Спецпереселенцы Тюменской области. От гонений царской России до становления красного террора. 1709 – 1991 (от Петра I до Горбачёва)

Александр Викторович Жимоедов, 2021

В истории России есть и неприглядные страницы. Такие, о которых вспоминают нечасто, но говорить о которых, безусловно, нужно. Речь о политических репрессиях, когда врагами были объявлены не конкретные преступники, а целые классы общества, лучшие его представители. Народ был в ужасе… Как жить? Где искать помощи? Что ждёт дальше? Сегодня мы можем перенестись сквозь года и увидеть все эти события глазами людей, которые были принесены в жертву истории, прочувствовать их переживания, страх и мысленно пройти вместе с ними по следам из воспоминаний. Что чувствуют люди, когда происходит смена власти? Что происходит в государстве? Неужели политические репрессии были необходимы? Такие события заставляют задуматься о справедливости, безграничности человеческого терпения, великодушии, патриотизме. По воспоминаниям жертв политических репрессий.

ИСТОРИЯ (БИОГРАФИЯ) СЕМЕЙСТВА СТРУИХИНЫХ

Из записей Струихина Ефима Дмитриевича

Прадед, отец моего деда Андрея Фёдоровича Струихина, спасаясь от преследования, оказался за Уралом, на водоразделе между реками Исетью и Пышма, на урочище трёх озёр. Это был плодородный край, богатый сенокосными, водными, лесными угодьями.

У прадеда Фёдора и его жены было трое сыновей и две дочери. Имени прабабушки, к сожалению, мне отыскать не удалось.

Дед Андрей Фёдорович родился уже в селе Антрак Тобольской епархии Шадринского уезда, Шатровской волости. Семья Андрея Фёдоровича и бабушки Прасковьи Андреевны состояла из 18 человек.

Дед Андрей вернулся с русско-японской войны в 1905 году и вскоре умер. Бабушка Прасковья дожила до 100 лет.

Все братья Струихины жили на одной улице. Дома их, добротные сибирские крепости, имели общий двор, в который можно было попасть только через ворота. Двор был защищён от непрошеных гостей. Во дворе находились амбар, завозня, погреб, малуха, баня, навесы-сараи для хранения телег, саней, конюшни для лошадей, загоны для коров, овец, кур, свиней и прочей живности, навесы-денники для выгула скотины, для хранения грубых кормов.

За домами были огород, гумно, овин, где в дождливую погоду сушили снопы. Была летняя баня, где летом мылись, а осенью сушили лён и коноплю, из которых делали холсты и верёвки.

Хозяйство, как помню, вели натуральное: сами сеяли, молотили, перерабатывали. Зерно мололи и стряпали хлеб. От живности получали продукты: молоко, мясо, сало, яйца. Шкуры выделывали и шили обувь.

Из овчины шили верхнюю одежду, из шерсти делали валенки. Пух и перо для постели тоже были свои.

Изо льна ткали холсты, из них шили нижнюю и верхнюю одежду. Рыбу, дичь промышляли своими силами и средствами.

Дрова‚ сено были в достатке поблизости, все излишки возили на рынок в Шатрову, Шадринск и другие города или на ярмарки.

Холсты делали так:

Вылежавшийся лен или вымоченную коноплю-соломку сушили обычно в банях, потом мяли на мялках, затем трепали и чесали‚ разделяя на паклю и чистое волокно. Из льняного волокна изготавливали холсты. Льняную паклю, конопляное волокно пряли и ткали из них грубое полотно. А из конопляной пакли вили верёвки‚ иногда и канаты. Для изготовления холстов и веревок требовались особые инструменты: сушилки, мялки, трепалки, чесалки с металлическими зубьями и чесалки щетинные‚ прялки, веретена‚ воробы для спуска мотов, тюрики, в семье был ткацкий станок, и к нему — челнок с цевкой, берда, ниченки‚ подножки.

От того, каков будет урожай зерна, зависела жизнь семьи.

В хозяйстве были плуг, соха‚ борона‚ лукошко для сева или сеялка, для уборки — серп-литовка, грабли или лобогрейка, или жатка-самосброска‚ сноповязалка. Комбайнов и в помине не было. Сжатый, скошенный хлеб вязали в снопы, ставили в бабки‚ суслоны, кучи для просушки, после свозили на ток‚ где молотили‚ веяли зерно.

У отца была столярка и кузница‚ где он делал телеги‚ сани-кашовки, беговушки‚ ходки, пролетки. Делал для себя и на продажу‚ ремонтировал ружья. Сам делал всё, что мог сделать, из дерева и железа.

Всякое натуральное хозяйство в деревне платило налоги, натуральные и денежные. Все излишки, что оставались от налогов, и оставленное для пропитания вывозилось на рынок или ярмарки.

На вырученные деньги покупалось всё, что необходимо для ведения своего хозяйства.

Мой отец Струихин Дмитрий Андреевич родился 8 ноября 1878 года в селе Антрак, Шатровского раойна, Курганской области. Он был младшим сыном в большой крестьянской семье, образования не получил, но мог писать, читать, считать, что и требовалось мужику в деревне. Он научился грамоте, отслужив 10 лет в армии. Отец был призван в 20 лет.

Вернувшись из армии, в тот же год он женился на Екатерине Меркурьевне Черновой из деревни Чернова (Суханова). Мама была моложе отца на 10 лет. Два старших брата отца уже были женаты. После женитьбы отца в доме стали жить 3 семьи, у всех дети. Братья с помощью родных построили в течение 2 лет два дома: один по старому типу, другой — крестовый (помещение, разделённое внутри крестообразно двумя капитальными стенами). Отец остался в родительском доме, но дом был старым и ветхим. Отец начал готовиться к строительству нового дома.

За 3 года он построил крестовый дом. Тогда мода была на окна с полукруглыми рамами, поэтому их было много. Он перестроил некоторые стайки, ворота, сделал из старого дома малуху-мастерскую, где столярничал.

В 1913 году родилась Ефросинья. В 1914 году отца мобилизовали на «германскую войну» (тогда так звали Первую империалистическую). С войны отец вернулся контуженым и израненным, рассказывал, что его завалило мерзлой землёй, а спасли его штык и санитары, которые нашли его «по штыку» — кто-то стонал около или под штыком. Поэтому отец говорил: «Меня спас штык».

После госпиталя он вернулся домой в 1917 году, а я появился на свет — в 1918. В Гражданскую войну отец в армию не призывался по неспособности носить оружие.

1920-1922 годы в Зауралье были трудными: 2 года подряд стояла засуха. 1923 год был очень урожайным. Уродилось всё, что сеял крестьянин. Деревня начала оживать. Следом несколько лет было урожайных, деревня начала набираться сил: была отменена продразвёрстка, введён продналог, упорядочены цены на продукцию, сдаваемую в счёт продналога. Главное для селянина было то, что земля была отдана ему, на ней он был хозяином и результаты труда мог определить по своему разумению: продать, обменять. Новая экономическая политика (НЭП) привнесла оживление в хозяйственно-экономическую жизнь села, оживилась торговля. Крестьянин мог взять в банке ссуду на покупку скота, инвентаря под льготный процент. Как мне помнится, в то время только ленивый или пьяница мог быть бедным, все остальные могли себя прокормить.

После окончания Гражданской войны организовывались коммуны. Многие из них были жизнеспособны, неплохо вели свое хозяйство. Жизнь в них была неплохой, но часть коммун, которые возглавили люди, неспособные к руководству, вскоре распались и прекратили своё существование.

Организовывались товарищества по совместной обработке земли (ТОЗ). Они пользовались большой популярностью. Товарищество помогало крестьянину с приобретением инвентаря и техники.

Село Антрак расположено на стыке трёх озёр: Большого, Среднего и Чёрного. Очень красивое место. К началу коллективизации в селе насчитывалось более 300 дворов. Пашня давала обильные урожаи зерна, луга — в достатке сена, на пастбищах паслись стада коров‚ овец‚ лошадей. Озера изобиловали рыбой и водоплавающей птицей, в лесах водилось много боровой дичи и пушного зверя. Казалось, только прикладывай разумно труд — всего будет в избытке. Так жили деды и прадеды, не одно поколение трудилось‚ оберегая себя и соседа от набегов воров‚ конокрадов и прочих любителей лёгкой наживы.

Большое озеро действительно было крупным: длиной — 12 км, шириной — 8 км. Половина берега была занята строениями, на одной трети были построены шесть ветряных мельниц.

Озеро Среднее было длиной 3 км, половина его берега также была застроена домами. Через кладбище от Среднего находилось озеро Чёрное. Оно было длиною около 8 км, на его берегу был расположен хутор, по другой стороне Чёрное примыкало к одной из улиц Среднего.

Часто берега Чёрного и Среднего переходили в большие болота, где гнездилось неисчислимое количество водоплавающей птицы. В водах всех трёх озёр водилось много карася серебристого и золотистого, был и гольян. Пашни были плодородные, подзолистые, лесные. Последние требовали удобрения. Сенокосов было в избытке. Антрак окружали, в основном, лиственные леса, хвойные росли только по рямовым болотам.

Хозяйство отца было небогатым: 1–2 лошади, 1–2 коровы, пара нетелей, молодняк крупнорогатого скота (КРС) 1–2 головы, овец 10–12 голов, от двух до 4 свиней, куры, гуси, индюки. Кроме этого, отец прирабатывал в столярке и кузнице.