Ужасы Вест-Сайда

Александр Владимирович Благов

Ужас – чувство, сковывающее наше сознание. Он приходит быстро и неотвратимо. От него нельзя убежать, невозможно спрятаться. Молодой богач, проклятый шаманом из африканского племени, начинает медленно и мучительно умирать от загадочной болезни. Кровавый поезд, полный обезглавленных трупов, прибывает на станцию, принося с собой новые смерти. Больница, в которой люди пропадают бесследно вот уже несколько лет, скрывает за своими стенами страшную тайну. Ужас появляется, когда его не ждешь…

Гномы

Горячее летнее солнце поднялось еще выше, пока не достигло зенита, ярко освещая окрестности Вест-Сайдских холмов. Полноводная река Рей рассекала холмистую местность пополам, разделяя более возвышенную и холмистую незаселенную территорию, раскинувшуюся справа и более равнинную с редкими фермерскими хозяйствами по левой стороне.

Поля, покрытые густой изжелта-высохшей гигантской травой, порой достигающей в высоту человеческого роста, казались нетронутыми рукой человека. Редкие одиночные, скрючившиеся от жары грабы были единственными деревьями на этой безлесой пустынной территории. Температура, поднявшаяся в этот день выше ста градусов по Фаренгейту, казалось, испепеляла все живое на своем пути.

«Выходи, дружок! Я сдаюсь!» — крикнула светловолосая девчушка лет семи, медленно продираясь сквозь высокие травяные заросли. Тишина была ей ответом. Внезапно что-то схватило ее сзади за голень. Обернувшись, она радостно вскрикнула: «Поверил, глупенький! Теперь тебе водить!» И ударив маленькой ладошкой по ладони друга, побежала в обратную сторону от реки. Ее друг же не двинулся с места, он просто стоял и смотрел на нее своими грустными глазами. Девочка остановилась, заметив изменившееся выражение его лица.

«Ты чего загрустил? Хочешь я пойду познакомлю тебя с братиком и папочкой?» — нежно спросила она. Ее золотистые кудряшки ярко переливались на солнце.

Но друг лишь покачал головой. Не сказав ни слова, он развернулся и направился в сторону реки, трава полностью скрывала его, благо он был еще ниже девочки.

«Приходи играть завтра!» — закричала девчушка вслед, размахивая рукой.

Друг развернулся, и его лицо преобразилось, наполнившись искренней широчайшей улыбкой.

Ферма Джинсонов находилась ближе всего к левому берегу реки Рей. Отец семейства — Гарри Джинсон ввел хозяйство твердой рукой, покупая то, что считал необходимым для ее благополучия и, продавая то, что мешало ее развитию. Дела шли в гору, прибыль от продажи яиц, мяса и молока увеличивалась, что натолкнуло Джинсона на мысль об увеличении площади фермы за счет покупки государственной земли, прилегающей к самой реке. На этой новой желанной территории он намеривался построить собственную сыродельню и использовать ее также в качестве новых пастбищных угодий для своих коров и овец.

Его розовое мальчишеское лицо придавало ему простодушное выражение, но довольно круглый живот, вырисовывающийся из-под белой рубашки, доказывал всю солидность и зрелость фермера. После смерти жены он, в отличие от многих других овдовевших мужей, не принялся запивать горе в ближайшем баре с утра до вечера, а посвятил себя целиком и полностью развитию своего детища — фермерского хозяйства.

Гарри стоял в кожаных сапогах на сухой засохшей грязи, похлопывая по шее свою любимую пегую лошадь, Молли. Засучив рукава рубашки по локоть и уперев руки в бока, он разговаривал со своим знакомым фермером, мистером Имишейтеном, который напоминал высохшую со временем египетскую мумию, но, тем не менее обладал необычайной живостью и энергичностью. Рядом с ними, засунув руки в карманы, стоял темноволосый юноша, сын Гарри по имени Джейкоб. Было заметно, что молодой человек чувствовал себя неловко и желал, как можно скорее пойти по своим делам.

— Посмотри на эту красавицу, Джейк, — обращаясь к мистеру Имишейтену, произнес Гарри, похлопывая лошадь по крупу, — Английская чистокровная.

— Интересный окрас, — подходя поближе, заметил Джейк, — больше похоже на Пинто.

— Согласен, — ответил Гарри, — отец и мать были гнедыми, как не странно. Молли может развивать скорость до тридцати пяти миль в час и бежать в таком темпе довольно продолжительное время.

— Не хочешь ли продать ее? — спросил мистер Иммишейтен, восторженно рассматривая мощные мускулы скакуна. — На ярмарке за нее предложат нехилые деньги.

— Продать?! — удивленно переспросил Гарри. — Нет, Джейк, я получу больше денег, если она будет продолжать участвовать в скачках. Кстати о ярмарке: много ли наших знакомых собирается участвовать во взвешивании?

Под «взвешиванием» Гарри подразумевал ежегодный конкурс по определению самой толстой свиньи. Уже три года подряд Толстячок, принадлежащий Гарри, занимал почетное, но второе место, неизменно проигрывая большому Биллу каких-то пару фунтов. Джинсон купил самый лучший и дорогой массонаборный корм, который мог только найти, не пожалев денег, веря, что победа Толстячка окупит с лихвой потраченные средства.

Ярмарка, проводившаяся каждый год в середине лета в деревушке Джери-Ленд, неподалеку от Вест-Сайда, собирала массу народу, включая как профессиональных фермеров, к которым причислял себя Гарри, так и обычных обывателей. На ярмарке устраивалось огромное количество конкурсов и состязания: помимо взвешивания свиней и лошадиных скачек из интересных мероприятий можно было выделить родео, крысиные бега, козлиные бои и индюшачьи танцы. Помимо состязаний основной задачей ярмарки стояла продажа всего, что было необходимо каждому фермеру: животных, растений, кормов, удобрений, инструментария. Ярмарка поднимала большой ажиотаж у всех жителей Вест-Сайда и его окрестностей, этот год не был исключением, и градус накала только поднимался.

— Не знаю, Гарри, но могу только с уверенностью сказать, что Чак Паттерсон выставит Большого Билла.

— Тому несдобровать! — усмехнувшись, воскликнул Гарри. — Но в любом случае я выясню это сегодня. Хочешь прокатиться на Молли, Джейк? Я же возьму гнедого жеребца Джека, он менее быстрый, но зато более выносливый.

Мистер Иммишейтен благодарно принял предложение.

— Мы в Джери-Ленд, — обращаясь к сыну, сказал Гарри. — Нужно решить необходимые вопросы по поводу завтрашней ярмарки. Не забудь до моего ухода покормить лошадей и кур, смени воду у собак и включи подогрев в стойле у Толстячка, тот должен хорошо выспаться перед соревнованиями.

— Пап.., — неуверенно начал Джейкоб, — мне нужно сказать тебе кое-что.

— Говори, только быстрее, Джейкоб, — ответил отец, поправляя сбрую на морде Молли. — И у тебя и у меня полно дел.

— Мы с Эллис хотели бы провести остаток лета в Париже.

Гарри неодобрительно посмотрел на сына и покачал головой.

— Мы уже обсуждали это с тобой Джейкоб. Не будь эгоистом, тебе уже семнадцать лет! Ты закончил школу. Пора бы начать зарабатывать себе на жизнь.

— Но, пап, эта последняя наша возможность провести время вместе перед долгим расставанием. Эллис поступила в колледж и уезжает в Бристоль в сентябре, — взмолился Джейкоб.

— Нет, и точка. Мы договаривались, что это лето ты будешь помогать мне вести хозяйство на ферме, с учетом расширения нам понадобятся новые работники, и тебе пора учиться вести бизнес, сынок, либо придется работать руками.

Джейкоб грустно вздохнул, склонив голову набок.

— Не распускай нюни! — воскликнул отец. — Проведете время здесь, пока твоя девушка не уедет. Лучше позаботься об Энни, где она, кстати?

Энни подбежала к отцу, запыхавшись, по испачканным коленкам, выглядывающим из-под юбки, и веселым озорным глазам можно было предположить, что девочка хорошо провела время.

— Не волнуйся, папочка! Я уже здесь! — воскликнула девчушка, подпрыгивая перед ним.

— Энни, милая, как прошел твой день? — склонившись к дочери, спросил мистер Джинсон. — Надеюсь, ты не ходила к реке?

Девочка покачала головой, скрывая легкую улыбку.

— Я играла со своими новыми друзьями и обещала им познакомить их с вами!

Гарри слегка нахмурился, обменявшись настороженными взглядами с мистером Иммишейтеном и Джейкобом.

— Но, Энни, здесь нет других детей на много миль вокруг. Мы единственная ферма, расположенная вблизи Вест-Сайдских холмов.

— Если не считать фермы Машрумов, — вмешался в разговор Джейк, — но уже двадцать лет там никто не живет.

— Познакомишь меня с твоими новыми друзьями, милая, в следующий раз. Но гуляй лучше с няней и не уходи далеко, и ни в коем случае не подходи к реке! — сказал Гарри, повышая голос.

— Хорошо, папочка! Но няня такая скучная! — воскликнула Энни и вприпрыжку направилась к дому.

Перед отъездом Гарри подозвал к себе сына.

— Следи за сестрой, Джейкоб! — прошептал он с придыханием. — Маленькая девочка не должна гулять в том месте одна. Это еще не наша земля, ты знаешь, что там опасно. И маленьким детям там взяться неоткуда. Я хочу, чтоб ее прогулки к реке прекратились.

Джейкоб согласно кивнул, понимая, о чем говорит отец.

— Кевин, тебя зовет босс, — произнесла симпатичная ассистентка, входя в кабинет, — это срочно.

Скотленд-ярд сегодня был тих, как никогда. Кевин чувствовал себя опустошенным, все-таки сказывалось усталость, такого наплыва дел, который случился за этот месяц, он не припоминал раньше. Кроме того, жара, стоящая в Лондоне вот уже вторую неделю и смог, нависший над городом, добавлял свою лепту в его состояние.

Кевину уже было за сорок, но он не потерял той гибкости и быстроты реакции, которые свойственны молодому агенту. Он работал в Скотленд-ярде вот уже семнадцать лет, пройдя путь от обычного помощника сержанта до старшего инспектора, набрав огромный опыт в решении сложных и запутанных дел. Но все же годы давали о себе знать по легким, но заметным признакам: седина, начинающая проступать на затылке, морщины под глазами и просто усталость, которую можно было видеть в его глубоких, как бездонные колодцы, темных глазах.

Вздохнув для уверенности, Кевин постучал в массивную деревянную дверь с позолоченной табличкой над головой.

— Войдите! — раздался голос из-за двери.

Лысый дородный крупный мужчина лет пятидесяти сидел в большом бордовом кожаном кресле, скрестив руки. Казалось, в этом кабинете было все под стать его владельцу: таким же массивным огромным и неказистым, начиная от пишущей ручки и заканчивая настольным компьютером.

— Старший инспектор, Джонсон! — приветствовал его начальник. — У меня для вас последняя работенка, после чего можете спокойно идти в отпуск с чистой совестью.

— Я вас слушаю, сэр, — спокойно ответил Кевин.

— Садитесь, — указывая на противоположное кресло, — сказал босс.

Кевин сел, сосредоточив все свое внимание на предстоящем задании.

— Третье убийство за это лето, — начал босс, доставая из недр стола толстую папку. — Это произошло в местечке под названием Вест-Сайдские холмы. Это о чем-нибудь вам говорит?

— Одно из туристических мест Великобритании, оно знаменито своими туннелями, ведущими глубоко под землю. Ежегодно его посещают более десяти тысяч туристов, — без запинки выдал старший инспектор.

— Браво, Кевин, браво, — произнес босс глухим голосом. — Ваши познания поистине глубоки. Такое чувство, что вы сможете ответить на любой вопрос, который я вам задам.

— Это не так, сэр, — скромно ответил Кевин.

— Однако главный момент заключается в том, — продолжил босс, наклоняясь ближе, — что каждый год в этих туннелях пропадают люди, а их останки их тел впоследствии обнаруживают по течению реки Рей, находящейся в трех милях к югу непосредственно от территории холмов. Во всех случаях налицо было насильственное убийство жертв, местной полиции удалось выяснить, что это дело рук целого семейства убийц. Но никаких примет и улик, помогающих продвинуться в поимке преступников дальше, обнаружено не было.

— Вы хотите попросить меня, взяться за это дело? — решил спросить Кевин.

— Не я, а люди сверху, — подняв палец к потолку, заявил босс. — Эти убийства плохо сказываются на репутации нашей страны. Поэтому ты должен съездить туда и выяснить обстановку, я даю тебе полную свободу действий и поддержку. Если считаешь нужным, можешь вызывать подкрепление, включая спецназ. Но твоя задача достать этих ублюдков! — повысив голос, провозгласил босс.

— Здесь все материалы дела с которыми ты должен ознакомиться, — передавая упитанную папку, произнес босс. — Убитую зовут Эмили Стюарт, двадцати девяти лет, коренная жительница Вест-Сайда, не замужем, детей нет, работала на машиностроительном заводе. Пропала без вести пять дней назад, сегодня утром ее голову, застрявшую в зарослях камыша, обнаружили двое подростков в пятнадцати милях от Вест-Сайдских холмов.

— Поблизости от Вест-Сайдских холмов есть какие-либо поселения? Жилые дома? — спросил Кевин, забирая папку.

— На другой стороне реки буквально в миле от левого берега находится ферма Джинсонов. Гарри Джинсон, владелец фермы, хочет прикупить участок земли до самой реки. Я хочу, чтобы ты отговорил его. Там не безопасно, к тому же у него есть дети: маленькая дочь и сын семнадцати лет.

— Вы считаете его подозреваемым, сыр? — спросил Кевин. Он был всегда готов выслушать авторитетное мнение, пускай оно часто и не совпадало с его собственным.

— Скорее нет, чем да, — ответил босс, откидываясь на спинку кресла, — впрочем, это тебе решать. Все понял?

— Да, сэр! — бойко, как в юношеские годы, ответил Кевин и, попрощавшись, вышел за дверь. Мысленно он уже был в Вест-Сайде.

— Толстячку не обойти Большого Билла! — заявил Чак Патерсон под громогласный гул собравшихся фермеров.

— Завтра ты возьмешь свои слова обратно! — парировал Гарри Джинсон. — Смотри, не забудь покормить Большого Билла сегодня, а не то проиграешь больше, чем пять фунтов.

Гарри, закончив регистрацию на ярмарку, решил провести остаток вечера вместе со своими друзьями, такими же фермерами, как он. Споры по поводу предстоящих соревнований не умолкали ни на секунду.

— Гарри, тебя зовет один тип, — подойдя к гудящей толпе, заявил бармен.

— Так пусть идет сюда, налей ему выпить! — предложил Гарри под громогласный хохот окружающих.

— Это коп из Лондона, он по поводу сегодняшнего убийства, — без тени улыбки ответил бармен.

Смех разом стих и фермеры замолкли, бар погрузился в тишину. Гарри почувствовал напряженные взгляды, уставившиеся на него со всех сторон. Он ощутил, что его ноги стали свинцовыми, но все-таки встал и направился в дальний угол бара, где за столиком сидел человек, скрытый в полумраке.

— Добрый вечер, мистер Джинсон, присаживайтесь, пожалуйста, — я старший инспектор Джонсон из Скотленд-ярда, — учтиво приветствовал его незнакомец.

— У меня есть алиби! Я могу доказать, что я не убивал эту девушку! — разгоряченно воскликнул Гарри, его неистово бьющееся сердце готово было выпрыгнуть из груди от нарастающего волнения.

— Успокойтесь, никто вас ни в чем не обвиняет, — заявил Кевин. — Я наоборот хотел вас предостеречь.

— Предостеречь? — удивленно произнес Гарри. — Послушайте, у нас не принято обсуждать эти убийства, — горячо добавил он. — Она сама виновата: не надо было лезть в то место.

— И очень жаль, что не принято, — произнес Джонсон. — Ведь вы, насколько мне известно, живете совсем недалеко от Вест-Сайдских холмов.

— Я не суюсь на их территорию. Не суюсь за реку, мистер, — слегка запинаясь, продолжил Гарри. — И ОНИ не сунутся на мою территорию. ОНИ убивают только тех, кто придет на холмы, мистер.

— Вы в этом уверенны? — пытливо спросил Кевин.

— Абсолютно, — ответил Гарри, стараясь казаться невозмутимым, но легкая дрожь в голосе, выдавала его истинное состояние. — Что вам нужно от меня в таком случае?

— Не покупайте землю у реки, — ответил Кевин. — Думаю, в ближайшее время придется прочесывать этот участок, как и сами холмы.

— Это не их территория, — упрямо повторил Гарри, опустив взгляд на свои руки, — ОНИ не посмеют..

— Да нет никаких территорий! — впервые вышел из себя Кевин. — Поймите же вы, наконец, что это психически неуравновешенные люди, способные на все! Кто из ваших соседей находится ближе всего.

— Шаппердсоны в десяти милях, — ответил Гарри.

— И ближе некого нет?

Гарри замолк на секунду, а потом ответил неуверенно:

— Машрумы, но они исчезли двадцать лет назад, как сквозь воду канули.

— Что вы можете рассказать о них?

— Джерри Машрум дружил с моим отцом, у него было двое детей: сын и дочь. Оба страдали крайней степенью аутизма, Джерри Машрум умер, оставив ферму в наследство своим детям, но, как и следовало ожидать, они не смогли вести хозяйство, и все богатство, нажитое их отцом, развалилось. А через четыре года после его смерти они исчезли. Сейчас это заброшенная территория.

— Думаете они тоже стали жертвами Вест-Сайдских маньяков? — спросил Кевин с любопытством.

— Определенно, так оно и есть, — без раздумья ответил Гарри.

— Я здесь, чтобы найти убийц, чтобы помочь вам избавиться от кошмаров, — заявил Джонсон. — Лучше сделайте так, как я вам сказал. Я могу защитить вас и вашу семью, пока я здесь. Но если маньяки останутся на свободе, то я ничем больше не смогу помочь. Держите мою визитку.

— Мы сами можем за себя постоять! — огрызнулся Джинсон. — Вам их все равно не поймать! Их ловят уже, хрен знает, сколько времени и все равно не могут!

— Подумайте о своей дочери, мистер Джинсон, вы ведь не хотите потерять ее? — загадочно спросил Джонсон напоследок.

Рука Гарри, сжимавшая визитную карточку, похолодела.

В доме на втором этаже Джинсонов разгорелся нешуточный спор. Джейкоб после неудачной попытки убедить отца нарвался на непонимание своей девушки Эллис, которая в мыслях уже представляла, как они гуляют по Елисейским холмам в сторону всеми известного символа любви — Эйфелевой башни. Она пришла к нему радостно взволнованная с раскрасневшимся румяным лицом, но сейчас ее настроение резко изменилась и она разговаривала с ним сухим бесчувственным тоном.

— Я уже все рассказала своим родителям и подругам, а ты так и не смог уговорить своего упрямого отца!

— Но это не так просто, как ты думаешь. И я же говорил тебе, что я еще не могу сказать точно насчет моих будущих планов. Отец просто помешан на нашей ферме, и он не видит другого пути для меня, кроме как…

— Знаешь что, Джейкоб! — перебила его Эллис, по ее лицу было видно, что терпение девушки на исходе. — Мне нужен мужчина, а не мямля! Ты должен сам брать от жизни то, что хочешь, а не идти на поводу у других людей, пусть даже твоих родителей. Именно такого парня я искала. Прощай!

Эллис, развернувшись на каблуках, вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Джейкоб попытался остановить ее, но не мог выдавить из себя ни одного осмысленного предложения. Девушка лишь усмехнулась и укатила домой в город на красном шевроле — подарке ее родителей.

Джейкоб в растерянности и глубоком расстройстве вышел на веранду, где заметил отца, затягивающегося папиросой.

— В чем-то я с ней согласен, — задумчиво произнес он. — Тебе действительно нужно самому принимать решения. Но что поделать — ведь ты не умеешь!

— Ты подслушивал наш разговор! — возмущенно воскликнул Джейкоб.

— Так подслушивать и не требовалось: все и так было прекрасно слышно.

Джейкоб нервно сглотнул, осознав, что отец был прав. Их громогласная ссора наверняка разбудила маленькую сестренку, чья комната находилась через стенку. Он совсем забыл про нее, погрязнув в собственных проблемах, а ведь ей, наверняка, было очень одиноко. И Джейкоб не удивился бы, узнав, что ее новые друзья лишь вымышленные персонажи из книжек, которые читала ее её няня.

— Я хочу для тебя лучшего будущего, сынок, — продолжил Гарри, рассматривая звезды, вспыхивающие на темном небе. — Я выбрал для тебя ту единственную стезю, в которой силен сам, которой и обучал тебя все эти годы. Ведь ты до сих пор не сказал, кем ты хочешь стать.

— Я не уверен, что мне понравится всю жизнь торчать на ферме, — произнес Джейкоб, не глядя на отца. — Думаю, это довольно скучное занятие.

— «Не уверен» — твое ключевое слово, — грустно заметил отец. — Ты всегда был для меня темной лошадкой, казалось, делаешь все правильно: учишься, помогаешь по хозяйству, но нету искры в глазах. Так, словно, ты делаешь все механически, как машина. Нету желания, нету понимания, чего ты действительно хочешь.

— Я хочу в съездить в Париж.

— Нет, не хочешь! — воскликнул Гарри, устремив пристальный взгляд прямо на сына. — Этого хочет она, а не ты! Думаешь, я не вижу! Эта девка тебе не подходит, Джейкоб, она бросит тебя через пару месяцев и сбежит со взрослым богатым мужиком. На кой хрен ей дался обычный сын фермера?

Джейкоб ничего не ответил, не решаясь поднять взгляд на отца.

— Будь, увереннее, сынок, — стараясь приободрить сына мягко произнес отец, похлопывая его по плечу. — С женщиной нужна твердая рука и железная воля, иначе потеряешь ее.

Они простояли молча еще несколько минут, созерцая необъятное небо, нависшее над их головами. Наконец Гарри, посмотрев на часы, покачал головой и произнес: «Пора бы нам ложиться спать, Джейкоб! Завтра важный день, нужно хорошенько выспаться».

Новый день принес с собой в Джери-Ленд иссушающий зной и толпы народа. Ежегодная ярмарка, традиционно проходившая здесь в первой половине июля, была одним из тех событий, к которому очень ответственно относились жители не только самой деревушки, но и всего округа Вест-Сайда. Для многих людей, ни разу не покидавших родные края, это было событие мирового масштаба.

— Гонка обещает быть жаркой, не так ли? — склонившись к самому уху Гарри, произнес мужчина в белой широкополой шляпе, частично скрывающей лицо незнакомца.

Гарри удивленно взглянул на не прошеного гостя, а затем, не ответив, облокотился на перила впереди стоящего кресла, рассматривая красавец-ипподром, раскинувшийся внизу.

— Поставил десять фунтов на победу вашей Молли, — добавил незнакомец. — Сразу видно породистого скакуна, или, вернее скакунью.

— Мистер..Э.. Джонсон, насколько я помню? — без особого энтузиазма спросил Гарри.

— Да, мы встречались с вами вчера вечером.

— Что вы от меня на этот раз хотите?! — довольно резко и громко спросил мистер Джинсон чем привлек внимание нескольких зрителей, сидящих от него поодаль.

— Да отчего вы такой подозрительный? — в шутливой манере ответил старший инспектор. — Я сейчас отдыхаю и наслаждаюсь приятным моментом. Никаких разговоров о работе!

Раздался звук пистолетного выстрела и лошади, понукаемые наездниками, рванулись вперед, вызвав бурное ликование и овации зрителей.

— Кстати, почему вы сами не управляете Молли, а посадили на седло вашего работника? — спросил Кевин с неподдельным интересом.

— Я бизнесмен, а не жокей, — буркнул Гарри, всем своим видом показывая полное нежелание продолжать разговор дальше.

Джонсон, поняв намек, больше не задавал вопросов. Молли, как и следовало ожидать, пришла к финишу первой. Гарри, вне себя от радости ринулся вниз, горя желанием, тепло обнять Молли и поблагодарить всадника. Кевин улыбнулся про себя и покинул свое место, исчезнув также незаметно, как и появившись. Больше за этот день на ярмарке его никто не видел.

Конец ознакомительного фрагмента.