Пьесы и пьески

Александр Ермак

В сборник вошли 9 пьес и миниатюр: «День рождения», «Ты была, ты есть, ты будешь», «Кросс с подкруткой», «Никогда не знаешь, где ждет тебя собака», «Вторая смена», «Пинг-понг втроем», «Маленький автомобиль для одинокой женщины», «Воздушные шарики», «Проведем вечер вместе».

ТЫ БЫЛА, ТЫ ЕСТЬ, ТЫ БУДЕШЬ

Он — в белом. На бритой голове — замкнутая разметка красным пунктиром.

Она — в белом.

Все происходит в почти пустой комнате: кровать, стул, тумбочка, дверь.

Он (сидит на кровати, играет в «ладушки»). Ладушки — ладушки, где были? У бабушки. Что ели? Кашку. Что пили? Бражку… (Задумывается.) Бражку… Хочу бражки. Мама, хочу бражки! Мама…

Входит Она с тюльпанами в вазе и с сумкой через плечо. Ставит цветы на пол, кладет сумку на тумбочку, сама присаживается на стул рядом с ним.

Она. Ну, что ты раскричался. Я здесь. Рядом. (Обнимает его и гладит по голове.)

Он. Мама, хочу бражки.

Она. Еще чего выдумал.

Он. Хочу, хочу…

Она. Тебе нельзя алкогольных напитков. Особенно сегодня.

Он. Мам, а я хочу…

Она (качая головой, достает из кармана пакетик). Если бы ты так хотел лекарства…

Он (эхом). Лекарства?

Она (показывая на часы). Да, пора принять лекарства.

Он. Эти горькие, противные лекарства…

Она. В этот раз они будут сладкие.

Он. Их сделали на кондитерской фабрике?

Она. Да.

Он. Специально для меня?

Она. Да, и только что привезли. Держи.

Он подставляет ладонь, и Она высыпает несколько таблеток.

Он. Правда, еще теплые. Желтые, красные, зеленые. (Расставляет их на ладони.) Этот длинный — командир. Пухленькая — его кухарка. Эти — верные солдаты. Они смелые ребята. Готовы воевать. Готовы отправиться в любой поход, в любой полет. (Он приподнимает ладонь и собирается дать щелчка таблеткам.)

Она (мягко ловит его руку, опускает ее). Проглоти их.

Он (вздыхает). Хорошо. (Отдает таблеткам свободной рукой честь.) Прощайте, отважные герои фронта. (Закидывает их в рот одну за одной и прячет за щекой.) И ты, пухленькая, славный труженик тыла…

Она поднимает с тумбочки стакан воды, протягивает ему.

Он берет стакан.

Чай с малиновым вареньем?

Она… Нет.

Он. Значит с медом?

Она… Нет.

Он. С лимоном?

Она… Нет. Следующий раз будет чай с лимоном, а сегодня просто вода. Пей.

Он (пьет). Сладкие… С кондитерской фабрики…

Она… А теперь ты поспишь. Тебе нужно набраться сил.

Он. А я уже спал.

Она… Чем больше будешь спать, тем лучше.

Он. А зачем?

Она… Что зачем?

Он. Зачем лучше?

Она… Что это у тебя за щекой?

Он. Ничего.

Она (снова подает ему стакан). Ну-ка, быстренько глотай таблетки.

Он послушно пьет.

Она укладывает его и укрывает простыней.

Все. А теперь спи. Тебе обязательно нужно набраться сил. Сегодня нам придется поработать…

Он. А сказку про Змея Горыныча?

Она… В следующий раз.

Он. А про трех богатырей?

Она… После змея Горыныча…

Он. А тогда, тогда…

Она (вздыхая). Никаких тогда. Спи давай…

Она встает, тихо выходит за дверь, но не закрывает ее полностью. Следит за ним из-за двери.

Он (оглядевшись, свешивается с кровати и выплевывает таблетки или то, что от них осталось). Тьфу, тьфу… Нет, я никогда не выздоровею. Я буду лежать так год, два, три, четыре… Нет, я буду лежать так сто лет, и мама будет приносить мне чай с малиновым вареньем, и с медом, и с лимоном. А еще мандарины и арбузы. Купит мне пистолет. И саблю. И будет обнимать меня и говорить: «Славный мой, славный»… А еще будет рассказывать сказки. Про Змея Горыныча. Про трех богатырей. Про Али Бабу. И петь песни тоже будет. (Напевает) «Баю-баю-баю-бай… Баю-баю-баю-бай…» (Покачивается, свесившись над полом. Потом медленно сползает под кровать, целится из воображаемого оружия в зал.) Боевому расчету занять свои места. Приготовиться к бою. Эй, вы! Я держу вас на мушке. Сдавайтесь! Встать! Руки верх! Сначала те, что справа. Потом…

Она (выходит из-за двери). Опять?

Он замирает.

Она вытягивает его из-под кровати, усаживает.

Хорошо. Не хочешь пить лекарства, не хочешь спать, тогда, может быть, все-таки немного позанимаемся?

Он (эхом). Позанимаемся?

Она… Да, давай еще раз попробуем. Еще раз. Итак, все, как в школе.

Он. Не хочу в школу. Не хочу в школу.

Она… Я сказала, как в школе. На самом деле будем заниматься здесь, по нашей индивидуальной программе, как раньше. Я снова буду твоим учителем. Договорились?

Он. Договорились?

Она… Тогда начнем. Займемся… Чем мы сегодня займемся?

Он. Чем мы сегодня займемся?

Она… Чем-нибудь серьезным. Литературой или языком. Склонением, спряжением…

Он. Спряжением?

Она… Как скажешь. Спряжением, так спряжением. Итак, мы занимаемся спряжением глаголов.

Он. Глаголов?

Она… Да, спряжением глаголов во времени. Возьмем и проспрягаем, например…, например, глагол «быть». Слушай меня внимательно. Итак: я… была, я… есть, я… буду. Прошлое, настоящее и будущее время. Была, есть и буду. Теперь ты…

Он молчит.

Конечно, это не просто, но попробуй. Ты… был…

Он. Ты был.

Она… Ты… есть.

Он. Ты есть.

Она… Ты будешь.

Он. Ты будешь…

Она… Хорошо, продолжим. Но теперь каждый о себе. Я… была.

Он. Я была…

Она. Нет, ты был…

Он. Ты был…

Она. Не я, а ты был…

Он. Ты был…

Она… Ладно. Пусть так. Будем считать, что сегодня нам не до спряжения глаголов… Может быть, считалочки?

Он. Считалочки.

Она. Пятью пять? Двадцать пять.

Он. Двадцать пять.

Она. Шестью шесть? Тридцать шесть.

Он. Тридцать шесть.

Она. Восемью восемь?

Он. Восемью восемь.

Она. Допустим… Хорошо, считалочки мы тоже пропустим. А что ты скажешь о чтении? Может, у тебя появилось желание почитать?

Он (эхом). Почитать?

Она… Да, почитать. У меня сегодня книжка есть просто замечательная. (Достает из сумки книжку, дает ему.) Думаю, она тебя увлечет. Читай.

Он листает страницы одну за одной, не останавливаясь.

Она (качает головой). Все как обычно: гляжу в книгу, вижу фигу…

Он. Фигу…

Она. (делая фигу и рассматривая ее). Образы… Картинки…, картинки… (Достает из сумки листок бумаги, рисует на нем животное с рогами и подписывает крупными буквами «КОЗЕЛ». Показывает ему.) Посмотри и читай то, что написано ниже.

Он смотрит на рисунок и молчит.

Она… Повторяй за мной по буквам. (Тычет пальцем и читает.) «К»…

Он. «К»…

Она… «О»…

Он. «О»…

Она… «З»…

Он. «З»…

Она… «Е»…

Он. «Е»…

Она… «Л»…

Он. «Л»…

Она… Ну?

Он. Ну…

Она… Хорошо. Теперь читаем по складам. «Ко»… Повторяй. «Ко»…

Он. «Ко»…

Она… «Зел»…

Он. «Зел»…

Она… Отлично. (Дает ему листок с рисунком.) А теперь сам прочитай все целиком.

Он (смотрит на рисунок). Целиком?

Она… Давай-давай. Сам. Ты можешь. Итак, ко-зел…

Он (читает по складам). Ба-ран…

Она. (берет рисунок и рассматривает его). В чем-то ты, конечно, прав… Баран… Ну, а теперь, а теперь… (Смотрит на него.) Будем учиться дальше или отдохнем?

Он (эхом). Отдохнем.

Она… Хорошо. Пусть у нас будет перемена. Можешь поиграть…

Он (соскакивает с кровати, ходит по комнате, расправив руки как крылья). Я лечу, лечу, лечу над долинами, лесами, над широкими морями к чужедальней стороне, где… (Вздрагивает и отшатывается в сторону.) Мы попали в зону зенитного поражения противника. Экипажу осмотреться и доложить о возможных неисправностях. Стрелок-радист? (меняет голос) Жив. Оружие в полной боевой готовности… (прежним голосом) Борт-механик?… (меняет голос) Жив. Пробоина в правом топливном баке. Горючее перекачано в левый. Можем продолжить полет… (прежним голосом) Отлично, борт-механик… Штурман?… (меняет голос) Жив. Пора заходить на боевой курс… (прежним голосом) Есть пора. Заходим. Цель в перекрестии. Сброс!.. (делает вираж)… Штурман? Штурман, ты меня слышишь?… (голосом штурмана) Да, командир, цель поражена… (прежним голосом) Молодцы, ребята. Домой. Нас ждут горячие девчонки. Сначала танцы, а потом — кому как повезет. Кому — блондинка, кому — брюнетка. Кому — скромница, кому — кокетка… Кому — такая (рисует рукой силуэт), кому (делая неприличный жест) — облом… Заходим на посадку. Выпустить шасси… (Падает на кровать. Лежит некоторое время без движения.)

Она. (качает головой). Надо же, ты ходил на танцы…

Он. Да, мама.

Она… И?

Он. Это было здорово. Играла музыка. Быстрая-быстрая. И у меня билось сердце быстро-быстро. Потом была медленная музыка. Но мое сердце все равно билось быстро-быстро. Та девушка у окна. У нее такая, у нее такая… И она смотрела на меня. Я сначала думал, что не на меня. Рядом было много других парней. А она смотрела на меня. Точно на меня. И я смотрел, я смотрел…

Она. Ты смотрел на нее?

Он. Да, мама.

Она. И ты…

Он. Да, я… И она да. И мы, мы…

Он встает и, закрыв глаза, начинает пританцовывать, держа воображаемую партнершу за талию.

Она тоже встает, обнимает его, и они танцуют вместе. Некоторое время молчат.

Он открывает глаза и спрашивает.

Сколько тебе лет?

Она… Воспитанные кавалеры не задают дамам таких вопросов.

Он. Прости… А мне…

Она… Сколько?…

Он. Шестнадцать.

Она… Врешь, наверное.

Он. Пятнадцать. Почти.

Она… Пусть будет так.

Он. У тебя такая…

Она… Фигура? Знаю…

Он. А я так хотел тебя пригласить, но боялся.

Она… Хорошо, что я сама догадалась к тебе подойти. А то так бы и простоял весь вечер один.

Он. Ты не из нашей школы?

Она… Нет.

Он. Но я видел тебя где-то раньше.

Она… Возможно.

Он. Возле кинотеатра?

Она… Скорее всего.

Он. Ты была с этим… с высоким…

Она… Почему бы и нет…

Он. И вы ходили в кино…

Она… Что ж такого?

Он. А потом он провожал тебя домой?

Она… Допустим.

Он. И, конечно, ты, ты ему обещала поцелуй?

Она… Весьма вероятно.

Он (улыбаясь). А танцуешь сейчас со мной.

Она… Да. А почему ты удивляешься?

Он. Но я младше его. И слабее…

Она… Но в тебе тоже есть кое-что привлекательное.

Он. Да?

Она… Определенно. Например, мне нравится…, мне нравится твоя прическа.

Он (хватаясь за голову). Правда?

Она… Да. Очень оригинально. Даже экстравагантно. Но в меру. У тебя есть вкус.

Он. Здорово. Но это не я придумал. Но я не возражал, нет, не возражал. Но и не настаивал, если честно…

Она. И у тебя неглупое лицо.

Он. Неглупое лицо…

Она… Да. И еще, я смотрю, ты неплохо танцуешь.

Он. Смешно. Я ведь первый раз здесь танцую.

Она… Не может быть. У тебя так здорово получается.

Он. Да? Это меня научили. Мама научила.

Она… Повезло тебе с мамой.

Он. Очень. У меня такая мама. У меня замечательная мама. Она все для меня делает.

Она. Прямо все-все?

Он. Все-все. И завтрак, и обед, и ужин. И рубашки мне гладит, и постель заправляет, и уроки за меня делает…

Она. И в школу за тебя ходит?

Он (вздыхает). Нет, в школу мне надо ходить самому. Но я не всегда туда хожу…

Она. Сбегаешь с уроков.

Он. Ага. Беру булку и иду на пруд, там утки…

Она. И тебе ничего за это?

Он. Ничего. Она же меня любит.

Она. Вот здорово. А отец? Он не ругается, не бьет тебя?

Он. Отец? Папа? Бьет? Что ты…Он очень-очень хороший… Только он, знаешь, он редко, очень редко бывает дома. У него такая работа. Он военный летчик. Да, военный летчик. Он все время летает на бомбежки. Бомбит там всяких врагов. Один раз его самолет сбили, и он вместе с экипажем два дня держал круговую оборону. «Боевому расчету занять свои места. Приготовиться к бою. Эй, вы! Я держу вас на мушке. Сдавайтесь! Встать! Руки верх!». Они даже пленного захватили…

Она. Как интересно…

Он. Да. И его наградили орденом. Если хочешь, я покажу тебе орден,…фотографию… ордена.

Она. Хотела бы я посмотреть на твоего отца. Раз он такой геройский…

Он. Я же говорю, папа редко, очень редко бывает дома. У него бомбежки, бомбежки каждый день. (Вздыхает.) У него же орден. И он все время бомбит, бомбит, бомбит. Даже отдохнуть не успевает. Такие дела…

Она. А мамочка сидит дома и ждет его с бомбежки? И тебя после танцев?

Он. Нет, мама каждый день на работе. Она рано утром уходит в магазин, а вечером возвращается. Если покупателей нет, то пораньше. А иногда попозже. А хочешь, хочешь я познакомлю тебя с ней? Сегодня же. Хочешь, пойдем прямо сейчас. Может быть, она уже дома… Может быть, она вернулась…

Она… Думаешь, я ей понравлюсь?

Он. Конечно. У тебя такая…

Она… Фигура?

Он. Да, как у нее.

Она… Как у нее?

Он. Да, как на фотографиях… до болезни. Да и сейчас почти такая же…

Она… Интересно посмотреть.

Он. Я же говорю: пойдем прямо сейчас.

Она… Да запросто (берет его под руку), идем.

Идут вокруг кровати.

Он. Мы недалеко здесь живем. Совсем рядом с магазином. За угол свернуть, а потом сквер перейти…

Она… А ты уверен, что я ей понравлюсь?

Он. Конечно, ведь нам с ней всегда нравится одно и тоже.

Она. (останавливаясь). Неужели всегда и все?

Он. Да. Пирог с капустой… Тюльпаны… Кормить уток в пруду…

Она… Ты — славный.

Он. Да, она так и говорит. Обнимает меня, потом целует и говорит: «Какой ты у меня славный…, славный…»

Она. (обнимает его и целует в голову). Какой ты славный…

Он. А ты, ты… А у тебя такая, такая… (Неуклюже прижимает ее к себе, закрыв глаза, тычет губами в ее лицо.)

Она. (прижимается к нему). Славный, славный, славный…

Они целуются. Его рука робко скользит по ее спине. Она своей рукой водит его руку по своему бедру, по груди.

Он. Мама…

Она. Славный, мой. Славный.

Он. Мама…

Она. Иди ко мне. Будь со мной…

Он. Мама…

Они валятся на кровать. Она помогает стянуть с себя верхнюю одежду. Он целует ее грудь.

Она. Да, да, правильно…Да, да, верно, верно… Иди ко мне. Будь со мной…

Его движения замедляются. Он замирает, лежа на животе…

Она… (встает, одевается, смотрит на часы). Осталось совсем немного времени. Совсем немного, мой славный. Глянем еще раз. (Достает из сумки документы, листает их.) Еще раз… «Дата рождения… Прививки… Родители… Отец — без психических отклонений… Слесарь авиационного завода,…слесарь авиационного завода — ушел к другой женщине, когда сыну было шесть лет. Отношений с семьей не поддерживал…»

Он. Мама…

Она. «Психически здорова… Легкие… Тяжелая форма… Замуж больше не вышла. Все свое свободное время посвящала единственному сыну, имеющему проблемы с обучением в школе…»

Он. Мама…

Она. «Впервые попал в клинику в пятнадцатилетнем возрасте. Шок после смерти матери…». (Садится на стул рядом с кроватью.)

Он (переворачивается на спину). Мама…

Она. «Прошел курс реабилитации… Продолжил обучение в школе».

Он. Восемью восемь. Восемью восемь. Восемью восемь… Я не хочу к доске. Я не хочу к доске. Я не пойду. Отстаньте от меня. (плюется) Тьфу-тьфу-тьфу… (плачет) Я больше не буду. Я больше не буду. Я больше не буду…

Она. Тихо-тихо.

Он. Мама, я не хочу в школу. Я не хочу в школу…

Она. Успокойся. Ну же, мой славный.

Он. Не хочу…

Она. И не надо. Все хорошо, мой славный. Все хорошо…

Он (успокаивается). Славный…

Она. Славный… (читает дальше) «От службы в армии освобожден по состоянию здоровья. Работал в унаследованном от матери бакалейном магазине. Не преуспевал… Женился на продавщице… Детей нет… Часто ссорились… Депрессии… Депрессии…». И последнее: «Доставлен в клинику в шоковом состоянии. Частичная потеря памяти. Отчетливо помнит лишь детские годы, проведенные рядом с матерью. Отмечается устойчивое стремление к воссоединению с ней…».

Он. Мама…

Она. «Традиционный курс результата не дал. Больной отказывается от приема лекарств. При принудительном вводе препаратов проявляет агрессивность… Хирургическое вмешательство…». (Кладет документы в сумку.) Хирургическое вмешательство… (Проводит пальцем по красному пунктиру на его голове.)

Он (приподнимается). Мама. Ты здесь?

Она… Здесь.

Он. Ладушки — ладушки, где были? У бабушки. Что ели? Кашку. Что пили? Бражку… (Задумывается.) Бражку… Хочу бражки. Мама, хочу бражки! Мама…

Она… Еще чего выдумал.

Он. Хочу, хочу…

Она… Тебе нельзя алкогольных напитков. Тем более сегодня.

Он. Мам, а я хочу…

Она… Сейчас я тебе дам что-то другое. (Встает, переносит цветы от двери к кровати.) Это твои любимые тюльпаны.

Он (эхом). Тюльпаны…

Она… Да, твоя жена принесла. Она хотела зайти к тебе. Но придется потерпеть: некоторое время вам не стоит видеться. Неизвестно, как твои эмоции…

Он. Эмоции…

Она… Да, эмоции. Впрочем, записку для тебя я у нее взяла. (Достает из сумки, подает ему.) Читай…

Он бессмысленно крутит листок в руках.

Она. (присаживается). Ну, конечно. Давай, я сама…

Он равнодушно возвращает.

Она. (читает). «Папуля…», хм… «Папуля, выздоравливай скорее, я очень соскучилась, плохо сплю и совсем не занимаюсь магазином. Смотрю телевизор и все время думаю о тебе, о том, как ты вернешься, и мы больше никогда не будем ссориться. Я приготовлю тебе пирог из капусты…».

Он (эхом). Пирог из капусты.

Она… Да. Она так и пишет: «У меня уже есть рецепт. А потом мы пойдем кормить уток в зоопарке…».

Он (тихо). Уток в пруду…

Она… Да, пойдете кормить уток. Видишь, какая у тебя замечательная супруга. Верит, любит и ждет… И смотри. (Показывает ему письмо.) Как красиво расписывается (пишет рукой в воздухе): «Твоя мамуля». А ты? Ты, кстати, собираешься писать ответ?

Он (эхом). Ответ.

Она… Ты уж напишешь, если читать не можешь. Ни книги, ни письма тебя не интересуют… (Кладет письмо обратно в сумку и достает газету.) А газеты? Хочешь почитаем свежую? (Смотрит на отвернувшегося его.) Напрасно. Здесь наверняка найдется что-нибудь для тебя. Например, вот это: «Вчера было отмечено некоторое колебание цен на оптовые партии товаров для розничных магазинов…». (Смотрит на него.) Неинтересно, да? (Читает еще раз.) «…некоторое колебание цен на оптовые партии…».

Он (повернувшись). Оптом и в розницу.

Она… Точно. Об этом и речь. Похоже, все-таки что-то у тебя там еще работает. Давай продолжим. Давай попробуем еще раз. Еще раз.

Он молчит.

Брутто-нетто?

Он. Нетто-брутто.

Она… Очень хорошо… Дебет-кредит?

Он. Кредит-дебет.

Она… Отлично… Купил, продал и наварил.

Он. Варил, варил и не продал.

Она… Нет, и этим тебя не проймешь… (Снова просматривает газету.) Ага, то, что надо. Послушай: «Состояние молодого человека, обнаруженного ночным сторожем на кладбище остается неутешительным… По словам супруги больного, врачи намерены прибегнуть к кардинальным мерам. Последнее слово должна сказать…светило отечественной…». Хм, ты слышишь? «…светило отечественной медицины…» — это ведь про меня, между прочим. «Последнее слово должна сказать светило отечественной медицины…». (смотрит на него) Вижу, что тебя это мало интересует. Да, тебе вообще по барабану, кто здесь с тобой возится: светило или кадило, славный мой…

Он. Славный.

Она… Да, мой славный сынок, похоже все бесполезно. Две недели занятий, и все безрезультатно. Две недели. Четырнадцать дней. Последнее слово светила отечественной медицины было совершенно правильным. Хирургическое вмешательство. Остается только хирургическое вмешательство… (Смотрит на часы.) Мы вернем тебя к нормальной человеческой жизни. Уже сегодня. Уже совсем скоро. Сделаем все, как запланировали… Повода для беспокойства нет — технология отработана. Все пройдет, как по маслу. Совершенно обычная операция…

Он (вздрагивает). Операция? (Соскакивает с кровати и забивается в угол комнаты.) Так это ты! Ты! Ты!

Она… Что это вдруг с тобой?

Он. Ты снова пришла? Рассказать мне про операцию. Про эту маленькую, чудненькую операцию. Зачем тебе она?

Она… Не мне, а тебе…

Он. Зачем тебе она? Зачем тебе она?… Ты и так можешь забрать с собой. Просто так, безо всякой операции. Забрать и все.

Она… Забрать и все?

Он. Да, да, да. Ты ведь приходишь только за этим. Ты приходишь забрать с собой. Кого хочешь. Когда хочешь…

Она… Постой…

Он. Ты думаешь, я не помню. А я помню. Я все помню. Мы были вдвоем с мамой. Нам было хорошо вдвоем. Каждый вечер вдвоем мы ждали папу. Смотрели на дверь, в окно. Каждый вечер. Он все не приходил. Но пришла ты. Я помню, ты появилась, когда она сказала: «Как у меня болит в груди…».

Она… Я…

Он. Да, ты появилась и уже не ушла. Тогда я еще не видел тебя. Но чувствовал, чувствовал, что ты рядом. Ты не отходила от нее ни на шаг. Она в магазин, и ты за ней. Она обратно, и ты — тут как тут. Она — к столу, и ты следом. Она — на балкон, и ты туда же. И рядом с тобой она кашляла, кашляла, кашляла. И еще плакала. Ей было больно, так больно…

Она. Но я…

Он. Ты, ты, ты! Это ты толкала ее, и она падала в кровать. И мы не ходили кормить уток. Ты затыкала ей рот, и она не пела мне песен. Она не обнимала меня и не говорила мне «Славный мой, славный…».

Она… Подожди-подожди…

Он. Да, ты ждала. Ты не торопилась. Ты делала все, чтоб это длилось подольше. (меняет голос) «Ничего страшного. Не вы первая, не вы последняя. Все обойдется. Вас обязательно поставят на ноги. Хороший курс лечения». И ты смотрела, как она пьет лекарства, как ей ставят уколы, а ей становится все хуже и хуже. И ты все ближе и ближе становилась к ней. Я уже видел тебя. Ты стояла рядом с кроватью. Ты все время смотрела на нее. Прислушивалась к ее дыханию. Ты тянула к ней свои руки. Я хотел, я хотел помочь ей. Я хотел прогнать тебя. У двери в углу стоит большой красный зонтик, с которым мы ходили с мамой к пруду. А еще у меня есть рогатка, которую давно-давно сделал папа — военный летчик. Он научил меня из нее стрелять. А еще на кухне есть большой-большой нож. Я думал, я хотел… Но я не мог… Мне было страшно, так страшно. Я смотрел на тебя и не мог сдвинуться с места. Я не мог, не мог… А ты, ты уже просто не отходила от нее. И я видел, ты улыбалась. Так довольно, очень довольно улыбалась…

Она. Я никогда не была у вас дома.

Он. Не лги. Я все, все помню. Она уже не могла есть. Она уже не могла говорить. Она только дышала. Хрипло-хрипло. Но тебе все было мало. И ты еще хотела насладиться операцией. (меняет голос) «Нечего бояться — операция в лучшей клинике, лучшее оборудование, лучшие врачи. Все пройдет успешно. Совершенно обычная операция…».

Она… Но…

Он. Да, конечно, совершенно обычная операция прошла успешно. Так сказали лучшие врачи лучшей клиники. Но если все прошло успешно, лучше некуда, то где же тогда она? Где она? Где моя мама?

Она… Твоя мама… Видишь ли…

Он (перебивая). Ну почему, зачем ты не делаешь все это быстро, без лишних слов? Просто зайди и возьми. Тебе это ничего не стоит. Не мучай, на, возьми меня безо всякой операции… (Идет к ней и валится на кровать без сил.)

Она… Не нужно так волноваться.

Он молчит. Она кладет ему руку на голову.

Он. Хорошо. Твои руки так холодны. Так спокойны. И мне уже вовсе не страшно. Теперь, когда ее нет, мне совсем-совсем не страшно. Теперь я знаю, что ты нисколько не страшная. Просто красивая, холодная и спокойная. Да, ты спокойно смотрела, как она корчится от боли, как захлебывается в реанимации. А ты, ты думала, что еще рано, рано, рано. Тебе надо было испытать ее терпение. Насладиться ее муками…

Она… Ты ошибаешься, я никого не люблю мучить.

Он. Но тогда зачем, зачем?

Она… Так получилось.

Он (эхом). Так получилось… Так получается… Так получится…

Она… Нет, у тебя все будет иначе.

Он. Иначе?

Она… Да. У тебя все пройдет совершенно по-другому. Поверь.

Он (эхом). Верь-верь-верь…

Она… Скажи, ты ведь мне веришь?

Он. Веришь-не веришь…

Она… Поверь и не бойся.

Он. А я не боюсь. Теперь я уже ничего не боюсь…

Она… Вот это правильно, мой славный.

Он. Мой славный…

Она… Поверь, они будут стараться. А я, я буду рядом.

Он. Я знаю. Я помню. Ты была рядом… Ты сейчас — рядом… Ты всегда будешь рядом… Всегда будешь рядом…

Она. Вот и правильно. Вот и молодец, славный мой. Ты же умница. Ты же хочешь быть здоровым.

Конец ознакомительного фрагмента.