Пояс неверности. Роман втроем

Александр Егоров, 2010

Вы уверены, что в вашей постели разговаривают только двое? Неожиданный литературный дуэт самарской писательницы, «автора женских романов в нестандартном исполнении», и петербургского редактора делового журнала, автора жестких и совсем неженских книг. «Разговоры в постели – это лучшее, что можно себе представить» – считает Апрелева. «Любой разговор, даже болтовня у кофемашины в офисе, – это столкновение двух начал, мужского и женского. Даже если беседуют две девчонки» – убежден Егоров. О любви втроем на два голоса. История неверности и ее последствий.

ж., 45 л.

«Ты поворачиваешься на стуле ко мне лицом, это если у тебя крутящийся стул на рабочем месте. Если обычная офисная каракатица — поворачиваешься просто. У нас мало времени, напоминаешь ты, пара минут или вообще одна. Мы не успеем, что ты придумала, говоришь ты еще. Я не отвечаю, я соглашаюсь, пусть минута, шестьдесят секунд, шестьдесят слов.

Опускаюсь на колени, это удобно. Расстегиваю ремень, разбираюсь с ширинкой, пусть она сегодня будет несложной, а то эти „на болтах“, сам понимаешь, утяжеляют процесс. С нежностью рассматриваю твой член, я бы уделила этому больше времени, но секунд и слов мало, приветливо нацеливаюсь воронкою рта, можно застонать, да, скользя вниз-вниз, или оставаться на гладкой головке, создать ей некоторый вакуум, пальцы вниз, положи мне руку на теплый затылок и по желанию участвуй в процессе, мало времени, чтобы не сбиться, я считаю про себя: пятьдесят шесть, пятьдесят семь, горячий фонтанчик в середину нёба, я глотаю, естественно, шестьдесят… шестьдесят секунд, шестьдесят слов. Ты меня целуешь? Тогда шестьдесят… две?»

Письмо от загадочной Гвендолен отправлено, завтра мне обеспечено некоторое Его волнение и даже пыл, ладно, об этом позже.

Стою в ванной комнате, пришла умыться на ночь, но, привычно подумав о Нем, привычно взволновалась, привычно расстроилась и больно прикусила нижнюю губу. Тоже привычно.

— Какого черта!

— Извини, дорогой, помешала?

— А как ты думала, какого хрена вообще врываться к человеку, когда он принимает душ?

— Но ты не принимаешь душ.

— Правильно, а что я, по-твоему, тюлень на арене цирка? Ты будешь глазеть, а я крутить на носу мяч?

— Извини, я ухожу.

— Нет, нет, теперь постой! Что ты себе думаешь, ты вывела меня из себя, а теперь я должен беситься один? Нет уж, ты теперь послушай, что я тебе скажу!

— Я слушаю.

— Никогда, никогда! Никогда не заходи в мою ванную!

— Начать с того, что эта ванная — Марианнина.

— Да! Давай, скажи, что моего тут ничего нет! Нет, ты скажи! Что я себе на говенное чугунное корыто не заработал!

— Это джакузи из акрила.

— А мне плевать! Никогда! Не заходи! Если! Я! В ванной!

— Ты сумасшедший. Так кричишь. Я ушла. Всего хорошего.

— Ну и вали! Давай отсюда! Скатертью дорога!

Поднимаюсь на цыпочки, цепляю пальцем смешную резиновую шапочку в форме растаманского берета, она оранжевая, с выпуклыми цветочками, очень удобная, если я намочу волосы, то завтра придется тратить на их укладку десять минут, у меня нет этих десяти минут. Очень люблю эти колкие струйки от душа, разбивающиеся о мою кожу, в эти моменты я не думаю ни о чем, а живу по привычке, это гораздо удобнее и совсем не больно.

Сегодня наткнулась у театральных касс на старинного приятеля с комедийной фамилией Ртов, уже много лет он перестал разговаривать на русском языке, предпочитает английский. Какой-то глубокий внутренний конфликт. Ртов оторвался от бесконечного набирания смс, дважды сморгнул и сказал:

— Hi, how are you?

— Fine.

— Good to see you. Are you going to the show?

— Yes.

— Good. See you there.

— Bye.

Посмотрел поверх очков, криво улыбнулся, как и всегда. Последний раз мы виделись со Ртовым года три назад. Билеты я купила. Давно хотели сходить с Ним именно в «Современник».

Вообще какой-то день. Неудачный. Есть у меня клиент один, в какой-то степени ключевой. И вот что-то случилось с ним. Какие-то глубинные инстинкты проявились, когда маленький мальчик, вытесняя здорового мужика, принимает решения.

Собственно, этот маленький мальчик возьми да и поставь ультиматум — чтобы лично меня не было на переговорах. Выразил желание подписывать документы «только с мужчиной», как это мило. Была вынуждена принять требование и на деловую встречу не пойду. Отправится мой заместитель Сандро, золотой мальчик, московский грузин в третьем поколении. Но как же это смешно! Некоторое время я чертовски хотела спросить ключевого клиента: неужели трусость — основная ваша бизнес-черта? Конечно, не спросила. Во-первых — выше этого всего, а во-вторых — все понимаю. Как это иногда утомительно — все понимать.

Слышу телефонный звонок, разумеется, это подруга Эва, бывшая эстонка. Она отличается тем, что звонит мне исключительно в неудобные моменты, голова в пене, тело в воде, ноги в креме, руки в масле.