Метастазы

Александр Андреевич Апосту, 2022

Главный герой обрывает связи и автостопом бесцельно уносится прочь . Но однажды при загадочных обстоятельствах его жизнь меняется, и в его голову проникают…Метастазы! Где молодость, путешествия и рейвы озаряют мрачную реальность хосписов и трагических судеб людей. Где свобода побеждает страх. Где идея подобна раку. Эти шалости, возвратят к жизни. Эти ступени приведут к счастью. Главному герою предстоит стать частью идеи. Пронестись по социальному дну на карете скорой помощи. Заглянуть в бездну человеческого сознания. Попробовать на вкус истину и подлинный смысл. А также вместе с единомышленниками устроить революцию и изменить мир. И если не весь, то конкретно отдельный…

Глава 2. Огоньки большого города

Солнце беспощадно палило. Как обычно вблизи гор и бывает — ночью надеваешь всю одежду на себя, утром снимаешь. Но Назар не помнил, чтобы просыпался от холода. Ночь, на удивление, оказалась теплая. Или просто чудной новый знакомый сжёг все дрова в округе. Парень протер глаза и спустил немного молнию, позволив свежему воздуху проникнуть внутрь палатки. Снаружи помимо пения птиц никого слышно не было. Может, ушёл. Исчез так же внезапно, как и появился. Или снова свои пируэты со скалы выполняет. Назар схватил одной рукой зубную щетку с пастой и вялыми ногами выбросился в проход.

Яркие лучи слепили глаза, потом кое-как привыкли. Николай валялся все на том же месте. Он безмятежно наслаждался покоем, закинув ногу на ногу. Разноцветная гусеница бегала по его ладони. Лицо чудика излучало спокойствие и полную гармонию.

— Доброе утро, — поздоровался Назар.

— Доброе, — даже не поднял глаза Николай, продолжая сосредоточенно улыбаться насекомому. — Как спалось?

— Как обычно. А тебе?

— Тоже как обычно. Правда, стрекозы утром поднадоели. Прямо вот на лице им хотелось совершить свою стоянку! Может они мою бороду со мхом перепутали?! Ха!

— Вполне возможно, — уголок рта в усмешке поплыл вверх.

— И ещё муравьи. Дав им фору ещё в пару часов, они бы на мне свой муравейник бы воздвигли.

— Ничего себе. И не кусали?

— Нет. Скорее всего, тоже приняли за часть леса.

— Это прекрасно, — пробубнил Назар, выплевывая пену зубной пасты.

— Можешь, кстати, позавтракать. Я тут рыбу приготовил по выдуманному рецепту.

Назар удивлено глянул в костер, где, действительно, на углях что-то томилось в фольге.

— Я понимаю, что тебе теперь не из чего смастерить шапочку от инопланетян, но все же я позаимствовал её у тебя. Думаю, получилось ничего.

— Кажется, все инопланетяне уже здесь, — про себя посмеялся Назар и задал главный вопрос: — а как рыбу удалось поймать?

— Оглушал её прыжками с высоты.

— У меня тут еще хлебцы где — то завалялись с мёдом, — начал рыться в рюкзаке парень.

— Хорошая идея, устроим настоящий праздничный завтрак в честь знакомства!

Сейчас он напоминал осла из «Шрека», ещё чуть — чуть и предложит испечь вафельки.

Назар достал остатки еды, дабы отблагодарить человека за его старания. Хотел взять в руки чайник, но Николай остановил:

— Я уже заварил.

Парень снял крышку и вдохнул пар. Запах потрясающий. Травы ему не были знакомы.

— Люблю экспериментировать, поэтому рыбу нафаршироваровал грибами и всякими найденными зелеными специями.

— Это форель? — отпала челюсть.

— Да. Она самая. Речная, молодая, насыщенная. Давай свою сервизную тарелки, или чего у тебя там…

Назар мигом протянул миску, и ему туда упала половина приготовленного блюда. Рыба вышла сочная, пропитанная ароматом трав и соком грибов, каких именно — парню так и не удалось определить.

— Пальчики оближешь, — похвалил Назар талант Николая.

— Можно и без этого. Но спасибо!

Бородач сам наслаждался едой по полной программе. Видимо, он любил вкусно поесть, как и все остальное. Назару в тот момент самому стало без каких-либо на то причин на душе хорошо. Солнце грело, но воздух оставался свежим. Пахло едой и лесной растительностью. Лёгкие трепетали от счастья.

— А это что? — ткнул пальцем Назар.

Николай посмотрел вбок.

— А. Это молодые еловые шишки. Вместе с чайной заваркой собирал.

— Для чего?

— Как для чего? Для варенья конечно. Знаешь, какое вкусное получается? Вот тут уж точно «пальчики оближешь». Закатаю, порадую одного человечка.

Назар вернул глаза в тарелку и не задавал на эту тему больше вопросов.

— Олеся любит варенье, — добавил мечтательно Николай.

Назар представил себе его жену. Боевая, болтливая, веселая, со светлыми волосами и с такими же огромными умными глазами.

— Вообще из ягод тоже выходит неплохо. Я вот из черники больше всего люблю. А что до мёда лесного… Ммм… Кстати, где там твой десерт?!

Назар засуетился и подал товарищу банку и хлебцы.

— Ещё бы чай не из ладошек попить…

— Можешь мою кружку взять. Я все равно пока уплетаю рыбу.

— Большое спасибо.

Николай налил себе чай и налетел на сладкое.

Оставив от рыбы одни косточки, Назар присоединился к второй части завтрака. Оба бродяги оказались голодными, поэтому не заметили, как разом уничтожили запасы.

— Вот это да, ну я и объелся! — похлопал по плоскому животу себя Николай.

— Не знал даже, что так в лесу можно объесться! Да к тому же, еще так вкусно!

Тут бородач еще немного повалялся в тишине, затем резко приподнялся и с озорными глазами накинулся на Назара:

— И что дальше?

Парень ещё не привык к его резким переменам в действиях, поэтому растерялся.

— В смысле?

— Что дальше будешь делать?

— А что-то должен?

— Нет. Но хорошо бы.

Назар озадаченно глядел на мужика. Тот сохранял ехидную гримасу.

— Я не понимаю…

— Не бойся.

— Чего?

— Что ты окажешься один в незнакомом городе, и там все начнется заново.

— А… Почему я должен оказаться в незнакомом городе?

— Потому что ты меня попросишь взять тебя с собой, а я соглашусь.

— Хах, — не выдержал Назар такой наглости, — но я ничего не просил!

— Пока еще нет, — расплылся Николай в улыбке, поддерживая уверенность, — но попросишь.

— Откуда ты знаешь?

— Я видел все события будущего. И не было ни одного варианта, где бы ты со мной не отправился дальше.

Назар оторопел вконец.

— Ты меня попросишь тебя взять с собой в мой город, а я соглашусь. Потому что ты спас меня, а я теперь должен спасти тебя.

— От чего? Зачем?

— От прошлой жизни. Ради новой жизни.

— У меня прекрасная жизнь.

— А что же ты тогда делал там наверху вчера?

Назар не понимал — этот парень действительно головой поехал или строит из себя Сверхразум. Но что-то он явно знал.

— С чего ты взял, что мне это нужно? — задал он вопрос в лоб.

Николай долгим пронзительным взглядом всматривался в глаза Назара. Он нёс в себе энергию, в которой напускная забава являлась лишь внешней оболочкой. Там было что-то ещё. Что-то сильное, заразительное, наполненное до краев жизнью.

— Тебе не нужно. Но может, нужно другим.

Именно эти слова выбили Назара из скептической колеи. Не от первого человека ему довелось слышать подобное за последнее время.

— Тем более, — вернул расслабленную ухмылку Николай, — у тебя больше еды нет.

Назар издал смешок, а потом бесконтрольно погрузился в себя. Николай это понял и поспешил оставить его в покое,

— Надо искупаться. Вода потрясающая сегодня.

Он нырнул и до трети реки, где ещё течение оставалось не слишком мощным, проплыл под водой.

— Фух! Вот это да! Давай тоже ныряй! Хватит думать, лишние мысли ещё никому пользы не приносили!

Назар улыбнулся, мигом встал и сиганул в речку. Холодом обдало все тело. Парень опустился с головой и увидел, как лучи солнца пронзают воду до самого дна. С таким освещением камни и тину вполне было возможно рассмотреть в деталях.

— Ещё вчера, — начал бородач, — эти два тела боролись здесь со смертью, а уже сегодня на этом же месте наслаждаются жизнью.

— Не напоминай!

Николай рассмеялся, прямо как днём ранее:громко, от души, на весь лес.

— Как я там вчера то?! — он забрался на один из валунов, пародируя вчерашнее падение. — Помогите! Спасите! Я хочу летать!

После этих слов свалился плашмя в воду.

— Искусственное дыхание, скорее! Позовите пышногрудую спасательницу! О, сэр, это вы?! Ладно, сам в себя приду!

Назар наблюдал, как развлекает себя подобно ребенку Николай. Вскоре сам не удерживался и захохотал.

— В следующий раз летайте только нашей авиакомпанией. Рейсы комфортнее, более обширный обзор полёта и плавное приземление прямо меж двух смертоносных камней! Спасибо за внимание!

Надурачившись вдоволь, он поплыл к берегу. Назар последовал за ним.

— Время принять солнечные ванны и пожевать траву!

Николай вернулся в прежнюю свободолюбивую позу и начал нежиться на солнце. С наступлением тишины новый поток размышлений атаковал Назара. Редко бывают настолько трудные минуты выбора. Кто это человек — он не знал. Здоровый ли головой — тоже не знал. Какие у него планы — тем более. Мужик обладал даром, заряжающим неким пробуждением. Назар оставался на распутье. Но он ничего не имел, ничего не мог потерять. Судьба порой сама решает с кем и чем надо столкнуться в жизни, остаётся лишь пойти ей навстречу. Иногда это самый что ни есть правильный вариант. И снова в голове строчки из дневника:

«Какая разница что будет? Именно с этого вопроса мы выбираем жизнь и окончательно отказываемся сдаваться».

— Ну что ж, — будто все это время подслушивал чужие мысли Николай, — мне пора.

Он поднялся на ноги, демонстративно отряхнулся и с веселой улыбкой заявил:

— Приятно было познакомиться. Счастливо, как говорится, оставаться.

После этого с лёгкостью развернулся и нагло пошел в сторону тропинки. Назар глядел в спину подлеца, поражаясь его самонадеянности и непосредственности. Мужчина стремительно удалялся. Парень понимал, что даже если бы Николай один добрался до города, то Назар все равно бы его отыскал и так же крикнул ему:

— Николай.

Тот остановился и медленно развернулся. Назар поднялся на ноги и с широкой улыбкой без какой-либо внутренней неловкости спросил:

— Можно я с тобой отправлюсь в город?

— Хм, — продолжил он снова свою излюбленную театральную часть, — а зачем? Тебе ведь это не нужно…

— Но… может, нужно другим.

Николай издал добродушный смех.

— Конечно. Будущее ведь не изменить, как я и сказал. Погнали.

— А как доберемся?

— Ты же мастер автостопа.

Назар ухмыльнулся, почесав мокрый затылок.

— Тогда я быстро соберу палатку и в дорогу.

— Жду. Я пока в тишине попрощаюсь с лесом.

…

Через пару часов со всеми пожитками и со своим новым приятелем Назар стоял на шоссе с вытянутой рукой, надеясь остановить какого-нибудь водителя. Всю дорогу Николай оживлённым голосом делился своими знаниями в ботанике. Оказалось, он практически у каждого растения знал название. Его было не заткнуть. Лишь у трассы он решил не мешать делать парню свою любимую работу, присел на обочину и принялся грызть травинку.

— Сколько до города? — поинтересовался Назар.

— Часа 4-5.

— Вряд ли за один присест доедем.

— Посмотрим, как выйдет.

Дорога пустовала — что в одну сторону, что в другую. Назару не пришлось даже напрягать особо руку. Парень изначально шёл непонятно куда и зачем, смысла спешить не было.

— Знаешь какое у меня самое любимое растение? — после большой паузы спросил Николай.

— Может быть… Южный баобаб?

— Совсем нет. Стланик. Потомок кедровых. Растёт на крайнем севере.

— Почему именно стланик?

— На всем севере он единственный среди мерзлоты и серости постоянно помнит о тепле. Сохраняет для него вечно зелёный наряд, ждет весны и рядом с огнём раскрывается во всей красе.

— Значит, он так хорош из-за своей борьбы?

— За глупую наивную надежду несмотря ни на что.

Тут тишину нарушил шум приближающейся машины. Старый пикап тарахтел на всю округу, огибая лесные повороты.

— Думаю, нам сейчас повезет, — заявил Николай и поднялся на ноги.

— Надеюсь.

Машина проехала чуть дальше положенного, но все же остановилась. Старенький водитель заметил с опозданием двух путешественников. Он затормозил в трёх метрах, вышел из машины и сложил руки на кабине, щурясь солнечным лучам:

— Вам куда, сынки?

— В город, отец.

— Моей женушки впервые за 20 лет приспичило посадить на огороде у себя болгарский перец! И кто как не я должен тащиться за семенами в такую даль?!

— Конечно, любимый муж.

— Хах! Так что вам сегодня очень повезло. Запрыгивайте, подброшу.

–Будем очень признательны. Дорога совсем опустела.

— Сейчас приближается лето, скоро может что-то и изменится. Хотя тут глушь полнейшая.

Сзади поместился только Назар с вещами, Николаю пришлось сесть на переднее кресло, что очень было кстати, потому что два болтуна моментально нашли друг друга.

— Как тебе там, удобно? — спросил молодого старик. — Дорога то не близкая.

— Всё отлично.

— А я сам — то выехал на рассвете…

— То есть еще дальше живете? — с интересом спросил Николай.

— О, милый, даже не представляешь насколько. Во всей заброшенной деревне четыре дома жилых осталось. Зато красотища какая…

После этого старик начал ему рассказывать о достопримечательностях родного края, потом они перешли к огороду. Назар их какое-то время слушал, но потом солнце и шум мотора его разморили, и он уснул. Просыпался иногда, когда тема уже заходила про рыбалку, про охоту, про студенческие годы. В последний раз перед тем, как Назара бросило в сон, Николай делал корректировку в лечении гипертонии той самой женушки мужика. Рекомендовал препараты и давал советы в профилактике. Казалось, не нашлось бы темы, в которой он не вставил бы свои пять копеек. Самое любопытное, ему это самому было интересно. Он с удовольствием поддерживал разговор, если человек напротив был в том заинтересован. Болгарским перцем, рыбалкой, чужими болячками — он жил всем. Назар задавался одним вопросом: как такой человек мог решить покончить жизнь самоубийством? Неужели есть то, что он скрывает. Обратная сторона, которая его и делает от безысходности добрым. Хотя, если бы так не было, разве он пошел бы за ним? Парень смотрел сонными глазами то на своего товарища, то на попутчика и понимал, что старику хватит полученного позитива на всю оставшуюся дорогу, да ещё и жене достанется. Двое незнакомцев болтали как давние друзья. Спорили, смеялись, просвещались, а машина уносила компанию все дальше от лесной чащи.

…

Назара разбудили капли дождя, бьющие по стеклам. Машина уже въезжала в город. Лесополоса закончилась, начали появляться дачные дома и вскоре первые пятиэтажки.

— Дождик что-то у городских, — подчеркнул водила, — надо было у нас оставаться отдыхать. Там солнечный курорт.

— Так работа же, — заявил Николай. — Нужно снова заслужить подобный отдых.

Назар не знал о какой работе идет речь, но если она такая же странная как и отдых, то парень в бородаче не ошибся.

— Где вас выбросить то, ребятки?

— Где-нибудь в центре, у мостов.

— Договорились.

Старик хлопал активно глазами. Языком он наболтался и, видимо, сознанием тянулся к обеденному сну.

Окраина сменялась хостелами, торговыми центрами, плотными рядами машин. Люди, несмотря на дождь, носились со своими делами. Конечно, город являлся незнакомым, но все оставалось похожим, как и в остальных. То, от чего бежишь в голове, бежит за тобой. Потерянность, одиночество, безразличие, пустота — всё это спряталось в лицах прохожих и в стенах серых домов.

— Что — то знакомое увидел? — повернулся Николай.

— До боли, — продолжал смотреть Назар в водянистое окно.

— Ничего страшного, скоро домой приедем.

— У меня нет дома.

— Появится.

Проспекты вели прямо к реке, вдоль которой проходила обширная набережная.

— Ну, мужики, я вас тогда где — то здесь высажу…, — старик держался уверенно в городском сумбуре. Правда, не отказывал себе в возможности обругать какого-нибудь гонщика.

— Да, где-нибудь.

Странники затормозили возле моста, водитель оказался до мелочей пунктуальным.

— Вот, пришло время проститься. — Расплылся он в улыбке, поправляя свои квадратные очки. — У вас одна дорога, у меня за перчиками.

— Очень было приятно побеседовать на разные темы. По — больше бы на дороге таких приятных людей, — Николай двумя руками благодарно обхватил руку мужика и оставил в ней тысячу рублей.

— Ой, да не надо… Заберите!

— Пожалуйста! Ради меня! Купите ещё фарш и, когда созреют ваши перцы, зафаршируйте их. Это мое любимое блюдо.

— Тогда хорошо! — посмеялся старик.

— Вы нас спасли! — попрощался с ним Назар.

— Да что уж там.

После этих слов старик дал газу и двинул в своём направлении.

— Куда теперь?

Дождь моросил, но уже не так сильно.

— Слышал что-нибудь о Карлсоне, который живёт на крыше? — на полном серьёзе задал вопрос Николай и, не дожидаясь ответа, двинул вглубь города.

Назар не стал переспрашивать, он уже начал привыкать к странному поведению нового друга. Парень бросил взгляд на реку, волны которой бились пирс. Потом устремил взор в ту сторону, где остался лес. И, наконец, вернулся глазами к уходящему незнакомцу, с которым неизвестно почему и каким образом повязал свои судьбы.

— Не жалеешь что покинул дивные просторы лесной чащи? — издевался Николай, видя реакцию Назара на пробки громких машин и толпы суетливых людей.

— Не знаю пока.

— Город поглотит, сам не заметишь. Он убийца мечтаний, надежд, планов. Он усыпляет, делая своей шестерёнкой в общем необратимом механизме, а затем списывает и заменяет на новую. И все мечты, все надежды и планы, все реквиемы и смирения, всё это повторяется. Передается из одного человека в другого.

— Что же ты тут тогда забыл?

Николай помолчал, а затем все-таки ответил:

— Надо же кому-то с этим бороться.

Основная улица осталась позади. Спальный район открыл свои узкие дворики, исписанные гаражи и потрескавшиеся пятиэтажки. Дети играли с лебедями, вырезанными из машинных шин. Алкаши сидели на лавке рядом с помойкой, заполненной пустыми бутылками водки. Старушки выглядывали любопытно с балконов. Их кошки разбегались по подвалам, бросая объедки на чёрном асфальте под козырьком крыши.

— Внутри всё не так на самом деле страшно, как со стороны.

Дома по дороге все старели и старели. Назару трудно было уже понять — живёт ли там кто-то. Стены покрывались глубокими трещинами, во многих окнах не было стекол, но какие — то призрачные тени всё-таки бродили внутри квартир. Среди развешенного белья на бечевке и зимнего хлама нет — нет, а пролетал брошенный кем — то очередной бычок.

— Иногда чтобы понять своё счастье, необходимо взглянуть на чужое.

— Несчастье?

— Как раз таки счастье.

Назар внимательно осматривал детали. Заборы повествуют провинциальные романтические истории, начиная от «кто у кого отсосал», «выходи за меня», «прости меня, я не могу без тебя», заканчивая искусственной любовью — «миксы, спайсы, соли». Дома рассказывают, как рождаются и умирают друг за другом разные безымянные жители. Люди рассказывают как надо жить, но сами без понятия.

Всё больше встречалось заброшенных зданий. Видимо, попалась самая безлюдная улица города. Николай остановился перед одной из заброшек. Она отличалась от всех: в стенах были выгравированы античные фигуры, напоминающие древнегреческих богинь, если бы у тех не хватало конечностей и они страдали чумой; чуть выше в линию располагались странные рожицы, время которых тоже не пощадило и превратило в генетических уродов; на верхушке под самой крышей в окружной каменной оправе была высечена красивая веточка розы.

— Когда — то это был театр. Здесь собирались самые влиятельные представители современности. Пили дорогое шампанское. Исполняли реверансы. Вешали друг другу на уши слащавую лапшу и с восторгом смотрели на выступления талантливых бедных ребят, разъезжающих по миру подобно бременским музыкантам.

— А сейчас что с ним?

— Сейчас плесень, мох и ненужность пожрали его. Но, — Николай улыбнулся, — для меня он стал еще более прекраснее.

Он обошел главный вход с левой стороны. Там за завалами мусора и досок прямо в кустах находилась еще одна дверь, которую удалось открыть одним резким рывком.

— Я не застал то время, когда этот театр работал. Мне многое рассказывали о нём мои родители. Первый мой спектакль здесь играли в моей голове.

За дверью оказалась скрипучая и ржавая лестница. Она вела наверх в темноту, куда бородач и направился. Назар мгновенно ощутил её шаткое положение, но делать оставалось нечего.

— Здесь я когда — то жил.

Николай поднялся наверх и включил фонарь. Путь оказался не близкий, Назару пришлось забраться на высоту третьего этажа, прежде чем унять свой интерес. Бывшим домом товарища являлась мрачная коморка. Здесь располагалась кровать, окружённая стопками книг, а также пианино, патефон, картины в рамах, столы, стулья, горы башмаков и костюмов.

— Когда — то это считалось атрибутикой спектаклей. Здесь складировали старое и ненужное барахло. В нём я как раз и нашел подлинный покой.

— И долго здесь жил?

— Долго. Тут есть всё необходимое для первого времени. А еще имеется выход на крышу, — он указал на крохотную дверь под потолком, — с которой видно весь брошенный людьми райончик. Сам скоро увидишь.

— Куда ты?

— Мне надо отлучиться по делам. Позже забегу к тебе.

— И что?

— Есть у меня один план по твоему спасению.

— А зачем это всё?

— Чтобы не задавать потом таких вопросов. Мы просто каждый плетем свою бессмыслицу, и иногда они пересекаются.

— Ясно.

— Неподалёку есть магазин. Но, думаю, ты разберешься. Не скучай.

На этой ноте Николай удалился. Куда он пошел и когда вернется Назар не знал. Казалось, что и потенциальный самоубийца не особо контролировал своими мыслями и действиями. Оставшись наедине,парень застыл на одном месте. Кровать аккуратно застелена. Книжки расставлены на полу по полочкам. Сборники Шопенгауэра, Платона, Ницше, Камю. Записи Ошо, Будды, Сократа. Старые оранжевые обложки «Альтернативы», а также экземпляры издательства «Чак Паланик и его бойцовский клуб». Конечно, классики: Достоевский, Чехов, Толстой, Стейнбек, Гюго, Ремарк, Хемингуэй, Фицджеральд. Назар решил, что можно и задержаться. У Николая явно имелся литературный вкус и теперь становилось объяснимо его неординарное поведение, воспитанное писателями.

Дальше по коридору царил кромешный завал: наряды прошлых веков, наряды фантастического будущего, пыльные башмаки, краски, косметика, чемоданы, трости, плакаты, парики, усы. Если бы Назару понадобилось прятаться или сменить личность, он бы выбрал явно эту кладовую солнца.

Парень достал фонарик и посветил сквозь бардак — дальше глухая стена. Вход и выход, помимо крыши, был только один. Осталось осмотреть округ с птичьего полета. Потолок чуть смещался книзу, но, несмотря на свою древность, внушал доверие. Дверь оказалась открыта. Театр всегда рад любым гостям. Губы ощутили прохладные капли дождя. Оказалось, что серые тучи заволокли всё небо. Назар нашел рядом камень и оставил обратный путь на всякий случай открытым.

Бедный район действительно лежал как на ладони. Чередуясь с деревьями, отрезки фонарей и домов хранили вечную меланхолию оставшихся здесь постояльцев. Хоть заброшенный театр и занимал лобное место, но ни одной живой души обнаружено не было. Назару, казалось, что если он завоет на всю улицу, никто даже не испугается и не вызовет скорую. Либо здесь никого нет, либо так делают все. Дальше за серо — зеленым простором вырастали многоэтажки. Там начиналась совершенно другая жизнь.

Назар отломил от расщелины в крыше камешек и запульнул его по пустой асфальтовой дороге, заросшей по обочине травой. Снаряд издал звонкий посадочный звук и еще раза два прошелся глухо по земле.

— Кажется, я попал в постапокалипсис, — крикнул Назар на весь двор.

Взбодрила идея, что по ночам в хорошую погоду можно заимствовать один из многочисленных стульев, выбираться к звездам и под свет жирной свечи читать книгу. Но сначала парню следовало бы отправиться в магазин за продуктами на первое время. В животе не было ничего с самого утра.

Назар оставил рюкзак рядом с кроватью, засунул по карманам деньги и документы и покинул свою обитель.

По пути попался закадычный пьянчуга, у которого не было смысла что-то спрашивать. Главное, чтоб место жительства не пришлось внепланово с кем-то делить, — подумал Назар. Алкаш прошёл мимо, ничего не заметив. Спирт дал о себе знать.

— Извините, не подскажите, где здесь ближайший большой супермаркет? — зацепился он за возможность, увидев топающую с пакетом домой женщину.

— Здесь поблизости нет. Попробуй на метро доехать до центра. Там на выходе будет несколько торговых магазинов.

— Понял. Спасибо.

Парень сориентировался. Каменные джунгли порой казались сложнее лесных дебрей. Телефон вырубился. Пешком идти в неизвестность было очевидно долго, поэтому по памяти оставалось только найти дорогу к подземному транспорту.

Назар пялился в карту, пока толпы людей следовали привычному маршруту.

— Я правильно иду, если мне сюда? — спросил у зевающего охранника.

— Да. Тут как не крути, туда попадешь.

— Спасибо.

Назар прижался к левой стороне и наблюдал за людьми. Вечно опаздывающие в офис клерки с окраин. В их расписании ежедневный сон с 11 вечера до 4 утра. В их желудках язвы от фастфуда, а в задницах геморроидальные узлы от электрички. В их головах прочитанная надпись в конце эскалатора «выхода нет». Вечно снующие в поисках заработка нелегалы. В их сердцах любовь и уважение к семье. В их ногах и трусах зудящий грибок. В их пакетах Доширак и Коран. В их головах все та же надпись «Выхода нет», которую они не могут прочесть. Вечно накрашенные и болтливые молодые красотки. В их характере самоконтроль, безжалостность, пафос и целеустремлённость. В планах — роскошное будущее. В их влагалищах примесь сперм разных олигархов. Они не замечают надпись «Выхода нет», но она так же висит над их головами.

Вагон поезда несет их от одной надписи к другой. Каждый пялится в телефон, поливая желчью Инстаграм; или в журнал, читая очередной крах былой звезды, который обязательно должен скрасить чью-то жизнь. Кто-то делает на другом деньги, кто-то самомнение, кто-то любовь и счастье. Но каждый знает насколько всем плевать на него. Ответ — ровно столько же, сколько и ему самому. Новая запись. Новый приступ. Что там насчет терапии Николая?

Все, что нужно делать, чтобы выжить, идти туда, где «Выхода нет» и ни за что, ни к чему, никогда «Не прислоняться».

Назар вышел из вагона. Опустив голову, пошел быстро к выходу. Ничем не лучше других. Тот же шаг. Тот же спрятанный взгляд.

«Мы бы себя навсегда во всем оправдали или облевали с ног до головы, осознав какие мы все одинаковые».

На станции раздался детский голос. Красивый детский голос, поющий о чем-то прекрасном. Назар остановился посередине толпы и прислушался. Люди натыкались на парня и,недовольно бурча,обходили боком. Пел самый настоящий ангел. Сначала подумалось,что это радио по громкоговорителю, но нет. Чем дальше к выходу, тем очевиднее представлялся живой вокал. Назар поднялся по лестнице, от улицы его отделял один подземный переход. По обеим сторонам тоннеля стояли бабушки и просили милостыню. Веяло прохладой и влажностью, но старушки стояли непоколебимо на месте, вытянув руки со стаканчиками. Над головой звучал гул проезжей части, но машины оставались на втором плане, так как где-то за снующей толпой играла гитара и под её аккорды пела девочка. Назар стал пробираться вперед, чувствуя неописуемое притяжение. Он расталкивал народ и шаг за шагом приближался к подземным музыкантам. Каким оказалось потрясение Назара, когда он увидел перед собой рыжую девочку лет восьми-девяти в роли солистки и гитариста в два раза её старше.

— Что тебе снится, крейсер Аврора…, — пела она волшебным голосом, — в час, когда утро встает на Невой…

Назар уперся спиной в противоположную стену и завороженно смотрел на дуэт. Взгляд парня оставался беспристрастным, он хладнокровно провожал глазами прохожих и сосредоточенно выдавал басы на припеве. Взгляд девочки целеустремленно был направлен в одну точку. По всей видимости, малышка так делала, дабы подавить волнение.

— Слышу голос из прекрасного далека…, — звучала она новой песней.

У одного из немногочисленных зрителей побежали по спине мурашки. Он почувствовал внутри неподдельное чувство красоты и благодарности. Глядел на эту маленькую жизнь. Ребёнок дарит, сам того даже не осознавая, красоту. Ничего не бывает просто так. За все надо платить. Всем от нас что-то нужно. Такими правилами накормлены люди. И когда встречаешь подобную простоту, то своим естеством забываешь обо всём и становишься частью совершаемого добра. То, что якобы не существует и вымирает, прямо сейчас Назар увидел в глазах маленькой девочки. На улице лил дождь, люди оставались неизменными, мир не перевернулся и не собирался этого сделать, но девочка продолжала петь. Причин у неё, скорее всего, не было. Она дарила серым, злым и потерянным взрослым кусочек своего детства, в котором когда-то они тоже являлись добрыми и счастливыми.

Назар вернулся в себя и рефлекторно потянулся в карман. У него была с собой единственная неразменная купюра. Он прошёл вперед и положил деньги в чехол от гитары, в котором уже накопилась приличная сумма.

Девочка заметила жест внимания Назара и мельком одарила того улыбкой. Озорной взгляд певицы показался парню очень знакомым. Но её глаза вернулись в прежнюю точку, дабы не сбиться в словах песни. Эмоции невозможно передать словами. Назар уже раздумывал подождать окончания концерта и заговорить с ребятами, но тут случилось еще более неожиданное действие.

В толпе кто-то прокричал «Менты, менты!». В тот же момент гитарист быстро прошелся взглядом по сторонам и остановился на выходе метро, откуда пришёл Назар. Юноша прекратил играть и командным голосом сказал напарнице:

— Пора.

Они без какой — либо суеты начали готовиться к отступлению. Девочка мигом собрала весь накопленный бюджет в руки, парень спрятал гитару в чехол и закинул её на спину.

— Всем спасибо за ваше внимание! Скоро обязательно увидимся снова! — бросил весело толпе гитарист.

— Для вас выступала рок-группа «Сияние»! — гордо добавила девочка.

— Ждите на всех площадках мира! — продолжал пятиться назад и нести чепуху юноша, затем похлопал по плечу малышку, — пора удирать!

Полиция действительно ускорила шаг за юными правонарушителями. Назар начал уже гадать, как помочь ребятам, но вдруг увидел то, что его окончательно повергло в шок. Девочка пробежала вперед юноши и все собранные деньги начала быстро раздавать бабушкам.

— Вот, это вам. А это вам. Вот, возьмите, пожалуйста.

Малютка прощалась с накопленным бюджетом, а её верный друг тем временем держал под контролем ситуацию. Как только полицейские сумели наконец пробраться сквозь толпу, тот громко сказал:

— Бежим!

После этого парочка, размахивая гитарой, пролетела над ступенями и скрылась на улице. Полицейские добежали до лестницы, взглянули наверх, потом на бабушек: те толком тоже не поняли, что произошло. Офицеры плюнули и пошли обратной дорогой, о чем-то с друг другом переговариваясь.

Назар ошеломлено продолжал стоять на том же месте. Парень пребывал в настоящем изумлении после происшествия. Ему потребовалось время, чтобы прийти в себя и наконец покинуть переход. Рок-группы «Сияние» и след простыл. Назар медленным шагом направился в случайно выбранную сторону. Он шёл с улыбкой на лице, совершенно позабыв о своих планах.

Бродяге ничего не оставалось, как вернуться в свою заброшку. Денег с собой больше не осталось. Да и о еде как-то совсем позабылось. Парень шёл в трансе, машинально переходя светофоры и дороги. Заглядывал в каждый дом, на каждую детскую площадку. Представлял, что именно здесь спрятались последователи Робин — Гуда. В голове стоял образ рыжеволосой девочки. Как она взглянула и как весело убежала от полиции, словно играя в игру. Скорее всего, они часто поют в переходах, — думал Назар. Парень корил себя, что ничем не смог помочь ребятам. Что не успел спросить их имена. Что, скорее всего, их больше не встретит. Такие огоньки быстро вспыхивают, а затем гаснут на огромном черном небе, чтобы остаться незамеченным. Но если долго смотреть в черноту, этих вспышек будет становиться всё больше и больше.

Назар возвращался пешком в театр. На улице темнело, но дождь кончился. В округе стало намного больше людей. В основном, молодежь. Парни в спортивках, с колонками в руках пили пиво возле тачек и слушали музыку. Девочки курили кальян и качали головами в ритм. Все о чем-то громко болтали, и эхо звонко гуляло по улице. Свежие лужи на асфальте отражали окружающий мир. Назар заглянул тоже. Ничего интересного не увидел, кроме неба над головой. Из-за пролитого бензина оно покрылось зелено-желтыми разводами. «Как сияние» — пробубнил про себя.

Никого не оказалось в каморке. Ни бомжей, ни Николая. Парень не знал, когда его друг вернётся. Ничего не оставалось, кроме как ждать. Назар зажёг фонарь, ещё раз прошелся глазами верх — вниз по названиям книг, выбрал оранжевую «Дневник баскетболиста». Откинулся на кровать, подложив руку под голову,и принялся читать довольно легкий маргинальный текст. Как любят тусоваться американские подростки. Как любят баскетбол. Как любят героин. Назару никогда не было скучно с веселыми"джанками"со страниц альтернативы. Авторы хоть и были при жизни деградирующими торчками, но безупречно разбирались что да как происходит в жизни.

«Всё, что когда-либо мне когда-то хотелось — это ограбить чужие мозги. Украсть чужой опыт и истории. Думаю, было бы просто договориться, ведь от своего я с удовольствием бы отказался».

Надоело лежать. Прислушавшись к крыше и определив, что нет ливня, Назар захватил с собой книгу, стул и направился на обзорную площадку. Там ему составили компанию звёзды и теплый ветер, божественно пахнущий весной. Но что-то было еще.

Сначала Назар ощутил в ногах лёгкую дрожь. Затем в самом воздухе повисло дрожание. Будто кто-то сотрясал его. Вскоре начали доноситься басы. Оказывается, это было не землетрясение. Кто-то громко включил музыку, от которой стены развалюхи пребывали в экстазе. Парень отложил книжку и прислушался. Звук доносился явно снизу, но не из каморки. По обрывкам децибел Назар двинул дальше по крыше. Колебание становилось мощнее и достигло пика прямо там, где раньше ориентировочно располагалась театральная сцена. Парень посмотрел вниз и увидел кучки людей, которые то входили внутрь здания, то выходили покурить и потрепаться. Назару ничего не оставалось, как спуститься вниз и разобраться. Театр выглядел самой настоящей заброшкой, а теперь перевоплотился в молодёжный эпицентр. Назар мигом залез обратно в каморку, оставил книгу и спустился на первый этаж. Возле двери, ведущей к нему в логово, никого не оказалось. Значит, проживание путешественника на время сможет остаться тайной. Пробравшись через кусты, он вышел на дорогу. Стараясь не привлекать лишнего внимания, Назар слился с общей толпой. Он осторожно оглядывал каждого встречного человека. С долей подозрения прислушивался к хохоту разных компаний, но не улавливал ничего, кроме пошлых шуток и болтовни про баб и бухло. Не повстречался ни один тусовщик, кому Назар мог показаться странным. Все приветливо улыбались и оставались гармонично расслабленными. Кто стоял с бутылкой пива, кто с водкой и соком, кто просто курил сигареты одну за другой. Музыка била по ушам, сомнений не оставалось, что её источник внутри культурного монумента. Чужак зашел внутрь.

— О, — воскликнула радостно девушка на входе, — привет. Давай обниму!

Назар сначала решил, что обращаются ни к нему, но по крепким объятиям вопросов больше не осталось.

— Выпьешь с нами? — улыбалась она, присматриваясь в глаза.

— Не… Пока нет. Спасибо.

— Чего ты потерянный такой? — спросил бородатый парень рядом с девчонкой. — Помочь найти кого-то?

— Нет. Я к другу.

— А. Ну бери друга и возвращайся к нам!

— Хорошо, — Назар произвольно улыбнулся в ответ. Неформальность некоторых людей за последнее время его поражала. Неужели он так долго пробыл в лесу.

В проходе тусовались люди. Кто-то сидел на полу, кто-то двигался под музыку рядом. Царила домашняя уютная атмосфера. Все общались, эмоционально делились историями и просто улыбались. Внутри происходило всё то же самое, только в большем масштабе. Назар зашел в зал с партера и его голова наполнилась музыкой, словно к ушным раковинам привязали динамики. Играла какая — то смесь электро и техно. Стиль здесь был, кажется, не важен. Главное, чтобы вставлял и сводил с ума народ. На сцене парень увидел диджея за пультом, а также здоровенные бумбоксы по бокам и светодиодный шар, подвешенный к потолку. Лучи разноцветного света разгуливали по тёмным уголкам обширного помещения. Под общее освещение попадали танцоры возле сцены, балаболы среди зрительских кресел и умиротворенные эстеты, сидящие на балконе и молча наблюдающие за происходящим. Мероприятие выглядело на первый взгляд так, будто одной подростковой компании негде тусоваться. Но судя по качеству организации и возрасту гостей, всё было по-другому.

— Вообще в самый последний момент сообщили…, — доносилось из толпы.

— Хорошее место.

— Ещё бы старый химзавод оборудовали…

— Тогда бы и за закладками не пришлось никому идти, — общий смех.

— Да хватит вам. Лето — красавчик. Другой бы уже прикрыл лавочку, а он держит марку, несмотря на постоянные облавы…

— Ради дела своего, — мечтательно пропела какая-то синеволосая малолетка, — Как он там затирает по синьке? Метастазы?

— Ха — ха! Да, что-то такое, — подтвердил чувак с тоннелями в ушах.

–Так что мы не имеем право ворчать! Пошли уже, сейчас его прикольный сет начинается.

Компания отошла от Назара прямиком к сцене. Тот мало чего услышал и понял, но, по всей видимости, вечеринка проходила неофициально и под строгой тайной. Хотя глядя на колориты в это трудно было поверить. Диджей крутил вертушки, наполняя помещение музыкой. Народ использовал все конечности тела, дабы больше выдать движений. Но даже с такой музыкой регулярно раздавался смех и чей — то дурашливый вопль.

Назар почувствовал на плече чью-то мягкую руку.

— Хэй, ну что, нашел друга?

Это оказалась та самая девчонка у входа.

— Отошёл снова, — ответил он ей на ухо.

— Ясно, — повысила она голос, — тогда стоит пойти потанцевать.

— У вас у всех одно и то же решение на все проблемы?

— Ха. Конечно. Это же рейв.

Она потянула его за руку и они двинулись по наклону к сцене.

— А где твой друг?

— Остался среди таких же друзей, — улыбнулась девушка. Лет ей было на вид не больше двадцати.

–Большая компания у тебя.

— Здесь все как одна семья. Даже если не знакомы поначалу.

— Как армяне?

— Да, точно, — захохотала она и начала плавно передвигать плечами в такт музыке. Вокруг народ делал так же. В одышке, в поту, в мышечной судороге, но люди продолжали танцевать. Если это не демоны с их дьявольскими танцами, то тогда свободные ото всего люди.

— Вы всегда здесь собираетесь?

Девчонка переспросила, он повторил.

— Нет. Каждый раз по-разному. Выследить же могут. Егор очень тщательно подбирает место, но дополнительной предосторожности ему все же не хватает.

— Кто такой Егор?

— Вон он. За пультом стоит. Во всех жизнь вгоняет.

Назар ещё раз обратил внимание на диджея, который сосредоточенно занимался своим делом. Кислотные очки. Черная бандана, скрученная в полоску на лбу. Гавайская рубашка. Адидасовские трикотажные штаны. Имидж говорил о том, что парню плевать на одежду, лишь бы выглядело ярко и как можно провокационно. Но музыку он явно любил. Его страсти, с которой он насиловал аппарат, можно было только позавидовать.

— Пойдём, познакомлю с ним. Это величайший из гениев, которых я знала.

Она вновь его схватила и потащила, не дожидаясь ответа, к пульту. Диджей заметил, что идут гости.

— Ян, вот только для тебя! Ради тебя родной! Ты только послушай, что я сотворил из семи чудесных нот, — он переключился на другой трек и добавил громкости.

— Привет, Егор, — она радостно обняла его, ожидая прилива новой музыкальной волны.

— Сейчас… Секундочку… Вот…

Заиграло что-то космическое, перемешанное со звуками природы и шаманским воем.

— Мм, — промурлыкала Яна, — это я люблю!

— Да, я знал, детка! Только для тебя и для вселенной!

— Я хотела тебя познакомить с хорошим человеком. Ха. И самой заодно кстати познакомиться. Он с нами в первый раз.

— Да ну?! Как ты до этого жил? Шучу! Меня Егор зовут.

— Назар, очень приятно.

— Ну а я Яна, — качнула головой девушка.

— Самое прекрасное создание на свете, — чмокнул её в щечку Егор.

— Егор — главный организатор рейвов в нашем городе. Без него бы не существовало рая.

— Без вас, моя дорогая, не было бы подпольных медузных танцулек и меня самого, — поправил он её.

— Не скромничай, зайка! Ой, там мои потерялись… Пойду, схожу. Вы пока поболтайте без меня…

Яна убежала, Назар остался наедине с Егором, который продолжал возиться с динамиками.

— Тебе нравится такой транс?

— Да. Интересно звучит. Я бы в лесу его послушал.

— Ха — ха. Призывает древние индейские корни, скажи же? Сразу представляешь джунгли, луну, океан, пейот из мексиканских кактусов…

— Это что?

— Что-то похожее на мескалин. Страх и ненависть чтоб словить.

— И записать все детали прихода в Ромовый дневник.

— А ты шаришь за культуру! — посмеялся Егор. — Тогда это для тебя!

Следующий трек стал миксом транса с чередой жестких ритмичных басов. Народ то взмахивал руками вверх, то топтал танцпол ногами. Назар расплылся одобрительно в искренней улыбке.

— Что надо!

— Сам дьявол сейчас где-то пляшет под прямую бочку, позабыв о своих тёмных делах!

Тёмные силы были вырваны из души и растворены музыкой.

— Это место раньше являлось театром, знаешь? — поинтересовался Егор.

— Да, — посмеялся Назар, — слышал.

— Но ничего. Думаю, наш спектакль реалистичнее всех вышел.

–Почему?

— Здесь актеры играют людей, которых они скрывают внутри. И знаешь, что я вижу?

— Что? — с интересом спросил Назар.

— Что они способны на счастье.

Парень посмотрел на публику, царящую атмосферу вокруг и не смог ни согласиться со словами диджея. Все танцевали, смеялись и обнимались. Не отыскать людей счастливее.

Назару ещё захотелось поболтать с Егором, без разницы даже о чем. Этот романтик был определённо способен расположить к себе, кажется, любого человека. Но тут словно по хитрому замыслу судьбы Назар заметил начавшийся хаос у входа в помещение. Во второй раз за день до него донеслось:

— Мусора! Валим! К запасному выходу! Что не понятно?!

Через дыры в стенах пробивался синий свет мерцающих мигалок. Люди, пребывающие до сих пор в неведении, стали подозревать неладное и приобщаться к массовой эвакуации. Молодежь разбегалась по всем безопасным направлениям. Общий вопль заполнил зал. Шум перебивал даже жирные басы, но беспечный диджей продолжал нагонять мощность.

— Егор, там менты…, — ткнул Назар в начавшуюся на танцполе суету.

— Я знаю.

Назар не понимал причину спокойствия организатора.

— Надо уходить! Давай помогу с аппаратурой…

— Всё в норме. Я об этом позабочусь. Беги.

Егора совершенно не волновало сложившееся обстоятельство. Он продолжал с тем же блаженным выражением лица. Людей становилось меньше. Звук сирен раздался на улице, вслед за ней и невнятная речь, обращённая по микрофону к участникам запрещенного мероприятия.

— Егор, надо уходить…

— Я не хочу бежать.

— Там ОМОН уже.

— Да пусть в жопу трахнут друг друга. Мне нужно трек доиграть.

Парень не собирался отступать. Никакие уговоры и угрозы на него не действовали. Назар увидел, что опустевшее помещение начинают заполнять правоохранительные органы в касках и жилетах.

— Они вооружены! — Назар не знал что делать. Бросить незнакомца и убежать он почему — то не мог.

— Ты только послушай! — Егор возвёл музыку на максимум, поднял руки ввысь и в первый раз задвигался в диком танце. Он не обращал внимания на приближение полиции. Целиком и полностью он оставался предан своему веселому, наплевавшему на проблемы богу.

— Егор! — закричал во все горло Назар, бросая испуганный взгляд то на него, то на полицейских.

— Конец, — провёл плавно кистями по воздуху диджей и выдернул ногой провод. После этого весь свет в помещении погас. Сцену окутала тьма. Лишь некоторые поломанные ряды на партере заливались синим светом.

— Всем стоять! Не двигайся, сука!

Назар почувствовал, как его хватают со всех сторон, валят на пол и заламывают за спину руки.

— Лови второго!

— Он делся куда-то!

— Так ловите скорее! Мы с этим пока разберемся…

Назару ощущал щекой еще не затихшую дрожь пола. Натоптанная рейверами пыль вздымалась над сценой как туман. Парень надеялся, что Егору удалось в ней скрыться.