Пекло

Александр Верт, 2020

Пекло – планета-тюрьма для мужчин. Здесь объединяются в кланы, сражаются за ресурсы, выживают как могут и делают вид, что в этом есть какой-то смысл, пока безжалостное Пекло превращает их в настоящих чудовищ, но все изменилось, как только на планете появилась женщина. Она хотела спасти любимого и сбежать, а стала главной ценностью, причиной войны и возлюбленной убийцы. Внимание! В книге есть: насилие и принуждение (разного рода), выживание в пустыне, оружие, мат и прочие "прелести" жестокого мира убийц, выброшенных цивилизацией. Содержит нецензурную брань.

Глава 8

Сидеть тихо на месте в углу Карин долго не смогла, потому встала и пошла изучать барак или перекошенную каменную коробку с одним круглым, но большим окном. Выглядело оно так, словно в каменной плите выдолбили дырку, потом поставили иллюминатор какого-то старого летательного аппарата и закрепили строительной пеной, что замазала всю раму, но строителей это явно не волновало.

В противоположном углу между плитами была дыра, и в нее как раз заглядывали последние лучи безжалостной Зены. В ее исчезающем свете Карин пыталась изучить помещение и особенно стол с разбросанными бумагами, давно пожелтевшими. Подобие карты лежало прямо на столе — с обтрепанными краями, пятнами крови и едва различимыми линиями. Там же валялись какие-то чертежи, записи координат и связка медальонов с именами, планетами и номерами приговоров. Их было сотни три, и зачем-то Карин стала их просматривать, читать имена, ничего ей не говорящие.

Зена почти угасла, и на смену ей приходила тьма, но костер старался заменить ее, потому, гремя цепью, Карин подошла к окну и продолжила читать, словно знала, что найдет знакомое имя.

Оливер Финрер

Майкан

15963406440

— Но этого быть не может, — сказала она озадаченно и тут же вздрогнула от вопроса:

— Чего быть не может? — спросил у нее мужчина, внезапно возникший в окне. — Чем ты там вообще занимаешься?

Он резко открыл дверь, пуская в барак больше света, посмотрел на нее и выдохнул, явно решив, что дело ее совершенно безобидное.

— Так чего быть не может? Я тут зам Шефа, так что сейчас за главного, а говорить с новичками — наша основная работа.

— Говорить с новичками? — переспросила Карин. — Какой смысл говорить после всего?

Она даже отшатнулась от мужчины, его прищур ей совсем не нравился.

— Ну, не хочешь говорить — не надо, но если спросишь — я отвечу. Вот и все.

Он равнодушно пожал плечами и хотел было выйти, но она решилась на разговор, показала ему связку и спросила:

— Что это?

— Жетоны погибших Демонов, — спокойно ответил мужчина. — Все эти парни когда-то были нашими братьями или братьями наших братьев, а ты там что-то нашла интересное?

— Да, знакомое имя.

— Интересно, и какое же?

Он скрестил руки у груди, словно не поверил, но стал у открытой двери на свету, явно не собираясь к ней приближаться. Цепи в виде ограничения видимо было достаточно, а то, что Карин сама пыталась прятаться в темноте, значения не имело.

— Оливер Финрер, — неохотно ответила она. — Вы его знали?

— Допустим, — странно хмыкнув, сказал мужчина. — А ты была с ним знакома?

Карин скривилась, сомневаясь, стоит ли рассказывать, а потом поняла, что в этой истории нет ничего по-настоящему личного.

— На Майкане все знают Оливера, только я была уверена, что его отправили не сюда, а на рудник в Загру.

— На рудник в Загру? — переспросил мужчина и заржал. — Реально, что за бред?

— Ну, ему смягчили приговор, — проговорила Карин, — я даже потом документы видела о помиловании и смене наказания, но…

Она посмотрела на связку металлических значков на веревках, среди которых потерялся Финрер, и сжала губы. Сама теперь понимала, что на бумаге приговор, может быть, и изменили, а убийцу майканского префекта все равно закинули на ЗиПи3. Самым страшным было, что, если бы не Оливер, она и многие другие дети Майканы умерли бы с голоду, и, когда она, наконец-то, поела, он оказался здесь — у этих чудовищ, которые насилуют всех новичков, если она правильно их поняла.

— Что скалишься? — спросил мужчина, видимо даже в темноте различив перемены в выражении ее лица. — Это твое шикарное правительство четырнадцатилетнего пацана казнило, а не мы.

— Зато вы над ним издевались, — рыкнула Карин, внезапно испытав острую обиду за человека, которого даже не знала. — Что, тоже его на цепи держали и… измывались над ним?

Сказать слово «насиловали» она почему-то не смогла, чувствуя, как к горлу подкатил ком тошноты.

— Меня тогда здесь не было, — равнодушно сказал мужчина, пожимая плечами, — но, говорят, на цепи его не держали, потому что он сразу понял что к чему, и вязать его не пришлось, разве что кляп попросил.

Карин ничего на это не сказала, только ушла в свой угол.

Закон о ссылке преступников на изолированную планету сильно изменил вселенную. На их содержание не тратились деньги, а самое главное — общество очищалось от таких особей; по крайней мере, так звучало в теории. Генетики говорили, что убийцы порождают убийц, а какие-то эксперты-психологи и вовсе считали, что убивший однажды уже навсегда полюбит вкус крови, как бешеная собака, но это правило почему-то не распространялось на представителей власти. Специально обученные люди, оказывается, могли убивать без вреда для психики.

Не всегда с этими теориями Карин могла согласиться, но видела общую пользу такой политики. Большая часть преступлений не совершалась просто из-за страха перед ссылкой в какой-то ад, в котором придется выживать. Только теперь ей было страшно понимать, что единственное в мире преступление, которое она могла полностью оправдать, которое она и преступлением-то не считала, таило за собой такую дикую и мерзкую расплату.

Она хотела спросить, как именно погиб Оливер, а потом передумала, решив, что права не имеет вообще о нем спрашивать. Да и в дверях к тому же появился единственный толстяк этой банды с какой-то миской в руках и заслонил остатки света.

— Вот, вроде очень даже ничего. Я немного хорбы нашел, так что вообще съедобно, ну и это… как Шеф сказал…

Он покосился в сторону Карин и отступил, явно боясь что-то при ней говорить.

— Короче, — заговорил с ней зам Шефа, миска как раз перекочевала в его руки. — Ты наверняка голодная. По башке тебе настучало не слабо, еще и Кирк со своими привычками, короче, нам велели тебя покормить, чтобы ты точно в себя пришла.

Он поставил миску на ящик, вытянутый Шефом, и отступил, будто имел дело с диким зверем, что не станет есть в присутствии человека.

— Только ты учти: это единственное, что есть. Мы сами два дня не жрали из-за местных терок и вода нам реально нужна, так что, если сможешь починить насос — цены тебе не будет. Еда скоро появится, но пока лучше жри что есть — не отравишься, или, как говорит Шеф, можешь член пососать в качестве альтернативы.

— Сука ваш Шеф, — рыкнула Карин, но все же к миске подошла.

Варево в ней пахло какими-то знакомыми специями и потому обостряло аппетит. Заставляя забыть обо всем, а вот о ней не забывали.

— Это ты сука, — совершенно спокойно ответил ей мужчина и вышел, зло ляпнув дверью, а Карин только зубы стиснула.

Мысленно она, конечно, была не так сдержанна. Поворчала о том, какие они тут все придурки, напомнила себе, что ей нужно дождаться Берга, а там они уже вдвоем что-нибудь придумают и отсюда точно сбегут.

Думала, а сама пробовала варево, напоминающее бульон с кусочками разваренной морковки или чего-то на нее похожего и каким-то странным слизким мясом, ну или скорее чем-то вроде сала. Его было немного, но, кажется, именно оно делало варево сытным. К счастью, мысль о том, что это были черви, в голову ей не пришла, потому она съела все и даже задремала, забившись обратно в свой угол. Ложиться на диван она не решилась, заранее представляя, как Шеф, вернувшись, скинет ее на пол.

Ей даже приснился сон, где в барак зашел Берг и подал ей руку.

— Все хорошо, — сказал он, улыбаясь. — Их всех сожрали песчаные черви, так что теперь ты в безопасности.

— Берг! — воскликнула она, не понимая, что сквозь сон зовет его по имени.

Сжалась калачиком, прижала к груди колени, а сама во сне увидела, как подскочила и бросилась к нему, обняла, а он внезапно пронзительно закричал, так громко, что она дернулась, проснулась и поняла, что крик самый настоящий.

— Пусти меня, тварь! — кричал Берг за окном, но голос его сменялся звуками ударов.

— Держите его, блядь, крепко, а то прижгу кому-нибудь задницу, — рявкнул Шеф, и Карин в ужасе бросилась к окну, только заглянула туда и метнулась к двери.

На площадке у огня, прямо на металлическом столе Демоны растянули ее капитана и пытались удержать вчетвером; что именно там происходит, Карин толком не поняла, только голую ногу увидела, которую пытался удержать худощавый Тибальд, а она все дергалась, отбиваясь.

— Угомонись, придурок, — лениво велел Шеф Бергу, когда Карин все же открыла дверь, натянув цепь до предела.

Реакции Шеф ждать не стал, запрыгнул на стол, поставил ногу на дергающееся бедро Берга и прижал к его правому боку разогнутую кочергу, край которой был раскален докрасна. Берг вновь заорал, пытаясь вырваться. Кровь запузырилась, рана под металлом обуглилась. Лагерь заполнил тошнотворный запах сожженного мяса, а Шеф равнодушно смотрел, как Берг затих, не спеша убирать кочергу, а потом отбросил ее куда-то в сторону, увидел Карин и зло усмехнулся, будто был крайне доволен собственной жестокостью.

— Бля, Шеф, и че ты ему кляп не дал? — спросил Кирк, потирая ухо, словно вопль мог его оглушить.

— Он не просил, — пожал плечами Шеф и только затем спрыгнул со стола. — Ладно, помогите его затащить в мой барак и найдите вторую цепь. Да, Кирк, ты и найди. Она должна быть где-то в пустых бараках.

— Ты уверен, что к тебе? — уточнил Кастер, как зам пытаясь вникать во все детали происходящего. — Это уже будет какая-то общага.

— Там крепление лучше, — ответил Шеф и тут же потер рукой бинт, вновь пропитавшийся кровью.

Сам он думал о том, что его рану тоже придется прижигать еще раз, и возможно не один раз, если он не даст руке покой, но говорить ничего не стал, решив сначала разобраться с капитаном.

Карин отступила, когда мужчины двинулись в барак. Она только наблюдала, как внесли Берга в одной лишь майке и, как мешок, швырнули на кровать. Ее капитан был не бледен, а просто бел. Рана на левом бедре была черной и обугленной, глубокой, но выглядела она совсем не так страшно, как то черное кровавое месиво, что покрывало теперь ребра справа.

— Чудовище, — прошептала Карин, подходя к Бергу и опускаясь на колени у дивана.

— Кто? Я? — спросил спокойно Шеф, пройдя мимо.

Он поднял с пола связку жетонов и почти весело перекинул их через плечо, будто они были трофеем.

— Кто ж еще? — не выдержала Карин, представляя, как он ухмыляется во тьме. — Ее можно было просто зашить…

— Зашить?! — переспросил Шеф и заржал, швырнул жетоны назад на стол и вдруг сделал к ней шаг, схватил за волосы, заставляя подняться, и заглянул ей в глаза. — Чем я, блядь, его зашью? Твоей пыльной волосней?

Спросил и отпустил, словно потерял к ней всякий интерес.

— Другой медицины у нас тут нет, так что заткнись.

— В крейсере была аптечка и там…

— Ключевое слово «была», — перебил ее Шеф, взял цепь у Кирка и пошел с ней в угол крепить рядом с цепью Карин.

Кирк же, не дожидаясь команды, обмотал другой конец цепи вокруг щиколотки Берга, разжал одно из звеньев огромными щипцами, объединил с другим звеном и зажал обратно рукой, словно сделана она была из алюминия.

— Сидите пока тихо, — велел Шеф почти мягко, будто и не злился мгновение назад. — Потом поговорим. Кирк, ребята собрались?

— Да, как раз вернулся Дональд с добычей.

— Это хорошо, — отвечал Шеф, выискивая что-то в ящике стола.

— Ты им скажешь?

— Да, это неизбежно…

— Ну, мужик крепкий, из него может выйти толк, — начал было Кирк, но осекся, когда Шеф достал клинок, похожий на жало скорпиона.

— Толк может быть, если он выживет. Слишком долго раны без обработки пробыли, — ответил Шеф так, словно Карин и Берга тут не было, а потом вышел, радуясь, что запах гари скоро сменится запахом хорошо прожаренного мяса.