Тайны Дивнозёрья

Алан Чароит, 2021

«Ох, давненько ей не приходилось устраивать засаду прямо в собственном доме! Вся местная нечисть знала ведьму; со многими Тайка даже дружила. А те, с кем не дружила, предпочитали с ней не связываться: она ведь могла и заклятием по лбу приложить, и мечом Кладенцом в довесок отоварить. Так что и бесы, и садовые кикиморы, и прочие духи лесные да водные знали: нашей ведьме палец в рот не клади – откусит! Не в прямом смысле, конечно. И все-таки кто-то осмелился поозорничать прямо у неё под носом…»

Глава седьмая. Еще немного колдовства

После такого внезапного пробуждения у Тайки сегодня все просто валилось из рук. Огонь в печи долго не разводился, дрова давали больше дыма, чем жара, и даже омлет подгорел так, что сковородку теперь только выбросить. Пришлось завтракать печеньем и молоком.

К Яромиру на занятия она тоже опоздала — и не застала дивьего воина дома. Дверь ей открыла Марьяна, окинула запыхавшуюся Тайку сочувственным взглядом и вздохнула:

— Не дождался он тебя. Плюнул и ушел куда-то. Видать, сильно разозлился.

— Вот блин, — Тайка чуть не разревелась от обиды. — Я, можно сказать, из-за него и задержалась. Ну, то есть не совсем из-за него, но…

Слово за слово, она рассказала вытьянке, как поругалась во сне с царем. Хоть кому-то же надо было пожаловаться!

— Ты лучше не говори Яромиру, что ходила за него просить, — покачала головой Марьяна. — Ему это не понравится. Гордый слишком.

— Да знаю я, — Тайка дернула плечом. — И что мне теперь делать, Марьян? Прощения у него просить?

— А ничего не делай — веди себя как обычно. Приходи завтра к назначенному часу и смотри не опаздывай. Яромир хоть и вспыльчивый, но отходчивый, и сердце у него доброе, — вытьянка приобняла ее, утешая.

— Ладно. Скажи ему, что я после уроков загляну. А то завтра с утра в школу, понедельник ведь.

— Ага, передам… Хочешь каши гречневой с молочком? Только что из печи.

От угощения Тайка отказываться не стала: после неудачи с утренним омлетом есть все еще хотелось — аж в животе урчало, — а одним печеньем сыта не будешь.

— Слушай, Марьян, а ты когда-нибудь бывала в Дивьем царстве?

Казалось бы, самый обычный вопрос — Тайка не поняла, с чего вдруг вытьянка помрачнела и недовольно дернула плечом.

— Не помню, — призналась она с явной неохотой.

У Тайки округлились глаза.

— Как это не помнишь?

— А вот так.

— Погоди… но ты ведь не с рождения призраком была?

Тайка вдруг поняла, что никогда прежде не расспрашивала Марьяну о ее жизни. А еще подруга называется!

— Вероятно, — вытьянка вздохнула, нервно теребя прядь белых волос. — Но этого я тоже не помню. Просто однажды очнулась здесь, в заброшенном доме — такая, как сейчас. И кроме собственного имени — чистый лист в голове.

У Тайки аж дух захватило: надо же, еще одна тайна была у нее прямо под носом. Она уже собиралась было сказать, что это надо непременно расследовать, но Марьяна, словно почуяв, к чему все идет, остудила ее пыл:

— Если не помню — значит, так было надо. Я не хочу ничего вспоминать. Вряд ли я забыла что-то хорошее. Вон, пироги же помню, как готовить. Так что не лезь в это дело, ведьма. Мне и так хорошо…

Ну во-о-от! Что ж, Тайка не стала спорить. В конце концов, каждый имеет право на собственные тайны.

После завтрака настроение немного улучшилось, и она, распрощавшись с Марьяной, направилась к Аленке с твердым намерением научить подругу какому-нибудь колдовству. Пускай хоть кто-то сегодня порадуется…

* * *

— Ой, Тая, ты правда будешь меня учить? — Аленка запрыгала от радости. — Я уж думала, опять найдешь тысячу отговорок.

— Нет, ты права, мне нужна помощница. Вон у бабушки я была, а у меня — никого. Ну, из людей, я имею в виду. Только скажи, ты не надорвешься? В школе учебы хватает, а еще и это — совсем выходных не останется.

Тайка спрашивала больше для проформы: она-то видела, как уже загорелись Аленкины глаза.

— Ой, ну кому вообще нужны эти выходные! С чего мы начнем? А тетрадку нести?

— Если тебе так удобнее, — пожала плечами Тайка. — Можешь записывать, можешь запоминать, мне без разницы. Я хочу, чтобы ты поняла главное: хоть нас и называют ведьмами, мы людей не обижаем, а помогаем им. Если будут просить сделать какой-нибудь приворот или порчу — сразу отказывайся. Ведьмы-хранительницы таким не занимаются.

Аленка почесала в затылке.

— Хм… а если кто-то ну очень-очень злой? Как его наказать, если порчу наслать нельзя?

— В каждом таком случае придется разбираться отдельно. В колдовстве нет «средства от всех проблем», понимаешь? — Объясняя это, Тайка улыбалась. Помнится, бабушка говорила ей те же слова, которые она теперь повторяла Аленке. — А причинять зло — уподобляться плохому человеку. Станешь сама такой же — и удача тебя забудет: она злых и мстительных не любит…

— Угу, поняла, — кивнула Аленка.

— Вот и славно. Ну, и чему же ты хочешь научиться для начала?

Тайка сплела руки на груди. Она совсем не чувствовала себя взрослой и опытной ведьмой. Наоборот. Внутренний голос твердил: «Ну куда ты лезешь? Сама еще толком ничего не умеешь, а уже других колдовству учить вздумала!»

Оставалось надеяться, что подруга не попросит о чем-нибудь этаком, чего Тайка сама не знает. Но ей повезло — Аленка прерывающимся от волнения голосом попросила о самом простом:

— А научи меня обереги делать от хворей всяких, от пожара и молний, от воров, злых людей… и от нелюдей тоже. Я рукодельничать очень люблю, на всех с запасом наделаю, чтобы тебе не морочиться. У тебя ведь забот и так хватает.

Радость Тайки была понятной (и даже немного эгоистичной): из нее самой-то рукодельница была так себе, а если Аленка за дело возьмется, можно будет и вышивку обережную делать на одежде, и пояса ткать, и куколок-благополучниц шить…

Она раздернула шторы, чтобы в комнате стало светлее.

— Отличный выбор, Ален. Ну, давай приступим!

* * *

Время до вечера пролетело незаметно, и Тайка спохватилась, когда за окном совсем стемнело:

— Ох, и засиделись мы с тобой! Я, конечно, Никифору с Пушком вчерашних щей оставила, но там мало, по полтарелочки.

— Тай, а когда мы в следующий раз позанимаемся? — Аленке явно не терпелось продолжить.

— Да вот так же, в воскресенье. А до этого сделаешь домашку. Я напишу тебе список травок, которые надо будет собрать и засушить, — Тайка взяла карандаш и принялась записывать: душица, медуница, листья смородины…

— Для гербария? — Аленка заглянула в список через ее плечо.

— Для травницы-кубышки. Это тоже такой оберег, но от него еще и пахнуть будет вкусно. Очень полезная в хозяйстве штука.

Они еще какое-то время поболтали, прощаясь на пороге… в общем, когда Тайка добралась до дома, Никифор уже сам доваривал макарошки, а пустая кастрюля из-под щей ждала своего часа в раковине.

— И где это тебя носило, Таюшка-хозяюшка? Я уж волноваться начал, все ли в порядке, — домовой с хлюпаньем втянул макаронину с ложки и решил добавить в свое варево еще соли.

— Все хорошо, — Тайка сняла кроссовки и поставила их к печке. — Учила сегодня Аленку обереги делать.

— Добро! — Домовой поскреб в бороде. — Она девочка способная, старательная, подспорьем тебе будет. Ужинать-то хочешь?

— Не, — Тайка мотнула головой. — Я лучше спать пораньше лягу. Завтра в школу вставать ни свет ни заря, а я сегодня вообще не выспалась.

Она не стала говорить Никифору, что на самом деле надеялась в эту ночь снова повидаться с бабушкой, а то вчера они так толком и не пообщались. А все противный царь Радосвет, чтоб его!

* * *

Зеркальце в берестяной оправе лежало на прежнем месте под подушкой, но Тайка уже трижды засыпала и просыпалась, потому что ей снились какие-то глупости. То контрольная по алгебре, к которой она была не готова, то как они вдвоем с Аленкой ищут пропавшего Снежка, то очень недовольный Яромир, отчитывающий ее за опоздание… Вроде бы еще не кошмары, но все равно какие-то гадкие сны…

Небось, это царь решил ее в хрустальный сад пока не пускать, чтобы глаза не мозолила. Пф! Ничего, Тайка знала заклятие, позволяющее увидеть желаемый сон. Правда, бабушка говорила, мол, надо пользоваться им с осторожностью — а то вместе с нужным сном придут мары-кошмары, которые слетаются как мухи на мед, когда сновидец открывает свое сердце. Но Тайка все же решила рискнуть. Прижав бабкино зеркальце к груди, она забормотала:

«Мне б воды глоток, а второй — судьбе, пусть бежит клубок от меня к тебе. Путь заворожу кругом посолонь — тот, кого я жду, приходи в мой сон».

Веки вмиг отяжелели, будто свинцом налились. Тайка широко зевнула и… вдруг провалилась в мягкую густую траву. Метелки мятлика щекотали ее щеку, в голубом безоблачном небе сияло солнце, птицы весело пересвистывались над головой. Место было совершенно незнакомым.

— Уф, неужели получилось? — выдохнул кто-то совсем рядом.

— Лис?! — Тайка ахнула, узнав этот мягкий вкрадчивый голос, и резко села. — Что это за шутки?

— О, нет-нет-нет, только не просыпайся! — Старый знакомец встал прямо перед ней и замахал руками, заслоняя солнце. Его лица Тайка не могла разглядеть из-за света, но голос чародея казался встревоженным. — Знаю, ты не меня хотела увидеть, но произнесла заклятие очень кстати. Мне пришлось немного поколдовать, чтобы пробраться в твой сон, но, клянусь, я хочу просто поговорить!

— А тебе мама не говорила, что вламываться в чужие сны невежливо?

Закусив губу, Тайка лихорадочно соображала, что же ей теперь делать. Здравый смысл подсказывал, что наилучшим решением будет ущипнуть себя за руку и проснуться, но, с другой стороны, ей было очень интересно узнать, чего хочет Кощеевич. Вряд ли он стал бы так морочиться из-за пустяка. Конечно, у него мог быть хитрый план — с него станется. Но у Тайки имелся рябиновый оберег от Яромира, а значит, если Лис захочет причинить ей вред, она так и так проснется. В общем, как и всегда, любопытство победило.

— Я тут, кстати, кое-что принес, чтобы загладить вину, — Кощеевич шагнул ближе, и Тайка заметила в его руках корзинку, прикрытую плетеной крышкой.

— У нас что, пикник? — поинтересовалась она с нервным смешком.

Лис невозмутимо опустился рядом на траву и, откинув крышку, принялся выкладывать на скатерку какие-то сладости, больше всего похожие на халву, но почему-то розового цвета, засахаренные орешки, яблоки, апельсины и даже один спелый гранат. И где добыл только!

Перехватив Тайкин недоумевающий взгляд, он пожал плечами и сказал, будто бы оправдываясь:

— Ну люблю я фрукты…

— Ты не отвлекайся, рассказывай скорей, зачем пришел. У меня мало времени, скоро в школу вставать, — она наблюдала, как ловко Лис чистит гранат, как выкладывает на тарелку спелые апельсиновые дольки, и невольно сглатывала слюну: уж очень аппетитно выглядело угощение. Но есть то, что принес враг, — пусть даже и во сне — было бы, пожалуй, неосмотрительно.

Лис дочистил последний апельсин и по привычке втянул руки в рукава своего безразмерного свитера. Тайку удивило, что Кощеевич так и остался в обычной человеческой одежде. Он же вроде в Навье царство собирался, а там наверняка другая мода. Кстати, интересно, какая?

Лис будто бы подслушал ее мысли:

— Мы с Радмилой сейчас прячемся в Дивьем царстве. Собирались в Навье, но оказалось, что за время моего отсутствия дома власть переменилась. Теперь всем заправляет моя старшая сестра, и, смею тебя заверить, с ней еще все хлебнут лиха.

— Это что, поветрие такое? — хмыкнула Тайка. — У всех какие-то нелады с сестрами!

— И не говори, — со вздохом отмахнулся Лис. — Просто беда…

Его взгляд стал жалобным, ну прямо как у котика из «Шрека». Он что, надеется, что Тайка помчится его спасать очертя голову? Ха, еще чего не хватало!

— И какое мне до этого дело? — Она сплела руки на груди, надеясь, что выглядит достаточно безразличной к горю врага (не друга — об этом постоянно приходилось себе напоминать).

— Ты не перебивай, слушай. Вот я, например, в отличие от моего отца, никогда не стремился захватить Дивье царство. Да, воевал. И побеждал, замечу. Будь моя воля — давно бы столицу под себя подмял, просто не хотел. А сестрица церемониться не будет, она как Кощей. Может, даже еще опаснее! В общем, ведьма, грядет война — похуже всех былых войн вместе взятых.

— Пф, очень страшно! — Тайка храбрилась, но по спине пробежали холодные мурашки.

Ох, надо бы предупредить бабушку… только как, если теперь в хрустальный сад даже с зеркальцем не попасть?

— Я предлагаю перемирие, — Лис улыбнулся одной из своих самых милых улыбок (нет, Тайка не собиралась больше покупаться на эти мягкие манеры и мелодичный голос — уж она-то знала, насколько коварным может быть чародей). — Ну, не делай такое лицо, ты не ослышалась. Гонор моей сестры всем выйдет боком. Если она возьмется за дело всерьез, Радосвет не удержит свое царство, а я не смогу вернуть то, что принадлежит мне. Сестрица слишком много обо мне знает. Даже кое-что про мою смерть…

— Ты боишься сестру? — усмехнулась Тайка.

— Все чего-то боятся, — пожал плечами Лис. — Она давно на мое место метила. И когда меня в полон взяли, воспользовалась случаем. Еще в тюрьму подсылала ко мне змей да скорпионов.

— Знаешь, а мне она все больше нравится! Надо было и мне тоже тебе какую-нибудь гадюку подбросить.

— У нее в плену моя мать! Поэтому у меня связаны руки. И сестрица это прекрасно знает. Поэтому первым делом отправится воевать с Радосветом, захватит его земли, а я ничем не смогу ему помочь… потом она убьет ни в чем не повинную Василису, да и меня, скорее всего, тоже не пощадит.

— А ты, можно подумать, царю Радосвету помогать бы стал? — фыркнула Тайка.

Лис пригладил растрепанную каштановую челку и хмуро глянул исподлобья:

— Не делом, так словом. Ты же помнишь, слова — мое главное оружие. А еще я тоже кое-что знаю о противнике, и эти знания я могу предложить твоему деду прямо сейчас.

— А взамен? — Тайка не питала никаких иллюзий: это же Кощеевич, он ни за что не станет помогать бесплатно.

— Взамен я хочу кольцо Вечного Лета — без него мою мать не расколдуешь. — Он увидел, что Тайка собирается возразить, и остановил ее жестом. — Погоди, я уже понял, что Радосвет никогда не даст его мне в руки, потому что боится, что я не верну его любимую побрякушку. Так пусть вручит тому, кому доверяет, и мы спасем Василису вместе. Заодно и свой должок исполнит. По-моему, отличная идея, а? Живая вода у меня есть, не хватает только малости — этого злосчастного перстня.

Тайка поджала губы:

— Нет, ну а кому, по-твоему, царь доверит кольцо? Уж точно не мне. Мы с ним не знакомы почти и в единственную нашу встречу поругались, — у нее вырвался невольный вздох, а чародей, усмехнувшись, покачал головой.

— Нет, что ты! Тебя он со мной не отпустит. Скажет, мала еще. Да и как можно отправить родную кровиночку в дальние земли с таким негодяем, как я? Вообще-то я говорил о Яромире. Кольцо сейчас у него припрятано.

— Что?! — Тайка вытаращилась на Лиса, не в силах скрыть изумление.

— Тебе не сказали? — В голосе чародея прорезались сочувственные нотки. — Ничего, сейчас все объясню. Прежде, когда я хотел заполучить кольцо, оно было защищено чарами, я не мог его почуять. А знаешь, кто поддерживал эти чары для царя? Лада — матушка Радмилы и Яромира. Могущественная чародейка была, не чета нынешним. Ну а что с ней приключилось, ты и сама знаешь. Потом ее место заняла Радмила. Это ведь семейные чары, абы с кем не поделишься. Когда мы вернулись из Дивнозёрья, Радмила уничтожила свое защитное заклятие, и царю пришлось срочно придумывать способ, как перепрятать кольцо. Ведь если враг знает, где лежит желаемое, он может просто пойти и взять.

— Ха, «просто»! Так он тебе и позволил!

Ох, как все это Тайке не нравилось: прямо до дрожи в коленях.

— А мне позволений не надо, — Лис с наслаждением запихнул в рот сочную дольку апельсина. — Где человек не пройдет, там птица пролетит или мышь прошмыгнет. Я могу смотреть чужими глазами, помнишь? Радосвету это прекрасно известно. А тут как раз очень кстати вернулся Яромир, которого под удобным предлогом можно было услать обратно в Дивнозёрье.

— Но зачем? — Тайка все еще не могла уловить мысль чародея.

— Он из той же семьи и знает заклятие сокрытия. Но чародей из него, признаться, так себе. Девицам эта волшба лучше дается. Рано или поздно Радмила пробилась бы сквозь защиту братца. А вот в Дивнозёрье его с кольцом никак не найти — другой мир, другие чары. Я бы мог просто подождать, пока все уляжется, но времени у нас мало…

М-да, вот, значит, что это была за «ссылка»? Как там сказал царь: «Яромир знает, что ему должно делать»? Ну-ну…

Тайка еще не знала, стоит верить Лису или нет. Он, конечно, соврет — недорого возьмет, но сомнения в ее душу все-таки закрались. Яромир же, наоборот, лгать не умел, зато недоговаривать был большой мастак.

— Ладно, а я-то тебе зачем?

Она широко зевнула. Это значило, что время уже близилось к рассвету, пора было просыпаться.

— Поговори с царем и с Яромиром. Поведай им о моем предложении. А я свяжусь с тобой через несколько дней, — Лис махнул ей рукой. — До скорого, ведьма. Вот увидишь, ты даже стосковаться по мне не успеешь.

Тайка хотела ответить ему, что вообще-то ни капельки не тосковала по всяким Кощеевичам, но тут, как назло, зазвенел будильник. Хочешь не хочешь, а пора было вставать и собираться в школу.