Исполнитель

Александр Курзанцев, 2023

2012 год. Конец света, как обещал календарь Майя, наступил. В мир пришла Система и в одночасье часть человечества проснулась игроками. Кто-то из них остался людьми, другие превратились в дварфов, эльфов, полуросликов, орков и гоблинов. Наступивший хаос, и последовавшая за ним вспышка беззакония почти обрушили человеческую цивилизацию в средневековье, и только изобретение негатора игровых способностей, лишающее игрока на время своих сил, смогло остановить процесс распада. Была создана Федеральная служба надзора, чьей задачей и стал контроль над игроками и защита остальных не получивших системы граждан… В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 3

Управление ФСН по г. Москве и Московской области

Утро

— Алис привет! — взлетел я на крыльцо управления, поздоровавшись с практически единственным гласным сотрудником, кроме начальника, нашей поисково-технической службы. Были ещё два техника, поднаторевшие в установке скрытого наблюдения и прослушки, но они, заведуя всем нашим спецоборудованием, в оперативных мероприятиях, как таковых не участвовали, только обеспечивали их, иногда.

Алиса Старцева была невысокой, но весьма фигуристой девушкой с завораживающим взглядом больших зелёных глаз. Увидев меня, она заулыбалась, заложив руки за спину, вытянулась в струнку, словно школьница на линейке, а щёки покрылись лёгким румянцем.

— Привет, Андрей. Зайдёшь ко мне, тебя пару сводок дожидается.

— Зайду конечно, — кивнул я, пробегая мимо, — только к Петровичу заскочу, отчитаюсь и сразу к тебе.

Алиса мне нравилась. Была в ней что-то лёгкое, непосредственное, жизнерадостное, да и в целом она была весьма милой. Вот только, по понятным причинам, развивать эту симпатию во что-то большее, я не имел права.

Металлическая дверь снова грохнула за моей спиной, я махнул рукой дежурному и посторонился, пропуская двух спецов в балаклавах ведущих по коридору под руки очередного игрока.

— Отпустите суки, это шутка была! Я не специально! — вопил задержанный, дрыгаясь всем телом.

Я пожал руку следующему за ними оперу, кивнул на извивающегося в стальной хватке спецназовцев игрока:

— Что этот?

— Да, — поморщился тот, — микрорайон обесточил. Рейнджер хренов. Стрелой пробил стенку подстанции на десять киловольт и взорвал трансформатор. Говорит, новый перк опробовал.

— Ничего, — хмыкнул я, — посидит без прокачки пятнадцать суток, ремонт оплатит золотом по курсу центробанка, в следующий раз подумает.

Таких любителей попробовать свои новые возможности, не дожидаясь спуска в данж, было пруд пруди. В день по несколько подобных сигналов отрабатывали. Весьма помогало, что нарушители, в большинстве своём, возрастом были в восемнадцать — двадцать пять лет, и редко скрывали свой ник, в том числе и перед обычными людьми. Понты, голимые понты… но нам вполне на руку.

— Андрей, подожди, — высунулся из окошка дежурки заступивший на смену капитан.

Тряхнул пачкой листов в руке.

— Возьми анонимки за ночь.

— Что, все мне? — с легким неудовольствием принял я перепечатанные дежурным на бумагу ночные звонки населения с жалобами на игроков.

— Лесин сказал, ваш отдел сегодня по ним работает.

Полковник Лесин был зам начальника управления, поэтому, поджав губы, я понёс бумажки наверх к Булдакову.

Вот вроде и нужная вещь, проверки подобных сообщений, но муторная, потому что половина либо принципиально непроверяемые, либо кому-то со страху что-то показалось, но ничего конкретного сообщить, кроме этих своих подсознательных страхов аноним не может. В итоге полдня мотаешься бестолку. А надо.

Зайдя в кабинет начальника, я прошел к столу полковника и, вместо приветствия шлепнул ему на стол пачку листов. Тот посмотрел тяжелым взглядом, вздохнул, затем, пожав мою протянутую ладонь, произнёс:

— Ну что ж, значит первую половину дня работаем по анонимкам. Садись Андрей.

Я вернулся к двери, по дороге здороваясь с уже сидевшими в кабинете операми отдела, пристроился на крайнем стульчике, а Булдаков начал утреннее совещание.

— Итак, — посмотрел он на сидевшего ближе всего Сергея Сухопарова, — Серёж, что у вас?

Сухопаров был майором и старшим опером по особо важным делам. Перевелся он в ФСН, как и наш начальник, из полиции, но у меня вызывал только стойкую неприязнь, не в последнюю очередь своими чисто мусорскими замашками. Как и его напарница, — подбиравшаяся к пятидесятилетнему рубежу, подполковник Корякина. Тоже, что характерно, из МВД и тоже по особо важным. Хотя, я это знал от людей оттуда, до перевода в ФСН, сия мадам работала исключительно в архиве, где хранились переданные туда оперативные и агентурные дела.

За глаза Сухопаров имел прозвище “Серёжа-молодец” а Корякина, — “Баба Наташа”.

Действовали эти две “звезды ОРД”, по старинке, ничем, особо, не выделяясь, но водили давнюю дружбу с полковником, единственным недостатком которого была чересчур сильная привязанность к старым боевым товарищам. У Сухопарова он когда-то был наставником, ещё в милиции, а с Корякиной Булдакова связывали к тому же, очень возможно, и отношения несколько далекие от уставных и совсем не платонические.

— Планировали, — покосился Сергей на сидевшую с лёгкой улыбкой, напарницу, — с Натальей, встретиться с агентом, есть информация о незаконной продаже игрового оружия редкого качества.

— А по вчерашнему выезду?

Сухопаров вновь бросил мимолётный взгляд на Корякину и та живо подключилась:

— Вадим Петрович, пока наблюдаем. Сами знаете, по Маймуну уже кто только не работал. Хитрый гад, весь незаконный товар сразу бегункам своим в инвентари сливает. Его только с поставщиком брать. На крупной партии. Поэтому следим.

Булдаков глубокомысленно покивал, затем, взяв пару листков с анонимками, вручил Сергею:

— Ладно, съездите по этим, а дальше по своим работайте.

Как по мне, работа по этому самому Маймуну была самой, что ни на есть, имитацией бурной деятельности. Да, торговал он незарегистрированными рарками, добытыми в обход группы учёта, и стоили они куда дешевле тех, что выкупались игроками на официальном аукционе. В вопросе совершения им незаконной деятельности, вопроса, простите за тавтологию, никакого не было. Но сидеть у него под домом целый день, ведя, якобы, наблюдение, естественно, с перерывами на обед, да и просто на часок другой по делам слетать, было не работой, а сплошной фикцией.

Это было моё мнение, но я его держал при себе, стараясь по работе с этими двумя не пересекаться.

Следом полковник опросил по текущим делам остальных оперов, раздавая анонимки, и, под конец, добрался до меня.

— По Наггибатору бессрочное посмертное заключение, копия приговора у меня, — сообщил я, — ещё была встреча с агентом, агентурное сообщение до обеда подготовлю.

На лицах наших “важняков” отчётливо промелькнула зависть. Не каждый день попадается игрок из особого списка.

— Что, опять устно? — слегка недовольно пробасил полковник, зацепившись за агентурку, — а собственноручно он его написать не мог?

— Вот у меня, — влезла неожиданно в диалог Корякина, развела пальцы сантиметров на десять, — вот такие агентурные дела толщиной были и все заполнены от руки.

Булдаков одобрительно покивал, а я вновь вздохнул:

— Не хочет он от руки писать, Вадим Петрович, с него и устно-то вытянуть что-то полезное нелегко.

— Если он вообще есть, — негромко буркнула подполковница.

Я комментировать этот выпад в свою сторону не стал. Начальник, впрочем, тоже. Существовала практика такая. Заводить фиктивного агента, и добытые иными путями сведения проводить как агентурные сообщения. А всё потому, что у каждого приличного опера агенты должны быть и точка. Иначе он не опер.

Дебильное мнение, но оно имело место быть, хотя я знал нескольких прекрасных оперов, которым подбор и вербовка агентов совершенно не давались. Тем более, что вербовать игрока, дело вдвойне непростое. Да и опасное.

Забрав оставшиеся анонимки, я пошел к себе. Вернее кабинет был не мой персонально, в большом, квадратов двадцать пять, помещении, через пару дверей от начальника, нас было трое. Я, Костя Мезенцев и Женька Евсеев. Они работали в паре, как и остальные опера отдела и только я предпочитал одиночество, меньше шансов было спалить ненароком свой игровой статус.

— Слушайте, — произнёс Костя, немедленно, по приходу в кабинет, завалившись на диван, — а может все втроём по-быстрому на Крестике по анонимкам прокатимся, чтобы ноги не бить?

Диван был откуда-то прихватизирован в отдел хозяйственным Булдаковым, но место его поставить было только у нас, чем парни активно пользовались. Ну а Крестиком мы прозывали Андрюху Крестовского, одного из двух закреплённых за отделом оперативных водителей, в звании прапорщика. Второй — Виталя, большую часть времени возил наших “звёзд”.

— Можно и прокатиться, — кивнул я, — только агентурку набью.

Сев за стол у окна, я дождался, когда старый пузатый ЭЛТ монитор компа с ещё девяносто восьмой виндой включится, воткнул флешку, на которой и хранились все документы под грифом секретно и совсекретно, вошел в запароленный архив, создал там ещё один документ, после чего минут за пятнадцать накидал более-менее значимую инфу полученную мною за время ночной прогулки по игровым локам. Вспомнил про Мясника, но включать его туда не стал, сначала надо было разобраться, почему он мне знаком.

Парни пока дожидались меня, заварили в кружках кофе, негромко обсуждая каких-то знакомых девчонок, а затем плавно перешли на вопросы оперативные, в который раз обсуждая игровые расы.

— Все гоблины преступники! — горячась произнёс Костя, — увидел гоблина — смело тащи в управление, что-то да по любому найдётся.

— Ну да, а если не найдётся, а ты уже к нему применил воздействие третьей степени? — не поддержал товарища Евсеев.

— Найдётся, — махнул рукой Мезенцев, — недаром их Система такими уродами сделала.

— Ну да, — скептически хмыкнул Женька, — только если ты ошибёшься и он ничего такого не делал, то наша СБ на тебя самого дело заведёт, а там прощай служба. Не, Костя, я на такое не подпишусь.

— Да ладно, — поморщился Мезенцев, — я же так, просто.

Я покосился на них, они оба были лейтенантами, раньше нигде в органах не служа, и оказавшись здесь, не переводом из ещё какой-нибудь правоохранительной службы, а по зову сердца и велению души. Ну и потому, что были совершенно равнодушны к всяким компьютерным онлайновым ролевым играм. Это было одним из определяющих критериев. Во избежании предвзятого отношения к игрокам, как возможной зависти так и невольной симпатии в их адрес.

Костя по образованию был вообще судмедэксперт, успел поработать в морге и на скорой, поэтому среди нас отличался наиболее непробиваемой психикой, ну а Жека и вовсе окончил биофак, и был, самым, что ни на есть, дипломированным ботаником. У узнавших это, мгновенно возникал когнитивный диссонанс, потому что Евсеев был выше метра девяносто, весьма широк телом и в прошлом срочку отслужил в внутренних войсках.

Собственно и я, до прихода Системы был от этого всего весьма далёк. Старшего лейтенанта получил после двух лет в армии, пиджаком, в реактивной артиллерии. Был старшим офицером батареи, звали продлить контракт, но не стал заключать новый. На гражданке работал по инженерной специальности став, под конец, начальником строительного участка. Ну а капитана присвоили уже здесь, буквально месяц назад, досрочно, за поимку особо опасного игрока.

Закончив с бумагой, я дождался, когда из принтера вылезет отпечатанный листок, вытащил флешку, почистил на компе все временные файлы, автосохранения ворда и прочие следы документа. Комп хоть к внешней сети и не подключен, но Саша Буркин, наш специалист по информационной безопасности, имел привычку, в отсутствие оперов, периодически проверять содержимое компьютеров, на предмет сохранения файлов содержащих гостайну.

Собственно, даже флешка, с которой я работал, должна была быть сертифицирована, но наши всё никак эту сертификацию организовать не могли, и всем раздали для временного хранения секретных файлов носители в виде трёх с половиной дюймовых дискет.

Дураков мучаться с этим убожеством не было, поэтому их просто побросали в сейфы и принялись злостно нарушать информационную безопасность, используя обычные флешки из магазина.

Собравшись, получили в дежурке, в нагрузку к негаторам, которые предписывалось носить постоянно, ещё табельные ПМ, дёрнули Крестовского из комнаты отдыха, где он гонял чаи с другими водителями и загрузились в песчаного цвета вкруг тонированную Лада Калину.

— По анонимкам, Андрюх, — Костя сунул бумажки Крестовскому, — смотри по адресам, как лучше проехать.

Оперативный водитель на то и оперативный, чтобы не бездумно крутить баранку, а тоже участвовать в работе, поэтому, бегло пробежавшись глазами, он произнёс, тыкая пальцем:

— Тогда сначала сюда, потом сюда и сюда.

И началось наше нудное катание по столице, с не менее нудным выяснением обстоятельств произошедшего. Чаще всего, повод был ерундовый, то кто-то кому-то пригрозил своим, якобы, статусом игрока, на деле оказываясь обычным человеком, кто-то какие-то бытовые вещи воспринимал за проявления игровой магии, отдельные люди и вовсе оказывались из разряда свидетелей НЛО, видевших то, чего в реальности не было.

По уму, с таким должен был разбираться местный участковый, но если звучало слово — игрок или игровые способности, то полиция тут же спихивала информацию нам, мгновенно умывая руки.

В общем-то, винить в этом их я не мог. Да и внесение дополнений в сто пятьдесят первую УПК чётко разграничивало подследственность преступлений, всё что связано с игроками поручая расследовать исключительно Надзору. Правда, кое-кто из этим пользовался, пытаясь привязать игроков куда можно и куда нельзя.

Остановившись у первого адреса, мы оглядели типичный московский дворик с панельными домами и огороженной забором детской площадкой.

— Квартира восемнадцать, — прочитал Костя, — новый жилец, сказал, что он игрок, угрожал убийством.

Подойдя к первому подъезду, попробовали набрать домофон, но тот не отвечал, поэтому стали набирать по порядку, пока в одной из квартир не ответил женский, чуть испуганный голос:

— Кто?

— Полиция, — тут же ответил Мезенцев, наклонившись к микрофону, — мы к вашим соседям с верхнего этажа.

Дверь тут же запикала, отпирая магнитный замок и мы зашли в подъезд, мимоходом оглядывая слегка облупившуюся краску на стенах и несколько корявых граффити непонятного содержания.

Слегка пахло кошками и чьей-то не слишком приятно пахнущей готовкой.

Собственно, про полицию мы, не то чтобы врали. Корки прикрытия, по которым я проходил как капитан полиции у меня были, вне нашего непосредственного контингента мы старались о своей видовой принадлежности особо не распространяться, чтобы не тревожить людей понапрасну.

Поднявшись по лестнице на пятый этаж, и позвонив в нужную дверь, мы дождались, когда та, под недовольный мужской голос, приоткроется, и тут же, дернув, распахнули шире, а на пороге застыл небритый, среднего роста гражданин, в трениках и майке, явственно дыхнувший на нас перегаром.

Увидев перед собой трёх совсем не радостных мужиков на голову себя выше, он сглотнул и уже тише переспросил:

— Э-э, вам кого?

— Полиция, — ткнул я ему удостоверение в лицо, — ваши документы.

Одного взгляда мне хватило, чтобы понять, что это не игрок. Хотя бы потому, что игроки не страдают похмельем, а баффы и дебаффы от выпитого никак не отражаются на их внешнем виде. А здесь, все признаки утреннего бодуна были, что называется, на лицо.

Потратив на профилактическую беседу пару минут, выяснилось, что гражданин Клюев, находясь в подпитии, решил пугнуть возмущённых его физическим состоянием и моральным обликом соседей, чтобы, как он сам выразился, не мешали жить.

Это была уже не наша компетенция, а участкового, поэтому мы поехали дальше, на место, где ночью, вроде как, пару игроков устроили дуэль, во всю применяя свои способности.

По скорой туда вызовов не было, как и сообщений о жертвах и разрушениях, поэтому сначала нужно было посмотреть на месте, что и как. Если городская инфраструктура и личное имущество граждан не пострадали, то сильно шерстить смысла нет, максимум что игрокам можно впаять это нарушение режима тишины в ночное время, — простой штраф. И рыть носом землю в таком случае, ради установления личностей нарушителей, безблагодатная да и в целом неразумная трата сил и времени.

Второй двор, в котором мы оказались, был ещё более старым, дома даже не панельные, а кирпичные пятиэтажки, стояли квадратом, с большим двором внутри. Вся немаленькая площадка поросла травой, то тут то там группками стояли деревья и хаотично разбросанные детские качели, горки и домики.

Парни пошли опрашивать сидевших на лавочке бабок, встрепенувшихся при нашем появлении, а я пошел разыскивать само место дуэли. Если тут что-то и было, то явно в глубине двора.

Качели и горки были старые, железные, не на один раз крашенные, похоже программа благоустройства дворов сюда добраться не успела. Но может оно и к лучшему. Я присел разглядывая нижний край одной из горок, искорёженный и поплывший, затем увидел на дереве сбоку длинный диагональный разрез, а потом и ещё следы активного перебрасывания заклинаниями и срабатывания перков. Анонимка не врала, дуэль тут происходила. Вот только ущерб был весьма условный и, по современным меркам, на уголовное дело тоже не тянул. Впрочем, совсем без внимания ситуацию тоже оставлять не следовало.

Зона разрушений была относительно невелика, что-то около десяти метров в поперечнике, что говорило достаточно многое о характере дуэли. Оба игрока явно друг друга знали, один имел класс ближнего боя, а второй мага, но применял только заклинания невысокого радиуса действия.

Пока я детально рассматривал пятна копоти на земле, вернулись Костя с Жекой и, судя по их виду, кое что узнать удалось. Поднявшись, я потёр почерневшие от жирной сажи пальцы, но только больше размазал грязь, вздохнул, покосившись на товарищей, произнёс:

— Явно договорная дуэль, думаю кто-то из молодых.

— Есть такие, — покивал Евсеев, — у Семёновых из тридцатой квартиры, вон в том доме, — он ткнул пальцем вправо, — сын, Николай, девятнадцати лет, игрок, вчера появлялся у родителей и, говорят, у него друг, тоже игрок есть Степан, фамилия Вернер, в соседнем, квартира семнадцать. Из игроков, есть, правда, ещё Иван Моисеич, но ему семьдесят семь было когда Система пришла, профессор в политехническом. Но, утверждают, что хоть и гном, а глупостями не занимается, продолжает преподавать, качая уровни исключительно социалкой.

В этих вопросах я подъездным бабкам доверял. Если раньше любимой темой разговоров были местные наркоманы, то теперь дамы преклонного возраста обсуждали исключительно игроков. Кто, где, какой расы, что умеет.

Вернувшись к машине, я покопался в планшете, ища среди игроков Николая Семёнова и Степана Вернера. Первый был чародеем восьмого уровня, второй разбойником десятого. Ники, соответственно “Свинтуссс” и “Гаммадрил”.

— Подходят, — внимательно изучив по ним справку, сообщил я, — ладно, вы к Семёновым, а я к Вернерам. Если выяснится, что вчера были дома, значит точно они.

Нужная квартира была во втором подъезде, на первом этаже. Подъездная дверь запиралась на кнопочный кодовый замок и была без домофона, поэтому, секунду подумав, я подошел к окну справа от неё и, просунув руку сквозь прутья решётки, громко постучал костяшками пальцев по стеклу, на случай, если кто-то дома.

Спустя пару минут в окне замелькало чуть испуганное лицо женщины, средних лет и я достал и показал удостоверение, только уже настоящее с массивной номерной бляхой на внешней стороне чёрных корочек.

— Надзор, — произнёс я, — открывайте.

Правда, осознание того, что я из органов, гражданку не только не успокоило, а наоборот, испугало сильней, но прятаться от меня она не стала и вскоре я уже заходил к ним в квартиру, цепко взглядом осматривая обстановку. Сразу же отметил несколько явно крафтовых изделий, похоже игрок качал деревообработку.

Дома была только мать — Светлана Генриховна, невысокая, чуть полноватая женщина, одетая в домашнее платье и кухонный фартук, который теребила, затравленно глядя на меня.

Я ещё раз показал удостоверение, впрочем, глянула она туда мельком, вряд-ли хоть что-то разглядев, слишком нервным было её состояние.

— Ваш сын — Степан Вернер, разбойник десятого уровня с ником “Гаммадрил”, проживает с вами? — спросил я, продолжая осматриваться.

Видно было, что семья не слишком богатая, простенькие обои, линолеум под ногами, старые деревянные плинтуса.

— Да, — тихо произнесла женщина, затем помотала головой, — то есть нет. Жил раньше, сейчас в основном со своими, там. Но иногда навещает.

— А вчера, был? — я прислушался к звукам в квартире, но всё было тихо, только из кухни доносились негромкое бульканье.

Та замялась, но под моим нахмурившимся взглядом, мелко закивала и призналась:

— Да, был.

Тут внезапно, на глазах у неё навернулись слёзы:

— Вы посадите его, да? Я знаю, у вас эта ужасная тюрьма.

Видимо сильно любила она сына, даже с учётом, что тот, не совсем человек уже. Бессмертный игрок. Впрочем, игровая раса у него была человеческой и, по статистике, связь с родственниками такие игроки держали более крепкую, чем остальные превращенцы.

— Посмотрим, — уклончиво ответил я, — но чистосердечное признание облегчает вину. Вы разрешите?

Я показал рукой вглубь коридора, шагнул вперёд. Светлана Генриховна тут же кивнула, посторонилась, пропуская меня. Хоть я и верил ей на слово, что в доме, кроме неё, никого, но проверить не мешало.

Заглянув на кухню, я увидел кастрюлю на плите, и некоторый беспорядок на кухонном столике, похоже я поймал хозяйку квартиры прямо посреди готовки. Там же отиралась и белая с подпалинами кошка, нагло стащившая и жадно пожиравшая кусок колбасы. Ойкнув, заглянувшая вслед за мной женщина, шикнула на ту:

— Машка, брысь, дрянь хвостатая!

Следом за кухней, по коридору был зал, с негромко работающим телевизором.

— Не люблю тишину, — тут же поспешили прокомментировать мне.

Вот только канал был, на удивление, не с сериалами, а новостной. Шла передача — “Новости игрового мира, с Бонусом и Гамовером”. Где два постаревших ведущих обсуждали последние события. Мелькнуло даже видео с ночного нападения пэкашников на нуболоку.

Странный выбор для домохозяйки…

Поджав губы, я остановил свой взгляд на стоявшем напротив телевизора диване и, стремительно подойдя, пока хозяйка не успела опомниться, произнёс:

— Я присяду, — и тут же резко на него сел, плюхнувшись всем весом, отчего диван, неожиданно, человеческим голосом ойкнул.

Женщина побледнела, а я, вскочив, выхватил гаситель игровых способностей и, отступив пару шагов, скомандовал:

— Из дивана, без резких движений, иначе применю негатор. Живо!

Там завозились, затем сиденье приподнялось и из отделения для белья под ним, вылез молодой парень, в кожаном доспехе и высоких, до колена сапогах. Волосы его были стянуты в модно-молодёжный конский хвост, и украшены обручем. Взгляд Степана, а это точно был он, был затравленный, исподлобья, словно у маленького зверька.

— Ник и уровень! — вновь жёстко приказал я.

Над головой загорелась чуть желтоватая надпись: — “Гаммадрил”.

Даже дуэль, один на один, всё равно чуть красила ник, система одинаково воспринимала любое убийство одного игрока другим, но парень, судя по всему, если и пэкашил, то редко и осторожно.

В принципе, пока желтый не начинал уходить в оранжевый оттенок, игрок по местным понятиям пэкашером не считался. Мало ли, кого в порядке самообороны завалил или на дуэли.

— Я ничего не делал, — заявил внезапно парень, — я всю ночь спал, мама свидетель.

Покачав головой, я хмыкнул, покосился на женщину, затем ответил:

— И не совестно мать подставлять? Натворить, а потом, стыдливо поджав хвост, бежать мамке под юбку? Ты же не ребёнок уже. А?

Услышав в моём голосе толику презрения, он закусил губу, скривился буркнул еле слышно:

— Пошел ты, непись…

— Стёпа! — охнула Светлана Генриховна.

— Осторожней, молодой человек, — резко произнёс я, — иначе суток на пять — десять вы о прокачке забудете. Помимо штрафа за дуэль в жилом квартале.

— Штрафа? — ухватилась хозяйка квартиры за мои слова.

— Штрафа, — подтвердил я, — если ваш сын признает участие в дуэли, я зарегистрирую административное правонарушение, а начальник управления определит сумму штрафа.

— А если… — вскинулся Степан.

— А если не признаете, то придётся назначить дополнительную экспертизу и если ваше участие подтвердиться, к штрафу также добавится административный арест, потому что отказ от признания вины будет считаться отягчающим обстоятельством.

— А как же пятьдесят первая конституции? — парень всё не мог угомониться, — я на юридическом учился, это моё право не свидетельствовать против себя.

— На игроков эта статья не распространяется, — покачал головой я, — если бы вы следили за поправками после прихода Системы, таких вопросов бы не задавали.

Это похоже его убедило. Свесив голову вниз, он подумал с минуту, затем вздохнул и угрюмо произнёс:

— Я был не один.

— Естественно, — не удержался от саркастического смешка я, — дуэль предполагает наличие как минимум двух. Но не переживайте, мои коллеги сейчас как раз занимаются вашим товарищем, — “Свинтусссом”.

Это поставило окончательную точку в разбирательстве и, сделав необходимые записи в планшете, я взял объяснение с “Гаммадрила”, после чего квартиру Вернеров покинул.

Парни меня уже ждали, отработав второго участника дуэли, поэтому можно было ехать дальше.

Остальные анонимки были практически такой же рутиной, и часам к двум, купив по дороге в магазине по пачке доширака и паре сосисок на каждого, мы вернулись в управление.

Правда, только я успел залить лапшу с порезанными туда кружками сосисками, кипятком, как на пороге нашего кабинета возникла Алиса.

— О, привет Алисон! — помахал ей с дивана Костя, а я, вспомнив, что обещал к ней заскочить, хлопнул себя по лбу.

— Прости Алис, совсем забегался, — искренне покаялся я, под её требовательным взглядом.

Смягчившись, она прошла к нам, села на диван к быстро подвинувшемуся Мезенцеву, поправила юбку и, покачав головой, глядя на бичпакеты на столе, вздохнула:

— Что вы едите…

— И не говори, гробим желудок, — жалостливо произнёс Костя, ткнул несильно девушку пальцем в бок, — нет бы нас своей домашней едой угостить?

— У тебя жена есть, — ответила Старцева с лёгким упрёком, — вот она пусть тебя и кормит.

— Злая ты, — надулся тот, — между прочим, она у меня тоже в погонах, нам некогда готовить, мы на службе.

— Сам такую выбрал.

— Ну ладно я, — тут же нашелся Мезенцев, ткнул в мою сторону, — но Андрей-то один.

— Андрею может и приготовлю, — поправила кокетливо девушка прядь, заправляя ту за ухо, одновременно с лёгкой полуулыбкой глядя на меня.

— Спасибо Алис, но, — покачал я головой, открыв крышку и перемешивая исходящую паром лапшу, — не стоит. Сегодня мы в конторе, а завтра на выезде целый день, тут не угадаешь.

В этот момент забежал в кабинет Булдаков, критически оглядел всю нашу компанию, поздоровался:

— Привет, Алис.

Затем требовательно спросил уже нас:

— Что по анонимкам?

— Отработали Вадим Петрович, — ответил Женька, — сейчас поедим и дальше по делам работать будем.

— Ну ладно, — полковник ещё раз оглядел кабинет, словно выискивая какой-то компромат, после чего убежал дальше, по своим начальственным вопросам.

Заточив дошик, я выпил оставшийся после лапши химический раствор — бульоном его рука не поднималась назвать, полирнул всё это кружкой чая с печенькой и вполне сытый, поднялся со стула.

— Ну что, пошли за сводками?

Я протянул руку, помогая Старцевой подняться с дивана. Галантно пропустил вперёд. Не отказав себе в удовольствии, полюбоваться на её подтянутую тренировками в зале и обтянутую юбкой, гм, попу. Особенно когда она передо мной поднималась по лестнице на третий этаж, где был её кабинет.

Ну а что? В конце-концов, я же не голубой и не импотент, чтобы совсем не обращать на это внимания. Ничто мужское мне не чуждо, хоть я и игрок.

Дождался, когда она отопрёт дверь, облокотился о стойку, перегораживающую помещение, наблюдая, как она достаёт из ячейки запечатанный пакет. Расписался в журнале о получении, после чего, вскрыв конверт, достал сводки, читая переписку из игровых чатов интересующих меня игроков.

Наша поисково-техническая служба была единственной во всем управлении, использующей в качестве сотрудников игроков. Но это был, так скажем, негласный контингент сотрудников, никогда не появлявшийся в управлении и никак, кроме сопровождения отдельных оперативных мероприятий, не взаимодействующий с остальными.

Чисто теоретически, не скрывай я свой статус игрока, я бы мог работать там, но… Не моё это было, не моё. Просто следить, не предпринимая никаких активных действий, было противно самой моей натуре. Я хотел видеть в глазах преступника понимание того, что он попался, как до него доходит, что наказание неотвратимо и игра окончена. И то, как пуля войдёт ему в затылок, ставя окончательную точку в деле. Гейм, как говорится, ова. А служба в “темных” такой экспириенс мне дать не могла.

Оторвавшись от сводок, взглянул на внимательно наблюдающую за мной девушку, произнёс:

— Ладно, Алис, побежал я работать.

— Беги, — вздохнула она и отвернулась.

Я замешкался, на секунду захотелось её окликнуть, сказать что-то хорошее, какой-нибудь комплимент, но усилием воли сдержался. В который раз говоря себе, что не имею права этого делать.

Следующим на очереди было выяснение кое-каких виденных мною ночью у других игроков, игровых способностей. А для этого нужно было заглянуть к ещё одним коллегам.

Наши четырехглазые товарищи аналитики (а что я сделаю, если они все стабильно в очках), сидели этажом ниже за мощной дверью с труднопроизносимой аббревиатурой АГСОД, что расшифровывалось как: „Аналитическая группа сопровождения оперативной деятельности” и по штатке числились первым отделом оперслужбы. Кстати, тоже единственный отдел куда наоборот, брали исключительно фанатов всяких онлайновых фэнтезийных игр. Потому, что их задачей было систематизировать и анализировать все аспекты игровой Системы. Одним из требований к кандидатам в отдел было не менее десяти тысяч часов игры по счетчику стима в онлайновые проекты. Исходя из этого, сразу можно было понять, какого уровня задроты сидели там.

Я дернул на себя дверь, под пиликанье сработавшего замка, прямо от входа окинул просторное помещение внимательным взглядом. Аналитики, как им и положено, занимались своими прямыми обязанностями — пялились в экраны. Компьютеры у них были ни чета динозавру в нашем кабинете, процессор кор ай семь три тысячи семьсот семьдесят ка, на четыре ядра и восемь потоков, видеокарта джифорс джи ти икс шестьсот девяносто, на четыре гига пятой памяти и плоские широкоформатные мониторы двадцать четыре дюйма диагональю.

Впрочем, ни я, ни другие опера им особо не завидовали, какая разница, на каком экране пасьянс раскладывать.

Максим Ануфриев, старлей, долговязый парень, аналитик неофициально закреплённый за нашим отделом, был на месте и рассеянно прихлёбывал кофе из изрядно заляпанной кружки. Да, — глушить кофе литрами, это тоже было любимое занятие в первом отделе.

— Здорово Макс, — поздоровался я, плюхаясь на стул рядом.

Ануфриев был, похоже, где-то глубоко в своих мыслях и на приветствие никак не прореагировал, продолжая подносить к губам опустевшую, как я успел заметить, кружку. Я помахал рукой у него перед лицом. — А, что? — Вынырнул он из раздумий, хлопая глазами, словно сова из мультика. Увидя меня, буркнул: — А, это ты.

— Я, я, скажи, у тебя есть инфа по способностям паладина двадцатого уровня?

— Ну ты спросил, — покачал головой парень, — про двадцатый уровень вообще мало что известно, топы эту информацию стараются скрывать, а то желающих их ганкнуть не мало.

— Совсем ничего не сможещь сказать? — прищурился я.

— Ну, — тот почесал вихрастый затылок, поправил замусоленный воротник торчащей из под свитера рубашки, — кое что есть, по слухам.

— Паладин пэкашер, — добавил я.

— Оу, — округлил глаза за стёклами очков Ануфриев, — тёмный паладин. С ним посложнее будет, у них перки отличаются от светлых.

Он залез в комп, потом на какой-то форум в сети, пояснил:

— В нашей АИС ОСБД этого нет, потому как совсем непроверенная инфа, но вот тут в группе кое что парни пишут. Игроки или такие как мы, непонятно, но многое по базе подтверждается.

Максим повернул ко мне экран, чтобы лучше было видно, я пробежался взглядом по написанному, а затем ткнул в одну из них пальцем.

— Вот, ульта, — божественный удар, по информации, паладин применил что-то такое, дистанционное большой мощности, правда, тут сказано про волну, а там была полоса света, тонкая словно режущий серп.

Ануфриев мгновенно подобрался, уточнил:

— А оружие у него какое было?

— Двуручный меч, как бы не ультра рарка.

— Вот и ответ, — покивал старлей, — уже сталкивались с таким, эффекты ульты меняются от экипированного оружия. Значит, говоришь, инфа точная?

— Да, — кивнул я, — стопроцентная.

— Тогда внесу в базу, — Максим тут в предвкушении потёр ладони, — ульта паладина двадцатого уровня, остальные обзавидуются, что мы первые её узнали.

— Ну, не факт, что первые, — чуть улыбнулся я, — кто-то, вероятно, знает и помимо нас.

— Не важно, — махнул рукой парень, — в базу мы первые внесём, значит нам и слава. Да, кстати, ещё что-то известно? Дальность, сила воздействия, аспект воздействия?

Ануфриев выжидательно на меня посмотрел, на что я, кивнул и перечислил:

— Ну, дистанция максимальная, то есть не меньше пятидесяти метров, воздействие физическое, по крайней мере на предметы, пробивающая способность очень высокая, легковой автомобиль разрезает вдоль.

— Серьёзно! — впечатлился старлей, — точно ульта.

Мы ещё посидели с ним, поговорив по способностям других классов, а затем я поинтересовался насчет Мясника.

Быстрый поиск нашел сразу нескольких, с разными вариациями написания ника, но это было не то, и уровни в пределах пятнадцатого и биографии совершенно не впечатляющие. Попробовали помимо ников пройтись по прозвищам, которыми сами игроки иногда друг-дружку награждали, но и там всплывали только какие-то несерьёзные личности.

Я уже уходил, когда внезапно вспомнил один эпизод, ещё до появления ФСН, в период самого разгула игровой вольницы, когда государство буквально трещало по швам, грозя развалиться. Тогда обезлюдел целый город на двадцать пять тысяч жителей. Выжило процентов десять населения, успевших сбежать. Остальных, за неделю вырезал один игрок. Без магии, одними оружейными перками. Ни ника, ни как выглядит, ни даже какой он был расы и класса, ничего не было известно. Но результаты его действий, они серьёзно били по психике, даже видавшим виды людям.

“Натуральный мясник,” — вспомнил я слова судмедэксперта, после осмотра очередного трупа.

Так может это был именно этот мясник?

Я мог ошибаться, скорее всего ошибался, вероятнее всего это был какой-то другой Мясник, но если был даже минимальный, призрачный шанс выйти на того, устроившего бойню игрока, я должен был его использовать, хотя бы ради тех погибших людей. А это означало то, что мне надо попасть в этот самый пэка клан к Одувану.