Волки ночью воют

Алекс Данте, 2023

Первый разговаривает с голубями.Второй борется с зависимостями.Третий похож на призрака.Четвертая гадает на картах Таро.Пятую ждет инициация.Шестой пытается всех защитить.Их зовут Тенями.Их работа вызывает страх.Их кредо – избавлять город от паршивых овец.Но однажды им выпадает возможность наконец выйти из тени и рассказать миру правду, даже если на кону их жизни.Наступает время революции.

No children — The Mounting Goats

Я надеюсь, что те немногие друзья, что у нас остались, перестанут пытаться нас спасти. Я надеюсь, мы придумаем надежный план, чтобы вывести из себя тех немногих идиотов, что нас простили

No children — The Mounting Goats

Мне нравятся волки — они чуткие и умные. Собака жестока. Волк нет. Он просто защищается. Собака рассчитывает на человека, волк нет. Он знает, что он один, без друзей.

Анн Голон «Анжелика в Новом Свете»

Телефонные гудки, словно маленькие флуоресцентные медузы, попавшие в течение, путешествовали по мрачному океану невидимых сетей. Неуслышанные голоса перед падением. Не отвеченные вопросы, гулом прокатившиеся в темноту. Эхо разбитых сердец.

Гудки мигали, ели слышно, перенося голоса, шепот, вздохи. Через расстояние, через время. Туда, в далекое прошлое, когда еще было кому отвечать. Мимо городов, полей и деревень к маленькой ферме, на землях Святого Лаврентия, где Эби провела свое детство.

Их было пятеро. Вечно грязных, вечно юных и сражающихся за свою маленькую жизнь в большой семье. Мать все звали Оли-перекати-поле, которая только и умела, что делать вкусные пироги, да рожать детей (после пятерых Нэд сказал, что лучше он купит еще одно поле для засева, чем заделает очередного ребенка, и то будет выгоднее). Она была пышногрудой и умела хрюкать во время смеха. Отец же особо не выделялся, он весь день работал на ферме, вечером выпивая пару бутылок пива под хоккей или научный фильм про кроликов — ему было все равно, что смотреть. Дети обычно шатались по ферме или бегали в соседний поселок к озеру. Старшая Холли, с розовыми, пухлыми щеками (тогда мать еще кормила грудью, когда как после плохого урожая через пару лет остальным детям пришлось довольствоваться коровьем молоком) и девчачьим кокетством. Следом был бездельник Джош, худой как палка, но при этом находящий в себе силы помогать отцу на ферме. И последние трое, самые младшие — Бетти, Томми и Эби.

Кроме всего этого хозяйства, на ферме жили куры, пару коров, гуси и старый осел Фрэнсис, который однажды ночью отвязался от своего стойла, заблудился и помер от страха. Эби тогда много плакала. Осел был единственным, кто ее слушал и не толкал прямо в лужи, чтобы посмеяться.

Спустя пару лет, после этого случая, отец продал ферму, и они всем скопом переехали в более современный город, с многоэтажными домами и торговым центром. Детей устроили в школу, а Мэт пошел работать на фабрику. Во время переезда, Оли-перекати-поле снова была беременной. Мэт ведь так и не купил поле для посева.

Эби училась кое-как, беся учителей только своим присутствием. От скуки она вытворяла разные вещи, вроде драк за пирожки или устраивая квесты всему классу по поиску их телефонов, которые в конце, конечно, благополучно находили в бочке унитаза. Преподаватели не раз грозились отчислением и приходили к Эби домой, поговорить с родителями о ее поведении, но вскоре бросили эту затею, поскольку отец каждый раз хвастался своим новым дробовиком, припрятанным в шкафу. Но если бы учителя чуть внимательнее присмотрелись и чуть побольше послушали, то точно поняли бы, что свою злобу Эби вымещает на одноклассниках из-за своих братьев и сестер, которые совершенно мешали ей жить. Они воровали еду прямо из-под носа Эби, толкали ее на пол, закрывали в туалете и рвали ее домашние задания. А еще кричали, вопили, ломали ее вещи и бесились как черти. С каждым годом, вырастая в еще более злобных монстров.

Это был дурдом. Побег был лишь вопросом времени и денег. Эби накопила нужную сумму лишь к пятнадцати годам, наскоро купив билет на поезд, собрав свои вещи в рюкзак и замерев на пороге, надеясь, что хоть кто-нибудь попросит ее остаться.

Никто не попросил.

И тогда она уехала. Выбрала самую последнюю остановку поезда. Села к окну и гордо улыбалась, представляя, как через некоторое время, ее сестра обнаружит подпортившуюся рыбу в шкафу на ее полке вместе с лифчиками, а брат найдет у себя под подушкой дождевых червей и короткую записку, единственную, которую она оставила: «С уловом, ублюдки!».

В тот момент, Эби была счастлива как никогда.

***

Когда девушка вернулась в комнату, Табаки истерично хихикал, его ноги уместились под кроватью и снаружи торчала только голова. К слову сказать, его смех напоминал лай гиены, бегающей по саванне. Это была определенно спятившая гиена.

Эби переглянулась с Рагнаром и покачала головой. В трубке телефона была тишина. Дерек и так это знал.

Закари решил сбегать за колбами, чтобы показать всем. Эби прислонилась к подоконнику и вздохнула под шепот Кая:

— Боже, и во что мы вляпались на этот раз?

Ви поднялась и подвинув девушку, занавесила окна, пробормотав:

— Негоже подсматривать за чужими секретами.

Табаки фыркнул:

— Да кому мы нужны? К тому же, что мы сможем разглядеть в такой темнотище?

Шторы в комнате были тяжелыми и толстыми, а лампочки (за исключением настольной лампы) излучали особое голубое свечение. Дерек специально заказал их в интернете для Табаки, сразу целую коробку, поскольку те постоянно в гневе разбивались.

— Можем оставить дверь в коридор открытой, — предложил Рагнар.

— Или зажечь свечи, — Табаки оскалился и снова захихикал. — Будем вызывать сатану! Начертим кровью девственниц звезду… Кстати, Ви, а ты девст…ай!

Афродита шлепнула Табаки по голове второй подушкой.

Тут в комнате, как раз очень вовремя, появился Закари и шмякнул спортивную сумку в пространство между всеми на полу. Все вздрогнули и резко замолчали, с осторожностью смотря на сумку, словно полную взрывчатки.

— Зак, ты бы так не бросал ее, — предостерег Кай.

Рагнар вздохнул, присел на одно колено и расстегнул молнию на сумке. Все переместились на пол и заинтересованно подались вперед. Дерек вытащил несколько колб с голубоватым содержимым, переливающимся и светящимся в темноте, которые были закреплены на специальной подставке. Лабораторное детище, научное достижение, то, что наверняка представляет большую ценность для Света.

Шесть колб. Шесть человек. Шесть Теней. И бесконечное количество вопросов.

— И что нам с этим делать? — Подала голос Эби.

— Нам еще пока не удалось выяснить, каким именно образом их используют, — ответил Дерек.

— К сожалению, к ним не положили инструкции, — произнес Закари и сжал губы.

Табаки пожал плечами и потянулся к колбам, намереваясь проглотить жидкость:

— Ну, значит, действуем в слепую…

Мы все дружно заорали, а Закари прыгнул сверху на Табаки, вырывая у него из рук колбу и передавая ее Рагнару. Дерек, на всякий случай, отодвинул сумку подальше.

— Ты идиот?! — Воскликнул Кай.

— А что? Я видел такое в фильмах, — попытался оправдаться Табаки.

— Ты идиот, — произнес Кай более уверенно.

— Тебя мама не учила, что нельзя все подряд хватать своими грязными руками? — Афродита нахмурилась и посмотрела на колбы. — Ничего хорошего они не принесут. Лучше убрать их.

— У меня чистые руки! — Табаки поднял ладони, но никто не обратил на это внимание.

Дерек убрал пробирки обратно в сумку с глаз долой:

— К Бобровским пару недель назад присоединился новый парень, Химик. Я потолковал с Ферманом, он сказал, что Химика прислали Месяца, чтобы за ним проследить. Они оборудовали ему вагончик, Февраль периодически высылает ему дела, если у них возникают вопросы по химическому составу. Думаю, лучше отдать колбы Химику, он больше в этой теме разберется.

— Посвятить еще одного? — Нахмурилась Ви.

— Так у нас больше шансов узнать, что же это, — кивнул Дерек. Афродита вздохнула и еле заметно передернула плечами:

— Пусть так.

А затем раздался дверной звонок.

Дзынь! Дзынь-дзынь.

Твердо и намеренно. Все на миг превратились в рассеянных людей, которые забывают ключи от машины. Им это можно простить. Дверным звонком не пользовался никто вот уже многие годы, Тени даже забыли о его существовании, думая, что им показалось.

Звонок повторился снова. Уже неуверенно. Один раз.

Дзынь?

Это привело всех в чувство. Дерек одним ловким движением толкнул сумку под стол, Кай дернулся вперед, Зак схватил черную биту, стоящую рядом со шкафом, Ви схватилась за сердце, а Табаки за голову, стукнувшись, вылезая из-под кровати.

Все дружно вывалились в коридор и Рагнар первый успел подбежать к входной двери, посмотрев в глазок:

— Там какой-то парень стоит. Предположительно без оружия.

— Может, ошибся квартирой? — Предположил Табаки.

— Здесь не ошибаются, — покачал головой Зак.

Тут Эби осенило, и она шумно втянула воздух, протиснувшись вперед и самостоятельно удостоверившись своей теории. На лестничной клетке стоял Дилан Таймс. В красном бомбере, почесывая затылок и покачиваясь с пятки на носок. Ее парень.

Эби резко развернулась и встала перед дверью, раскрыв руки, чтобы никто не смог пройти мимо:

— Слушайте, не знаю, почему он пришел сюда, но это Дилан.

Афродита закатила глаза:

— Боги, я все-таки когда-нибудь скормлю его крысам.

— Какой Дилан? — Рагнар нахмурился. — Ты имеешь в виду того парня, с которым ты познакомилась в кафе?

Эби стало жутко неловко, и она вжалась в дверь:

— Да?

— Ты же сказала, что вы перестали общаться, — Дерек сжал губы, смотря на девушку сверху вниз. — Ты врала мне? Ты знаешь, насколько это серьезно — заводить друзей в таком обществе, как наше?

— Я знаю, знаю, — вздохнула Эби. — Прости.

Табаки хмыкнул:

— Сердцу не прикажешь.

Закари скрестил руки, взглянув на Рагнара:

— Мне его убить?

— Эй! — Девушка сжала кулаки. — Давайте я сейчас пойду к нему и скажу, чтобы больше сюда не приходил, окей? Замнем дело?

Рагнар поставил руки в боки. Он явно был недоволен сложившейся ситуацией. Дерек молча ушел обратно в комнату Табаки, покачав головой, мол, разбирайтесь сами. Зак последовал за ним, бросив взгляд полный призрения на Эби.

Ви пожала плечами и произнесла, прежде чем удалиться:

— Будет докучать, мне скажи, изведем его полынью.

Табаки двинулся следом:

— Не забывай про контрапец… контрацип… как ее?

— Иди уже!

Эби улыбнулась и вышла на лестничную клетку, прикрыв за собой дверь. Она собиралась накричать на Дилана, бросить «Какого хрена?» ему в лицо, сказать, чтобы он забыл их адрес, как…

Они встретились глазами и Эби обо всем забыла, застыв на месте.

Таймс был таким обворожительным и красивым, что не уступал моделям на обложках журнала. Прекрасное спортивное телосложение, идеальная кожа без единого прыща, приятного оттенка загара — явно посещал СПА. А еще искренняя улыбка и бездонные, чарующие глаза, цвета созревшего ореха, что высоко притаился на ветке, до которого хотелось тянуться и протягивать ладони, ожидая, когда орех упадет.

— Привет, — произнес парень, тихо и с придыханием, наполняя мир Эби яркими красками. Слишком яркими. Девушка на миг зажмурилась, приходя в себя, покачав головой и вспоминая то, что хотела сказать:

— Слушай, мы же с тобой обсуждали. К нам нельзя приходить.

Первое правило Теней: не привязывайся.

— Знаю, — Дилан виновато опустил глаза. — Просто, я тебе звонил и писал, еще вчера вечером, а ты не отвечала, и я себе надумал… Я беспокоился.

Эби улыбнулась и подошла к Таймсу, сократив между ними расстояние:

— Да, прости. Телефон разрядился, и я забыла поставить его на зарядку, у нас… произошли некоторые проблемы.

— Что случилось? — Дилан положил руки девушке на плечи. — Ты в порядке?

— Да, ничего такого… — Соврала Эби, отмахнувшись. — Ты правда волновался так сильно, что поднялся сюда и позвонил нам? Уму не постижимо, а если бы Зак взял бы, да и хлопнул тебя здесь без спроса?

Таймс хмыкнул и подтянул к себе девушку, так, что их носы почти что соприкасались друг с другом:

— Я готов на все, ради тебя.

Не привязывайся.

Они поцеловались.

Легко, непринужденно, словно столкнувшись чувствами. Руки обоих блуждали по плечам и шее, находя конечную точку своего маршрута в волосах. От него пахло дорогим одеколоном и корицей. От нее — сыростью и сном. Тепло и холод объединялись в одно целое, принимая друг друга и существуя одним целым организмом.

Отстранившись, Дилан шепнул Эби на ухо:

— Я даже готов познакомиться с твоей ненормальной семейкой.

Девушка нахмурилась. Ее щеки покраснели, а губы все еще чувствовали далекое нежное путешествие:

— Не думаю, что сейчас нужное время. Подберем момент… И мы нормальные! По крайней мере самые нормальные из всех ненормальных.

— Да, пожалуй, кроме тот тетки, которая вылила на меня воду, — улыбнулся Таймс

Эби фыркнула и расслабилась:

— Она обещала скормить тебя крысам.

— Как раз мечтал о таком. — Дилан нежно провел рукой по волосам девушки и убрал выбившуюся прядь с глаз. — Я вчера зашел в кафе, а тот мужик с усами сказал, что ты больше там не работаешь. Это правда?

— Да, — Эби отмахнулась. — Посетитель всегда прав, верно? Я вчера послала это правило куда подальше. Давно хотела уйти оттуда. Вот и случай подвернулся.

— Будешь искать новую работу?

— Не знаю. Пока нет.

— Я могу как-то помочь?

— Дилан, тебе не стоит сюда приходить. Пожалуйста, обещай мне, — Эби взяла парня за руки и по-детски покачала их в разные стороны. — Мы справимся, но лишняя тревожность им ни к чему.

— Это я, значит, тревожность? Ну, спасибо, что не панические атаки.

— Обещай, — Эби подалась вперед, и они снова столкнулись носами.

— Ладно, — кивнул Дилан. — А ты обещай проверять телефон время от времени.

— Идет.

Тут на лестничную клетку вывалился Табаки, держась рукой за живот и издавая малоприятные звуки:

— Простите, но меня сейчас вырвет прямо сюда!

Таймс округлил глаза и отпустив руки девушки, стал пятиться к лестнице. Для него это было слишком. Даже хуже той недо-воды, которую на него вылила Афродита:

— Эби, я перезвоню! Удачи с вашими проблемами!

Дилан, перепрыгивая сразу через две ступеньки, побежал вниз.

— Пока! — Махнула вслед девушка, не обращая внимания на Табаки, который уже прекратил трястись и как ни в чем не бывало, поставил руки в боки и хмыкнул:

— Если парень бежит от блевотины, дорогая, бросай его.

— Пожалуй, дам ему шанс.

— Будешь раздавать шансы направо и налево — тебя тоже потом будут раздавать направо и…

— Не поубивали друг друга там? — Эби прервала изречение Табаки.

— Ну, Ви эти колбы поперек горла, а Зак все порывался пробраться к вам и свернуть твоему голубку шею. Суета, как всегда.

Они зашли обратно в квартиру и закрыли за собой дверь. Тема колб, неуверенность и серость вернулись в мысли девушки, вытесняя цветной мир Дилана. Насыщенный, сочный, как будто свет от мультфильма Дисней по телевизору в два часа ночи.

Они познакомились несколько месяцев назад. Эби работала официанткой в одной маленькой кафешке на окраине города. Там, где грязный и опасный Броклед переходил в чистый, полный частных секторов и парков Кейт-Браганц. Зарплата была маленькой, гости не слишком приветливые, да и этот фартук с оттенком детской неожиданности — не делали это место особым. Но именно там, на стыке столкновения двух миров: бедных и богатых, наркоманов и бизнесменов, убийц и супергероев, — Эби училась понимать этот мир. Манипулировать им. Слушать его. Использовать.

Слухи, доносившиеся почти с каждого столика утром в понедельник. Двусмысленные взгляды, по которым можно было легко определить кто кого ненавидит. Предпочтения в еде, говорящие об аллергии и возможности подсыпать снотворное в стакан с газировкой. Оставленные вещи, случайно или умышленно, с целью расстаться с уликой или по неосторожности.

Так зарабатывали люди этого города. Слухами. Манипуляциями. Непреднамеренными желаниями.

Это была хорошая школа жизни, хоть Эби это и не совсем понимала. Она считала, что это низко, знать чьи-то грязные секреты. Ей казалось, что в любом разговоре она возьмет и обронит что-нибудь лишнее и тогда вся эта искрящаяся тонкая оболочка порвется и обрушит на нее тьму. Каждый день как на острие кинжала, что балансирует над пропастью, кишащей мертвыми.

Правда, в какой-то момент, можно поймать кайф. И вот как раз-таки именно это самое опасное. Не страх, нет. Чувство, что ты контролируешь ситуацию.

Так вот, Дилан тогда зашел после вечерних классов вместе со своим друзьями, в ту кафешку, чтобы заполнить подростковые голодные желудки и, может, выпросить пиво. В их элитном районе им вряд ли налили бы и грамм алкоголя из-за возраста, даже с наличием фейкового паспорта с прибавлением нескольких лет. Все же теперь в электронном формате, зашел в интернет, забил пару слов и все, штраф за использование липовых документов. Шах и Мат, господа. О нет, король с королевой сбежали. В Броклед, где всем абсолютно наплевать сколько вам лет. Главное, были бы деньги. Деньги всегда имеют значение, поэтому, когда подростки стали кататься на скейтбордах по кафе и включать громкую музыку, босс с усами и большим животом, только махнул рукой.

А Эби поднялась на стол с ногами и очень вежливо попросила этих малолетних ублюдков прекратить дебош и валить нахрен с такими манерами. Как видно, деньги для нее не имели значения.

Что интересно, подростки послушались, извиняясь и опуская головы, словно их прижучили над каким-нибудь очень стыдным дельцем, ушли.

Кроме одного.

Это был Дилан.

И он оставил свой номер телефона на салфетке своей красивой стильной шариковой ручкой, которая наверняка была из офигеть-как-сильно-дорогого-магазина.

А потом они стали встречаться. Ходили вместе гулять, катались на самокатах по Уильям парку, гладили проходящих мимо собак и обсуждали все на свете.

Например, то, что Дилан был сыном Мисс Неукротимой, которая убила Лешего в Тот-Самый-Сентябрь.

***

Когда Эби вернулась в комнату Табаки, в воздухе висела неприятная атмосфера, как когда бывает после масштабной вечеринки утром, когда все твои друзья уползли, оставив после себя гору мусора и кусочек пиццы, прилепившийся к потолку. Тяжелая мысль, что тебе придется в одиночку все это разгребать.

–… а еще лучше, забыть это все, как будто нам гадостей в доме не хватает, — произнесла Афродита, проводив Эби взглядом. — Твой Ромео ушел?

— Да, и пообещал сюда не соваться, — кивнула девушка, облокотившись на холодную стену и стараясь смотреть куда угодно, только не на Рагнара. Поймать его взгляд «ты врала мне» для нее было бы словно удар под дых. Он наверняка устроит ей поучительный разговор об отношениях в обществе Теней и напомнит о первом правиле. Не привязывайся. Что значило: не влюбляйся, не целуйся, не женись и уж точно не заводи детей. Это отвлекало от их работы. А работа для Теней значила все. По крайней мере для Детей Рагнара (так называлась их маленькая группа). Но Дерек напомнит ей об этом потом. Когда проблемы с колбами уйдут на дальнюю полку.

Кстати о колбах. Ви вместе с Закари считали, что от этой опасной штуки стоит избавиться и как можно скорее, иначе это приведет еще к более опасным вещам.

— Они ради этого взорвали свой дорогущий ангар! — Подкрепил свою точку зрения Принц. — Представь, на что они пойдут дальше.

Табаки и Рагнар же были за идею отдать колбы Химику и узнать о них побольше. Дерек всегда боролся за то, что, по его мнению, могло хоть немного облегчить жизнь Теней. А Табаки, скорее всего, поднял руку, ожидая какой-то движухи.

Все четверо обернулись, смотря в сторону Эби и Кая. Второй отмахнулся, объясняя, что берет нейтралитет. Тогда девушка вздохнула, чувствуя на себе большую ответственность и все-таки взглянула на Рагнара, уверенно кивнув:

— Отдадим Химику.

— Ну все, решено, — Дерек хлопнул ладонями по коленкам. Он был напряжен и поэтому было сложно догадаться, рад он этому на самом деле, или нет. — Так мы хотя бы будем знать, чего нам действительно стоит опасаться.

— Вообще, я бы не брала этого в расчет, — Афродита указала на Табаки, развалившегося прямо на полу у двери, плюхнувшегося туда сразу после возвращения с Эби.

Табаки крякнул:

— Ну да, с тебя бы тоже тогда голос снять. Сидишь в своем астрале, такая…у-у-у… — Парень поводил руками по воздуху.

— А я забыла, когда ты был в здравом уме, — произнесла Афродита, дернув бровью.

— Должно быть еще до рождения вселенной, — пробубнил Кай.

— Так, хватит, — Рагнар поднял руки. — Давайте сделаем так: я отнесу это Химику, и мы выясним с чем имеем дело, а там и решим, что с этим предпринять. В конце концов, это может быть какая-нибудь сыворотка для восстановления костного мозга.

На том и порешили. Дерек удалился из комнаты вместе с колбами, подальше от Табаки, который лениво перекочевал на кровать. Афродита, покачав головой, ушла в свои покои зажигать благовония, чтобы очиститься от всякой дряни, что обычно налипает на душу, а Эби с Каем пошли на кухню, чего-нибудь перекусить после такого стресса.

За ними поплелся Закари и стал греметь посудой, в поисках чего-то съестного. Принц поднял крышку со сковородки, в которой все еще лежало недоеденное требухло Табаки, которое Эби немного подъела накануне. Девушка уже приготовилась сообщить, что половина остатков — ее, как Зак принюхался, сморщил нос и выбросил содержимое в мусорное ведро…

Эби в ужасе сглотнула накопившуюся слюну, а Принц обернулся и как ни в чем не бывало пожал плечами:

— Испортилось.

— Сам ему это будешь объяснять.

Парень снова пожал плечами и вздохнув, стал осматривать пустые полки, словно ожидал там найти завалявшиеся спагетти болоньезе или салат Цезарь:

— Никогда в этом доме нет ничего съестного.

— Потому что никто ничего не покупает, — Эби села за стол и уныло положила голову на ладони. — Вот ты, когда в последний раз ходил в магазин?

Закари с недовольным видом открыл холодильник и, расстроившись еще больше, от души хлопнул дверцей:

— Мне теперь вообще лучше не выходить на улицу. Если ты заметила.

Эби согласно кивнула и, встав одной коленкой на стол, потянулась за небольшим шкафчиком, вытащив оттуда три желтые коробочки со всякими иероглифами на них.

— Лапша? — Все еще не в настроении спросил Принц.

— Выбора больше не будет. Чайник поставь.

Закари зажег огонь и обернулся:

— А третье для кого?

— Для Кая…

— Я не голоден, — отмахнулся Кай и поднялся. — Пойду, пожалуй, полежу.

–… Ну или для того, кто захочет. — Закончила Эби, обеспокоенно смотря, как друг покидает кухню. Она и не помнила, когда в последний раз он ел вместе со всеми.

Принц покачал головой:

— Иногда ты становишься слишком странной.

— О чем ты?

— Все жду следующую степень твоего психоза. Может, агрессия. Или нападение на людей-а-а-а! — Закари не успел договорить, как Эби бросила в него пустой пластмассовой банкой, которую нашла под рукой. Банка отскочила от шкафа и плюхнулась в раковину к остальной грязной посуде и сковородке с остатками варева Табаки. Принц, конечно, успел увернуться:

— Ненормальная!

— Сам хотел агрессию моего… как там? Психоза?

— Ой, да ладно тебе, как будто сама не знаешь.

— Осторожно, Зак, еще одно слово и в тебя полетит что потяжелее.

Пару минут они молча ели лапшу, наблюдая за просыпающимся городом и завывающим ветром, что протискивался через щель в окне.

А потом стали обзываться и кидаться друг в друга макаронами, пока на кухню не ввалился Табаки и не отобрал еду, выталкивая подростков в коридор.

***

Я рос среди людей, которые меня не любили. Они даже не знали, кто я на самом деле. Но я их не винил, они просто смотрели не в ту сторону.

Иногда приезжал отец. Он убеждал меня, что здесь безопасно и что он не может уделять мне много времени, поскольку нужен всем. Я видел, как к нему тянулись люди и не препятствовал этому. Отец был хорошим человеком, я это чувствовал и не осуждал его за то, что он оставлял меня одного.

Дни сменялись неделями, а те месяцами и годами. Тетушки в белых платках на голове становились морщинистее, мои ноги длиннее, а голова приближалась к небу. Это место не было мне домом, но оттуда меня никто не забирал.

Тетушки были милы со мной, хотя, многие, бывало, смеялись, как только я отворачивался. Думали, я не слышу. Но я знал намного больше, чем говорил. Всех их среднего образования и жизненного опыта не хватило бы до такого количества знаний, что наполняло меня. А я молчал. Это было милосердно.

Некоторые говорили, что я особенный мальчик. Что Господь послал меня к ним с особой миссией. Думаю, они были правы. В какой-то степени у всех есть цель, с которой нас послали на эту землю. И я старался выяснить, в чем заключалась моя.