Ветер Дивнозёрья

Алан Чароит, 2021

Тайка с детства мечтала попасть в Дивье царство, и вот наконец-то попала… только оказалось, что жизнь там совсем не сахар. В лесах хозяйничают разбойники, по ночам столицу атакуют змеи горынычи, а люди говорят, что вот-вот разразится новая война с дочерью самого Кощея Бессмертного… Но ветер Дивнозёрья приносит надежду даже в самые мрачные дни.

Глава восьмая. Худой мир лучше доброй ссоры

Поутру оказалось, что Тайка заснула не раздеваясь — упала прямо поверх покрывала. И немудрено: с такого-то недосыпа!

Когда она проснулась, Яромира в комнате уже не было: то ли мышью улетел, то ли своими ногами ушел, когда в человека обратился. И никакой тебе записки с объяснениями, эх…

Судя по яркому солнечному дню за окном, время завтрака давно миновало, но Тайку будить не стали. За это, наверное, стоило сказать спасибо бабушке: та всегда старалась ходить тихо и не греметь кастрюльками, когда внучка отсыпалась на выходных после утомительной учебной недели, и на Пушка шикала, чтобы тот не клацал когтями по полу. Кстати, на столике прямо у кровати стояла тарелка с румяными пирожками, заботливо укрытыми полотенцем, чтобы не зачерствели. Наверняка тоже гостинец от бабушки.

Стоило Тайке взять один пирожок, как в дверь постучали. Ишь, будто бы следили, когда она проснется.

— Войдите!

Она ожидала увидеть царицу, царя или Яромира. Ну или, совсем на худой конец, Лиса, но не угадала — в комнату заглянула дородная девица в расшитом маками сарафане и с толстенной русой косой, уложенной венчиком вокруг головы:

— Изволила проснуться, царевна? Хорошо ли спала, душа-надежа?

— Да, спасибо. Можешь звать меня просто Тайкой, кстати. А тебя как зовут?

— Любава я, Жаворонкова дочь. — Да, ей очень шло это звучное имя. — Царица мя послала. Грит, спомоги царевне, Любавушка. Надоть в комнате прибрать, вещички постирать. Сарафанчик вот прислала голубенький, с ромашками, да рубаху. А ленты я уж от себя добавила — для пущей красы.

Тайка только сейчас заметила в руках у новой знакомой сверток:

— Ой, это все мне?

— Ну а кому ж еще?

Ух ты! Наконец-то сбылась ее мечта о платье, сшитом по дивьей моде. Какое красивое! Камушками и речным жемчугом вышитое. Только как его надевать-то? Тут завязки какие-то…

— Я помогу, — улыбнулась Любавушка, верно расценив задумчивый взгляд. — Сымай свою одежу, Тайка-царевна. Ой, и чу́дная она у тебя, смех и грех! Косоньки давай тоже переплету. Чего ты их две-то носишь? Али сговоренная замуж уже? За нашего воеводу, что ль?

— Ни за кого я не сговоренная! — фыркнула Тайка. — У вас, может, две косы что-то и значат, а у нас просто так носят. Потому что удобно.

— Ой ли? А от кого на рассвете воевода вышел крадучись? Я все видала, — Любава погрозила ей пальцем. — Ладно-ладно, дела личные, нравы заморские. Только не обессудь, царевна, косу все ж в одну уплету, а то будешь добрых молодцев в заблуждение вводить. Коли жаниха не имеется, с одной ходить надоть.

— Делай как знаешь, — пожала плечами Тайка. — Я и хвост порой ношу. И распущенные…

— Ой, страсти рассказываешь! — Руки Любавы ловко разделили спутанные со сна пряди. И ведь аккуратно так: нигде не дернула, не потянула.

— А бабушка почему одну косу носит? Она ж замужем.

— А потому, что с царицей не спорят, — Любавушка, высунув язык, завязала пышный бант. Косица, конечно, получилась куцая, но хоть какая. — Мы чужие обычаи уважаем. И она наши тоже: кокошник же носит али венец. Мужней жене с непокрытой головой ходить не след.

— Ясно. А вот как у тебя, это что означает?

Тайке и впрямь было любопытно. Вот так не знаешь, а у людей серьезная дифференциация кос имеется.

— Энто просто шоб не болталась, — усмехнулась Любава. — А то я скачу тудой-сюдой, как мысь, и коса тоже — тудой-сюдой, тудой-сюдой… несподручно.

Тайка улыбнулась: очень уж забавный говор был у Любавушки.

— Эх, что же мне никто раньше не сказал?! — Она вдруг подумала, что Яромир все это время тоже мог считать ее чужой суженой. Хотя нет, он же не дурак: видел, что в Дивнозёрье все как попало ходят. Да и чьей бы невестой? Шурика, что ли?

Любава же не поняла, что вопрос был задан в воздух.

— Дык люди такие: в глаза не скажут, за спиной посудачат. А у меня язык без костей, я могу и за спиной, и в глаза.

— И в лоб! — не удержалась Тайка.

— Ну энто ежели кто заслужит, — Любавушка сжала внушительных размеров кулак. — Коль будет тебя забижать кто, мне сразу скажи. Ух я им!

Она одернула на Тайке сарафан, взбила попышнее рукава вышитой рубахи и закатила глаза:

— Ой, все, краса — глаз не оторвать. Все жанихи в обморок попадают!

Сердечно поблагодарив Любаву, Тайка отправилась искать зеркало — то, что у нее в комнате было, и лицо-то еле вмещало. Да и похоже было больше на отполированную медяшку. Но должны же быть в дедушкином дворце другие зеркала. Пока у мобилки еще немного заряда осталось, она бы хоть селфи на память сделала.

Поиски не увенчались успехом, и Тайка уже было думала отправиться в сад — хоть отражение в пруду сфоткать, но по пути заглянула в тронную залу: скорее уже от отчаяния — она ведь помнила, что еще позавчера никаких зеркал там не было. И на тебе — ошиблась. Теперь в углу у стены стояло одно: ростовое, в резной деревянной раме. Наверное, то самое, что царь для Лиса приготовил.

Тайка приподняла кисею, которой была прикрыта зеркальная поверхность, и ахнула: вот это да! Она саму себя едва узнала. Ну точно царевна из сказки сбежала.

Она достала из рукава мобильник и сделала несколько кадров. Можно будет потом в школе сказать, мол, на экскурсии была. А что, почти правда.

Тайка закружилась, чтобы юбка надулась воланом и ромашки стали еще видней. Ей даже присказка ко случаю припомнилась:

— Свет мой зеркальце, скажи, да всю правду доложи: кто на свете всех милее, всех румяней и белее?

Конечно, она это в шутку сказала. И вздрогнула, когда насмешливый голос из-за спины произнес:

— Ты, ты, успокойся. И не мучай зеркало, оно не так работает.

— Лис! — Вот же принесла нелегкая. — Ты за мной подглядывал?

— Сейчас — нет. Ну откуда мне было знать, что ты возле моего навьего зеркала крутишься. Как тебе, кстати? Я его вчера весь день настраивал, пока ты летучую мышку выгуливала.

— Вообще-то мы тоже важными делами занимались, — надулась Тайка.

— Ну да, ну да, — Лис отмахнулся. — Исследовали коловершьи норы.

— Откуда ты знаешь?

А вот это было уже интересно. Тайка о норах еще никому не успела сказать, а Яромир вряд ли бы проболтался.

— Так зеркало же! Надо было проверить, работает ли оно, вот я за вами и наблюдал. Кстати, весьма польщен, что ты обо мне вспоминала.

— Тебе послышалось, — Тайка закусила губу.

— Ну а кто говорил: Лиса позовем, он кого хочешь уболтает, — чародей, прищурившись, усмехнулся. — В общем, мы с Радмилой проследили ваш путь от и до. Не любопытства ради, а эксперимента для.

— Не смей больше так делать! — Тайка припомнила задушевные разговоры с Яромиром на обратном пути и покраснела. — Это, выходит, кого угодно можно подслушать?

— Увы, нет, — вздохнул Лис. — Только того, чей волос у тебя есть. На твоей подушке этого добра навалом было. Ты бы не зевала, ведьма. Я-то ладно, а если вдруг какому лиходею достанется? Ты вообще представляешь себе, сколько всяких злых чар по волосу навести можно?

— А кто говорил: «Союзникам доверять надо»? Вот я и доверяла. Как видно, зря, — она нахмурилась. — Никуда с тобой не пойду и Василису спасать не буду, пока всё не отдашь до единого волоска!

— Не горячись, ведьма. Вот, держи, — Лис протянул ей мешочек. — Клянусь, твоих у меня больше нет.

— А чьи есть?

— Радмилы и Яромира. Небось хочешь узнать, о чем они толкуют? — Чародей придвинул лавку. — Присаживайся, я не жадный. Сам посмотрю, с тобой поделюсь и даже злата за просмотр не возьму. Это будет весело, как в кинотеатр сходить.

— Не буду я ни за кем подсматривать!

— Ну, как знаешь, — Лис пробормотал себе под нос какое-то заклятие.

Зеркало затуманилось, пошло рябью и явило брата с сестрой. Радмила сидела на скамеечке и вертела в руках едва начатую вышивку, Яромир, сложив руки на груди, подпирал стенку. Лица у обоих были мрачные.

Тайка хотела было выскользнуть из залы, но тут ей в спину донесся укоризненный голос Радмилы:

— Меня упрекаешь, что с полукровкой связалась, а сам-то! Носишься со своей девочкой из Дивнозёрья, как дурень с писаной торбой.

Конец ознакомительного фрагмента.