Древо прошлой жизни. Том III. Часть 3. Эмблема Создателя

Александр Гельманов

Герою приключенческого романа, молодому историку Александру предстоит составить необычное генеалогическое дерево своей семьи.Длинная цепь загадочных событий приводит его к обнаружению доказательств прежнего воплощения на Земле, встрече с возлюбленной по прошлой жизни и обретению огромных сокровищ.

Автор выражает признательность Сергею Гонтарю (Россия) и Нинель Апельдимов (ФРГ) за помощь в работе над романом

© Александр Гельманов, 2022

ISBN 978-5-0055-1600-8 (т. 3)

ISBN 978-5-4493-4803-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Мы с Марком сидели за кухонным столом, который он накрыл, пока я плескался под душем. Его жена Людмила гостила у родственников с детьми, — учебный год в Германии начинался позднее. Честно говоря, я представлял своё возвращение к другу более торжественным, но удовлетворения не было потому, что не было ощущения завершённости.

— Что будем пить — мозельское или водку? — спросил он.

— И водку тоже.

— Ну, как там лягушатники?

— Передают привет колбасникам. Знаешь — странная вещь: европейские собаки не бросаются на прохожих и велосипедистов, а хозяева обходятся без глупых оправданий, что пёс не покусает. Братьям меньшим негде черпать агрессию.

— Нормальный собачий менталитет. Если бы зоозащитники научили наших собак говорить, им бы было не на что пожаловаться. А ты, Санёк, что-то совсем не загорел, — только лицо и руки. И так быстро уехал во Францию, что мы даже о России не поговорили. Как там?

— По-Карамзину: «Воруют». Без меры, без перерыва и без конца. А про Францию и рассказывать нечего. Бывают времена, когда хочется пожить в одиночестве и послушать море. Если бы ты жил в Россиянии, меня понял.

Марк в реинкарнацию не верил, а только в самого себя, и потому необходимость делиться тем, что я рассчитывал найти следы своей прошлой жизни и почти каждый день соприкасался с мистикой, отпадала. И если бы вы сами пережили всё то, что пережил я за последний месяц с лишним, вы бы понимали, как нужно мне было выговориться.

Марк разлил «Смирновскую» по рюмкам:

— За твоё триумфальное возвращение с большой прогулки!

— За тебя, Марк. Без тебя бы я заблудился.

— Вообще, французы более открыты для общения, чем немцы, хотя в личном плане тоже замкнуты. Но у нас самая низкая рождаемость в Европе.

— На памперсы что ли не хватает? — удивился я, проглатывая кусок.

— Из-за карьеры, которая важнее. Тут очень большой средний класс миллионеров. Все разговоры о погоде и сколько евро надо заработать. И всё разложено по граммам, сантиметрам, минутам и центам — как в шкафу. А за шкафами, когда делают ремонт, часто не клеят обои, везде расчёт. Здесь русские помидоры посади — вырастут немецкие.

— Да видел. За вашими ненашинскими кустами ни вермута хлебнуть, ни насорить. Как вы вообще тут живёте?

— Немцы за солью и луковицей к супу по-соседски не заходят, домами встречаются в ресторанах. Дома для гостей накрывают на стол чуть-чуть, но в гостях выпьют и сожрут больше нашего крестьянина. Страна собак и пенсионеров — живут за 90 лет. А в декабре все погружаются в национальную депрессию.

— Эк удивил. Мы в депрессии круглосуточно, с первого января. Лучше расскажи про ваш Брайтон-бич.

— Русскую общину? Другое дело. Мы ведь российское ТВ свободно смотрим. Отсюда кажется, что у вас не всё так уж и плохо. Знаешь, когда у нас показывали, как пьяный Ельцин танцует, дирижирует, хватает женщину за ляжку или говорит с Клинтоном, некоторые немцы смотрели на нас, русских, с пренебрежением. Было обидно: русская тусовка — второй сорт, а ваш Ельцин — дурак и пьяница, роняет престиж страны. А после прихода Путина нас зауважали, появилась гордость за страну, потому что он поднял авторитет России.

— Ага, для вашей русской тусовки это главное, — чтобы в местах общего пользования вас не считали дураками. А для нас на своей земле важно, чтобы дураками мы не считали себя сами, так что, пусть чиновники клеят свои рейтинги на задницу. С Ельциным ясно — этот провёл всех, но к его наследничкам надо ещё долго приглядываться. Потому что Горбачёву дали Нобелевскую, и ему рукоплескал весь Запад, а для нас он разрушитель, лицемер и взяточник. Историки считают рейтинги по осени — ждут, куда кривая вывезет. А пока перед Пасхой дорожают яйца, после Поста — мясо, при взрывах в метро — частный извоз, а во время гриппа цены на лекарства задираются в пять-десять раз.

— Здесь такое невозможно, — ответил Марк. — Если есть повод, враз закатят скандал.

— Ну, скандалами на любой вкус у нас и так завалены все газетные лотки, бери, наслаждайся. Национальная забава перед приходом в офис. А народ, он что? Вечером врубил ящик, а там между Гарантом Конституции, Спикером Думы и Премьер-министром полный консенсус, — все социальные обязательства перед электоратом выполнены. На ночь покрутят какой-нибудь сериал про героев на кожаных и плюшевых диванах: она грезит, что рождена для красивой жизни и мечтает выйти замуж за него, а он страдает проблемой, кого выбрать, — силиконовую девственницу из модельного агентства или распутную дочурку честного олигарха, погрязшего в благотворительности, — и день прошёл. А утром шасть за порог, — и оказывается, что благодеяния хватает на половину продуктовой корзины, плацкарту до саратовской тётки в один конец и разовую пилюлю от разгулявшейся инфлюэнцы.

— Давай-ка выпьем, — предложил Марк.

— Валяй, давно пора.

Выпили.

Вот ты лично, — продолжил я, — можешь представить, чтобы Гарант со Спикером завалились в кабинет к Премьеру с ультиматумом унять своих лихоимцев? Нет? А у нас могут. Так, мол, и так, братья и сестры, прям щас для вас всё и устроим, спасибо, что подсказали. Помнишь, что в лихие 90-е власть открыто провозглашала? Чем больше населения не дотянет до светлого будущего, тем раньше это будущее для тех, кто дотянет, наступит. Впору было стариков и хилых младенцев со скалы швырять. Потому что затраты на каждого пожилого человека сроками дожития стали исчислять, а вывоз наворованного за границу, — десятками миллиардов долларов.

— Ну, помню.

— Тогда наливай ещё… ну, давай… вызвали бы они, Гарант со Спикером, к примеру, этого, как его, с «лошадиной фамилией», — незабываемого шокотерапевта-реформатора, которого сами же предлагали и утверждали, и спросили, в каком именно объёме он без Госплана и Народного Контроля затеял население изводить, — согласно его же программному заявлению после вступления в должность. Дескать, запираться не продуктивно, — факты и комментарии ТВ уже не первый год на всю страну крутит, а всю Россию извести ещё ни слуге, ни врагу народа не удалось. Ни Ивану Грозному, ни Петру Великому, ни Иосифу Сталину, а тем более, их преемникам, страдавшим выше пояса маразмом, а ниже — недержанием мочи. Разве что в этом вопросе усилия самого народа сверху объединить, однако под такую напасть даже академикам национальную идею не придумать.

— Ну да. Так и было.

— Или, допустим, стучатся Гарант со Спикером в кабинет другого Премьера, тянут за оба конца галстука в разные стороны аж до опорожнения кишки и тоже спрашивают: почему же тебя, Коля, — его условно Колей зовут, — ТВ уже третий год кряду при всём честном народе дразнит? Как-то нехорошо, когда все, кому не лень, зовут Премьера «Коля — два процента доля» за то, что он по два процента от каждого госконтракта отщипывает. Потому что куски этого пирога, покрываемые тобой негодяи-олигархи от твоей родины отщипывают и скоро всё сожрут, а народу и крошек не оставят. Того и гляди, судебная власть проснётся и за разжигание внутринациональной розни между богатыми и бедными предъяву кинет, и тогда, Колян, ни один бизнес-кормилец за твою долю и процента не даст, поскольку через стенку с ним можно лишь перестукиваться. А чего ты ждал, — скажут они, — если разрыв между богатыми Москвы и бедными остальной России в сорок раз вырос? А Иисус что говорил? «Опустеет царство, которое разделено, не устоит дом, который разделён сам в себе».

— Во дают!

— Возьмём, наконец, третьего Премьера — тёзку второго, которому те два государственных мужа такой вопрос могли бы задать: зачем ты, мать твою, независимым судам по всей стране втихаря тайные циркуляры разослал, чтобы твои сограждане некоторые иски о защите имущественных прав к государству, словно в казино на каждом углу проигрывали? Всё это мы ночью с жёнами по ТВ своими ушами от депутата слышали, и теперь народу захочется знать, часто ли ему придётся по страсбургам мотаться. Потому что после твоей жалкой «копеезации» остатка льгот неимущих ветеранов, пенсионеров и инвалидов, денег не то, что доехать до международного суда, — до «Ритуальных услуг» на трамвае без субсидии родственников не хватит. А что ты, тёзка, на заседании правительства прямо на телекамеру с таким самодовольством ляпнул? Пристало ли тебе вслух утверждать, что в грядущей «копеезации» социальной заботы народ возмущается из-за того, что своего счастья не разглядел, когда из-за одной только отмены извозчичьих льгот, в Химках, где 65 лет назад немецкие танки остановили, безоружные пенсионеры и инвалиды своими костылями улицы «мерсам» и «бентли» перекрывают? Потому что ты не просто проезда стариков по всей стране росчерком «паркера» лишил, — ты их ненужными стране обалдуями выставил и своей «заботливой» реформой отобрал у них последнюю радость внуков понянчить да у детей тарелку борща съесть. А для такой радости, Коля-Николай, им всего лишь раздолбанный автобус нужен, — автобус, мать твою, а не твой «мерседес» с мигалкой и персональным водилой, где ни попадя на встречной полосе.

— И чем закончилась эта реформа?

— Мгновенно изыскали сумму в два раза большую, чем выделялось на всю реформу по монетизации льгот, — десятки миллиардов рублей. Скупой платит дважды, — они, глумясь над старостью, заплатили больше, хотя не сполна. Льготникам частично вернули бесплатный проезд, правда не автоматически, далеко не всем и не везде. Многие люди забросили свои огороды, — ездить за город стало накладно. А на то, как высшая власть в растерянности выкручивалась из неприглядной ситуации, в которую себя же загнала тупостью, жадностью и равнодушием, всей стране было противно и стыдно смотреть, — на некоторых из этих ответственных лиц в экстренных выпусках новостей читалось смешанное чувство шкодливости и напряжения, — они боялись за своё кресло. Некоторые льготники, влачившие нищету, особенно на селе, начали отказываться от бесплатных лекарств, лечения и проезда на транспорте в пользу денежной компенсации, — ну, чтобы ты понял, — в эквиваленте кило колбасы. И власть тут же поставила себе в заслугу — люди пользуются свободой, отказываются от изживших себя привилегий и получают прибавку к пенсии. Так, неуклюже, с издёвкой, чиновники пытались сместить акцент с безысходности людей на своё благодеяние и заботу. И у них получилось, в отставку никого не отправили. Эти чинуши, нанятые обществом, знали, чего хотят, иначе бы, не заменили термин «социальная помощь» на «социальную поддержку», именно они незаметно провели «бархатную революцию» по отмене седьмой статьи Конституции о том, что «мы — социальное государство», и тем показали, что продолжают строить ельцинский капитализм. С идеологией, вернее с её отсутствием, ничего не изменилось, — вешать растяжки через Тверскую, что человек человеку брат, так же смешно. В итоге, людей запутали невнятными обещаниями, — одни льготы отменили вообще, другие не полностью компенсировали бесполезными копейками, третьи забюрократили так, что ими было трудно воспользоваться. Самое омерзительное случилось потом. Впоследствии выяснилось, что реформа повлекла резкое троекратное увеличение смертности среди льготников, — это был тяжкий моральный удар по поколению ветеранов, отдавших здоровье своей стране. Перед народом никто не извинился, зато чиновники сделали свой вывод: народ и дальше готов терпеть. А ты говоришь, «нас зауважали». За что? За то, что слуги народа опять перед ним обделались и впаривают ему его же богатства недр дороже, чем вам, европейцам?

— Тут другой менталитет. Немцы привыкли сообщать государству о любых нарушениях и видят в этом залог спокойствия и порядка. Когда кто-то звонит в полицию и другие органы о дополнительных заработках, крупных покупках, превышении скорости или незаконной парковке, даже мусоре во дворе и собаке без намордника, — это считается нормальным. В общественной безопасности нуждаются все. А если соседи заметят пьянку, ругань, — полиция, «скорая», а то и вертолёт, прибудут тут же, и нарушителя за внимание к себе заставят оплатить крупный штраф. Потому и такая тишина на улицах.

— Так и я, Марк, о том же. Когда премьер Коля берёт дежурную пачку-другую евро в свои два процента, вряд ли кто-то побежит сообщать в налоговую или социальную службы о чьём-то дополнительном заработке или крупной покупке, как у вас. А у нас за парковку во дворе на чужом месте могут искалечить дубиной для американской лапты, и в милицию не всегда звонят, поскольку не уверены в защите. И потом, тоталитаризм с Павлика Морозова, с 30-х годов, выработал рвотный рефлекс на поголовное стукачество. Раньше стучали потому, что в деле борьбы с врагами народа все добровольно-принудительно были за одно с государством. Как только Сталина с Берией не стало, стучать постепенно перестали и теперь испытывают полуотвращение, полуностальгию.

— Тогда что мешает выполнять свой гражданский долг?

— Когда на телешоу пытаются завести дискуссию о патриотизме, гражданском долге и необходимости сообщать о безобразиях, тема неизменно упирается в возврат к морали 1937 года. При этом моралисты почему-то замалчивают, что для начала люди должны доверять своему государству и быть с ним заодно. Мы же живём не с государством, а выживаем отдельно от него, и оно служит чиновникам и олигархам. Мы и плюём мимо урны потому, что не чувствуем себя как дома, вроде твоих немцев на пикнике. Насолить такому государству, в котором чиновники стесняются обидеть зарвавшихся олигархов и сами себе устанавливают пенсии и зарплаты, — милое дело, — мы и сами готовы обманывать его, потому что оно постоянно лжёт нам. Ведь если бы люди не возмутились, смертность в результате той реформы была куда выше. Нам назойливо показывают телерекламу о том, что нефть и газ — национальное достояние, а рекламодателей не смущает, что народ от «нефтегазового» лицемерия порядком тошнит. Чьи чаяния выражаются столь надоедливо? А, может, народу, как всегда, объясняют, что он счастлив? Или нас всё ещё принимают за персонажей на полотне Сурикова с боярыней Морозовой?

— Наш класс в школе водили в Третьяковку, помню. Толпа юродивых.

— В некоторых корпорациях при увольнении начисляют выходное пособие в размере бюджета среднего города. Прикажешь звонить, куда следует, что некто, единовременно получивший около десяти миллионов штук месячных пенсий, напялил костюмчик не по средствам? Времена борьбы с недоливом пива и показательной порки несунов через проходную закончились. Зачем гонять по тротуару нищую старушку горбачёвских времён с «нетрудовой» петрушкой, если одни «патриоты» вывозят из страны миллиарды, а другие «грозят» им амнистией капиталов? А ты знаешь, сколько домов взорвалось в России только из-за того, что регулярная профилактика газовых плит стала платной? Тем же макаром лечат больных и учат детей. Ты хоть знаешь, что у нас отвечают на жалобу, что мэр какого-нибудь Заплюйска, где из градообразующих предприятий одна водокачка, носит котлы за пять миллионов баксов и живёт в особняке размером с деревню? И потом, когда средненький чиновник хранит бабло в мешках из-под сахара и в обществе презюмируют, что он честно заработал больше ста миллионов на «чёрный день», тут уж стучи-не стучи. Один процент населения незаконно присвоил почти половину национальных богатств — сорок процентов, — по какому поводу, на кого и кому стучать? Тем, кто изымал книги Ильина с Пелевиным?

— А что они писали?

— Ну, Виктор Пелевин писал, что «режим и есть те люди, которые прекрасно живут при этом режиме». Могу добавить, что лица, руководящие народами на Земле, занимают низшие ступени небесной иерархии вскоре после своих пышных погребений. Ты когда-нибудь слыхивал, чтобы диктор по ящику обозначал флеш-мобом и праздничную сходку дедов морозов, и массовый налёт вооружённых погромщиков, а надрывная реклама между новостями вопила об уникальных скидках на бесплатные подарки?

— Да что ты пристал к этой рекламе как фрау к мексиканскому сериалу? Я здесь её вовсе не замечаю.

— Поясняю для одарённых. Вот свежая реклама нового авто: «Ещё никогда роскошь не давала столько свободы. Заводит на уровне инстинктов!»

— И что?

— Ага, не врубился. Потому что для твоего сознательного восприятия во весь голубой экран вертятся колёса, а для закладки в подсознание — адекватный увиденному комментарий. Всего-то две фразы, зато каких — Чехов с Флобером отдыхают! Теперь «будем посмотреть сюда». Роскошь есть превышение необходимых материальных потребностей тела. Неуёмная жажда свободы тела губительна для Духа, я уже не говорю о проявлении агрессии во имя удовлетворения нездорового аппетита. Овладение свободой Духа, как единственная цель временного пребывания на земле, — в обуздании материальных потребностей тела и победе над его животными страстями и инстинктами, животной природой. Разгул телесной свободы и инстинктов закрепощает Дух человека и ведёт прямиком к духовной деградации. То есть является главным врагом для продвижения Духа на пути обретения им подлинной свободы — духовной. Так постулирует Церковь, что бесспорно. Однако такую рекламную формулу сдуру мелом на доске не вывести, — креативщику надо соображать, что к чему и почём. Казалось бы, подумаешь, — за тридцать секунд одну свободу незаметно для вздрюченного уха подменили на другую. Но подменили истошным гласом, на всю расхристанную Россиянию, по ряду телеканалов и по сотне раз в день. И, разумеется, за ну оч-чень хорошее бабло. А иначе, с чего бы в демонстрационных автосалонах у каждой сверкающей тачки выставляли сексапильную самку? Между тем, при желании, в рекламе нетрудно усмотреть полный антипод каждой Заповеди Божьей, понимая, естественно, конкретную семантику самих Заповедей. Налицо стирание грани между грехом и добродетелью, грязная игра на тёмных инстинктах и весь набор качеств асоциальной личности по светским меркам, в том числе, блуд, чревоугодие, сребролюбие, зависть. Наши родные маркетологи, нахватавшиеся азов западных торговцев, уже предметы домашнего обихода без голой задницы продавать разучились. А это уже чёткая тенденция, которую не могут не замечать разнокалиберные уполномоченные дяди, — от патлатых телевизионщиков до лысых законодателей.

— Я всё понял: ты не считаешь рекламу двигателем торговли и прогресса.

— Смешно. Но то, что не позволяет лаконичный жанр рекламы, достигается иными, долгоиграющими средствами. Вон, у нашей светской львицы Калюши Сучак маман в свободное от Лазурного берега время в парламенте отвечает за информационную политику всея Руси, а дочурка запустила в эфир такое искромётное шоу для детишек, что родители стесняются смотреть телевизор со своими чадами, — долголетняя похабень, какую поискать. А чего ожидать от гламурной тусовщицы, которая с федерального канала признаёт себя стервой и исчадием зла? Кто будет удваивать валовой продукт страны, — поколение, воспитанное на проплаченном шоу о сквернословии голых девиц и отроков?

— Ого! Ты уже целую теорию заговора раскрыл. Мы с Вовкой Маловым иногда слушали тебя, разинув рты. Как у тебя это получается?

— Ну, за историками водится и такой грешок. Учитель хороший был, Сергей Сергеич. Он однажды выдвинул принципиально новую гипотезу исторического развития России, от которой захватывает дух, а сам слёг с инфарктом. Кое-кто в Академии наук с подачи одного институтского псевдопеда кулуарно назвал его концепцию «дерзкой и оторванной от исторических реалий», и на Учёном Совете сделали всё, чтобы о ней поскорее забыли. И это в наше время, когда разрешено вещать в аудиторию, стоя на потолке, и издавать ахинею запредельными тиражами. Я и сейчас помню тезисы того научного доклада, — выпросил в обед у лаборантки на полчаса. В общем, он был изложен не в том месте и не в тот исторический момент, и позднее выяснилось, что удобного исторического момента в отечестве ещё долго не наступит. Чувствуешь, о какой «ереси» речь, если даже упразднённая в учёных кругах инквизиция всполошилась?

— Ты хоть намекни, что за ересь?

— Меня как-то на лекции спросили студенты, что я думаю насчёт рекламы последнего мобильника. Ну, я по простоте душевной и ответил, — но им же палец в рот не клади. А затем посыпался такой град вопросов, что вместо болтовни об основных уроках Великого Октября два часа пришлось отвечать, до самого звонка. Правда, учебной части никто меня не выдал. Что до уроков Октября, февраля или апреля того легендарного года, — гегемон ещё только собирался кого-то за что-то свергать, чтобы дружные академики переписали школьный учебник, а на Небесах уже знали, что спустя десятилетия мы признаем, что в 17-ом опять свернули не туда, и уроков снова не выучим. «Ересь» заключалась в секрете проблемы, как превратить державу в передовую страну с предсказуемым прошлым и перестать шарахаться.

— Ты что, всерьёз веришь в это?

— Иначе и быть не может. Будущее существует в готовом виде, Марк. Это должно стать аксиомой, с Небес видно всё. Иначе бы, гадалки не могли гадать, ясновидцы видеть, а хироманты читать по руке. А если бы дата нашей смерти не определялась заранее, случайный или произвольный уход из жизни нас, смертных, привёл бы к всеобщему хаосу, что по Замыслу Создателя невозможно, — люди слишком много, много больше, чем думают, значат друг для друга, пока вместе находятся на Земле. Как бы тогда мы смогли выполнять Сценарий Творца и персональные задачи, с которыми на неё посланы? Человеку остаётся лишь делать выбор и проявлять свободу воли согласно воле Всевышнего.

— Фантастика!

— Пока — да. Ещё я верю своему Учителю. В современной геополитике способны выжить лишь те народы, которые последуют вечному вселенскому порядку, установленному Создателем для всего сущего. И так от Содома и Гоморры в истории было всегда. Посуди сам: где Россия с тысячелетней православной традицией и где тупые америкосы со своей гнилой доктриной управляемого хаоса по всему свету. Кстати, это одна из идей доклада профессора Кадушкина, от которого задёргались ретрограды-атеисты. А у каждого из них, между прочим, список опубликованных трудов с поваренную книгу. И в каждом труде пердуна-материалиста сразу бросается в глаза нечто, что своим отсутствием напоминает о двух первых Заповедях Закона Божьего, — Я Господь твой, да не будет у тебя других богов, кроме Меня, и Не сотвори себе кумира, включая вновь во власть влезшего. Вот так у нас и сочинялись учебники истории, и находились причины к их переписыванию — в строгом соответствии со свежеиспечёнными заповедями вновь влезшего во власть кумира. А кумиры высосали из пальца столько дорог к благоденствию России, что папа Ихтиандра доктор Сальватор с теорией процветания бедных среди ракушек на морском дне выглядит как интеллектуальный заморыш. Знаешь суть концепции академического института по проблеме «дураков и дорог» вплоть до XXI века? Суровый климат, низкая плотность населения, сезонность труда крестьянства. Власть гоняла оседлых людей с места на место, и те по брёвнышку перевозили жилища за сотни километров. Между сбором урожая до посевной — лёжка на печи, лапти не по зиме. Отсюда авральщина, сказки про исконную лень и поговорка «долго запрягают да быстро едут». Вот эту материалистическую классику и попытался вывести на чистую воду профессор Кадушкин.

— Фантастично, но, по-моему, ты многое усложняешь. У вас бедность поставлена вне закона, сразу видно. Наши миллиардеры богатели поколениям, а в России быть малоимущим неприлично.

— Результат шараханья, причём опасного.

— По одному российскому телеканалу как-то сказали, что вашей многодетной семье коммерческий банк предложил погасить кредит продажей ему одного из детей. Людмилу тогда это сильно возмутило.

— Об этом я и говорил. Государство насаждает и пропагандирует пороки, и это не мои слова — Патриарха. Для того, чтобы заметить, что бедность превращается в порок на всех этажах социальной лестницы, не нужна резидентура ЦРУ, — достаточно врубить ящик. Как-то согнали в телестудию очередной сброд посмаковать возведение греха в норму и прокрутили видео о лучших дворцах на Рублёвке. Их владельцы при этом поясняли: эти двери обошлись в 66 миллионов рублей, а здесь на коврике рассыпаны бриллианты, чтобы массировать ступни ног. Зрители в такие моменты организованно аплодировали. Мне знакомый киношник потом объяснил: это делается по команде администратора для оживления атмосферы передачи и повышения её рейтингов. Но всё проще — мерзость не освистывают, а хлопают ей, потому что мерзость стала достойна аплодисментов. Ты думаешь, в подобные шапито приглашают священников, учителей и матерей-героинь? Я всё жду, сподобятся на шоу о терпимости к каннибализму или пока повременят. Сброд есть сброд, скомандуют — зааплодирует.

— Будь уверен.

— А вот другая наша многодетная семья жила в ветхом тесном бараке и обратилась к государству помочь с нормальным жильём. В ответ государство отобрало детей, поскольку родители не могли создать надлежащих условий под дырявой крышей. Заявилась комиссия и, даже не посчитав игрушки с апельсинами, определила детей в детдом. Там один из них заболел и попал в больницу, но папу с мамой к нему не допустили, так как их лишили прав на ребёнка. Дьявол умеет напускать вид, что его нигде нет, потому одни моральные нормы не так уж трудно подменить другими, якобы «более правильными». Кстати, я заметил у вас немало христианских церквей.

— Католические, лютеранские, баптистские.

— Тогда выскажи своё мнение. Случай вопиющий. Один наш журналист по фамилии Никандров на какой-то конференции возьми да брякни, что детей с психическими и физическими недостатками надо усыплять как собак. Мотивы заключались в целесообразности облегчать участь родителей и взглянуть на дело чисто экономически — зачем тратиться на таких детей?

— Неужели никто не возмутился?

— Сначала об этом вяло и вскользь упомянули в теленовостях. Не знаю, как насчёт бурной волны праведного гнева и реакции неусыпного общества защиты животных от живодёров, но теперь этот самый Никандров гордо реет на телешоу то там, то сям и активно участвует в обсуждении социальных вопросов. Телевизионщики предпочитают сброд из оскандалившихся, — им позарез нужны рейтинги, иначе, останутся без бабла — рынок есть рынок. Однако сброд проблем, тем более духовных, не решает и никогда не решал, поскольку привык, что его счастье зависит от того, пришёл Ельцин или ушёл Ельцин. Римлянам, как мы знаем, в их зажравшемся городе не надо было ничего, кроме хлеба и зрелищ.

— Ну что сказать? Дикость. В Германии после войны забота об инвалидах введена в культ. В конце концов, есть же общечеловеческие ценности.

— Вот-вот. У нас они тоже есть. Но одну общечеловеческую ценность заменили на другую, пускай скандальную, никандровскую. Скандал — это слава, слава — успех, а успех — деньги и престиж. На самом деле, свою позицию общество не высказало, иначе бы, он не парил гордым орлом в телеэфирах, и, значит, в обществе остались сомнения, а последнее слово осталось за господином Никандровым. А кто вправе определять истинные общечеловеческие ценности? Журналист по фамилии Никандров удостоился рейтинга выше останкинской башни, но ходит под небом гвардии рядовым Божьим рабом, и на толкование Закона Божьего «не убий» его не уполномочили. Премьера Колю на казнокрадство тоже никто не уполномочил, а он на Заповедь «не кради» принародно начихал. Ведь жизнь, принято думать, одна, а Заповеди жить мешают. За две тысячи лет ничего новенького — одни и те же пороки. Не ясно одно — где мы их нахватались, если пришли на Землю в первый и последний раз?

— Что значит «принято думать»?

— То и значит. Людям неведомо, почему с рождения обречены на разные условия жизни, а Церковь правдами и неправдами не даёт им осознать, что причины «несправедливости» коренятся в прежних заслугах их души. Понимаешь? Наши человеческие трагедии — дело наших собственных рук в настоящей и прошлых жизнях вследствие недоразумения в значении своих поступков. Прими это как данность, и увидишь, что зависть, ненависть и стремление жить за счёт ближнего, не имеют смысла и есть результат обыкновенного невежества. «Контрпродуктивно», как изрёк бы рациональный чудак, на миг отвернувший голову от компьютера.

— Погоди, но должна же Церковь как-то объяснить причины наших бед?

— «Так решил Всевышний», «согрешил в текущей жизни», «были грешны предки». Нет прошлых жизней — не потребуется соответствующего объяснения причин земных несчастий. Но! Если так, у человека не будет и мощного фактора отвращения от греха. — Я поднял вверх палец как заправский собутыльник. — И если душа согрешившего живёт на земле всего раз, удержат ли потомка от дальнейших проступков муки, вызванные грехами предков? Агностики, например, утверждали, что в историческом аспекте Церковь причинила больше вреда, чем предотвратила преступлений. Эти «интеллектуальные импотенты» полагали, что если бы Церковь не меняла свои догмы, она бы до сего дня считала правильным, выгодным и угодным Богу жарить еретиков на кострах. Добавь сюда вечный огонь преисподней, и получишь неслабый набор аргументов «против греха». А перечень грехов и прейскурант на всепрощение составлял папа римский. Но если наша судьба — дело собственных рук, тогда за каким лешим смертному чьи-то «пламенные» аргументы, даже «фирменные»? Кто убоится вечного ада, если поверит, что его ждёт череда инкарнаций на Земле для искупления грехов души? Усёк? Разливай, где рюмка?..

— Железная логика, даже я распознал крамолу. Тебе бы с моей Людой поговорить.

— Это история, дружок. И она больше походит на борьбу против истины, чем за истину. Об этом кричат страницы всякого учебника истории, не считая летописей. А глухим куда приятнее тешить себе семимильными шагами к новым гаджетам. Тысячелетиями в планетарном масштабе с нами происходит одно и то же: раз Бог к нам настолько несправедлив, мы сами определим, что справедливо, а что нет. Но возмездие в следующей жизни неотвратимо настигнет каждого. Видя вокруг себя столько грешников, перестаёшь бояться вечности виртуального ада, словно лубочной картинки с чертями в преисподней, а вот когда каждая последующая жизнь может стать ещё невыносимее так знакомого тебе не понаслышке земного ада, риторический вопрос «За что мне всё это?» приобретает уже подлинный сакраментальный смысл. Ответ прост: за грехи. И человек идёт в церковь.

— Ничего себе. Ты что, в одиночку смог додуматься, как наставить на истинный путь Человечество?

— Нет. Но возьмём заявление Никандрова, которое, кстати, он не раз публично озвучил. Когда Дух вселяется в физическое тело больного ребёнка с недугами, затрудняющими общение и развитие, — это тяжёлое испытание. В таком теле человеческая душа совершенствуется значительно быстрее, чем в теле обычного человека, но любой выбор души осознаётся до воплощения на земле и делается именно по данной причине. Переворот в наших представлениях? Конечно! Существует неисчислимое множество испытаний и искуплений, избираемых при каждом воплощении, но в любом случае надлежит пройти их смиренно, без ропота, до конца и полностью, в том числе, родителям, специально избравшим долю воспитывать больных детей. В прошлой жизни ребёнок мог быть кем угодно — учёным, незаурядным интеллектуалом, так что это ответ журналисту на его блатные понты. Прерванная жизнь, а равно отказ от предназначения, влекут повторное воплощение и решение той же, возможно, более трудной задачи, а тому, кто отнял чужую жизнь, придётся отвечать в последующих существованиях, более жестоких, чем предыдущие. И ещё одно, — отмаливать избавление от взятых на себя обязательств и испытаний во искупление прежних грехов бесполезно, — души обретают физические тела не для того, чтобы избегнуть отдачи кармических долгов и спорить с Провидением. Господин журналист ни с чем не спорит, — он просто не ведает, что говорит, но заставил слушать себя всех, — рожениц, беременных, бабушек с дедушками и родителей даунов и детей, больных церебральным параличом и аутизмом.

— Чушь собачья всё это, сказки. Я не верю в перевоплощение. Люда никак не затащит меня в церковь.

— Ну что ты как Буратино, пальцем деланный? Если признал А, признавай Б. Христа забыл, что «дух от духа, плоть от плоти»? Дух первичен, он одухотворяет тело и тем порождает функцию сознания, но уж никак не наоборот. Поэтому и выслали философов и начали истреблять священников, а далее — по сценарию студенческой пьески Любимова — «Бьют барабаны — шкуры на них дали сами бараны». Только заметь, что католическая, лютеранская, баптистская и православная церкви формально сходятся с журналистом Никандровым в одном, — мы живём на Земле один раз. Кроме естественных эмоций негодования, обществу нечем ему возразить. А что могут противопоставить клирики, — что переселение душ выдумали религиозные отщепенцы, и «надобно вести себя по совести»? Шкала совести у всякого дяди своя, это мы уже проходили. Да что там какой-то шоумен-недоучка! Церковный догмат в части «одноразовости» бытия бренного тела десятки лет в силу очевидности разделяли советские атеисты, включая философский коммуняцкий бомонд, и некоторые благополучно утихомирились телом в кремлёвской стене. Доходило до абсурда: души нет, а душевные болезни есть, до исступлённого материализма — поиска «вечного» генератора гениальных идей в черепной коробке! А всё началось с «всесильного» учения, с Маркса, провозгласившего, что религия есть опиум народа. Почему слово «верующий» и сегодня иногда воспринимается с невнятным предубеждением? Это что, социально-обособленное меньшинство со странностями «не от мира сего», из-за пожелания жить «не как все», а по естественным, духовным законам Творца? Но у «нормального» неверующего большинства собственные «проверенные», «незыблемые» и «правильные» законы. Попробуй, отыщи среди них болвана, готового зарыться в снег с воспалением лёгких. Попробуй, переубеди умников, что мощь термоядерного распада неизмеримо слабее Высшей Силы. Видишь, на какое «живучее» мозгоправство способны «единственно верные» учения доморощенных классиков, тысячами воплощённых в камне и бронзе?

— Почему «доморощенных»?

— Потому что, кроме тела и планеты Земля, ещё есть Дух и Бог. Но как Церковь может переубедить атеиста Никандрова не усыплять из милосердия детей, если он предлагает приступить к этому ровно из того же, но «правильного» милосердия? Знаешь, сколько раз в истории из Заповеди «Не убий», во имя Христа делали исключения, подтверждающие правила? Тогда почему вслед за избавлением от детей-калек какой-нибудь «новатор» не поднимет тему одиноких, ползающих через порог стариков, попрошаек и бомжей? Почему нет, если сегодняшний «формат» морали «лучшего города земли» всё чаще не позволяет отличать гуманизм от вакханалии? Почему школьный учитель вместо того, чтобы сеять разумное, доброе, вечное, обязан ежедневно опровергать то, чего его ученики насмотрелись по ящику? Они что, затерялись в параллельных измерениях под общей юрисдикцией?

— Да брось ты! Ну, вякнул один идиот…

— Дело не в нём, а в терпимости к идиотизму. Надо внимательно читать русских социал-демократов. Они видели разницу между европейской и русской толерантностью, но западники и славянофилы блудят в двух соснах до сих пор. А что перенимать «загадочной русской душе» у Запада, — брачные контракты и однополое семейное членство с ювенальной инквизицией?

— Ну и что?

— Что?! Дак почти с Начала Времён истина замалчивалась в целях установления власти над людьми, — меньшинству правда не выгодна, так говорят Свыше, это цитата, причём свежая. Церковная идея одноразовой жизни, принятая в католичестве ещё до отделения православия, не отвечает истинному предназначению души и способствует бесконечным спекуляциям на целях и смысле земной жизни. Один изобрёл марксизм, другой — национал-социализм, третий — терроризм, а всё начиналось в райском саду, где спели неудобренные «измами» наливные яблочки и никто не помышлял облачаться в модную рясу и чеканить директивы с факсимиле Господа. Кому бы на Рассвете Времён пришло в голову, что смертник, взорвавший сотню «неверных», за заслуги перед Аллахом достоин отправиться в Рай? Но ведь кому-то невтерпёж, чтобы парное число девственниц в невесомых прикидах рекламно трясли животом, и, задирая ноги, хороводили вокруг «мученика» в банном халате, уплетающего хурму с халвой? О какой вере в Единый Закон можно говорить, если в XXI веке людей расстреливают за то, что они не вызубрили Коран наизусть?

— Простым людям на всё наплевать, — они даже не поймут, о чём ты говоришь.

— Поэтому подобное и происходит тысячи лет. Запомни свои слова — «наплевать» и «не поймут», — скоро пригодятся. В нашей истории был момент, когда главный цэрэушник Аллен Даллес заявил, что для свержения Советской Власти достаточно половины верующего населения, — райкомовские лекторы цитировали его страшилку в беднеющих деревнях. Сегодня круто поменялось всё, против нас действуют по-другому.

— И?

— И многое зависит от того, когда, как и к какой вере мы вернёмся. После того, как Моисей водил по пустыне твоих предков, явился Христос и сказал, что все мы избранные дети Божьи и перед ним равны. А дети растащили Создателя по религиям и теперь выбирают Его по покрою рясы, теша себя тем, что одни равнее других, а нередко перегрызали друг другу глотки. При этом никого не интересует Реальный Вселенский Закон, и все давно забыли о Крестовых походах европейцев под знаменем Христа против мусульман. Где гарантия, что придурок с менее выраженной симптоматикой, подобный Никандрову, занимающий в телестудиях почётное место аксакала, не займёт место повыше? Но за тем, что ты назвал чушью, стоят сотни, тысячи законов, о которых мало кто слышал и ещё меньше, кто усвоил. Это те законы, вопреки которым на планете живёт большинство, шарахаясь между духовной свободой и антихристианским либерализмом. Звучит, как сенсация, но на таковую не тянет, верно? А вот на гламурных сенсациях, скандалах и сплетнях из жизни «звёзд» непризнанные уроды неплохо зарабатывают, поскольку их предложение порождено опережающим спросом. Возьмём тебя. Ты же не умрёшь дураком, если не прочтёшь на глянцевой обложке, были ли на звезде такой-то трусики во время свадьбы?

— Я — нет.

— Зато как сразу захотелось полистать журнальчик, а? Так бы и прогулял воскресную школу. Шучу — без такой «джигурды» я тоже помру полным дураком.

— В Германии к свободе нравов относятся проще.

— А речь не о ваших публичных домах и степени строгости католических нравов, а о нашей стране, которая считает себя православной. После окончания войны так называемый «План Даллеса» был направлен не против возрождения фашизма, а против России. Запад аплодировал Горбачёву не за победу над тоталитаризмом, а за ослабление патриотизма и развал экономической мощи. А сегодня план по сетевому информационному воздействию и разложению всех сфер российской жизни усовершенствован на основе новейших философских концепций и принципиально новой стратегии спецслужб и успешно выполняется.

— То есть?

— Технологии приучения к мерзости. Начинается с того, что под предлогом свободы личности мерзость запрещается критиковать, а кончается тем, что каннибализм суть обыденность и подлинная любовь к ближним.

— Например?

— Есть множество легко узнаваемых «картинок», точно спрогнозированных полвека назад в «Плане Даллеса» и достигнутых методами сетевого, глобального влияния на наши современные реалии. Во главе угла лежит незаметная подмена базовых национальных, в том числе, православных ценностей на фальшивые, которые выдаются за общечеловеческие.

— Ну а что там в самом плане-то?

— В кратком пересказе, если сохранить лексику Даллеса, он прогнозировал в России прославление самых низменных чувств, насаждение культа секса, насилия, садизма и предательства; будут вырываться духовные корни, опошляться и уничтожаться основы народной нравственности, и в разложении, развращении и растлении будет сделана ставка на молодёжь, — она будет превращена в циников, пошляков и космополитов. «И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит», но такие люди будут поставлены в беспомощное положение, превращены в посмешище, оболганы и объявлены отбросами общества. Уж тут, Марк, есть больше, чем надо: и грандиозная трагедия гибели самого непокорного на земле народа, и необратимое угасание его самосознания, и расшатывание устоев из поколения в поколение, и процветание взяточников и бюрократов, и восхваление беспринципности, самодурства и волокиты, и осмеяние честности и порядочности, как пережитков своего прошлого, и много другой узнаваемой конкретики, которая, по словам автора, «расцветёт махровым цветом».

— Слушай, а что в России об этом говорят? Это же страшно… У вас там… кто-нибудь читал этого Даллеса?

— А хрен его знает! Его размышления о послевоенной доктрине — довольно небольшой текст. Я задавал твой вопрос Сергею Сергеичу, а он ответил, что в любом случае выходит хреново, сам, мол, понимаешь, почему. В фильме про Штирлица Даллес показан европейским резидентом, — вероятно, примерно в те дни он и писал тот документ. Классно сыграно — все бабы втюрились в обоих актёров. А в стране уже второе десятилетие вовсю фарцевали и спекулировали штанами американских пастухов под рок-н-ролл. Кажется, только в конце 70-х начали клепать свои джинсы, которые стиляги не хотели носить. Ведь народ как рассуждал? Кончилась война — хорошо, восстановили страну из руин — хорошо, сталинизм закончился — хорошо. Хорошо, что договор с американцами подписали, что застою пришёл конец и частная собственность появилась, — но мы выживали, а за океаном мыслили стратегически и с 45-го гнули железную линию на наш развал изнутри, использовали СМИ, искусство, литературу, опирались на единомышленников среди публичных людей, пытались уничтожить образование и культуру, инспирировали разгул оголтелой безнравственности, воровства и бюрократический хаос, — но при этом точность слов Даллеса такая, как при описании с фотоснимка, и каждое лыко в строку, вплоть до матерщины с подмостков в свете рампы. За последние 15 лет, что признанный факт, по ЦТ ни разу не произнесено слово «нравственность». Случайность? Возможно ли, чтобы о том, что в действительности происходит у всех на виду, могли бы «догадываться лишь очень немногие», как было предрешено?

— Ты боишься того, о чём рассказал?

— Страшно ли мне? Да — а кому охота быть беспомощным посмешищем и оболганным отбросом? Потому что я один из тех «очень немногих догадливых», кто об этого грёбанного Даллеса спотыкается каждый день, и толкать студентам дежурное фуфло не привык. Я однажды задал на дом сочинение на тему «Существует ли „заговор молчания“ вокруг „Плана Даллеса“». Так они мне такие черты его воплощения в жизнь разглядели, такие факты бездействия властей привели и такой прогноз вероятного развития событий дали, что опешил, — сгодилось бы для аналитической справки института стратегии и геополитики под грифом «По прочтении сжечь и утопиться».

— Ну, ты профессор.

— Знаешь, как один злостный прогульщик свой «трактат» озаглавил? «Молчание кремлят», — созвучно американскому блокбастеру про поиск неуловимого маньяка. Каково? Нам, видите ли, льстило, что после 1991 года Запад с амикошонством слегка похлопывал по плечу. Будем молчать — проиграем, у нас на зарубежных счетах зелени нет. А знаешь, почему при Ельцине ТВ было «добрее»? Потому что, когда экономисты-цэрэушники давали ему советы, как угробить экономику, понимали, «полный пердимонокль» на телевидении стал бы слишком очевидным. Начинали тонко и эстетично, как и положено матёрым шпионам, — с конкурсов женской красоты, а дошло до конкурсов красоты детей для педофилов. Если бы Даллеса сменили подряд три поколения болванов «русского отдела», может быть, мы бы вообще не обсуждали эту тему. Как думаешь, Марк, рядовой преподаватель с портфелем обязан поделиться своей тайной с кем следует или хрен с ней?

— До сих пор помню те тяжкие 90-е. Потому мы и решили уехать, и ни о чём не пожалели. Но я думал, что не всё так плохо.

— По двухбалльной шкале «не всё так плохо» указывает на середину между плохим началом и ещё худшим концом, а оправдание «трудностями роста» ведёт к близкому концу. Как-то я ткнул кнопку одного из федеральных телеканалов и попал на ежедневное шоу. В студию под фанфары вошла дама с пышной грудью, а затем зрители, в том числе, и люди, известные всей стране, начали смаковать её прелести. Затем появляется мадам с самыми большими ягодицами, и тусовка увлечённо и заинтересованно рассуждает, может ли возникшая фея занять в конкурсе на суперзадницу первое место, но ей не везёт, — у обрюзгшей звезды с первого ряда оказалась подруга с куда большим задом. А на сладкое вкатился небритый по моде чувак с самым большим достоинством, и телеведущий передаёт школьную линейку какой-то губошлёпке, с иронией ссылаясь на её «богатый опыт». Тут же, на глазах у всех за прозрачной кисеёй эта гламурная победительница в конкурсе на самые большие губы среди губошлёпок измеряет гениталии соискателя и торжественно озвучивает результат. Мне знаком этот телеведущий, — нутром смахивает на теперешнего заведующего газеткой, которую заставляли выписывать брата после принятия в комсомол. Угадай с трёх раз, сколько «догадавшихся о том, что происходит», сидело в Останкино? Что скажешь?

— Скажу, что для «страны, в которой не было секса», это характерно.

— Да-а-а? А я слышал, что стран без секса на земном шаре нет, хотя регистрация однополых браков началась, и гей-парады были цветочками. В самом Начале было сказано: «Плодитесь и размножайтесь!», короче — пробирками не увлекайтесь. В православии умеренный секс подразумевается, но о нём не принято говорить или кричать, а тем более, на нём зарабатывать. Любой православный знает эту разницу, и того, кто её не усвоил душой, верующим не назовут.

— Я всегда знал, что люди делятся на верующих и неверующих, — по их отношению к сексу — тоже. Все в постели одинаковы. В прошлом году…

— Про голосующую на обочине монашку с корзиной — в следующий раз. Просветить, что думают на Востоке про «самочинное сексуальное рабство»?

— А что, в этой сфере придумали что-то новенькое?

— Со стареньким бы сладить. Когда умирающий на смертном одре глубокий старик не отводит от вожделения глаз с красивой девушки, это значит, что покидая тело, он унесёт в отошедшей душе и свои сексуальные желания. Именно желания материальных наслаждений заставляют приходить на землю снова и снова, не зря же отшельничество существует с древних времён. Допустим, карма ста хороших и ста плохих дел приведёт в следующей жизни к ста радостям и ста неприятностям, а вот энергия Духа, зависимого от материальной услады, всегда будет возвращать его в подходящее тело, пока не ослабеет.

— И долго будет крутиться эта карусель?

— Колесо Сансары? Буддизм и индуизм учат, что если у личности нет кармы и никаких материальных желаний и привязанностей, она не родится снова. Христианская Церковь настаивает, что второй раз родиться невозможно, и не объясняет, как Дух внезапно и навечно утрачивает эту способность, если может входить и выходить из одного тела при рождении и смерти. Но искусственным путём избавиться от желаний и привязанностей, «погасить» их, нельзя, они абсолютно неутолимы. Их можно лишь вытеснить более высоким вкусом счастья служения Богу, обретением внутри себя Благодати, что и даёт настоящую духовную свободу. Человек разумный прекрасно знает, тянет его на грехи или нет. А наш ум всё время воспринимает предметы чувственно, постоянно подпитывает, усиливает и множит желания и привязанности, например, к просмотру порно, стяжанию денег или блеску драгоценностей и, извини, — даже к любимой жене.

— Стой, стой, а как же супружеский долг и прочие мирские дела?

— Хм. Мирские долги отдаются мирским, пока есть, чем отдавать и брать, сказал бы отшельник. Какие твои земные годы! Ведь ты же уже не думаешь, что гостишь на земле в первый и последний раз, и, значит, в конце концов, успеешь победить вожделение, как у того глубокого старика. В христианской Церкви некоторые действительно принимают обет безбрачия, но понимают, что нельзя ожидать того же от остальных. Ты видел в кино хоть одного женатого сэнсея? Тяготение к материальным наслаждениям — единственное условие возвращения в новом теле с так ничего и не осознавшим в прошлый раз на земле умом. Так возникает и замыкается бесконечный порочный круг человеческих страданий от своих же страстей, и с каждым разом бороться с растущими соблазнами и искушениями становится труднее. Утешаться тем, что «мы, христиане, не реинкарнируем, а остальные — как захотят», — это даже не смешно. Можно ли за одну короткую, по меркам Вечности, жизнь сделать душу опытной и чистой? Но святые были даже в самые тяжкие времена.

— До жути простое объяснение. Кто-то будет в шоке. Неужели, всё так и есть?

— Вот сейчас и вспомни свои слова «наплевать» и «не поймут». Всё очень непросто и серьёзно, Марк, грязь липнет постоянно. Современник в массе не отличается от средневекового скупщика индульгенций, — оба исповедуют цели одноразового существования, полного телесных удовольствий. Разве у вас не пьют пепси с рекламой «Бери от жизни все!»? Плюнуть бы на это «всё» да смыться за стены Шаолиня, хотя бы на год, да дела грешные не пускают. Даже под руководством духовного учителя не всякому тибетскому ламе-затворнику удаётся открыть в сердце Будду. А Новый Завет, к сожалению, не содержит всю полноту знаний, которыми обладал Спаситель, в том числе, и о реинкарнации. Все земляне сделаны из одного теста, и в каждом изюминка — «искра Божья», наш вечный, бессмертный Дух. Настоящих духовных наставников днём с огнём не найдёшь, а индустрия греха — не проехать, не пройти, уже тошнит. О курсах «личностного роста» и сектах и говорить не приходится, они повылезали, будто грибы.

— Что ж теперь, и телевизор не смотреть? Вытравливать либидо благодатью?

— Наша Церковь правильно советует, чуть не сказал «оповещает население о гражданской обороне», — не включать телевизор, хотя бы во время Поста. Но имей в виду: никакому телеканалу никогда не позволят идти вразрез с политикой государства, а в России подавно. А политика — средняя результирующая проявления истинной сути политиков. Верующий, скорее, будет бороться с искушением осудить того шоумена с линейкой или чиновника, допустившего подобное шоу, чем с соблазном посмотреть его, и уж точно рейтинги шоуменов и чиновников не вырастают из приходских церквей.

— Хочешь сохранить стабильность общества — ничего не запрещай. У вас это начинают понимать.

— А не хочешь — всё разрешай, нет? Да вы уже всех достали своим прогрессирующим нудизмом, скоро школьные занятия по однополой камасутре введёте. Знаешь, почему во внутренней российской политике и в обществе возобладает единственная альтернатива — Закон Божий? Потому что Советский Союз был безбожным государством, в котором многое делалось из-под палки, свободу знали по песням Орловой, а доктрина америкосов о развале России вышла из-под пера дьявола, который обычно ни в чём себе не отказывает. У России просто нет иного выбора. А у нас до сих пор идут телешоу, какими милейшими стариканами слыли брежневы и андроповы в воспоминаниях современников. Любо-дорого посмотреть, они бы ещё колбаску по два двадцать с коммунальными платёжками в студию прихватили. Резонно ли превозносить социализм за великие стройки под руководством безбожников, если римские рабы на отдельно взятых континентах нагромоздили столько акведуков, пантеонов, колизеев и форумов? Согласись, возложение цветов и поклонение мавзолейному идолу, взрывавшему церкви, больше подходит дохристовой эпохе, чем XXI веку. А прошло двадцать веков!

— Не понимаю — какое отношение это имеет к сегодняшней России?

— Так ведь плюрализм в одной голове имеет точным диагнозом шизофрению. Здоровый пациент не сможет симулировать ностальгию по «легендарным» песенкам о стране, «где так вольно дышит человек», где так прикольно мутузят друг друга «Весёлые ребята», и тут же взгрустнуть над строкой Мандельштама ровно тех же лет: «Мы живём, под собою не чуя страны, наши речи за десять шагов не слышны». Или не так? Сей диагноз и есть национальное достояние.

— То есть ты хочешь, чтобы все опять начали изучать в школах Закон Божий и семьями по воскресеньям ходили в церковь?

— Ой-ой, как трогательно! Гимназистки румяные, колокольный звон и аромат пирожков пьяных лоточников в заломленных картузах с Хитрова рынка. Ах, да! Свистки небритых дворников в замызганных фартуках, с лихвой заменявших не одного дядю Стёпу, — ну чисто Гиляровский, правда, такие шляпки с вуалью и сюртуки давно не носят. Сначала Русская Православная Церковь должна набраться сил и мужества отойти от дремучего предания об окончательном вердикте Страшного Суда и вечном наказании и вернуться к Учению Христа о подлинном предназначении души. А уж кто куда и сколько будет ходить, прояснится потом, но думаю, наберётся подавляющее большинство, — вкусившему истину скучно цепляться за отжившие идеи. Стоит ли по малодушию или неведению препятствовать пророческому расцвету обновлённой России, если это дело ближайших столетий?

— Интересно, в чём разница между старой и будущей верой?

— В том, что независимо от веры или неверия во Второе Пришествие Судьи, человек всё равно исходит из того, что живёт один раз и после смерти шагнёт за черту, за которой от него уже ничего не будет зависеть, — ничегошеньки! А, исходя из того, что живёшь не один раз, уже нельзя игнорировать и не верить, что твоё будущее на Земле и на Другой Стороне зависит исключительно от тебя и твоих усилий в течении земных жизней и между ними. Исчезнет страх смерти — вечный предмет спекуляций, а человек станет жить дольше, — и это тоже откровения о будущем. При этом кармические невзгоды по мере продвижения души имеют тенденцию к ослаблению, никакого вечного возмездия нет. Пройдёшь все земные уроки — останешься на Другой Стороне насовсем, — работы хватит и там, не пройдёшь, — отошлют назад выбирать между Христом и Антихристом. За этим кроются абсолютно иное мироощущение, понимание нашей души и совершенно новые законы духовной жизни. С физической смертью, вопреки лжи, активная деятельность Духа не прекращается, и, значит, принципиально меняется парадигма индивидуального отношения к земной жизни. Даже тысячные доли энергии непобеждённого Духом греха не дадут разорвать цепь рождений и смертей, а при таком раскладе, абсолютно доминирующие поколения грешников безвылазно пополняли бы ВЕЧНУЮ ПРЕИСПОДНЮЮ с Начала Времён. Зачем?! И за что? Как в военное время, за пару минут земной слабости?

— Но… как это возможно — тысячные доли греха?

— Такова доступная измерению мера. «Проходной балл» вознесённого — зеро. И такова цена неустанной работы Духа в течение долгих лет в реальном аду, коим и является на самом деле наша Земля. А идею вечности ада и ограничения всепрощения порогом смерти выдумали для помыкания людьми и удовлетворения своих порочных страстей ещё в древности. Прикинь: реинкарнация предполагает, что душа дитяти может быть более продвинута, чем у родителя, — они должны учиться друг у друга, и таковы их задачи на совместное воплощение. Ещё одна правда — мы пересекаемся в жизни с другими душами ровно на тот срок, который необходим нам для выполнения обязательств, взятых ещё до рождения. Многие ли готовы принять такую правду? Другое дело, шоу, где на конкурс выставлен размер задницы, — вот это прикольно. В постижении главной Истины и есть залог невиданного скачка России. Ладно, проехали. Как говорит мой братец, это не для средних умов. И даже не для умов офисного планктона, который украсив темя шутовским колпаком на своих корпоративах, зовёт себя креативным классом. Наливай, чего завис как атеист над кладбищем после своих похорон? Выпьем за то, чтобы Человечество, наконец, перестало мочиться против ветра!

— Ну, краснобай, ну, баламут. Ты что сегодня — в ударе?

— Маленькая искорка безумия лучше, чем незамеченная хроническая ложь, а правда честнее и упрямее ложной твердокаменной догмы. Мне бы хотелось посмотреть в глаза тому, кто пытается доказать обратное. Потому что шельмовать истину берётся лишь тот, кто сознаёт преднамеренную изощрённость своих лжедоказательств. У светского и церковного менеджмента в миру общий способ защиты идеалов — уклонение от публичной постановки прямых вопросов и никаких «оговорок по Фрейду».

Мы опрокинули рюмки и закусили.

— Ладно, ладно, допустим так и есть. Но почему они лгут?

— А им в семинариях чего-то лень переписывать лекции и учебные программы. Не хотят брать пример с историков — незачем: над историками стоят короли, а над ними — шаром покати. Почувствуйте, так сказать, разницу. А если серьёзно, то сначала одни извратили и выхолостили христианство, «запретив перевоплощаться», а другие теперь призывают не верить в космический закон чуждых религий, поскольку это-де отрывает народ от его исконных корней. Но если действующий католический «запрет» на вмешательство Творца в дела человека относится к нашим духовным корням, тут больше не о чем говорить. Истина мракобесию обуза во все времена, в какую рясу или френч не ряди. Но Закон — есть! Есть заблуждения в представлениях о нём, и есть фанатичная заинтересованность в искажении фактов. Я сталкивался со многими людьми и вникал в неочевидную суть причин. Например, учение о вечном аде не привлекает колеблющихся, не сокращает количество равнодушных к вере и плодит скептиков-материалистов, однако способно подвигать часть молодёжи к иной религии, в которой, как ей кажется, «больше правды». Пророчества говорят, что процветание России произойдёт под знаменем обновлённого христианства. «Патриотичное решение» — во Христе: Он говорил на арамейском, жил на территории Израиля, но разделял «чужестранное» учение Будды и признавал естественное перевоплощение душ. Пойдёт ли Церковь на такого рода признания? Это позаковыристее дилеммы на картине Сурикова, креститься двумя перстами или тремя. Так-то, Марк. Найди в Интернете «Книгу Духов» Аллана Кардека и дочитай до точки. Это абсолютные истины, переданные непосредственно Другой Стороной. Всё остальное в жизни временно и относительно как наша наполовину полная бутылка. А на самом деле, она наполовину пуста, и пора бежать за второй. Где тут ближайший гастроном? Или вы переняли у нас супермаркеты?

— «Книга Духов», говоришь? Найду. Но сначала мне надо взять на работе отпуск, чтобы повозить тебя по замкам. Куда хочешь — по Райну или Мозелю?

— У меня к тебе одна просьба, Марк. Я хочу посмотреть на замок Эльзы и вернуться домой. Отпуск не бери, я осмотрю его один.

— Да хоть завтра, нет, лучше послезавтра. Всё равно мне нужно тебя отвезти, — до замка Эльзы сложно добираться.

— Спасибо, Марк. Только записку с координатами замка я где-то посеял.

А что? Музей — это хорошо. Чуть слышные шаги в гулкой тишине, робкий шёпот восхищения и скрюченная инсталляция хранительницы покоев с недовязанным чулком до пола и склерозом. Если сразу не попаду на экскурсию, переночую в каком-нибудь отеле и после осмотра вернусь в Дортмунд, — подумал я про себя, а в действительности рассказал Всевышнему о своих убогих планах. Только смешить меня и в этот раз Он не собирался. Потому что все персонажи многовековой драмы копошились под одним кармическим колпаком…