33 мушкетера и Жемчужина Дао

Александр Клыгин

Постмодернистская повесть о мушкетерах, постигающих дзен, проходящих испытания в колесе Сансары и, конечно, спасающих Королеву от козней кардинала.

Магическая дуэль

Закончить д’Артаньян не успел — из-за поворота дороги показался отряд молящихся гвардейцев кардинала. Все они были одеты в черные рясы и распевали что-то мрачное.

— Глядите-ка, друзья, гвардейцы кардинала! — воскликнул Портос. — Это наш шанс отличиться в глазах сенцея!

— Но их пятнадцать человек, а нас трое, — возразил Арамис.

— Зато это была бы настоящая глупость, если бы мы ввязались в бой, — заметил Атос.

— Действительно, настоящая глупость, — кивнул Арамис. — Ты не помнишь, чем сейчас награждают за настоящие глупости?

— Не помню, — ответил Атос. — Но, уверен, что награждают за них щедро.

Между тем поющие гвардейцы кардинала подошли к мушкетерам, и один из гвардейцев, видимо, главный, вышел чуть вперед и начал бубнить:

— Доброе утро, господа мушкетеры, помилуй вас бог, безбожников, ибо будете вы жариться в преисподней, если не попросите прощения у всех бедных и угнетенных, не отдадите добровольно все имущество господину кардиналу и не вступите в наши ряды. И все же мы рады вас видеть! Но не для такого ли безбожного дела, как дуэль, вы собрались в этом уединенном месте? Как хорошо, что господь направил нас на эту тихую тропинку, ибо только мы сможем предотвратить ваше грехопадение и спасти ваши души от пламени ада и Гиены Огненной! Покайтесь же, неверные, неразумные рабы господа нашего, бросьте эти шпаги, отдайте добровольно все ваше имущество господину кардиналу, вступите в наши ряды и обретите душевный покой…

— А если бы мы и собирались драться, вам-то что за дело? — спросил Портос. — Отойдите в сторонку и не мешайте, господа, а если вам противно на это смотреть, отвернитесь.

— Как верные рабы господа и слуги господина кардинала, мы не можем позволить твориться злу в мире и так или иначе, а нам придется вас остановить, — сказал гвардеец кардинала, доставая шпагу. — Мы не можем позволить вам совершить такой тяжкий грех, как убийство, и мы будем вынуждены отправить вас на небеса, если вы не отступитесь и не отдадите добровольно все ваше имущество господину кардиналу. Мы убьем вас, но будем денно и нощно, без перерыва, молиться за ваши души, дабы не попали они к Гиене Огненной, что живет в темном царстве Саддама Бен-Ладена. Мы будем молиться, чтобы ваши грешные души попали в светлое царство Блина Клинтона, и тогда, возможно, после тысячелетий, проведенных в сибирском чистилище, вы сможете, наконец, пробиться к светлому пути Арнольда Шварценеггера…

— И все-таки, это глупость, — обратился Атос к Портосу. — Нас трое, а их пятнадцать. Не факт, что мы уцелеем, а опять бегать по Парижу с тремя шпагами в теле мне как-то не очень-то хочется.

— Но не можем же мы отступить! — воскликнул Портос.

— Верно, не можем, — сказал Арамис. — Тогда совершим эту глупость, господа. И не дай бог, если эти козлы станут за нас молиться. Так они могут любого придурка из нирваны вытащить!

— Это точно, — сказал Атос. — Тем более надо сражаться, авось, нашим братьям в нирване станет полегче, когда на этом свете поубавится число плакальщиков.

— Простите, господа, вы говорили, что вас трое, а мне кажется, что нас четверо, — сказал д’Артаньян. — Мы с ними справимся.

— Не лезьте в эти дела, молодой человек, пока душа ваша чиста и незапятнанна грехом, если не считать, конечно, что все мы грешны с момента рождения и даже до момента рождения, ибо непогрешим лишь Романский Поп и, конечно же, господин кардинал, которому вы отдадите все свое имущество, дабы не жариться в царстве Саддама Бен-Ладена, ангела тьмы… — завел свою бесконечную пластинку гвардеец кардинала.

— Вы же не мушкетер, — обратился Арамис к д’Артаньяну, не обращая внимания на бормочущих мантры гвардейцев. — Вы еще можете спокойно уйти, отказавшись от дуэли.

— Я мушкетер, — ответил д’Артаньян. — Пусть я не ношу мушкетерский плащ, но я буду его носить. А если не буду, то с радостью умру за возможность стать мушкетером!

— Это поразительная глупость, я сразу понял, что вы наш человек! — с удовольствием воскликнул Атос, пожимая руку д’Артаньяну. — Могу я узнать ваше имя, о, храбрый кандидат в мушкетеры?

— Меня зовут д’Артаньян, сударь, — ответил д’Артаньян.

— Очень приятно, господин д’Артаньян, — сказал Атос.

— Мне тоже, — сказал Портос, пожимая руку д’Артаньяну.

— И мне, — сказал Арамис, тоже пожав д’Артаньяну руку.

— Ну что, господа, зададим жару этим раздолбаям в мантиях? — спросил Атос.

— Да!!! — хором ответили Портос, Арамис и д’Артаньян, вставая в боевые стойки.

— Тогда вперед, — сказал Атос.

— Вперед!!! — крикнули четверо мушкетеров и атаковали пятнадцатерых гвардейцев.

Гвардейцы одним движением выхватили шпаги из ножен, и завязалась драка.

По самым простым подсчетам, которые попытался осуществить д’Артаньян, с детства не друживший с математикой, на каждого мушкетера приходилось в среднем по четыре противника. До сих пор д’Артаньяну не приходилось сражаться со столькими противниками одновременно, просто потому, что в обеих его деревнях было только два человека, владеющих шпагой, причем одним из этих двоих был сам д’Артаньян. Однако наш герой был полон решимости научиться правилам боя с четырьмя противниками прямо по ходу боя. Отбив удары четырех шпаг, он принялся наносить ответные удары, царапнул одного из гвардейцев, столкнул друг с другом двух других, увернулся от выпада четвертого и снова начал отвечать на удары. Краем глаза наш герой подмечал, как же сражаются мушкетеры. А сражались они весьма занимательно.

Арамис сотворил трех астральных двойников, и все двойники довольно успешно отбивали атаки гвардейцев. Портос прибегнул к телепортации и телепортировался с такой частотой, что в один момент даже столкнулся с самим собой. Таким образом он основательно запутал гвардейцев и успел проткнуть двоих. Теперь гвардейцев осталось тринадцать, это несколько уравнивало шансы.

Атос расправлялся со своими противниками весьма экзотическим способом, который в учебниках назывался «Взгляд Бельфегора». Отбив четыре выпада, проведя четыре атаки и расцарапав каждому из противников лицо, Атос на секунду остановился и заглянул в глаза того гвардейца, который оказался рядом. Обычно такое действие требовало времени, а времени-то как раз не было, поэтому Атос сыграл на эмоциональном состоянии гвардейца, то бишь, на его страхе. Заглянув в глаза противника, а глаза, как известно, зеркало души, Атос вытащил из самых глубин его души самый жуткий страх. Атос не знал, что увидел гвардеец, но только гвардеец этот в то же мгновение проткнул себя собственной же шпагой.

Конец ознакомительного фрагмента.