Католики и протестанты. Глава 12

Александр Иванович Подмосковных

Спустя два дня после вышеописанных событий монастырь Святой Женевьевы города Парижа принял двух измученных в дороге путников.Монастырь был женский, но добрая мать-настоятельница – пожилая женщина лет пятидесяти, – не могла без сострадания отнестись к выбившимся из сил и неизвестно, в каких передрягах побывавшим, молодым людям.Им была отведена просторная комната в здании монастыря.

© Александр Иванович Подмосковных, 2019

ISBN 978-5-0050-1928-8 (т. 12)

ISBN 978-5-0050-1926-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 12. Важная миссия

Спустя два дня после вышеописанных событий, монастырь Святой Женевьевы города Парижа, принял двух, измученных в дороге, путников.

Монастырь был женский, но добрая мать-настоятельница — пожилая женщина лет пятидесяти, — не могла без сострадания отнестись к выбившимся из сил, и неизвестно, в каких передрягах побывавших, — молодым людям.

Им была отведена просторная комната в здании монастыря.

Едва добравшись до кроватей, — оба дворянина, не говоря ни слова, тут же забылись крепким сном.

Монашки расседлали коней, а они могли это делать, когда возникала такая надобность. При всём притом, животные выглядели не менее уставшими, чем их молодых хозяев.

У луки седла одной из них, — была пристегнута кобура для пистолета, однако — самого его, — там не оказалось. У луки седла другой лошади — висела разреженная аркебуза.

Женщины отвели животных в сарай, который находился в их веденьи; обмыли их, напоили, задали овса.

Вечером, матери-настоятельнице доложили о пробуждении путников, сон которых длился почти десять часов.

— Моё имя граф де Ромбуа. — представился ей Ален, ибо это действительно был он. А это — мой друг и товарищ, шевалье д» Алванж.

Себастьен согласно закивал.

— Мы путешествуем по стране, — вставил он.

Добрая мать-настоятельница монастыря Святой Женевьевы, удовольствовалась таким ответом и приговорила с участием:

— Наверное, вы сильно проголодались, молодые люди! — я распоряжусь, чтобы вас покормили.

Ещё бы не проголодаться, — ведь они целый день провели в седле; не имея во рту ни росинки. Последняя их встреча с Лигой — едва не закончилась трагически. Им до сих пор неизвестны судьбы Лагранжа, Луи, Мартрэ, а что касается бедного Франсуа, то он был ранен в бедро, и с этим ранением доставлен на попечение хозяину одной из гостиниц Орлеана, где они заплатили не малую сумму — за молчание, и уход — за больным.

Позднее, в Шартре — все гостиницы города, как будто сговорясь, — отказывались предоставить в распоряжение Алена и Себастьена ключи от комнат, кои, — по его словам, — все до единой заполнены желающими переночевать. Чаша терпения переполнилась: Ален не выдержал и накричал на хозяина.

Ведь он обещал за постой вдвое больше, чем того требовалось, однако им с шевалье было наотрез отказано.

— Но я же вам сказал, — кричал рассерженный содержатель гостиницы: — мест — нет! Убирайтесь, пока я не позвал стражу! — и уже было приставил к губам полицейский свисток, каких в наш век уже не сыщешь, чтобы исполнить задуманное.

–"Патруль! — прокричал он, зовя.

Чтобы этого не произошло, шевалье ударил наглеца в лицо, от чего тот перелетел через стойку, и рухнул на пол.

Стали сбегаться люди. Кто-то вызвал городскую стражу. Волей — не волей курьерам короля Генриха пришлось оставить негостеприимное заведение, спасаясь бегством от страшной расправы. И они проскакали всю ночь и утро, пока наконец не достигли стен монастыря.

Молодая монашка принесла ужин. За поеданием оного Ален вспомнил про бумаги, волнуясь нащупал карманы своего камзола. Они оказались на месте.

Конец ознакомительного фрагмента.