Чужая невеста для Чингиза

Алекс Стар (2024)

Родителей не выбирают… И мой отец известный в криминальном мире авторитет, которого ненавидит полгорода. И весь город боится.Но только не Чингиз, которому он когда-то перешёл дорогу, и он решил ему отомстить. И похитил меня прямо на моей свадьбе… Теперь я пленница этого властного и хладнокровного бандита. Но я чувствую, как меня непреодолимо тянет к нему, и я не могу справляться со своим влечением в этому опасному мужчине…

2

Меня долго ведут какими-то коридорами, или мне просто уже кажется, что это длится бесконечность, пока один из моих похитителей не толкает какую-то обшитую кожей дверь в конце прохода, и мы не оказываемся в какой-то большой комнате, залитой мягким светом.

Я ожидала увидеть здесь всё, что угодно, но только не это: весь пол устилают дорогие персидские ковры, вдоль стен стоят низкие диваны с парчовыми золотыми подушками, а весь воздух в комнате словно пропитан какими-то восточными специями и пряностями.

Это больше похоже на пещеру Али-бабы, чем на логово хладнокровного убийцы. Меня грубо ведут и ставят прямо в центре этой огромной комнаты, и я не сразу успеваю разглядеть огромный стол из тёмного дерева в углу.

За ним, утопая в глубоком кожаном кресле с высокой спинкой, сидит какой-то мужчина, и его лицо скрыто тенью, падающей от ажурного восточного абажура.

— Чингиз, — начинает, опустив голову, один из бандитов, и я слышу, как его хозяин прерывает его:

— Можете не рассказывать. Я в курсе.

И я вдруг невольно отмечаю про себя, какой у него глубокий низкий голос.

Властный. Жёсткий.

Он едва сказал два слова, но у меня уже бегут мурашки по всему телу.

И я могу точно сказать, что его люди его боятся.

Стоят рядом со мной переминаются с ноги на ногу, словно нашкодившие школьники.

Я поднимаю глаза, вглядываясь в темноту, мне вдруг безумно хочется увидеть его лицо, как будто неведомая сила толкает меня к нему.

— Ну что же, Пёс жив… — задумчиво тянет он, и я вижу, как он приподнимается с кресла, вытягивая всё своё хищное мускулистое тело во весь рост.

И я про себя отмечаю глухим стуком сердца: мой папа всё-таки не погиб! И значит, он скоро спасёт меня, это только вопрос времени.

А между тем Чингиз пружинящей лёгкой походкой направляется к нам, и наконец-то мягкий свет лампы падает на его лицо.

Я смотрю на него, и не могу отвести взгляд. Породистое, смуглое, с благородным носом с горбинкой и высокими скулами лицо. Он кривит свои изогнутые луком губы в презрительной усмешке, бросая небрежно:

— Только я одного не понимаю, зачем вы притащили сюда эту шлюху?!

И я, наконец-то разглядев его глаза какого-то нереального синего, как арктические льдины, оттенка, не сразу понимаю, что он только что это сказал обо мне.

Шлюха? Это он меня так назвал?! Дочь Вано?!

И я дерзко вскидываю вверх свой подбородок, откидываю с лица эту бабушкину кружевную вуаль, которая мне уже изрядно надоела, и выплёвываю ему прямо в лицо:

— Я не шлюха.

И смотрю на него, не отвожу взгляда.

Мне кажется, или по его лицу пробегает какая-то странная судорога, словно лёгкая рябь от ветерка по поверхности озера.

Его зрачки расширяются, я вижу, как ходят желваки под его кожей, и я понимаю, что он не привык, чтобы ему перечили.

Но вот его губы растягиваются в тонкой усмешке, и он отвечает, удивлённо подняв одну бровь:

— Разве? А что, такое бывает? — и я слышу, как его слуги начинают похихикивать по команде, как стая шакалов.

Но тут же затыкаются, остановленные его грозным взглядом.

Взглядом вожака прайда.

И тут я, сама не ожидая от себя такого, словно в меня вселился чужой бунтарский дух, словно это и не я вовсе, отвечаю, улыбаясь ему всеми своими тридцатью двумя белоснежными зубами:

— Хочешь проверить?

И замолкаю, даже сама не понимая, что я на себя сейчас навлекла.

Вот дура! Зачем я надумала спорить с этим бандосом?! Что я вообще ему хочу доказать?!

Моя задача сейчас продержаться как можно дольше до того момента, когда мой отец придёт за мной, а я в этом не сомневаюсь.

А я вместо этого бросаю ему вызов.

— Слишком много чести. Кем ты себя возомнила? — высокомерно бросает он мне в лицо слова, которые отчего-то ранят меня посильнее любых ударов.

— Может быть, это вы привыкли только к шлюхам, — мой рот словно живёт отдельной от моего разума жизнью, и я чувствую, как заливаются алым пламенем мои скулы. — Ну так знайте, не всё в мире меряется вашими правилами! — задыхаясь, выпаливаю я ему в лицо.

И тут Чингиз вдруг замирает. И я даже на мгновение готова поверить, что он ударит меня, но он лишь задирает голову вверх и начинает… Что? Смеяться? Хохотать?!

Его низкий заливистый смех разносится по этой восточной уютной комнате, и я стою, словно парализованная его непонятным внезапным весельем.

Вот он наконец-то замолкает, опускает взгляд на меня, и я вижу тёплые огоньки, на доли секунды вспыхивающие в его взгляде.

— Как я не догадался. Ты не шлюха, — снова растягивает он губы в улыбке, готовый разразиться новым залпом смеха. — Ты — девственница! — сообщает он во всеуслышанье, и я чувствую, как заливаюсь алой краской до самой макушки.

Потому что он сказал правду.

Но я не знаю, есть ли здесь повод для веселья.

И горжусь ли я этим. Просто так получилось.

Мне никто никогда не нравился, я вообще хотела пойти учиться дальше и строить карьеру.

Но меня никто не спрашивал, устроив этот политический дурацкий брак с этим ненавистным мне потным Аьбертом.

Который, по счастью, не состоялся.

Но я совсем не уверена сейчас, глядя на эту грозную хищную фигуру, возвышающуюся надо мной, что я оказалась в более выгодном положении…

Возможно, сейчас бы я уже лежала под балдахином гигантской кровати в номере люкс самого лучшего отеля в городе, а влажные руки моего так и не состоявшегося мужа блуждали бы по моему телу…

И меня передёргивает только об одной мысли об этом.

— Ну так что же, я прав? — берёт Чингиз мой подбородок двумя пальцами, словно изысканную драгоценность, заглядывает мне в глаза. — Похоже, мне и на самом деле попался бриллиант чистой воды?

И я вдруг чувствую его резкий запах. Опасный. Острый. Манящий.

Аромат степи, морского ветра и нагретого от бешеной скачки седла… И я даже прикрываю глаза на долю секунду, плавясь под его настойчивым жгучим взглядом…