С черного хода

Александр Башибузук, 2018

Бой, ранение, плен, концлагерь – история старшего лейтенанта госбезопасности Александра Ротмистрова ничем не отличалась от историй тысяч советских воинов, вступивших в схватку с фашистскими захватчиками. Не отличалась ровно до того времени, как он попал в лабораторию таинственной нацистской организации «Аненербе», на острове Узедом, где немецкие ученые проводили научные эксперименты с временем и пространством. А вот дальше судьба Ротмистрова пошла кувырком. Это в буквальном смысле слова…

Оглавление

Из серии: Попаданец (АСТ)

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги С черного хода предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 6

— Господин гауптман, к чему было этот цирк устраивать? Дело серьезное, я всегда готов помочь Рейху, но к чему этот клоун?

— Гм… — гауптман Курт Клейнерман немного смущенно кашлянул. — Это была небольшая импровизация, причем не моя. Я думаю, инцидент исчерпан, Жилин. Насколько я понимаю, вы согласны сотрудничать.

Согласен ли я сотрудничать? Конечно, согласен. Я решительно согласен с того самого момента, как, открыв дверь канцелярии, увидел вот этого гауптмана. Ибо вариантов других у меня нет.

Полноватый, рыхлый гауптман разрешил сесть и представился. Затем предложил чаю. Прямо дежавю какое-то. Или методика четко прописана. Затем четко и сухо обрисовал мне мои перспективы, если я не пойду на сотрудничество. Ну и про вкусные плюшки в обратном случае не забыл. В плюшки я не верю, а вот в крематорий вполне.

Мне предлагалось установить негласный контроль над Катариной Гедин и ежедневно отчитываться по ней. Для чего и зачем, не сообщили, да я и не спрашивал. Определили приоритетные моменты. Гости, поведение, распорядок, словом, практически всё. Это же касалось Браджхупала Радсурти, ее слуги и телохранителя.

Действительно, я, получается, чуть ли не идеальный кандидат на роль недреманого ока. Гостей постоянных в доме не бывает. Шведка, как ни странно, убирается сама, готовит и стирает тоже. Гуркх тоже обихаживает себя сам. Пайки и необходимые в хозяйстве мелочи доставляют специальные посыльные, но дальше порога ворот Брад их не пускает. Вообще, никого не пускает. Значит, проследить, получается, кроме меня больше некому.

К тому же гауптман очень доходчиво дал понять, что если я вздумаю вилять, запереть меня куда-нибудь в Майданек или Маутхаузен труда ему не составит, и Катарина Гедин, даже при всем своем желании, не поможет. Так как это совсем не в ее юрисдикции, и она, чтобы перевести меня, обращалась чуть ли не к самому рейхсканцлеру.

На завтра поручили совершить маленькую диверсию. С утра, пока шведка на работе, меня обязали закоротить распределительный щиток во дворе. Так как гуркх ни хрена в электричестве не соображает, то приедет специальная бригада электриков. Я же, в свою очередь, буду обязан, в меру сил, отвлекать непальца от их сопровождения. Хотя пока еще толком не понимаю, как это сделать.

Собственно, я не идиот, известно, чем будут заниматься так называемые электрики… Все стандартно…

Твою же мать! Вот и гадай: плотно за шведку взялись, или это обычное оперативное сопровождение в рамках стандартной шпионобоязни. Млять… Сука, ну почему не все слава богу! Кого я там прогневил?!

Ну и по ассортименту плюшек, который мне озвучили. Должность взводного в рабочем батальоне и спокойная работа с приличной пайкой. Без вариантов отправки на фронт. Видимо, со здешним контингентом пообщались и понимают, чем можно гарантированно приманить.

Ну и что мне делать? А если шведка действительно шабашит вне своей основной деятельности? На наших или, скорей всего, на союзничков… Очень маловероятно, но допустить такой вариант все же можно…

Спал хреново. Даже совсем не спал, а ломал себе голову… Под утро устал думать и решился.

Утренняя операция прошла без сучка и задоринки. Делов-то… В щитке заискрило, повалил вонючий дым, электричество пропало на всей улице. Брад как раз собрался отгонять «хорьх» к механику, но пришлось задержаться. Он долго носился вокруг щитка с умным лицом, матерясь на своем языке, а потом поручил разбираться мне и все-таки свалил в автомастерскую. Бригада электриков моментально нарисовалась во всеоружии. Вот как бы и всё…

К возвращению гуркха все уже было готово. Он как по заказу задержался и прямо из мастерской поехал за шведкой на базу. Так что техники все успели. Умелые ребята. Даже войлочные тапочки и веник с собой привезли.

Сама скандинавка происшествию должного внимания не уделила… — ну и дура. Но я-то не дурак…

Сразу после того, как она закрылась в ванной, а Брад заперся у себя в конуре, я забрался в кусты позади дома и метнул камешком в окошко. Через секунду нарисовалось гневное личико шведки в облачках пены. Разглядев меня, она раскрыла свой очаровательный ротик, чтобы заорать, но увидела в моих руках фанерку, на которой угольком на шведском языке было написано: «Фрекен Гедин, меня вчера завербовал абвер, а во всем доме электрики установили подслушивающие устройства».

Ротик у шведки без звука захлопнулся. Она красноречиво покрутила пальцем у виска, а потом гордо задернула занавеску, мелькнув все-таки кусочком сиськи. Но орать и вызывать патруль не стала. И то хлеб…

Ну что же… Я свое дело сделал и совесть у меня чиста. Почему я поступил именно так? А хрен его знает? Внятного мотива я для себя так и не придумал. Скажем… скажем, что по какому-то наитию. И точка. Толком сам не понимаю.

Стер надпись и разломал фанерку. Закончил работу и отправился вечером в батальон, где добросовестно описал все сегодняшние события. За исключением фанерки, конечно. Гауптман просто лучился довольством и даже подарил мне начатую пачку дерьмового печенья. От чистого сердца, так сказать. Хотя по поводу его простоватого вида я не обольщаюсь. Сразу говорю, он профессионал до мозга костей, а простофилю только изображает. Настолько профессионал, что даже не уловишь у него во взгляде обычного для немцев презрения к остальным нациям. А подобное лицедейство дорогого стоит. Я точно знаю, что нашим курсантам, обучаемым на соответствующих факультетах профильных заведений, даже уроки актерского мастерства преподают. Вот так-то…

И еще, я почему-то подумал, что над фрау штурмбанфюрерин установили негласный контроль, без всякого повода с ее стороны. Все-таки государственным делом занимается, наших деятелей науки всегда автоматически под колпак ставят. А про шифрограмму мне привиделось. Мало ли что на листочке было написано. Вполне и формулы могут быть.

Следующим днем шло воскресенье, поэтому фрекен Гедин на работу не отправилась, а засобиралась в дюны пострелять пернатую дичину и вообще пострелять. Меня тоже привлекли в качестве рабсилы: тягать столик со стульями, кучу продуктов, чехлы с ружьями и винтовками. Коробки с патронами и кучу остальной ненужной хрени. Странно как-то шведки охотятся. Я вот в свое время, когда на Маркизову лужу уток стрелять собирался, кофейный сервиз как-то не додумывался брать.

Одним словом, буржуи, что с них возьмешь…

— Вы меня удивляете, Алекс… — Шведка положила на плечо переломленную двустволку и направилась в сторону пляжа.

Я брел позади нее, обвешанный чехлами с ружьями, и никак не мог оторвать взгляд от идеального задка девушки, обтянутого замшевыми лосинами.

М-да…

Высокие сапожки из оленьей замши, обтягивающие лосины. На широком поясе из тисненой кожи висит короткий кинжал с рукояткой из оленьего рога. Свободная шелковая блузка оливкового цвета и легкая короткая кожаная курточка с множеством карманчиков. А завершает образ маленькая тирольская шляпка с фазаньим пером. В ушках причудливые сережки блестят немаленькими камешками. Хороша буржуйка!

— Чем, фрекен Гедин?

— Я подумываю вас все-таки отправить в соответствующие органы… — задумчиво проговорила шведка, не обращая внимания на мой вопрос. — Это же неслыханно! Вломились ко мне в ванную, якобы сообщить о том, что завербованы абвером. Ну и что я должна делать, спрашивается? Как я должна реагировать? Я и так это давно подозревала.

— В ванную я не вламывался…

— Фрекен Гедин… — добавила шведка, перебив меня. — Не забывайтесь.

— Не вламывался, фрекен Гедин, — послушно добавил я. — И вообще, оставим мотивы моего поступка в стороне. Неважно.

— Нет, важно… Стоять! — Шведка вложила патроны в ружье и ловко сбила двух чирков из налетевшей со стороны моря стайки. — Вот так. Принесите их сюда быстрее…

— Я вам что, собака? — не выдержал я и скинул чехлы с ружьями на песок.

Тьфу, млять… вот же сучка. Да и я тоже хорош. Заподозрил ее в том, на что она совершенно не способна. Сука! Кукла бездушная. Нацистская сволочь.

Вот так… и будь что будет. Надоело. То ли дело, наши советские девушки. Добрые, покладистые… М-да… конечно, лишку хватил, но все равно они лучше.

— Ну пожалуйста!..

Я поднял глаза и увидел, как шведка хитренько улыбается.

— Вы же мужчина, Алекс, и не заставите меня бегать…

Во, мля… Ну не сучка?

— Не заставлю, конечно, а вообще, я уже начинаю жалеть, что спас вас из пожара…

— Хам!.. Варвар!.. Отправлю в концлагерь!.. Потом…

Находясь в совершенно ошеломленных чувствах, я побрел за дичиной, а уже возвращаясь, неожиданно увидел камуфлированный «опель-капитан», подкативший к нашему «хорьху», рядом с которым Брад устраивал полевой лагерь. И в открытом кузове «опеля» виднелись мышиного цвета фуражки вперемежку с касками.

Брад, размахивая руками, стал показывать визитерам в нашу сторону…

— Фрекен Гедин?

— Не переживайте, Алекс…

Шведка спокойно направилась в лагерь, ну а я… я побрел следом, пытаясь утихомирить бешено бившееся сердце. Сука… чую, неспроста мыши эти понаехали. Если в лаборатории случались нештатные ситуации, то ей просто звонили или приезжал «опель-блиц», но никак не автоматчики…

— Оберст Эрнст Клозе, — откозырял Катарине приземистый крепыш с породистой рожей, пересеченной красным уродливым шрамом, и рыцарским крестом на мундире.

Два автоматчика, в роли силовой поддержки почему-то выступали парашютисты, рассредоточились по сторонам, причем один из них направил свой автомат на меня. Гауптман, сопровождавший полковника, отстегнул застежку на крышке кобуры…

–…вам необходимо проехать с нами для прояснения некоторых обстоятельств…

Господи!.. то есть Маркс! Так это правда?.. Катарина — шпионка?.. Но какого хрена ее арестовывают парашютисты? У оберста и гауптмана «чайки» в петлицах и значок с пикирующим кондором присутствует. Странно…

— Хорошо, оберст, но мне надо заехать домой переодеться. К тому же я поеду на своей машине.

— Вы поедете с нами и на нашей машине, — нахмурился оберст. — Это простые формальности, так что много времени они не отнимут.

— Что вы себе позволяете, сегодня же об этом произволе узнает рейхсканцлер! — зло выкрикнула шведка. — Я никуда с вами не поеду…

— Вы поедете! — полковник нетерпеливо схватил Катарину за руку и дернул к себе. — Проклятая предательница…

Договорить он не успел…

Хороший арест — это тихий, спокойный арест, а лучше всего, когда клиент сам приходит на прием. Все театральные эффекты от лукавого и признак жесточайшего непрофессионализма. Я уверен, абвер сработал бы гораздо аккуратнее. Но люфтваффе далеко не абвер. Значит, получайте. На войне непрофессионализм влечет за собой только смерть.

Последующие события запечатлелись у меня в памяти как череда стоп-кадров…

Брад, как распрямленная пружина, крутнулся — и блеснувший в воздухе клинок кукри с жутким хрустом срубил полковнику голову. Фуражка покатилась по песку, а голова свалилась вперед на грудь, удерживаемая только лоскутом кожи.

Визг Катарины — и фонтан нереально яркой, красной крови, взмывший в воздух.

Гауптман успевает вытащить «вальтер» из кобуры, но хищно изогнутое лезвие уже по рукоятку торчит у него в груди…

Что было с ним дальше, я не видел, потому что, сбросив на песок чехлы с ружьями, всем телом повис на автоматчике, разворачивая его в сторону второго стрелка. Удалось подбить немцу руку, и автомат выплюнул очередь прямо в живот второго парашютиста, не успевшего вскинуть свое оружие.

Клятый германец, увидев, что застрелил своего же товарища, заревел и сделал попытку перебросить меня через себя.

— Мля-а-ать… — Чувствуя, как взлетаю в воздух, я зацепил сгибом локтя подбородок фрица и, соскальзывая, сильно дернул его в сторону и вверх.

Чистейший экспромт, но это единственное, что я могу сделать. Фриц габаритней и сильнее намного. Боров, мля… тевтонский…

Хруст, невнятное бульканье…

Автоматчик как мешок с тряпьем свалился на песок. Рядом брякнулся автомат.

— М-мать… — Я сам упал на колени и постарался вдохнуть хотя бы чуть-чуть воздуха. Ну не восстановился я еще. Продышался, поднял голову и увидел, как шведка стоит на коленях перед Брадом, а сам гуркх сидит, оперевшись на машину, и прижимает руки к животу. А под ними, на рубашке, расползается кровавое пятно…

— Фрекен Гедин, может, вы мне объясните, ради чего я только что сунул свою голову в петлю? — заорал я, вдруг нешуточно разозлившись. — И что нам теперь, черт побери, делать?

— Не кричите, — сухо ответила шведка. — Помогите лучше его перевязать. Браджхупал ранен.

— Вижу, что не споткнулся. — Я отвел руки гуркха, разорвал фланелевую рубашку и увидел сочащуюся кровью, чуть припухшую дырочку чуть повыше пупка.

М-да… без врача здесь не обойтись. Иначе перитонит и смерть, причем весьма неприятная, в мучениях.

Разрывая упаковку перевязочного пакета, который нашел в кармане у одного из десантников, поинтересовался у шведки:

— Ваши планы? Его надо срочно к врачу. Да и нам не мешает куда-нибудь убраться. Думаю, уже через час здесь будут все прочесывать. И вообще, вы же никого пока не убили, с нами-то понятно, но насколько все серьезно для вас?

— Серьезно? Да, серьезно. Пытки и виселица… — спокойно ответила шведка. — Но мне надо срочно домой…

Потом посмотрела мне в лицо и, смутившись, добавила:

— Забудем про дом. На аэродроме стоит мой «физелер-шторьх». Мы должны в него поместиться, и я смогу перелететь… куда, конечно, топлива хватит. Если не собьют… Но на малой высоте можно попробовать. Или «хейнкель» можно захватить. Теоретически я его смогу поднять в воздух. Есть еще один вариант, но он на самый крайний случай. Да и сомневаюсь я, что вы на него согласитесь.

— Знаете что, фрау Гедин!.. — закипел я, но потом резко успокоился.

А чего это, спрашивается, я возмущаюсь? План побега, сам по себе и без особых моих усилий, воплощается в жизнь. Вот и летчица нарисовалась. Я же не собираюсь сидеть здесь до наступления коммунизма… или нацизма… или еще какого-нибудь «изма». Да и вечно жить не получится…

— Помогите мне его перегрузить в машину и вытрите наконец-то кровь с лица. На постах вы должны выглядеть очаровательно, — бросил я шведке. — Затем разболтайте в стакане воды три ложки соли и дайте выпить Браду. Ему будет больно, но от перитонита на некоторое время спасет.

Сам принялся быстро освобождать от формы парашютиста.

Ну да… будем пробовать. Больше ничего не остается. В голове сложился план…

Оглядел себя в боковое зеркало машины. Я напялил полную форму немецкого парашютиста люфтваффе из полка «Герман Геринг» и очень непривычно себя в ней чувствую. Нет, удобно, по уму пошита форменка, но все равно непривычно. Кстати, на свое последнее задание я ходил точно в такой… Да, так случается, особенно в частях особого назначения, хотя согласно Женевской конвенции, переодевание в форму противника является деянием, полностью подпадающим под определение военного преступления, и влечет за собой соответствующие последствия. Идиотизм. Да и хрен с ней, конвенцией той, все равно ее никто не соблюдает. Ну и я, соответственно, тоже.

Ладно, пойдет, фриц как фриц. Морда наглая, почти арийская. А на остальное наплевать. Автомат при мне, четыре магазина к нему удобно устроились в подсумках, еще один в приемнике, кинжал на поясе и «парабеллум» в кобуре. Запасной магазин к нему тоже присутствует. Гранат, жалко, нет, но зато прыжковые ботинки точно впору пришлись. А это немаловажно. Жить можно, впрочем, и умереть тоже.

— Поехали!.. — нетерпеливо пристукнула рукой по панели шведка.

Она уже привела себя в порядок и выглядит как всегда очаровательно, правда, бледностью лица может соперничать с мертвецами. И немудрено. Шпионка хренова. Вот только доберусь куда-нибудь в спокойное место, живо расколется… У меня не забалуешь. Отыграюсь за всё…

Гуркх ничего не говорил. Он полулежал на заднем сиденье и тяжело дышал. Ему пока еще не очень больно, настоящая боль начнется немного позже. При ранениях в живот почти всегда так.

Ну… с Богом. Или с Марксом… но первый вариант звучит, конечно, лучше. Плавно выжал сцепление, воткнул передачу, и «хорьх», рыкнув мощным мотором, стал плавно набирать ход.

— Всё… про аэродром забываем… — я с досады стукнул по рулю кулаком, затянутым в перчатку.

— Может, прорвемся? — нервно поинтересовалась шведка. — Мы же проехали спокойно уже два блокпоста.

— Как? — я сунул ей бинокль и показал рукой в сторону дороги на аэродром. — Все уже перекрыто. Из нас дуршлаг сделают. Не знаю, с чем это связано, может, и не с нами, но проезд уже заблокирован.

Теоретически тревогу еще не должны были поднять, времени прошло всего ничего, но в бинокль было ясно видно, как дорогу на аэропорт перекрыл гусеничный броневик. Черт его знает, возможно, просто заглох, но на крупнокалиберные пулеметы лезть не хочется.

Гуркх вдруг открыл глаза и сказал какое-то непонятное слово. Всего одно.

— Алекс… — шведка замялась. — Есть еще один вариант. Но для этого нужно прорваться ко мне в лабораторию. Гарантий никаких… но других вариантов у нас, похоже, нет.

— Подземный ход?

— Что-то вроде того… но там…

— Плевать. Хоть в Вальхаллу, но подальше от этого острова…

«Хорьх», рыкнув мотором, взял направление на базу.

Как ни странно, но тревогу на базе еще не подняли, и мы совершенно спокойно проехали первый наружный блокпост. Солдатики дружно откозыряли, увидев знакомый лимузин и его очаровательную хозяйку. Ничего не нарушало привычной им картины. Угрюмый узкоглазый, как всегда, за рулем, начальница рядом, ну а незнакомый парашютист на заднем сиденье — это тоже вполне нормально. Война идет все же. А на то, что водитель мертвенно бледен, внимание обращать не стоит. Кто их поймет, этих азиатов.

Шлагбаум на КПП тоже начал подниматься задолго до того, как мы к нему подъехали.

Молоденький унтерштурмфюрер молодецки подскочил к машине, отдал честь шведке, потом услужливо открыл дверцу.

Катарина оборвала его доклад и приказала:

— Сопроводите нас.

— Так точно, фрау штурмбанфюрерин! — унтер вскочил на подножку машины…

И в этот самый момент на КПП зазвонил телефон. Унтерштурмфюрер дернулся было, но машина уже стала набирать ход. А соскочишь, неизвестно, как начальница среагирует. Больно нравом крута…

Гуркх аккуратно завел «хорьх» в ангар, но как только двери за машиной закрылись, тишину разорвала сирена. Я уже давно ждал ее, но все равно подпрыгнул на сиденье как ужаленный.

— Как это понимать, фрау штурмбанфюрерин? — унтер уставился на «вальтер» в руке Катарины, направленный точно ему в грудь.

— Никак! — шведка ловка выдернула у него из кобуры пистолет. — Помогите водителю, или я вас пристрелю.

Два эсэсовца, стоявших на посту у входа в бункер, потянулись было к своему оружию, но увидев направленный на них мой автомат, быстренько оставили свои намерения и, повинуясь команде, растянулись на бетоне.

— Какие понятливые, — умилился я и быстренько освободил их от всего режущего и стреляющего.

Шведка зачем-то стала навьючивать на себя чехлы с оружием, а в ответ на мой недоуменный взгляд прошипела непонятную фразу:

— Может пригодиться. Может… Я сама пока не знаю, что там может пригодиться. Но не брошу…

Странно… На хрена ей охотничьи ружья? Может, дороги как память? Ладно, прихвачу остальное…

Вдруг стены ангара рванули пулеметные очереди. Тонкие металлические листы разом покрылись сотнями пулевых пробоин, а веселые солнечные лучики, пробиваясь сквозь них, принялись плясать по бетону. Гедин, взвизгнув, перевела себя в горизонтальное положение и на коленках рванула вниз. Пригибаясь и причитая, за ней потащил гуркха унтер.

Караульным эсэсовцам повезло меньше. На одном сошлись сразу несколько очередей, и он сейчас напоминал большую красную кляксу на бетоне. Второй побежал к выходу, но тоже попал под пули и теперь дергался в конвульсиях посередине ангара. Пулеметы били с вышек, и спрятаться от пуль было практически невозможно.

Я живо последовал примеру шведки и, матерясь, пополз вслед за ними. И проскочил-таки.

Басовито и гулко заработали крупнокалиберные пулеметы. Белоснежный «хорьх», и так покрытый уродливыми оспинами пулевых пробоин, словно рвануло гигантской когтистой лапой. После чего машина эффектно взорвалась и превратилась в весело полыхающие обломки…

М-да… весело. Прямо как в старые, добрые деньки…

— В лаборатории кто-то есть? — поинтересовался я у Катарины, набирающей номер на пульте. Сам же занял позицию на предпоследнем пролете, молясь, чтобы клятая дверь наконец-то открылась. Потому что первая же граната, брошенная вниз, превратит в ничто все наши попытки сбежать. Бетонные стены. Узкий коридор… Шансов нет.

Но пока молотят только из пулеметов и в ангар никто не лезет. Там полыхает машина, еще что-то взрывается. Даже внизу от гари дышать нечем. Так что эсэсманы пока подождут соваться.

Снизу донесся звук какой-то возни. Я повернул голову и увидел, как унтер пытается отобрать у шведки оружие. Не успел кинуться на помощь, как прозвучал выстрел, и немец с протяжным стоном осел на бетон. Гедин, отвернувшись и прикрываясь рукой, приставила оружие к голове унтера и еще раз нажала на спусковой крючок.

Ага… сама справилась, правки не требуется. Жесткая мадам… А вот гуркх совсем плохой, сидит у стеночки, как бы сознание не потерял…

— Так есть внизу кто? — заорал я девушке, услышав, как затихают пулеметные очереди. — Сейчас полезут сюда…

— Никого… экономили ресурсы и по выходным дням систему жизнеобеспечения не включали… — Шведка, кряхтя и скользя ногами по кафелю, попыталась провернуть кремальеру. — Ну, чего смотришь? Помогай! Блокировку замка я уже отключила.

Слава Коммунистическому Интернационалу! Мать его за ногу! Ура-я-я…

Я горохом ссыпался по ступенькам и ухватился за штурвал. Дверь, скрипнув, стала открываться.

Перетащил гуркха и перенес сумки. Потом плотно запечатал кремальеру. Катарина повернула какой-то тумблер — и в коридоре с резкими щелчками стал включаться свет, освещая длинный коридор, блестевший белоснежным кафелем.

Ну что, фрекен Гедин, где там ваш подземный ход?

Оглавление

Из серии: Попаданец (АСТ)

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги С черного хода предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я