Когда заговорят камни

Александр Алексеевич Колупаев, 2020

Кто мы и зачем мы на этой прекрасной планете? Тысячелетиями этот вопрос задают себе люди, и нет на него ответа до сих пор. Ни наука, с её гигантскими достижениями, ни религия, в которой некоторые находят для себя не только утешение, но и ответы на многие жизненные вопросы, ни прорицатели и ясновидцы не могут внести ясность в этот вопрос. В этой книге предложена одна из версий целей человечества. Робкая попытка ответить на вопрос – кто мы и зачем мы.

Магнит для денег

Станция. За окном замелькали постройки, потянулся асфальт перрона.

— Станция Березовое, стоянка двадцать минут, — предупредил проводник.

— А не выйти ли нам, да купить всем по мороженному? — предложил Виктор, прервав очередной анекдот.

Подсел он к нам в купе плацкартного вагона, утром, часов в шесть. Сразу стало шумно, суетно и весело. Разбудил двух девчонок, наверное, студенток — первокурсниц. Уговорил меня попить вместе с ним чайку, презентовал газету с кроссвордами, крепкому мужчине с волевыми чертами лица, соседу у окна в коридоре и успел рассказать о том, что едет из деревни своих родителей, где помогал в уборке урожая местному фермеру.

Скорее всего, он был из породы тех редких людей, что зовут в народе: «душа компании», держался всегда весело и непринужденно, но не назойливо.

— Идем, идем — затормошил он меня, — вон из других вагонов народ подтягиваться к лотку мороженщика начал!

И правда, утренняя прохлада потихоньку сменилась духотой летнего полдня и у киоска с мороженным толпились покупатели.

Мы заняли очередь. Товар продавал чрезвычайно бойкий, молодой продавец. Подавал стаканчики с пломбиром, быстро набрасывал брикеты в полиэтиленовый пакет, принимал деньги, играючи отсчитывал сдачу.

— Во ловкач! Во дает! — восхитился Витек, так для краткости про себя называл я попутчика.

— Да, шустрый малый, — согласился я, — А иначе и нельзя, стоянка поезда минуты, тут поворачивайся, иначе весь покупатель уедет!

— Да не в том дело, со сдачей химичит. Сейчас мой магнит сработает!

— Что за магнит? — не понял я.

— Сейчас, сейчас увидишь! — отмахнулся Витек от моего вопроса.

Переспросить было некогда, так как подошла наша очередь.

— Мне вон то, пластмассовое ведерочко и четыре брикета «Лакомки», — зарядил Витек продавца.

— Килограммовое ведерочко, сто восемьдесят пять, четыре брикета, по двести грамм, по шестьдесят семь итого — прикинул он сумму в уме, — с вас шестьсот пятьдесят три!

Одной рукой Виктор взял полиэтиленовый пакет, а другой протянул продавцу тысячную купюру.

— Ваша тысяча, — уточнил продавец, — сдача двести сорок семь! Что-то не так? —

Виктор не торопился брать сдачу.

— Слушай торопыга, да если округлить цену на ведерко до двухсот, а каждый брикет пусть будет по семьдесят то на четыре умножить. Даже триста пусть будет, это выходит пятьсот! А ты мне сдачу суешь в двести рублей! Где у тебя совесть? Считать не умеешь!?

— Ой, — смутился продавец, — ваша, правда, — извините, ошибся! Вот Ваша сдача!

Он добавил ещё пятьсот рублей сдачи, и мы отошли от прилавка. Что на меня нашло, но, я как зачарованный был уверен в правильном счете.

Поезд плавно тронулся и мы всем купе дружно зашуршали обертками мороженного.

Виктор, сама галантность, успел выпросить у проводника, две чайные ложечки и преподнес цветное ведерочко с мороженым девчонкам.

Тут до меня дошло, даже по округленным расчетам, Витька, продавец передал нам двести рублей…

— Не двести, а двести сорок семь, да ты не расстраивайся, только на тех пассажирах, что стояли впереди нас, он на восемьсот двадцать наварился, а после нас сколько?

— Как ты смог узнать, насколько он обсчитал тех, что были впереди нас? — удивился я.

— А у меня чутьё на деньги, я их влёт считаю, да и всегда они ко мне липнут, вроде как к магниту. Только магнит железо притягивает, а я деньги!

— Как можно притягивать к себе бумажки, пусть и такие как деньги — удивился я.

Народ в купе и его окрестностях начал прислушиваться к нашему разговору.

— Нет, деньги не летят и не липнут ко мне, ни к рукам, ни к карманам! — Витек неспешно смаковал свое мороженное, — Просто я знаю, сколько, у кого денег и если среди них есть приобретенные нечестным путем, то эти деньги как бы чувствую особо. И если есть хоть какая-то лазейка, то они эти денежки сами притянутся ко мне…

— Так, что, получается — вор у вора дубинка украл? — не выдержал я.

Наш разговор с интересом и нескрываемым любопытством слушало все купе. Девчонки, доев мороженное, не торопились собрать и выбросить обертки, верткий сухощавый мужчина в сером пиджаке и такой же кепи, не пошел за чаем и сидел, разглядывая дно пустого стакана, сосед крепкий мужчина с волевыми чертами лица, отложил газету с кроссвордом, слушал нас, скрестив руки на груди.

— Почему сразу вор? — немого обиделся Витёк, — вот работал я у фермера. Утром как солнце немного росу сгонит с валков, на комбайн и вперёд молотить, и так до вечера. Двадцать дней, по пятнадцать часов! Настало время расчета, а он и говорит — четырнадцать тысяч я у него заработал, по штуке в день не выходит! Вот крохобор!

Рядом, на таких же полях, такой же комбайн, хозяин, платил по две тысячи в день, и это не учитывая питание! Высказал я это ему, а он говорит: «Так он часть урожая продал и деньги у него есть, вот он и рассчитывает рабочих, а я без налички, могу тебе заплатить только пятнадцать». Такого жмота я еще не видел! И тут меня понесло!

— Да у тебя в сейфе пятьдесят три тысячи лежит, и нет денег? «А ты откуда знаешь? Как ты смог сейф открыть и деньги там пересчитать?» Чего мне твой сейф открывать? Я и так знаю, сколько там денег лежит! Вон и у тебя в кошельке, какая сумма ясно вижу! Тут он приутих и сел на место: «Ну, это ты, положим, гонишь, через ткань брюк да кожу кошелька не видно»

— Меня ещё сильней это подзадорило, — Витёк кончил складывать обертку от мороженного, посмотрел куда её деть и не найдя подходящего места примостил на край стола.

— Давай — предлагаю ему, — моё слово, против твоёго. Вот ты хочешь выдать мне зарплатой четырнадцать тысяч, если я не угадаю сумму в твоем кошельке, вся моя зарплата остается у тебя. Угадаю — сорок тысяч моих! «Идет — сразу согласился он, — но только тридцать!» — Во! И тут готов нагреть меня! — Тридцать пять! Я рискую большим!

«Лады! — говорит он, — только давай при свидетелях, а то ты мне потом прокурора пришлешь…»

Позвали мы трёх рабочих, они на току зерно подрабатывали, объяснили им что почем.

— Дядя Петя так тот прямо мне сказал: «Не дури парень, задаром, что ли пыль глотал?»

— Ещё посмотрим, задаром или нет, — успокоил я его. «Ну что ты готов? Экстрасенс наш доморощенный?» — смеётся шеф. Передайте кошелёк дяде Феде, прошу я его. Вон хотя бы под столом, да я ещё и отвернусь. «Годится, — согласился он, — только не дяде Феде, а Николаю!» Передал, держит тот кошелек с деньгами под столом.

— Восемь тысяч, четыреста пять рублей сорок две копейки, сразу назвал я. Выложили на стол, сосчитали — точно! Видели бы вы лицо шефа! Деваться некуда, расписался я в ведомости, получил причитающуюся мне сумму и пошел домой. На полпути догоняет шеф: «Слушай Виктор, у меня к тебе серьёзное предложение, приезжает сегодня ко мне перекупщик, зерно на муку брать, давай побудь со мной мне очень нужно знать, какую сумму он взял с собой»

— Да вам-то это зачем? — удивился я. «Видишь, в нашем деле не обманешь, не проживешь! Вот я сдал зерно на анализ, влажность, клейковина и прочее там. Мне по телефону сообщили результат, а акт на руки ещё не пришел. А у него там тоже свои люди, он результат вперёд меня знает. Но будет торговать как не сортовое, вроде рискует он и цену настоящую не даёт. А если я буду знать, сколько денег он взял, то и торговаться мне с ним не составит проблемы. Давай, соглашайся, десять процентов от вырученной сверх его цены будет твоей» — Пятнадцать, — говорю я ему. Сошлись на двенадцати.

Ещё восемнадцать тысяч зашуршали у меня в кармане.

— И что, ты вот так запросто сказал, сколько этот купец денег с собой взял? — дядька в сером пиджаке и кепочке, сверлил Витька пристальным взглядом.

— Да чего там хитрого, тот, как только зашел в двери, так я сразу и увидел все его деньги….

— Погоди, — прервал я Витька, — это надо не просто увидеть, а знать какие купюры как лежат, сколько в пачке, да и число пачек тоже знать надо…

— Это точно, вот только разные купюры, они как бы разным цветом светятся, и считает их кто-то, а не я. Мне остается только копейки рассмотреть, а если не надо это мне, так сумму почти сразу узнаю!

— Быть такого не может! — запротестовал я.

Да и как не возмутится, через ткань брюк, материю кошелька, наконец — через сталь сейфа, угадать нереально, это или случайность и ли фокус какой-то.

— Давай проверим, — даже лениво как-то предложил Виктор, — я отвернусь, ты зажми любую купюру в ладонях под столом, я угадаю.

Выдернуть купюру из кошелька, прикрыть её ладонями, было дело секунд.

— Ну, — в нетерпении выдохнул я.

— Ничего не «ну», а пятисотка, она слабо зелененьким светом светится, — ответил Витек, даже не повернувшись ко мне лицом.

Мне только и осталось, что продемонстрировать слегка смятую купюру в пятьсот рублей.

— А у меня, сколько денег с собой есть? — полюбопытствовала худенькая студентка.

Виктор, усмехнулся, придвинулся к ней и тихонько шепнул какую-то цифру, у студенточки округлились глаза.

— И ещё там, — снова шепоток на ушко.

— Ой, вы прям, — засмущалась студентка…

— А что, разве я ошибся? — хохотнул Виктор.

— Нет, нет, все точно! Но как это можно? Вы, наверное, экстрасенс, иди ясновидящий?

— Не, ничего больше я не могу, ни предсказывать, ни искать там, кто что припрятал. А вот деньги — вижу…

— А вот у меня, сможешь увидеть, — вкрадчиво спросил дядька в сером пиджаке.

— Можно конечно, — согласился Витек, — Только грязи много…. Условие, спор идет на тысячу, угадаю, моя, нет ваша, — выложил он на стол тысячную купюру.

— Нет, не пойдет, давай по пять! — прихлопнул ладонью розовую купюру «серый пиджак».

— По пять, так по пять, — согласился Виктор.

— Давай, отворачивайся, — скомандовал спорящий.

Наш настырный попутчик вынул из кошелька купюры, добавил к ним несколько монет и подал команду Виктору.

— Три тысячи пятьсот рублей, семьдесят копеек, — откликнулся наш ясновидящий по деньгам.

— А вот и нет! — торжественно перебил его серый, — бумажки ты сосчитал верно, а монеты — нет!

Он протянул раскрытую ладонь девчонкам.

— Сами сосчитайте!

Девчонки быстро перебрали купюры, все точно — три тысячи пятьсот рублей, но монет было меньше, всего пятьдесят копеек, как сейчас помню, две по двадцать, одна десять.

Дядька в сером наряде, торжественно демонстрировал всем пустую ладонь.

— А вот и ещё двадцатник! — Виктор быстрым движением схватил за запястье «серого» и другой ладонью хлопнул снизу его руки. Монета достоинством в двадцать копеек выскочила на ладонь.

— Ой, — удивилась худенькая студенточка, — она у вас между пальцами закатилась!

Дядька в сером пиджачке, что-то прошипел как рассерженный гусак, бросил свои пять тысяч на стол перед Виктором и, вскинув рюкзак на плечо, ушел из нашего купе.

— И вы возьмете эти деньги? — полюбопытствовали девчата.

— А чего не взять? — хмыкнул Витек, — вон он, сколько в карты выиграл и все только благодаря своим фокусам, — Деньги, те, что человек не заработал, а приобрел нечестным путем, они всегда имеют грязный свет.

— Как это? — не выдержал я.

— А так — заработанные деньги или вот такие как девчонкам родители дали, они мне видятся в ровном, чистом свете, а те, что украдут или вот как у этого, — Витек небрежно махнул рукой в сторону прохода куда ушёл «серый», — Его деньги, все словно в кляксах или пятнах…

— Интересно, — подал голос крепкий мужчина с волевыми чертами лица, — и всегда это у вас так, можете отличить чистые деньги от грязных — нечестно приобретенных?

— Да пустяки все это, — отмахнулся Витек от его вопроса, — видно сразу…. И перевел разговор на другую тему.

Часа два мы все беседовали на разные темы и больше не возвращались ни деньгам, ни к необычным способностям нашего попутчика.

После какой-то станции, когда улеглась суета от посадки-высадки пассажиров, на проходе нашего купе, появились двое полицейских.

— Вот где настоящие магниты, — не удержавшись, съязвила одна студентка.

Но стражи порядка не среагировали на её выпад. Из-за их спин высунулся наш «серый» попутчик и махнул рукой в сторону Витька:

— Вон тот, справа…

— Гражданин, ваши документы! — тоном, не терпящим возражения, подал голос полицейский с погонами сержанта.

— А в чем дело? Что я нарушил? — Виктор не спешил показывать свой паспорт.

— Так надо, проверка, — протянул руку сержант.

— Да, пожалуйста, — достал паспорт Витек.

Сержант раскрыл розовую книжечку, сравнил изображение на фотографии с оригиналом и спрятал паспорт у себя в нагрудном кармане.

— Вам придется пройти с нами… — скомандовал он нашему попутчику.

— А что я нарушил? Почему я должен сходить с поезда? — осведомился Виктор.

— Все объясним в отделении полиции!

Сержант, не терпеливо потянул Виктора, взяв его за локоть.

— Это из-за этого дядечки. Так он сам предложил спорить, мы свидетели! — начали защищать Виктора девчонки.

— Не волнуйтесь гражданки, мы во всем разберемся, — успокоили полицейские студенток.

Виктор встал и пошел следом за полицейскими.

Мы стали хором возмущаться и шуметь, только наш попутчик крепкого телосложения, проводив взглядом, полицейских, спокойно достал телефон, набрал номер и попросил сообщить ему фамилию и звание начальника линейного отделения полиции по маршруту нашего поезда..

Затем, так же, спокойно позвонил по номеру, что указал ему собеседник и голосом, не терпящим возражения, приказал какому-то майору дать команду своим сотрудникам прийти в наш вагон и привести задержанного гражданина.

Минут через десять, появились наши «полицаи» как их сразу же назвали студентки.

Между ними немного согнувшись, стоял Виктор.

— Кому мы тут потребовались? — в тоне сержанта сквозило раздражение с плохо скрываемой угрозой.

— Мне понадобились, — спокойно сообщил наш неугомонный защитник.

— Ваши документы — сразу же наехал на него сержант.

— Предъявите сначала ваше удостоверение, а перед этим, представьтесь, как положено по полной форме! — отчеканил крепкий мужик.

— Слышь, Николай, еще один знаток законов выискался! — ухмыльнулся сержант, — а не много ли ты папаша хочешь? Документы! — повысил он голос.

— Сержант, согласно пункта три должностной инструкции сотрудника полиции, вы обязаны предъявить личное удостоверение, кроме того, назвать свое имя, фамилию и отделение полиции! Я жду! — уверенный и ровный голос нашего попутчика произвел какое-то действие на сержанта. Он вынул книжечку удостоверения, развернул её и показал.

— Ну, все понятно? Документы! — приказной тон его голоса, стал ещё жёстче.

Наш мускулистый попутчик не спеша достал удостоверение такого же цвета и, развернув его некоторое время, подержал у глаз сержанта.

— Это…, Как же это, извините, товарищ полковник, ошибка вышла… — замямлил сержант.

— Виктор, сядьте на место, — скомандовал полковник, заметив слабую гримасу на лице Виктора, спросил, — Тебя они били?

Тот замялся, неопределённо пожав плечами:

— Ясно, — нахмурился полковник, — сколько денег они у тебя взяли?-

— Да почти все, оставили только три тысячи: — «Хватит с тебя, говорят!»

— Товарищ полковник, разрешите доложить, — зачастил старшина, — к нам обратился гражданин с заявлением, что у него вот этот молодой человек похитил у него деньги, мы приняли меры и задержали его…

— Так, предъявите заявление гражданина, протокол осмотра и изъятия денежных средств, протоколы опроса свидетелей, — полковник протянул руку к черной папке, которую держал сержант.

— Так мы это, ещё не все оформили…, — полицейский старался убрать папку подальше.

— Так, рядовой, — обратился полковник к младшему по званию, — возьмите папку у старшины. Второй полицейский повиновался. Полковник расстегнул молнию на папке, быстро просмотрел бумаги и одну подал рядовому.

— Ну и где заявление, протокол изъятия? — Сядьте за стол и пишите протокол, а вы гражданки будите понятыми, рядовой внесите их данные в протокол!

— Может, обойдемся без протокола, товарищ полковник, — заюлил старшина, — мы принесем извинения гражданину, — он кивнул в сторону Виктора, — вернем ему его деньги и компенсируем моральный ущерб, так сказать за причиненные неудобства…

— Помолчите, старшина, вот из-за таких как вы, у простых граждан складывается мнение, что в полиции служат только вымогатели, и те люди, что бандитскими методами вершат свой правопорядок…

— Сколько они у вас отобрали денег? — обратился полковник к Виктору. Тот назвал сумму.

— Все у старшего по званию или часть он передал рядовому?

— Все вот у него, — кивнул Виктор на старшину.

— Старшина, все из карманов на стол! — приказал полковник в штатском.

Полицейский, с красным от смущения лицом, вынул из кармана слегка измятые ассигнации.

— Это все? — осведомился полковник.

— Так точно, все, — принял смирное положение старшина.

— Какую сумму вы взяли с собой, выходя из дома? — спросил полковник.

— Две тысячи пятьсот рублей, — даже как-то радостно откликнулся полицейский.

— А ну-ка, Виктор, включите ваше воображение, есть ли ещё деньги у этого человека? — попросил наш полковник.

— Есть, — с охотой откликнулся тот, — в нагрудном кармане, семнадцать тысяч восемьсот, в правом кармане, девять тысяч двести и в кобуре пистолета две пятьсот…

— Значит они, домашние деньги, в кобуре пистолета, — подвел итог попутчик в звании полковника.

— Давайте, Виктор, давайте дальше, какие купюры в крапинках грязи в вашем видении…

— Да чего смотреть, все кроме тех, что в кобуре, в грязно-зелёных разводах, да пятнах… — тихо откликнулся Виктор.

— Значить, незаконными методами вы, старшина, присвоили двадцать семь тысяч, вот так же как у него, — полковник кивнул в сторону Виктора, — кому под дых, кому по шее, у торговок мзду собрали,… а ведь прошло всего воловина дня! И это я думаю, не самый плохой день! — Так, снова обратился он к Виктору, — а у рядового, сколько денег и есть ли грязные?

— Нет, грязных денег у него нет, да и немного их у него, всего-то полторы тысячи, копейки смотреть?

— Да, нет… Копейки, нам не интересны, что не успел поделиться с компаньоном? — обратился полковник к сержанту.

— Это мои деньги. Жена дала, посмотри, говорит, стиральную машинку, мы три месяца откладывали, — начал азартно оправдываться полицейский.

— Стоп! Хватит! — резко оборвал его полковник, — Помолчи и посмотри… — Виктор, отвернись, — попросил он.

Молча, достал из кармана тысячную купюру, пометил её и показал всем, записал на газете номер и серию.

— А теперь Вы, — он обратился ко мне, — Возьмите и присвойте эту купюру, пусть Виктор продемонстрирует нам свои способности.

Я, догадался, что хочет показать всем полковник. Вынул из кошелька с пяток ассигнаций, демонстративно перемешал их на столе, вложил в середину меченую «денежку» и зажал все в ладонях.

— Виктор, какую сумму я держу в руках? — задал вопрос нашему ясновидцу.

— Восемь тысяч, семьсот рублей — тотчас откликнулся тот, — Но одна бумажка не ваша, она не так «светит»

— Да чего там, Вы сами сказали, взять эту меченую купюру — запротестовал старшина.

— Весь следственный эксперимент не в этом! — остановил его полковник, — Сейчас Вы сами назначите человека, который будет брать по одной купюре и Виктор нам укажет на ту купюру, что по нашей просьбе присвоил Александр, — он указал на меня.

— Хорошо! — согласился старшина, — Пусть будет — она, — и он указал пальцем на одну из студенток.

Признаться, эта затея полковника меня немного смутила. А вдруг Виктор не сможет указать на нужную купюру?

Но тот, спокойно называл достоинство каждого денежного знака и четвертой назвал нашу меченую деньгу.

— Вот так, все деньги, что ты прибрал сегодня к грязным рукам этот человек, самый лучший экстрасенс, по денежным знакам, легко укажет. Из-за таких как ты, наши люди о полиции думают хуже, чем о бандитах!

Полковник набрал по телефону номер и сказал:

— Это полковник ФСБ Ляхов, машину с нарядом на вокзал к поезду 234, — и тоном, не терпящим возражения, добавил: — А вы, Виктор, пройдете с нами!

Заметив настороженность на наших лицах, добавил:

— Не волнуйтесь, товарищи попутчики, я хочу предложить Виктору интересную работу, мы его не обидим. А то, с таким талантом, он может легко заблудится в жизни!

Жаль, больше я ничего не знаю о судьбе случайного попутчика, но верю, что в его жизни все хорошо.