Тройственный союз

Александр Адамович Славинский

Не прошло и месяца после первого столкновения с суйтцами, когда их крейсер, неожиданно атаковавший корабль обслуживания Космической Федерации, получил отпор и взорвался. Люди спасли выживших чужаков. А поскольку среди тех имелись раненые, в качестве жеста доброй воли командование решило вернуть пленных домой. Вот так и вышло, что старший лейтенант Виталий Юрьевич Чур с группой дипломатов был направлен для установления первого контакта между расами. Но не заладилось…

Глава 3.

Освобождение

— Как ты хочешь сбежать? — в пробуждающемся сознании человека возник мыслепоток кохлота. — Мне больно ощущать твои низкочастотные эманации.

Виталий чувствовал себя вялым. В памяти лишь воспоминания об энергетических ударах. А когда ел в последний раз, и вовсе забыл. Отсюда слабость и полная апатия. «Если не вырвусь из плена, то умру», — обречённо подумал Чур.

— Я хочу помочь, — отозвался Ашаш. — Что сделать?

Мысли, будто гусеницы, едва шевелились. Виталий долго раздумывал над ответом.

— Ашаш, ты свободно путешествуешь по кораблю. Мне нужно увидеть помещения.

— Хорошо. Но я не могу приближаться к некоторым местам. Оттуда исходят мощные потоки низкочастотной энергии.

— Покажи, что сможешь.

Кохлот свернул налево и вылетел из отсека. Виталий наблюдал за перемещениями Ашаш и с трудом разбирал увиденное на незнакомом звездолёте да ещё чужими глазами. Оказалось, корабль небольшой, похожий на космическую яхту. Восемь помещений разного объёма расположены по кругу. Приборами увешаны все поверхности. Цветовая палитра несуразная. Вообще никакой гармонии. А надписи будто накаляканы ребёнком, едва взявшим в руки карандаш — нелепые и корявые.

Виталий растерялся: ни назначения приборов, ни принципа их действия он не понимал. А значит, не сможет управлять оборудованием и, соответственно, бежать без посторонней помощи.

Чур насчитал четырёх суйтцев. Один спал, пристёгнутый ремнём к койке. Трое в разных отсеках занимались какой-то деятельностью. Все в чёрных костюмах и похожи друг на друга, будто роботы, сошедшие с конвейера. Возможно, это корабль исследователей. Ведь говорил же один из них, что над человеком хотят ставить какие-то опыты.

Кохлот не мог приблизиться лишь к центральному отсеку. По знакомым эмблемам, подобным тем, что видел на взорванном суйтцском крейсере, Чур определил расположение энергоустановки. Ашаш показал исходивший из неё тёмный хаотичный поток.

— Там мир кораби, — пояснил кохлот.

«Выводы неутешительны, — озаботился Виталий. — Отсюда невозможно сбежать. Кроме того, я не увидел ничего съестного. Интересно, как же суйтцы хотят проводить над человеком опыты, если не будут его кормить? А их еда для людей ядовита, поскольку содержит много токсинов. И теперь ясно, почему в ноздрях фильтры. В атмосфере корабля я не выживу. Ничего, что-нибудь придумаю. Другие попадали в более тяжёлые ситуации и всё равно выбирались. Смогу и я».

Хотя Виталий служил аналитиком в отделе внешней разведки, чтобы выполнять поставленные задачи в космосе, требовалось иметь выносливое, крепкое тело, способность обучаться, ёмкую память и думающую голову. Когда люди встретились с иными расами, стало ясно, насколько все разные. Человек человека не всегда понимает, что уж говорить о чужаках. А для противостояния иномирянам требовались изощрённые мозги, способные выйти за рамки привычного.

Виталий Юрьевич Чур дослужился до старшего лейтенанта. Как шутили коллеги, чтобы в космическом спецназе получить следующее звание, требуются богатырская сила и ум гения. К последним Виталий себя не относил. Но занимаясь с детства тяжёлой атлетикой и единоборствами, обладал физической силой и смекалкой бойца, ведь без думающей головы, как известно, удачи не видать. Что и помогло ему успешно завершить предыдущие миссии, за которые он получил награды и повышения по службе.

Ашаш вернулся и парил рядом, проецируя гармонизирующие потоки энергии. Виталию реально становилось лучше возле кохлота, и даже мозг включился в работу.

Итак, суйтцы держали пленника в бессознательном состоянии, видимо чтобы не пытался бежать и не мешал учёным. Кормить человека то ли не собирались, то ли не считали необходимым — возможно, полагали, что массивное тело обойдётся без еды. Но Виталий понимал: ещё день — и совсем ослабнет. А значит, нужно срочно действовать.

— Ашаш, хочу спросить у тебя… — послал Виталий мысль.

–???

— Что ты видишь, когда суйтцы меня усыпляют?

— Мощная низкочастотная энергия нарушает гармонию твоих внутренних потоков. Колебательные структуры теряют баланс. Но позже он восстанавливается.

— Ясно. А ты можешь перенаправить энергию в другую сторону, если суйтц выстрелит?

— Я сразу же погибну. У кохлотов нет оболочки, как у человека. Поток рассеет мою сущность по всему кораблю.

— А отвлечь суйтца ты сможешь, когда тот будет целиться в меня?

— Я попробую. Я пытался с ними общаться, но почти безуспешно. Существа в мире кристаллоидов сориентированы на плотные структуры и различают лишь статичные объекты. А я энергетическое создание.

— Этот вариант может сработать. Постарайся отвлечь суйтца, а я попытаюсь освободиться.

— Я готов, — тут же ответил Ашаш, и в мыслепотоке нового товарища Чур уловил заинтересованность.

«Непонятно только, на что именно реагируют сенсоры тюремщиков: на звук или движение, — размышлял Виталий. — Либо на то и другое сразу. Значит, придётся экспериментировать».

Чур попытался сесть. Но тут же обнаружил, что его правая рука стальным наручником прикреплена к решётчатому полу.

— Ничего не выйдет, — расстроился Виталий.

–???

— Я прикован. — Чур создал образ кандалов.

Ашаш приблизился, и по телу человека прокатилась волна горячей энергии.

— Эта структура намного прочнее, чем та, из которой сделан корпус корабля, — заметил кохлот.

— Я знаю. К сожалению, разорвать металл я не смогу.

— Однажды я наблюдал, как господин омуе изменял космолёт. Он тогда использовал громадное количество энергии. Но я слишком юн и неопытен, и не имею такой силы. Я могу попробовать дестабилизировать связи на участках соединения колец. Там неоднородный материал. Но мне не хватит мощности, чтобы разрушить основу решётки.

— Давай вместе, — предложил Виталий. — Ты начни менять структуру металла, а я применю физическое воздействие. Может, нам и удастся разорвать оковы.

— Ты желаешь объединить два энергетических процесса. Я такого не наблюдал. Будет интересно увидеть результат. Я готов.

Чур ощутил, как накаляется металл. Сдерживаясь, чтобы не застонать, он приподнялся. А температура продолжала нарастать. Казалось, ещё миг — и сама кожа воспламенится. Но он терпел, понимая, что второго случая может не представиться.

— Давай! — скомандовал Ашаш, когда боль стала невыносимой.

Виталий рванул изо всех сил — и наручник поддался. «Свобода!» — возликовал Чур. Но тотчас прозвучал низкочастотный гул, а вслед за ним раздались быстрые шаги суйтца. Промедление недопустимо. Превозмогая слабость и боль, Чур устремился вперёд. Едва в арке прохода возникла фигура «баклажана», Виталий припечатал её к стене. «Получилось!» Коротышка не успел активировать энергомёт и, ударившись головой, тут же отключился.

Виталий прислушался. Тишина. Значит, остальные космонавты не отреагировали на тревогу и по-прежнему заняты своими делами.

Чур взглянул на правую руку. От неё исходила ужасная боль — последствия термического ожога. А обработать нечем.

— Ашаш, можешь помочь? — мысленно спросил Чур. — Ты уже как-то гармонизировал меня.

Виталий ощутил приятное тепло на правом плече. Оно постепенно опускалось к очагу боли, и та уменьшалась, словно кто-то подкручивал невидимый регулятор её интенсивности. Но вместе с тем происходили удивительные метаморфозы с кожей. Буквально на глазах быстро нарастал слой новой дермы, а старый отшелушивался. Настоящее чудо.

— Немного повреждена структура твоей оболочки, — пришла мысль кохлота. — Я ускорил процесс её восстановления.

— Спасибо, друг, — обрадовался Виталий. — Ты очень мне помог.

— Не хотелось страдать от твоих низкочастотных эманаций.

Чур больше не испытывал неприятных ощущений в повреждённой руке. Лишь красный цвет кожи напоминал о полученной травме.

Но сейчас некогда думать о чудесах. В первую очередь солдату необходимо оружие. Нет своего — нужно отобрать у противника. Чур склонился над коротышкой. Энергомёт был закреплён на запястье суйтца с помощью раздвигавшегося металлического браслета. «Небольшой приборчик, — размышлял Виталий, — а удар мощный. Мне такой пригодился бы».

Стащить оружие с руки его владельца не составило труда. Но конечность у «баклажана» оказалась такой тонкой, что Чур смог всунуть в узкое отверстие браслета лишь три своих пальца. Зато почувствовал себя увереннее. «Теперь надо захватить остальных коротышек и потребовать, чтобы отвезли меня к людям».

Благодаря Ашаш Виталий знал, что ожидало в следующем отсеке. Подцепив отключившегося суйтца за руку, Чур потянул его за собой. В условиях пониженной гравитации человек передвигался без усилий. Но приходилось сильно нагибаться, чтобы миновать невысокие проёмы. Сейчас Виталий представлял себя великаном в стране лилипутов. Ведь коротышки едва доставали ему до бедра.

Второй «баклажан» работал через два отсека. Ещё ниже первого, но упитаннее, он суетился у какого-то цилиндрического прибора, внимательно следя за всплывавшим в жидкости поплавком. И был настолько поглощён своим занятием, что не заметил подошедшего вплотную человека. Чур не увидел оружия на запястье фиолетовоголового и не стал его оглушать.

Лишь почувствовав, как его потянули за пояс, коротышка резко обернулся и, испугавшись огромного пленника, тут же отрубился. А Виталий, взяв одной рукой конечности обоих суйтцев, потащил их дальше.

Третий обитатель звездолёта, увидев входящего в отсек человека, заверещал высоким голосом и кинулся бежать. Чур направился следом и нашёл четвёртого космонавта. Тот по-прежнему дрых на полке. Захваченных коротышек Виталий разложил по спальным местам и закрепил ремнями. Осталось разобраться с последним. Пройдя три отсека, Чур обнаружил сбежавшего «баклажана» — он возился с аппаратурой, вполглаза поглядывая на проём. Возможно, хотел по радио вызвать подмогу.

Виталий несколько секунд наблюдал за суйтцем и, подловив момент, когда тот отвлёкся, в два шага настиг его и схватил за пояс. В отличие от собратьев, этот проявил воинственный характер и принялся агрессивно отбиваться маленькими ручками. Но против человека «баклажан» — не боец. Виталий принёс брыкающегося суйтца в спальный отсек, выкрашенный бирюзовым. Коротышка, занимавшийся экспериментами с жидкостью, очнулся и пытался осмыслить ситуацию. Но едва увидев гиганта, закрыл голову руками и заскулил.

«Вот и первый официальный контакт с представителями чужой расы, — усмехнулся Виталий. — Но я поступаю с ними более милосердно, чем они со мной».

Чур тяжело вздохнул и посадил брыкавшегося суйтца на кукольный стульчик. А сам уселся на пол у стены в позе лотоса. И всё равно оказался выше сидевшего коротышки.

— Ты знаешь мой язык?

Фиолетовоголовый угомонился и безмолвно смотрел на человека. От сородичей он отличался удлинённым квадратным черепом, делавшим его похожим на бычка.

— Ясно, не понимаешь, — сказал Виталий и перевёл взгляд на лежавших суйтцев.

Теперь все «баклажаны» открыли глаза и напряжённо рассматривали его. Одни со страхом, другие с любопытством.

— Кто из вас знает мой язык?

— Мы не говорить пики, — едва слышно пропищал коротышка с особенно высоким лбом — недавний мучитель Виталия, у которого тот отобрал энергомёт.

— Значит, скажу я, — произнёс Чур. — Я солдат Космической Федерации. К вам я летел для установления контакта. Мы везли нескольких суйтцев, которых спасли после катастрофы. Но ваши корабли, не потрудившись вступить в переговоры, атаковали и уничтожили наш звездолёт. Я думаю, там все погибли вместе с вашими же ранеными.

— Ты врать, — заявил мучитель. — Суйтц не делать так.

— А зачем мне обманывать? — удивился Чур. — Назови хоть одну причину.

Высоколобый промолчал.

— Кто у вас главный? — поинтересовался Виталий.

— Олисоно, — кивнул разговорчивый «баклажан» на коллегу, пристёгнутого к соседнему месту. Того, что пополнее.

— Вот и переведи ему, — распорядился Виталий.

Чур молча слушал кукольное бормотание суйтцев. Он не мечтал о роли дипломата, но как известно, никогда не говори «никогда». И теперь Виталий пытался найти способ не уронить достоинство собственное и своей расы перед мелкими чужаками и вернуться домой.

— Ты пики и уважать суйтц, — вскоре заявил высоколобый «баклажан».

— Я свободный человек, — выдохнул Чур, — прибывший к вам с дипломатической миссией. Если вы неправомерны решать межрасовые проблемы, то свяжитесь с теми, кто ими занимается. Я направлен сюда обсудить с вашим руководством мирное сотрудничество между нами.

— Ты не понимать! — заверещал переводчик. — Договор нет! Мы господин. Люди работать на суйтц. Ты идти на место и ждать. Мы делать опыт. Ты слушать и быть кароший пики.

«Странная позиция, — подумал Чур. — И что удивительно, безапелляционная. Ладно, зайдём с другой стороны».

— Откуда ты знаешь мой язык? — поинтересовался Виталий.

— Мы ловить человек. Вы кароший пики. Нам такой надо. Мы брать вас на планета. Тебе большой честь. Твой дети работать на великий суйтц.

— Ясно, — кивнул Чур. — Значит, договора нет. Тогда ответь: что мне мешает убить вас?

— Ты низя убивать суйтц! — заверещал переводчик. — Ты работать для суйтц. Вы кароший пики и делать много полезный вещь.

— У нас нет рабов, — возразил Чур. — В нашем государстве все граждане равны и по собственной воле трудятся на благо общества. У нас никого не принуждают к подчинению.

Сидевший на стуле «баклажан» что-то сказал, и переводчик, возвысив голос, принялся вещать:

— Ты врать! Так не может жить! Ты работать на суйтц. Варк. Ты подчиняйся суйтц. Варк. Это великий почёт человек. Варк. Ты наш пики. Варк. Суйтц — твой господин. Варк…

Этому «варк» в конце каждой фразы в унисон вторили все остальные, будто ставя точку в утверждении. Переводчик всё повторял и повторял одно и то же. Виталий не придал значения странному построению речи коротышки и, убаюканный особым ритмом, не заметил, как сознание отключилось.