Стальные грозы

Александр Зорич, 2016

Война с Конкордией только что отгремела и в Галактике воцарился мир. Но надолго ли? 12-й гвардейский танковый полк, в котором командует ротой гвардии капитан Константин Растов, внезапно поднят по тревоге. Задача – высадиться на угрюмом планетоиде и вместе с военно-космическими силами атаковать базу конкордианских мятежных звездолетов, которые отказались капитулировать вместе с остальным флотом. Танки Т-14 рассчитаны на бой в условиях безатмосферных планет, но еще никто не водил их в бой против звездолетов! Выдержит ли техника? А главное – выдержат ли люди? Но главные вопросы придут потом, когда выяснится, что враг прятал на планетоиде нечто очень важное, а к ключевым планетам землян протянули свои клешни инопланетные захватчики…

Глава 2

Не война

Август, 2622 г. Город Синандж Планета Тэрта, система Макран

Что думал Растов по поводу этой странной боевой тревоги?

Думал, что название планеты — Тэрта — говорит ему немногое: что-то крупное и стратегически важное в Конкордии. Но мало ли в Галактике крупного и важного?

А больше ничего не думал. Не до размышлений ему было. Ведь требовалось проследить, чтобы взводные командиры и ротный старшина Вергун впопыхах ничего не забыли: двойные боекомплекты, запчасти, топливо, провизию, воду…

Еще вспомнилось, что «рота, быстро поднятая по тревоге, не считается спавшей». Так приговаривали они в кадетстве, будучи дежурными по казарме Харьковской бронетанковой, когда приходилось среди ночи поднимать товарищей в ружье.

К их ситуации, правда, эта прибаутка не клеилась, ведь выдернули их не из постелей…

Когда грузились в войсковой транспорт «Авачинск», Растов получил ожидаемый вопрос от Кобылина:

— Ну и чего там еще начальство измыслило? Неужели десант?

— Нет, вряд ли, — сказал майор. — Нас грузят на войсковой транспорт, а это означает обычную переброску. Так что если и в десант, то не сразу.

— В каком-то смысле это плохо, — таинственно заметил Кобылин.

— Чего ж плохого-то?

— Да я вот в Египет собрался. Там меня на Синае Пехлеван ждет!

— Пехлеван?

— Ну как же! Помните кобеля собаки динго, которого я подобрал в Египте? Я его Пехлеваном назвал! Оставил его там одному надежному товарищу, Наифу Рессалину. Пока с войны не вернусь. Только собрался проситься в отпуск, а тут эта тревога!.. Как бы этот Рессалин собаку мою не выгнал…

Растов помнил ценную находку Кобылина. Конечно, никакой то был не динго… Так, в лучшем случае помесь корги с дворняжкой. Но фантазии боевого товарища следовало уважать.

— Ну допустим. А почему ты в десант так рвешься? — полюбопытствовал Растов.

— Так чтобы быстрее обернуться! Раз — десантировали. Два — мы всех убили. Три — обратно домой. Четыре — я лечу на Синай! Если все споро провернуть, в двое суток уложиться можно!

Растов одобрительно ухмыльнулся.

— Вижу, Навзарский рейд привил тебе вкус к молниеносной войне.

— Только так воевать и нужно! Не можешь молниеносно — вообще не воюй! — с горячей убежденностью воскликнул Кобылин. — Вот я сейчас читаю. — Он вытащил из нагрудного кармана замызганную книжку и потряс ею перед носом Растова. — Немец один написал, Юнгер. Называется «В стальных грозах».

— В стальных? Танкист, что ли?

— Да нет, это про Первую мировую войну. Шестьсот лет назад!

Растов наморщил лоб, припоминая.

— Так у немцев танки тогда уже были. И вроде хорошие.

— Они у немцев чуть позже появились, командир. В Первую мировую — еще не было. Юнгер этот — он в пехоте служил, ротой командовал. Ну и вот написал мемуары. Как они там воюют. С англичанами.

— Ну и как? Молниеносно воюют?

— Противоречиво. Перед атакой — трехдневный артобстрел, а потом они волнами бегут на вражеские окопы… Вот тут по возможности молниеносно, да. Но выжившие англичане косят их из пулеметов, в упор… Так что приходится падать обратно, носом в землю… А дальше как карта ляжет: иногда полку Юнгера удавалось прорвать все линии окопов, перебить всех пулеметчиков! Пойти дальше, на простор вырваться!.. А иногда останавливались прямо в первом же окопе. Ну и все, конец наступления. Продвижение вперед — триста метров. Понимаете?

— Понимаю. А позитив?

— Позитив в том, что они были очень храбрые люди. И когда все-таки атака шла удачно, то за два часа без всяких танков они могли наделать таких дел, что у англичан разбегались целые дивизии… Ну а мы-то сегодня умеем воевать получше тех немцев, верно? Вот я и говорю: хорошо бы в десант. Да поскорее.

Логику своего боевого товарища Растов все равно не понял. Впрочем, в этом был весь Кобылин.

Столица планеты Тэрта называлась Синандж.

Меньшая и лучшая половина города стояла на острове в океанском заливе. Большая и худшая — вытянулась вдоль побережья уже на континенте. Через залив были переброшены мосты, сшивающие городские половинки в единое целое.

«Авачинск» приземлился на одну из немногочисленных свободных площадок военного космодрома. По левую руку от транспорта громоздился внушительный линкор-авианосец «Суворов». По правую — тянулась аккуратная линейка однотипных фрегатов проекта «Беспощадный», рабочих лошадок военфлота.

Перед «Авачинском» серели в ряд танкодесантные корабли — «Константин Ольшанский» и еще три каких-то.

Стоило их транспорту сесть, как из «Ольшанского» на бетон выползли открытые штабные мобили-вездеходы с эмблемой военно-космических сил и покатились к ним.

Пока бронетехника покидала «Авачинск» (кто-то с нижних палуб своим ходом, а кто-то с верхних посредством грузовых кранов), навстречу мобилям вышли комполка Кунгуров, комбат-1 Зуев, комбат-2 Жевнев, комбат-3 Мирошник и еще десятка полтора офицеров комсостава, включая Растова.

Из головного мобиля выбрался здоровый кабан борцовской комплекции в форме капитана третьего ранга и с толстым портфелем в руках.

— Михаил Тенюх, — отрекомендовался он. — Командир «Константина Ольшанского», а по совместительству начальник ОДК — отряда десантных кораблей.

Танкисты тоже представились.

— Тут у нас все немножко кувырком, товарищи… — перешел к делу Тенюх. — Еще час назад я имел предписание перебросить вашу часть на другой край континента, в лесной массив возле города Тихш. Была ориентировка, что в Тихше запланирован мятеж…

— Мятеж местного населения? — уточнил Кунгуров.

— Местного, да. А выступить они должны были после того, как эскадра «Сефид» выбросит диверсионные группы и нанесет с воздуха удар по нашим опорным пунктам.

— Эскадра «Сефид»? — Комбат-2 Жевнев нахмурился. — Диверсионные группы, удар с воздуха? Так ведь капитуляция, все сдались уже давно!

— Как видишь — не все. Давай дослушаем, — предложил ему Кунгуров.

Тенюх признательно кивнул полковнику и продолжил:

— Так вот, повторюсь, планы только что поменялись. В окрестности Тихша уже отправлен другой полк, своим ходом. То ли тайцы, то ли малайцы… А у меня свежий приказ от старшего флотского начальника по системе Макран, эскадр-капитана Трифонова: подобрать комсостав 12-го танкового полка, то есть вас, и привезти на стоянку яхты «Зор».

— На борт яхты? — попытался поправить его Кунгуров.

— В моем предписании четко написано: «на стоянку», — покачал головой Тенюх. — Так что милости прошу, занимайте места в машинах. А пока будем ехать, можете ознакомиться с ориентировкой.

С этими словами Тенюх открыл портфель и раздал всем офицерам-танкистам одинаковые синие папки.

«Жирная ориентировка какая, — испугался Растов, приняв папку, в которой на ощупь было листов тридцать, не меньше. — Да тут на полноценную войну хватит, не просто раз-два-десант-домой, как Кобылину мечтается!»

— Константин, давай с нами! — позвал его Кунгуров, занимая место в первой машине.

— Спасибо за приглашение, товарищ полковник, но, — Растов деликатно улыбнулся, — я лучше с молодежью.

— Ну как знаешь.

Ехали довольно долго — на противоположный край необъятного космодрома. Так что проглядеть выданные Тенюхом документы успели все.

Картина рисовалась примерно такая.

Первое: заотар Хабад, занимавший в Конкордии пост, примерно соответствующий русскому Председателю Совета Обороны, бесследно исчез еще в июне. Теперь он из неведомого далека вдохновляет идейно крепких клонских психов на сопротивление России и ее союзникам.

Второе: флотский командир, взявший себе псевдоним Гайомарт, этим самым сопротивлением руководит практически. Подлинное имя Гайомарта неизвестно, а псевдоним отсылает к персонажу зороастрийской мифологии, первочеловеку вроде христианского Адама. Идеологический посыл псевдонима очевиден: Гайомарт зачнет племя новых зороастрийцев, они будут лучше прежних, и они придут в мир из пламенного горнила партизанской войны.

Третье: новоявленный клонский Адам возглавляет эскадру, в которую входят авианосец, линкор, четыре фрегата и всякая мелочь. Эскадра называется «Сефид». Есть мнение, что Сефид — имя любимой женщины флотоводца Гайомарта, но это лишь мнение.

Четвертое: начиная с 1 августа, наибольшую активность эскадра «Сефид» проявляет в системе Макран. Корабли мятежников совершают дерзкие нападения на транспорты, стремятся захватить побольше люксогена и провизии.

И пятое: к эскадре «Сефид» предположительно примкнул танковый полк Корпуса Стражей Мира — клонского гибрида внутренних войск и полевой жандармерии.

— А почему, кстати, именно эта система, Макран? — спросил Растов у капитана Носурина — начальника оперотдела их полкового штаба. Капитан слыл эрудитом, как и положено оперотдельцу.

— Там в конце ориентировки написано, — не отрываясь от бумаг, ответил Носурин. — Наши думают, что мятежников привлекают крупные конкордианские корабли.

— Крупные? Я думал, они все давно затрофеены и уведены нами на Землю!

— Не все. Ряд трофеев определен в металлолом. Их сюда, на Тэрту, пригнали, чтобы на местных верфях резать. Так что тут можно и линкор бесхозный найти, и авианосец…

— Линко-ор… — протянул Растов. — Да у этого Гайомарта планов громадье!

Наконец они заехали на уединенную стоянку, отгороженную от основной части космодрома десятиметровыми бетонными стенами. Там стояла «Зор» — шикарная космическая яхта, выкрашенная в традиционные для клонов цвета: белый, оранжевый и салатово-зеленый. В конкордианской культуре они символизировали добрые намерения, солнечный свет и весеннюю зелень садов. По мнению же Растова, такое сочетание если что-то и символизировало, то давно известный факт, что у клонов глаза на жопе и они видят красоту по-своему.

Под бортом яхты были расставлены два десятка легких раскладных стульев, а также стойки с картами, проектор, звуковые колонки и кабинка со стенками из красной непрозрачной материи — вроде тех, что используются для тайного голосования на выборах в органы общинного самоуправления.

Яхта и импровизированная инструктажная под открытым небом очень хорошо охранялись. На стоянке был расставлен взвод осназа в полной экипировке и, сверх того, три пулеметных расчета.

При этом четверо осназовцев охраняли одну только «кабинку для голосования»!

— Товарищи, прошу садиться, — пригласил Тенюх.

Растову было очень интересно, как огромная фигура кап-три сможет разместиться на хлипком раскладном стуле. Но Тенюх, вместо того чтобы сесть, вышел и встал перед ними, в двух шагах от «кабинки для голосования».

— Пока мы сюда ехали, товарищи, — начал он, — я получил от эскадр-капитана Трифонова новую директиву. — Тенюх заглянул в свой планшет и как-то недоверчиво улыбнулся: — Новости, признаться, отличные… я бы даже сказал, невероятные. Оказывается, нашей разведке удалось обнаружить базу эскадры «Сефид». Поэтому назначена операция по захвату этой базы и уничтожению находящихся там кораблей мятежников. Операция получила кодовое наименование «Метель». Она будет проведена в самое ближайшее время. Погрузка вашего полка на мой отряд десантных кораблей должна начаться сегодня в восемнадцать ноль — ноль.

— Восемнадцать ноль-ноль? — переспросил полковник Кунгуров. — У меня нет уверенности, что к этому времени полк успеет хотя бы выгрузиться с транспорта «Авачинск»! Не говоря уже о регламентном осмотре техники!

Тенюх сделал понимающее лицо и энергично закивал.

— У меня тоже нет уверенности! Но я уже связался с комендатурой космодрома. Обещали подать еще семь кранов.

— Меня другой вопрос волнует, — это был комбат Зуев, непосредственный начальник Растова. — Почему для уничтожения эскадры «Сефид» и ее базы решено привлечь танковый полк?

Другие офицеры поддержали вопрос комбата одобрительным гулом.

Тенюх только того и ждал.

— А вот на этот и подобные вопросы, — с видимым облегчением сказал он, — вам ответит присутствующий здесь представитель наших разведорганов.

— Кто еще тут «присутствующий»? — спросил Растов вполголоса у сидящего слева от него Коробова. — Здесь только мы и кап-три! Или инструктаж проведет сержант осназа?

— Да чего там сержант! — Коробов хохотнул. — Автопилот яхты! Вот прямо из этих колонок!

— Здравствуйте, товарищи.

Насчет колонок Коробов не ошибся — слова приветствия раздались именно из них.

Конечно, в голос были внесены намеренные искажения, однако все равно было слышно, что он принадлежит достаточно молодому, но уже очень уверенному в себе человеку.

Этим летом таких повышенно самоуверенных молодых людей в России появился целый легион: прошедших через горнило войны с Конкордией лейтенантов и капитанов, звездолетчиков и танкистов, милиционеров и пожарников, пилотов и ракетчиков, взводных командиров и комэсков…

— Здравствуйте, товарищи, — повторил уверенный в себе невидимка, дождавшись, когда удивленные возгласы танкистов стихнут. — Сразу открою главную тайну: я сижу в этой красной кабинке, которая стоит перед вами. Мне самому это кажется смешным, но я выполняю требования Глобального Агентства Безопасности. Мои кураторы полагают, что моя внешность должна сохраняться в секрете — как и моя личность… Поэтому я должен прятаться от вас в этой штуке и вынужден использовать оперативный псевдоним Консультант.

«Да, в общем, нормальные требования, — мысленно согласился с ГАБ Растов. — Мы находимся на вражеской планете, где действует многочисленная агентура клонского сопротивления. Никакие меры секретности не кажутся в такой обстановке маразмом».

Невидимка тем временем продолжал:

— Вообще-то я пилот-истребитель, а не разведчик. Но так сложились обстоятельства, что я в последние дни пилотировал «Зор» — конкордианскую вооруженную яхту, которую вы сейчас видите слева от себя. И вот сегодня мне выпала небывалая удача: я обнаружил базу клонских мятежников! — интонации выдали ребяческий восторг говорившего. Достижение и впрямь было выдающимся, чего уж там.

«Приятный парень, — подумал Растов. — Вот только совершенно непонятно как это он, будучи якобы простым пилотом-истребителем, получил в свое пользование эту яхту? У нее же цена — заоблачная! Сто миллионов терро — влегкую! И как он вообще узнал, куда лететь, чтобы найти базу мятежников?! Откуда получил наводку?!»

–…Я пролетел на удалении сто тысяч километров от базы. Теперь мы знаем ее координаты и нам известен ее примерный вид. Что я мог — то заснял через оптику яхты. База находится на поверхности планетоида Фраский-Лед, спутника планеты Ялос в системе Посейдония.

— Первый раз слышу, — склонившись к уху сидящего одесную Носурина, прошептал майор. — Посейдония — говорит тебе о чем-нибудь?

— Абсолютно ни о чем. Могу только сказать, что это где-то за пределами официальных границ Конкордии.

— Есть, однако, одна серьезная проблема, — сказал невидимка Консультант извиняющимся тоном. — В другой обстановке флот обязательно провел бы доразведку цели звездолетами и флуггерами. Была бы составлена детальная карта с расположением всех объектов. Однако этого не будет.

Комсостав снова загудел: на этот раз возмущенно. Планировать операцию по данным одного-единственного пролета яхты? Да где такое видано?!

— Этому есть объяснение, товарищи, — поспешил с оправданиями Консультант. — Командование надеется, что мой пролет вблизи планетоида Фраский не был замечен эскадрой «Сефид»… Но больше рисковать в штабе не хотят. Боятся спугнуть клонов. В районе Фраския поработают только два наших Х-крейсера из позиционного положения…

— Х-крейсера? Космические субмарины, что ли? — уточнил у Растова Носурин.

— Ну да, — кивнул майор.

–…Ну а теперь самое главное. — Слова Консультанта зазвучали глуше и серьезней. — То, ради чего меня попросили встретиться с вами лично. Как единственный человек, который наблюдал базу воочию, именно я внес предложение использовать против эскадры «Сефид» не только корабли и флуггеры, но также и танки. В том числе самые тяжелые: «Т-14» и трофейные «Шамширы». Поэтому я должен разъяснить вам, товарищи танкисты, почему эскадр-капитан Трифонов принял такое странное, на первый взгляд, решение.

— Ставлю десять терро, — сказал Растову Носурин, — что кому-то наверху просто очень хочется увидеть нашу тяжелую технику в самых нелепых боевых условиях. А все остальное — включая якобы независимое мнение этого Консультанта, — уже подгоняется под это желание.

Растов из принципа решил поспорить.

— Даю двадцать терро, что причина уважительная, — поднял ставку он.

–…Планетоид Фраский, — продолжал Консультант, — это два небесных тела, которые вращаются вокруг общего центра масс на очень малом по космическим меркам расстоянии. Один планетоид частично покрыт ледниками и поэтому называется Фраский-Лед. Другой, Фраский-Базальт, состоит только из каменных пород. Собственное вращение планетоидов давно уже заторможено приливными эффектами. Таким образом, вращаются и обращаются они синхронно, из-за чего Фраский-Базальт всегда висит над одной и той же областью Фраския-Лед. Между небесными телами получается, так сказать, стационарное космическое ущелье.

Когда эти ученые летуны из ВКС начинали разглагольствовать об астрофизике, у Растова всегда вскипали мозги. Вроде бы и элементарные вещи объяснял Консультант, но майору было проще выиграть средней сложности танковый бой, чем вникнуть в сакральный смысл формулы «вращаются и обращаются синхронно».

— Примерно в центре этого космического ущелья на поверхности планетоида Фраский-Лед есть глубокий протяженный каньон. Его глубины хватает, чтобы в нем могли надежно спрятаться клонские фрегаты. Что же касается авианосца и линкора, то их, скажем так, выдают торчащие уши. Их-то мне и удалось обнаружить… Но самое главное, что космическое ущелье клоны очень плотно заминировали и прикрыли множеством установок противокосмической обороны. Получился своего рода форт. Его стены состоят из минных полей, а непрошибаемой крышей служит Фраский-Базальт. Если атаковать этот космический форт в лоб, военно-космические силы понесут большие и ничем не оправданные потери.

— Позвольте, товарищ… Консультант! — не выдержал полковник Кунгуров. — Но чем же в описанной ситуации помогут танки?! Ведь десантные корабли столь же легко подорвутся на минах, как и боевые флуггеры! А жертв будет несравнимо больше!

— Все дело в том, товарищ полковник, что танки можно высадить на безопасном удалении от минных заграждений. После чего они прорвутся внутрь клонского оборонительного периметра, который я образно назвал «космическим фортом». Там танки обнаружат и уничтожат тяжелые зенитные ракетные комплексы. А это уже позволит военно-космическим силам приступить к полномасштабному тралению минных заграждений в ущелье между планетоидами.

— Похоже, деньги ты мне проспорил. — Растов победительно улыбнулся Носурину. — Так его послушать, танки действительно нужны!

— Формально ты прав, а фактически флот все равно мог бы обойтись без нас, — с самой кислой миной ответил тот, доставая бумажник. — Это вопрос лишней сотни флуггеров. Тут чьи-то личные амбиции. Может быть, даже нашего комдива.

«Теперь я знаю, как выглядит образцово-показательный, стопроцентный зануда», — подумал Растов и принял от Носурина двадцатку, испытывая удовлетворение некой особой природы.