КВЕСТ@6К

Александр Гринь

Достаточно остросюжетная фантастическая повесть о философских проблемах виртуальной реальности. Главный герой пытается избежать мести мафии хакеров. Российская глубинка кажется ему единственным безопасным для этого местом. Здесь ему неожиданно приходится поразмыслить о любви, о Родине, о своей жизни.

МОИ ДЕНЬГИ

Никакой радости от возможности внезапно разбогатеть я не испытывал. Увы, не жажда наживы далее управляла моими дальнейшими поступками, а простой и липкий страх. Я пошёл на это дело только потому, что понимал, что теперь в случае отказа от сотрудничества с этой «сетью» шансы выпутаться из той истории живым и здоровым у меня вряд ли появятся. В принципе моего понимания этого дела хватало на то, чтобы понять главное правило всей технологии: завербованные клиенты должны быть абсолютно надёжными и покладистыми или никакими, — то есть мёртвыми. Любой сбой здесь и утечка информации в течение некоторого времени могут болезненно «откусить» часть этой хитрой денежной кормушки. Постоянно переживая и не переставая проклинать себя за дурость, я решил всё-таки действовать в русле навязанных мне правил, чтобы хотя бы выиграть сколько-нибудь времени для какого-нибудь манёвра.

Я не буду здесь по понятным причинам вдаваться в технические подробности технологии, цель моя не в этом. Скажу лишь, что тогда способ, придуманный каким-то безвестным хакером, с одной стороны, казался простым, как коровье мычание, а с другой стороны, так ловко заметал электронные следы, что я даже не мог представить, как можно обнаружить злоумышленника. Чисто теоретически это могло случиться, но вероятность такого события была ничтожно мала.

Одна была загвоздка: надо было где-то найти компьютер, со мной «никак не ассоциированный». Здесь, конечно, не годились ни интернет-кафе с их возможными видеокамерами, ни компьютеры друзей и даже — отдалённых знакомых. В принципе можно было бы воспользоваться модемом с чужой сим-картой. Но мне эта идея не понравилась тем, что всё равно оставалась вероятность значительного, на мой взгляд, риска.

Поразмыслив на тему, я на следующий день сел в свой «Фольксваген» и поехал за город «куда глаза глядят».

Начиналось лето, семидесятый километр от МКАД встретил меня запахами забеременевшей природы. Только в начале мая бывает такой запах. Дачники пёрли по шоссе стройными толпами, гудя и нервничая в пробках. Но вот вереница машин к вечеру рассосалась по боковым плечам шоссейной дороги, и по бокам её потянулись редкие, но богатые хутора зажиточной части населения. Что-то подобное мне как раз и нужно было для выполнения намеченного плана. Уже в ночи я свернул на боковую грунтовку и через три километра в свете фар обнаружил нечто для меня подходящее.

Это был небедный дом, хотя и с признаками некоторого количества «экономвариантов». Окна его не светились, вместо каменного забора с колючей проволокой он был огорожен рабицей, на фасаде живописно примостилась телевизионная тарелка. По всем признакам здесь должен быть интернет, но не должно быть хозяев и сигнализации.

Я загнал машину в чащу близлежащего леса и, дождавшись полной темноты, проник, перепрыгнув через рабицу, к двери дома.

Посветив фонариком в окна первого этажа, я обнаружил в доме дешёвую мебелишку из «Икеи», что свидетельствовало, что здесь красть особо нечего, а поэтому и никакой «охранки» быть не должно. Теперь надо было найти ключ. Я подошёл к входной двери и представил, что мне надо спрятать запасной ключ от дома куда-нибудь в доступное место.

Ближе всего это была почти незаметная щель под подоконником, где я сразу же и нашёл искомое. Что ж, это хорошее и удачное начало. Я попробовал ключ, дверь открывалась без проблем. Но я не стал торопиться. Дверь я закрыл и ключ вернул на место. Я вернулся в машину.

Ровно в два часа ночи, предположив, что сегодня хозяева точно не приедут, я напялил резиновые перчатки, полиэтиленовые бахилы на туфли и зашёл в дом. Я не ошибся. Здесь действительно был компьютер с модемом.

Я приладил к компу свою клавиатуру и мышку, задвинул плотнее занавеси на окнах, включил компьютер и начал действо.

Процесс был достаточно сложный и трудоёмкий. Однако до рассвета я успел перегнать кучу денег по счетам. Но, как мне показалось, это и десяти процентов не составляло от того, сколько денег можно было бы «освоить» таким образом по всем карточкам, которые были собраны в чемодане. Однако всё равно даже того, что успел сделать, мне теперь хватило бы на несколько моих жизней, конечно, если мои потребности мерить днём сегодняшним.

Уже достаточно рассвело, когда я решил завершить процесс. Я достал из пачки одноразовую салфетку, пропитанную ароматизированной пакостью, и тщательно вытер кусочек стола, до которого могли случайно дотронуться мои руки. Затем даже поставил стул в прежнее его положение и вышел из дома. Закрыл дверь на ключ, протёр той же салфеткой ключ, положил его обратно в тайник и, озираясь по сторонам, начал пробираться обратно к машине.

Я уже сел за руль и завёл мотор, и тут взгляд сквозь лобовое стекло уткнулся в глухую стену забора соседней дачи. Забор был шикарный, по всей площади отделанный натуральным камнем. Печальное для меня обстоятельство состояло в том, что на этом чёртовом заборе я заметил охранную видеокамеру, которая предательски таращилась в сторону моего автомобиля. Этот забор я просто не заметил в ночи, когда прятал машину в кустах. Неприятно, если эта штука сумела «намотать» что-нибудь вразумительное на свои предательские мозги о моей внешности и картинку автомобиля. Но, в принципе, от её ока меня немного прикрывали кусты. Вряд ли сквозь них можно было бы чётко разглядеть меня и тем более низко посаженный автомобильный номер. Это была неприятность, но вряд ли фатального свойства. В любом случае надо было срочно сматываться с места, пока окончательно не рассвело. Я аккуратно сдал назад, коротко развернулся и быстро покатил по ухабистой грунтовке к шоссейной дороге. Было бы ещё хорошо, чтобы до выезда на шоссе никого не встретить. Но не получилось. На развилке грунтовки перед самым выездом на шоссе стоял чёрный джип. Я сбавил скорость, чтобы рассмотреть пассажиров, но надвинул себе кепку на лоб, чтобы они не рассмотрели в подробностях меня. Не есть хорошо от такой встречи, но я успокоился, когда из джипа вылез огромный качок в потёртых джинсах и начал поливать колесо джипа со стороны противоположной шоссейной дороге. Когда я проехал мимо в двух метрах от него, он даже головы не повернул. Это было нормально.

Я ехал обратно в город и с удивлением обнаруживал в себе отсутствие большой радости от внезапно нахлынувшего на меня богатства. Наоборот, липкий и неприятный страх как щупальца осьминога влезал во все места моей натуры. С высоты своего небольшого опыта и образования я уже вполне понимал, что ничего в жизни не даётся даром. Более того, даром не даётся даже то, что поначалу кажется, что даётся даром. Видимо, к этому моему новому ощущению надо просто привыкнуть. Ведь так он устроен, наш несовершенный организм. Все страдания наши происходят не оттого, что неприятность приключилась, а оттого, что эта неприятность вообще может приключиться. Чтобы жить с этим и терпеть это, похоже, надо иметь какой-то особенный талант. Чего я, собственно, боюсь? Всё было сделано безукоризненно, за исключением этой проклятой видеокамеры, которая вряд ли вообще что-то разглядела, если даже и была бы включена.

Что ни говори, а я по государственным законам теперь преступник. Я начал утешать себя сравнениями с Робином Гудом, но это мало помогало. Вспомнились мне даже метания Раскольникова. Что там хотел Достоевский сказать? Что логика — мать совести?

Может, оно так, а может, и не так. Ведь это всего лишь постулат Достоевского о том, что совесть имеет абсолютный характер. Но может случиться, что просто у Раскольникова этого нужного особенного таланта не оказалось. Вот он и «сдулся», сердечный, в то время как другой бы убийца с талантливыми нервами из нержавеющей стали вполне держался бы на плаву столько, сколько надо.

Вот так я тогда утешал себя по поводу содеянного, не подозревая, как жизнь способна разрушать все наши научные потуги на понимание принципов её фундаментального обустройства. Сейчас-то я, скорее всего, жалею того себя из недавнего прошлого, хотя местами даже завидую тогдашней своей уверенности, которую из меня так жестоко вынули дальнейшие мои приключения.