт знает где! Что вы забыли в этой дыре?

— В России слишком холодно, захотелось найти более тёплое местечко.

— Америка, вот страна, где человек счастлив, особенно, если у него есть доллары.

— В Америке тоже есть русские, но лично мне нравится Никарагуа.

— Землицы хотите прикупить? Рекомендую карибский берег: море, солнце, деревья.

— Сеньор Педро, Москития, конечно, интересное место. Если пришельцы не сдохнут от малярии или жёлтой лихорадки, то их живьём сожрут комары и всевозможные насекомые. Это вы называете хорошим местом?

— Ха, знаете о нашей стране? Я должен был вам это предложить.

— Наслышаны.

— Да, что ни говорите, это царство москитов. Однако ещё в середине прошлого века там отлично уживались английские пираты, пока их оттуда не выжали янки.

— В перспективе в Москитии мы тоже приобретём гасиенду, но хотелось бы начать с более мягких мест.

— Каких?

— Район на побережье возле Коронадо или южнее, где есть глубокая бухта, чтобы построить океанский порт, и рядом со столицей ближе к горам.

— Я хочу переехать в США, сеньоры, это моя мечта.

— Всё зависит от вас, сеньор Альварес. Чем лучше и больше будут гасиенды, можно не две, а четыре, а лучше — пустая земля, где мы построимся сами, тем солиднее окажется ваш долларовый счёт в американском банке. И есть ещё маленькая проблемка, нескольким гражданам России нужно получить гражданство вашей страны.

— И много таких граждан?

— Минимум десяток, остальные будут работать по контракту.

— Десятку смогу помочь. За неделю оформим. Увы, большее количество сразу не получится — всё под контролем военных. И придётся заплатить кругленькую сумму начальнику департамента внутренних дел, который контролирует получение гражданства. С приходом новых властей везде требуются деньги. Ещё год назад вас никто бы не спросил о гражданстве, вы получили бы его автоматически при приобретении латифундии в 10 гектаров, но сейчас…

— Назовите вашу цифру, которую мы разделим на десять и подарим вам, а главное, давайте подберём места.

— Вы сказали, что вам не обязательно наличие гасиенды?

— Мы построим новые здания.

— Тогда прошу к карте, подберём такие места.

В итоге мы стали владельцами примерно 650 гектаров земли, расположенной в двух местах. Первый участок размером двадцать километров вдоль пляжа и двадцать вглубь страны располагался на побережье Тихого океана немного южнее Коронадо. Возле него была расположена небольшая деревенька Мирамар, а в двадцати километрах от побережья — деревня Тамариндо. На участке проживало немного местных индейцев. Земля числилась пахотной, по факту оказавшись на две четверти покрытой джунглями, четверть были заливные луга и болота, а лишь оставшаяся часть обрабатывались населением. По территории протекала очень хорошая речка Тамариндо, впадающая в лагуну, отделённую от океана полоской земли шириной километров пять, сильно заросшей джунглями. Очень уютное место для базирования торпедных катеров и подводных лодок. У деревни Мирамар прибрежные глубины позволяли подходить большим судам, так что там будет построен порт. Вторая территория размером 10 на 5 километров лежала в тридцати километрах от столицы у городка Матеара на самом берегу озера Манагуа.

Стар и Виля остались с отрядом в Матеаре, а я вернулся в Коронадо. Сразу мы столкнулись с временно неразрешимой языковой проблемой. По-английски местный народ не говорил принципиально, общаясь на испанском и индейском наречии. Испанский я не знал, так что усиленно учил его по словарю, как и все солдаты, а местный индейский диалект немного понимал, получив эти знания в прошлой жизни. Из Манагуа я отправил телетайпограмму Джеку о необходимости найма русских, говорящих по-испански. Они организуют курсы русско-испанского языка, и будут на первых порах переводчиками, иначе никак. Также требовались два батальона инженерно-сапёрных войск с инструментом и материалами, с которыми через месяц прибыл Вова Юдин.

Несмотря на сложности, работа закипела. Солдаты отряда временно переквалифицировались в строителей, клипер постоянно ходил в Веракрус за строительными материалами, а я приставил к делу местных тунеядцев мужского полу. Народ просыпался рано с восходом Солнца, а ложился, как стемнеет. Так что уже рано утром жизнь в посёлке била ключом. С учётом этого я установил распорядок рабочего дня. Платил я неплохо, но ввёл и систему штрафов, о чём все работяги и, главное, их жены, были поставлены в известность. Работать латинос не любили — это не китайцы или японцы, но кнут и пряник своё дело делали.

Начались работы. Посмотрев, как работают наши парни и никарагуанцы, мне пришлось толкнуть проникновенную речь. Было неудобно, но Виля, единственный человек, который сносно говорил по-испански, остался со Старом вести стройку на озере. Так что со словарём я составил текст и вывалил его рабочим.

— Все вы нанялись на работы, подписав контракт. От вас требуется сделать маленький порт. Чем быстрее вы это сделаете, не забывая о качестве, тем большую премию я выдам. Тех же, кто станет филонить и гнать брак, вывезу в море и выброшу с корабля. Доплывёт до берега — хорошо, нет — ваши трудности. Я понятно сказал? От вас зависит, будет ли у вас хорошая зарплата или купание с акулами в океане. Контракт подписан, назад пути нет. Кто решит сбежать, за того будут в ответе их семьи. Вы их больше не увидите, потому что, когда придёт пароход, они отправятся в край, где всегда очень холодно.

Речь простимулировала всех местных жителей. Так что я решил выдать всем аванс за усердие. Не забывал я и о быте народа. На базе была организована столовая для рабочих и моих солдат. Все мы бесплатно в ней столовались, наняв поварами и посудомойками местных тёток и девушек. В общем, на подсобные работы нанимал всех желающих. У местных крестьян я покупал рыбу, овощи и фрукты, чтобы накормить такую ораву. Сразу монтировалась лесопилка и атмосферная электростанция Мышкина.

Вечером ставили патефон и гоняли купленные в Манагуа пластинки с испанскими напевами. Были танцы, где местные парни, девушки и наши солдатики, как умели, танцевали под латинские ритмы. Так что народ, поначалу не ожидавший от белых людей ничего хорошего, через месяц очень даже с нами дружил. Налаживалось общение на смеси русского, испанского и индейского языков. Бывая на второй стройке, где работали нанятые строительные бригады, с Вилей и Старом обменивался опытом, как управляться с местными работягами. Научившись немного болтать по-испански, я стал целенаправленно общаться с местным народом.

— Как вам новая хунта? А есть ли повстанцы в стране? Было бы неплохо наладить контакты с сопротивлением, чтобы жить в мире.

Вначале народ отвечал уклончиво, потом более откровенно, но идея ответов сводилась к тому, что новое правительство никак не помогло трудовому народу, разве что ввели большие налоги.

А через пару месяцев у нас на стройке появился эмиссар.

— Здравствуйте, сеньор Семенофф, меня зовут Уго Санчез, я представляю «Фронт национального освобождения Никарагуа».

— Наконец, вы заинтересовались пришельцами.

— Люди говорят, птички на хвосте их слова разносят. Вот и нам стало известно, что вы интересуетесь местными повстанцами.

— Интересуюсь, сеньор Санчез. Хотелось бы жить с вами в мире, ведь могут возникнуть вопросы, требующие урегулирования.

— Мы наблюдаем за вами, и нам нравится ваш подход в решении социальных вопросов.

— Дома в России мои рабочие живут и работают по таким правилам уже четыре года. Так что я не вижу смысла менять их в новой стране.

— Меня можно найти, если оставите записку по этому адресу. Там, естественно, живёт обычная семья, ни во что не посвящённая, но она передаст информацию дальше.

— Понятно, тогда прошу отужинать с нами. Хотелось бы с вами побеседовать, чтобы подробнее узнать вашу программу, идеи и цели «Народного фронта».

— Зачем это вам?

— Я же сказал, мы пришли сюда надолго, значит нужно знать, чем дышит местное население. Возможно, в будущем найдутся точки соприкосновения.

Мы проболтали пару часов, а затем наш гость сел на свой мотоцикл и укатил в сторону Леона.

Вечерами я частенько проводил политинформации среди местного населения, рассказывая о будущем, которое я строю в стране Якутия и каким я хотел бы видеть эту страну.

— Что это за жизнь? Вы получаете нищенскую зарплату, горбатитесь от зари до зари и не видите ничего хорошего в будущем. Приехали мы. Теперь вы работаете у нас. Скажите, есть ли разница между прошлым и настоящим? Разве я отношусь к вам, как к рабам? Нет! Все вы имеете зарплату, выходные, если заболел работник или травмировался, мы его бесплатно лечим, и он получает половинное жалование. Но чтобы никакие капиталисты-эксплуататоры не вернули все на свои места, вам нужно научиться защищать себя. Я не говорю о повстанцах, которые научились стрелять и мнят себя воинами, я говорю о профи, как мои люди. Вы сами видите, что все они перед работой ежедневно тренируют некоторые навыки.

Несколько молодых парней из местных под предводительством двадцатилетнего парня Мануэля Варгаса подошли ко мне.

— Сеньор Семенов, мы смотрели на вас, думали над вашими словами и решили — мы хотим записаться в вашу армию.

Я улыбнулся про себя:"Не зря я распинаюсь перед вами. Вот они, мои первые спецназовцы из настоящих никарагуанцев. Мы пришлые, и пока мы станем тут теми, за кем пойдут массы, пройдёт время. А это местные, свои, значит, за ними обязательно потянуться другие".

— Хорошо, начнёте с азов, как начинали все эти воины. Кроме того, вы должны научиться читать и писать, иначе как вы будете шифровать донесения, и читать приказы. Завтра организуем первый отряд специальных операций Никарагуа, командиром назначается Мануэль Варгас.

Тренировками молодых никарагуанцев стал командовать Никон, а учить их писать и читать по-испански после работы прибывшая из Якутска Александрова с группой переводчиков. Кроме общефизических упражнений на первом этапе давались приёмы рукопашного и ножевого боя, метание всевозможного холодного оружия. Сразу же учили методам конспирации и шифрования. Учитывая отсутствие у крестьян книг, бралась, к примеру, буква"В"испанского алфавита, к ней добавлялась цифра, например 2, на которую будут смещены все буквы. В итоге получалась буквенная абракадабра. Человек, получивший послание, отнимал от буквы"Д"цифру 2 и получал нужную букву"В". Никарагуанцы задавали мне вопросы.

— А когда мы будем стрелять?

— Пока мало патронов. Не переживайте, пока будете учиться просто держать винтовку, а потом настреляетесь. Помните, что в атаку вы ходить не будете. Мы учим вас быть ночными убийцами — пришёл тихо, сделал дело, и так же тихо ушёл. А в атаку и дураки ходить могут. Ясно?

— Так точно, сеньор командир.

За прошедшие четыре месяца прибывшая команда не сидела, сложа руки. Было налажено пароходное сообщение с Якутией, и раз в месяц в Никарагуа приходили корабли. Андрей Шевцов с бригадой электриков построил подстанцию атмосферного электричества на 500 киловатт Мирамаре, сапёры с местными рабочими возвели жилые здания и подсобные помещения. Базы представляли собой несколько двухэтажных зданий казарменного типа с блоком квартир для офицеров из песчаника и кирпича, подвалы которых использовались в качестве складов. Жилой комплекс был обнесён забором из песчаника на растворе с колючей проволокой и током по ней, а весь участок — забором из сетки-рабицы. Было начато строительство стометровой бетонной полосы и стоянки для самолётов, а в Мирамаре разгрузочной зоны с портовыми кранами и ремонтным доком.

За это время к нам ещё пару раз приезжал Санчез, появились некоторые намётки сотрудничества.

Получив телетайпограмму с условным кодом, Джек вскрыл конверт под номером один, прочитал инструкцию и, вызвав Рыбака, озадачил того.

— Рыбак, для тебя «телега» пришла.

— Откуда?

— Из Манагуа.

— Откуда-а-а?

— С юга, где есть тёплое озеро и горячие креолки.

— Сэм развлекается…

— В принципе, да. Собираем конвой из судов, грузим оружие с магаданского арсенала, людей и в путь.

— Чего такое опять?

— Сэм революцию затеял.

— Однако!..

Через месяц четыре миноносца, семь фрегатов и десяток транспортников, загруженных оружием и боеприпасами, десятком торпедных катеров, строительной техникой и материалами, инструментом, медпрепаратами и учебными пособиями взяли курс на Никарагуа. Это имущество сопровождали три тысячи чоповцев, учителя, медики, строители и прочий технический персонал. Была остановка во Фриско, где произвели бункеровку угля, пополнили запасы провизии и воды, закупили несколько грузовиков, легковушек и мотоциклов.

На рейде Мирамара стояла эскадра кораблей, которые по очереди швартовались к причалу, с палубы опускались сходни, по которым сходили пехотинцы и съезжала техника: машины, пушки, мотоциклы с коляской, лошади тащили фургоны и тачанки.

Я с товарищами встречал новоприбывших. Из ветеранов на берег сошли Рыбак и Док. В мае Военно-медицинский институт выпустил очередных молодых врачей, так что Док, Кэн, Баха стали дипломированными специалистами. Организовать медицинскую службу новой страны пришлось Доку. Пока шла разгрузка, я ввёл прибывших командиров в курс дела, а Рыбак рассказывал о плавании.

— Мы специально отстоялись у берегов Гондураса, чтобы пройти ночью вдоль никарагуанских. Меньше видят, крепче спят.

— Отлично, Рыбак. Как там мужики поживают, как Серж командует?

— У Сержа все чётко, шаг влево или право — расстрел, так что он с отрядом под чутким руководством Ивана Борисыча на Кавказе подавлял суету на границе с Турцией.

— Что-то серьёзное?

— Банды местные активизировались, вот их по горам и гоняли. Есть и у нас потери в отряде.

— Плохо, но это жизнь. Итак, теперь о нашем деле. Мы тут провели разведку и набросали план операции. Давайте уточним, сколько и чего привезли вы.

— Мы тоже пока плыли, прикинули наши действия. Погляди.

Я ознакомился с пунктами действий, привлечёнными силами и сказал: «В целом одобряю. Мыслим в одном ключе, сказывается общая школа, но будут корректировки. И всем бойцам покрасить лица местными травяными красителями, чтобы посмуглеть и быть похожими на завсегдатаев страны, а не на прибывших гостей. Да, сразу хочу сказать, в следующую поставку нам нужны торпедные катера и торпеды, и чем больше, тем лучше.

— Думаешь, они понадобятся? С кем воевать будут? Как вообще здесь с транспортом?

— Печально, грузовики в основном у американских фирм, типа «Южно-Американской фруктовой компании» или горнодобывающей «Америкэн минералс компани», которым принадлежит полстраны. Вся промышленность находится под американцами, местного ничего нет, кроме плантаций, нескольких перерабатывающих фабрик и четырёх маломощных ГЭС. Вооружение у армейцев слабое. Насколько удалось узнать, на всю страну имеется три десятка пулемётов, сотни две пушек 1850-х годов выпуска. Есть повстанцы Национального фронта, но организация слабая. Пытаются изображать деятельность, но толку мало. Лидеров Фронта я не видел, общаясь только со средним звеном уровня полковника, однако, судя по их планам и лозунгам, главные в ней представители среднего класса: прогрессивная интеллигенция и средней руки латифундисты. Спонсирует Фронт кто-то из богатых оппозиционеров. Теперь по поводу катеров — они нам будут нужны для защиты от флота США, если они сюда сунутся. Хорошо, что вы привезли дальнобойные гаубицы. Вдруг придётся с американскими кораблями «дуэльную баталию» вести.

— С заказами понятно, по местным вооружённым силам информация радует. Было бы хуже, если бы хунта имела боевую армию, а не сброд в погонах. Сэм, дай пару дней на отдых. У парней за месяц плавания земля под ногами шатается.

— Отдыхайте, а мы выставим дальние посты из наших местных бойцов, пусть отлавливают всех любопытных. Деньги привезли?

— Обижаешь, босс, десять лямов мелкими купюрами, как и заказывал.

К вечеру секреты отловили трёх любопытных граждан, пробирающихся к территории порта. Одним словом, корабли были замечены и ими заинтересовались. Один оказался партизаном, направленным Санчезом и Анхелем Кабрерой, второго известного мне революционера более высокого ранга, однако, которого я никогда не видел. Второй оказался житель глубинной деревеньки, работающий на разработке песчаника, а третий сотрудником полиции Леона. Рабочего отпустили, полицейского задержали, с революционером Рамоном Перезом переговорили.

— Сеньор Семёнофф, что это значит — прибыла армия, корабли?

— Это значит, друг мой, что мы сделаем новый переворот, и к власти придёт новая хунта — мы.

— А как же мы?

— А ваше дело примкнуть к нам и начать строить новую жизнь. Пора наводить здесь порядок, и вы нам поможете. Я очень рассчитываю на вас в мирном будущем страны.

Революционер, сильно озадаченный новостями, ушёл.