Свободные от предрассудков. Начало

Александр Емелин

На стыке стандартного приключенческо-исторического романа и романа о попаданцах с использованием стихов пера автора. Сотрудник управления КГБ внедряется в Эпоху Просвещения. Цель – изменить ход исторических событий и не допустить поражения СССР в холодной войне. На своем пути он встречает таких же, как и он, спецагентов. Интересный и нестандартный роман с хорошим чувством юмора.

Глава 1. Аудиенция

Возвед своих я мыслей взоры

Над верх полночныя страны,

Какие, слышу, разговоры

Тебе, о мать Екатерина Плетется там похвал пучина.

‎Тобой сколь род наш препрославлен

И сколь тобой блажен наш век,

Таков тебе алтарь поставлен

В сердцах российских человек,

Премудра наших дней богиня!

Тишайша матерь, героиня!

(отрывок из оды Г. Р. Державина «Ода Екатерине Второй»)

Первая глава открывается действием, которое служит основой для всех последующих приключений

— Всемилостивейшая государыня императрица! Капитан гвардии, прикомандированный Тайной экспедиции при Высочайшем Сенате… — голос вошедшего дрожал от волнения.

— Без титулования, прошу короче, — с раздражением ответил женский голос.

— Липранди Иван Петрович, по вашему приказанию прибыл — отчеканил молодой человек в штатском платье и осмелился поднять глаза.

Императрица с улыбкой встречала очередного посетителя. Небрежно махнув рукой на кресло, она предложила сесть и приступить к разговору.

— Давайте к делу. Вопрос достаточно срочный и не требует отлагательства. Я прекрасно осведомлена относительного ваших обстоятельств. Я весьма уважительно отношусь к вашему дяде, поскольку его заслуги ведомы всем без исключения, и ваше опасение относительно его здоровья и желания быть рядом с ним в его имении легко объяснимо и заслуживает того, чтобы удовлетворить Ваше прошение о внеочередной увольнительной… но в настоящее время все сотрудники Экспедиции заняты выполнением своих обязанностей, Степан Иванович не может поелико это возможно без изъятия и в ущерб дела привлечь кого-либо из своих штатных сотрудников. Вы в некоем роде не сотрудник этого ведомства, но весьма многообещающий молодой человек. Как известно, неоднократно ходатайствовали перевести на работу, связанную с изведыванием сведений, агентированием в иностранных державах, в чем имеете недюженную заинтересованность и талант, как и ваш уважаемый дядюшка, — здесь императрица немного задумалась и подвинула к себе чашечку кофе, — Ситуация в Новом Свете развивается весьма стремительно, и вы конечно уже в курсе всех последних новостей, я полагаю?

— Война колоний против Британии вызывает довольно много горячих споров…. Ваше величество изволили обратиться к Великобритании, Франции и Испании с весьма прогрессивной и многообещающей Декларацией о вооружённом нейтралитете…..

— Я приятно польщена Вашими оценками и эрудицией, — довольно и уже гораздо более мягко и неторопливо ответила императрица……Сия Декларация как будто объявлена в интересах всех европейских держав, но вы, я думаю, прекрасно понимаете, что Россия защищает здесь и свои интересы, коль скоро этот нейтралитет препятствует морской блокаде метрополией своих колоний и создаёт негативную для неё оценку мировой общественности всей ее политики в Америке, а значит служит средством ослабления Британии и опосредованно — усиления России.

У нас с колониями давние хорошие отношения. Этим отношениям Россия перво-наперво обязана княгине Дашковой, в настоящее время директору Академии наук. В свое время она завязала с доктором Франклиным научную переписку и была избрана почётным членом Филадельфийского Философского общества, руководителем которой имеет честь состоять небезызвестный доктор Франклин…

— Сэр Бенджамин Франклин, почтительно поддержал беседу молодой человек.

— Да, да, именно он. Княгиня в прошлом году, в декабре, встречалась с ним в Париже, и он сделал ей предложение прибыть с визитом в Филадельфию, но, как вы понимаете, такое предложение женщине принять невозможно и очень опасно. В колониях сейчас настоящая война..Вы наверное спросите, что я хочу вам сказать и как это связано с приглашением явиться сюда. Непосредственным образом, могу заверить.

Несмотря на доброжелательные отношения с колониями, есть некоторые обстоятельства, относительно которых надобно иметь достоверное и действительное мнение.

Мы не совсем понимаем, каковы их намерения и дальнейшие планы, не имеем однозначного мнения, что за группа лиц стоит во главе их, и кому они обязаны своим возвышением.

Но это общие опасения. Существо же дело в том, что с недавних пор мы вторглись в пределы Америки и начали утверждаться на матерой земле. Речь идет о наших появившихся колониях в Америке. Извольте располагать об этом сведениями?

— Никак нет, Ваше Величество, впервые слышу об этом, смущённо признался собеседник императрицы.

— Вот видите, значит зазря мне вас так лестно отрекомендовали. С момента экспедиции командора Витуса Беринга, о которой вы, я надеюсь, имеете представление многое изменилось. Примерно с 1740 года в Бобровое море частенько ходили партии наших промысловиков. На Алеутских островах теперь наша оперативная база Уналашка. И строятся фактории на Кадьяке, равно как и на Кенайском полуострове. Подробнее в существо дела вас введёт Григорий Михайлович Шелихов, позднее. Так вот, существующее наше намерение развивать промысел и основать постоянные поселения на Восточном побережье, как это может показаться на первый взгляд, затрагивает наши отношения с испанцами, чьи калифорнийский колонии находятся не так далеко, и британцами, смотря по тому, как Компания Гудзонова залива стремительно продвигается к Восточному побережью. Но это только поверхностное мнение. То, что нам известно уже сейчас дает некоторое основание представить, как пойдет дело в будущем. Относительно американцев сомнений нет, что они природной хваткой и смелкалкой, настойчивостью превосходят всех своих соседей. Последнее десятилетие они смело и безрассудно, распространяют свое влияние в… — здесь царица несколько замялась, — Луизиане и теснят тамошних гишпанцев, нисколько не смущаясь, что сами подданные Британской короны и Метрополия не поощряет подобное самоуправство, да и Испания тоже имеет некоторую силу, во всяком случае еще превосходящую силу колоний.

Что от Вас требуется, не настолько уж и многое и невероятное. Ежеле вы готовы высказать делом свое пренебрежение немалым риском и опасностью, можете пойти на серьёзное дело и существенно поработать на благо державы Российской, то Вам следует отбыть в колонии в самое ближайшее время, завязать основательное знакомство со всеми тамошними деятелями, составить представление и отношение ко всем интересующим нас вопросам, список коих вам будет представлен, выведать сведения и разузнать ситуацию.

Поручить дело иным лицам нет возможности, тем паче что дело не первостепенной важности, но нужное, да и поедете вы инкогнито, как родственник княгини Дашковой. Да, да, так, не возражайте, — предупредила императрица возмущение своего собеседника, — Все наши товарищи Экспедиции ведомы соответствующим службам колоний и весьма подозрительны им, а вы лицо новое, можно в уверенности сказать, вне всякого подозрения, — здесь она взяла еще одну паузу, — начнете с Франклина, княгиня Вас сопроводит до Парижа, и в дороге обо всем решительно введёт в курс дела. В колониях есть ряд лиц persona non grata, принесших уже серьёзный вред державе российской и ряд подозрительных, и весьма прилично притом. Об этом Вас уже Иван Степан Иванович даст сведения.

Во время командировки вы состоите в службе, с сохранение выслуги, полного жалованья, с выплатами на издержки в дороге и на месте и с щедрым награждением сверх этого.

По успешному выполнению миссии Вашей Вы получите повышение, безусловное продвижение в службе и заслужите репутацию, которая ценится в известных кругах.

Внезапно дверь во внутреннюю залу открылась и спешно вошел несколько запыхавшийся на вид флигель-адьютант в расшитой серебром треуголке и передал пакет в плотной бумаге золотой окраски. На нем алела отметка курьерской отправки сверхсрочного класса.

— Ваше Величество, срочное донесение от Ивана Альфредовича (Пилля, Иркутского и Колыванского генерал-губернатора — Автор).

Императрица обернулась, прервав разговор, получив пакет, энергичным движением разорвала сургучную печать.

Напряжённо всматриваясь в донесение, императрица внимательно изучила его, отпустила адьютанта и внимательно посмотрела в глаза собеседнику. Ее лицо наладилось кровью, было заметно, что ей приходится прилагать немалое усилие, чтобы сдержать гнев, рвущийся наружу.

— Вот, извольте видеть, что творится, и как раз по вашей части. Еще в сентябре прошлого (1789 года — Автор) года Иван Альфредович произвёл совершенный фурор своим отношением о появлении в районе Чукоцкого носа неизвестных кораблей. Наш посланник в Париже Барятинский связался по этому вопросу с поверенным от американских поселений Франклиным о том, справедливы ли наши подозрения, что это корабли американские. Он тогда заверил, что сии корабли не американские. Мы же спешно отослали к чукоцкому народу медные гербы российские, для размещения по их берегам, чтобы показать сходящим с судов народам, что сии места принадлежат нашей империи. И вот теперь выясняется, что граф Бениовский, этот подлый польский аристократ, один из зачинщиков восстания польских конфедератов против России, сосланный в Большерецк, поднял там бунт. Он и 70 его сообщников захватили российский корабль «Святой Петр» и отправились в неизвестном направлении, и судя по некоторым сведениям, в колонии. Пренеприятно, что Бениовский и его сообщники выкрали результаты российских экспедиций на Тихоокеанском севере, несомненно и карты тоже, и теперь, нашей монополии на владение и пользование американским севером приходит конец. Так сей злодей имел немалую наглость оставить письмо мне с непременным уверением, что вернётся в Большерецк и подвергнет его полному разорению и опустошению!

Конец ознакомительного фрагмента.