Ветер Дивнозёрья

Алан Чароит, 2021

Тайка с детства мечтала попасть в Дивье царство, и вот наконец-то попала… только оказалось, что жизнь там совсем не сахар. В лесах хозяйничают разбойники, по ночам столицу атакуют змеи горынычи, а люди говорят, что вот-вот разразится новая война с дочерью самого Кощея Бессмертного… Но ветер Дивнозёрья приносит надежду даже в самые мрачные дни.

Глава четвертая. Все дело в дедушке

Вольные волкобои предлагали Тайке переночевать в лесной избушке, а с рассветом отправиться в путь, но она отказалась. Знала, что друзья будут ее искать, а значит, чем раньше они встретятся, тем меньше волнений выпадет на долю каждого. Вот только идти в лес одной было боязно — недавнюю встречу с волком она еще не забыла. К счастью, ясноглазый Соловей сам вызвался проводить гостью до дороги:

— У нас там тьма ловушек понаставлена. А ты, как вижу, к лесной жизни непривычна. Не ровен час, опять в яму ухнешь али в капкан какой.

Они шли по ночному лесу, и Тайка старалась ступать за своим провожатым след в след. Возвращались той же дорогой — вон уже и дерево приметное показалось, и озерцо. А на дереве… постой-ка — неужто Пушок сидит?

— Эй! — Тайка замахала руками, пытаясь привлечь внимание коловерши.

Соловей обернулся на зов, и в этот момент прямо перед ним из ниоткуда выросла темная тень, а острый клинок прижался к горлу.

— Ни с места!

На этот раз Тайка не обозналась, голос определенно принадлежал Яромиру. Друзья все-таки нашли её!

— Погоди-погоди, — затараторила она. — Не трогай Соловья, он друг и обещал вывести меня из леса!

— Он тать-душегуб, — процедил Яромир сквозь зубы.

— Волкобой вообще-то, — Соловей улыбнулся. И чем сильнее Яромир хмурился, тем шире становилась его улыбка. — Здрав будь, воевода. Давненько не виделись.

— И век бы не видаться, — буркнул Яромир.

Клинок от горла Соловья он под гневным взором Тайки все-таки убрал, но вкладывать меч в ножны пока не спешил.

— Хороши у тебя друзья, нечего сказать. Ты хоть знаешь, что…

— Знаю. Душица мне все рассказала. И дала слово, что не будет больше докучать тебе и дедушке. Ну, по крайней мере, пока мы не победим Доброгневу. Еще и помочь обещала.

— Дедушке? — Соловей изогнул бровь. — И кто же у нас дедушка, лиса-краса?

— А дедушка у нас — царь, — ответил за нее Яромир.

Тайка скрипнула зубами — ну чего он лезет!

Разбойник аж присвистнул:

— Вот это поворот! Много же ты нам не досказала, лисичка-сестричка.

— У тебя еще и кличка появилась? — фыркнул Яромир. — Довольно паршивая, надо сказать.

— Ну начинается… — Тайка закатила глаза. — Чем тебе лиса не угодила?

И в тот же миг догадалась: не лиса, а лис! Так вот почему дивий воин так к ее прозвищу прицепился.

— Ты серьезно не понимаешь?

— Да все я уже поняла!

— И что ты поняла?

Пф, и стоило так скучать, мечтать о встрече? Поначалу-то Тайка его даже обнять на радостях думала, а теперь ей больше хотелось расквасить дивьему воину нос.

— Вижу, вы нашли друг друга. Может, я пойду? — Соловей пригладил русые вихры и, по-прежнему улыбаясь, попятился.

— Иди, конечно, — кивнула Тайка, а Яромир одновременно с ней рявкнул:

— А ну-ка стой!

Они снова злобно зыркнули друг на друга, и Тайка, сжав кулаки, выпалила:

— Своей дружиной командуй, воевода!

Яромир так опешил, что не сразу нашелся, что сказать. Соловей, конечно, воспользовался заминкой — нырнул в кусты, уже оттуда напоследок усмехнулся:

— Я передам от тебя привет Душице, — и исчез.

Одежка-то у волкобоев была что надо: зеленая с коричневым — получше любого камуфляжа.

Дивий воин, не скрывая досады, вложил меч в ножны.

— Ну вот, упустили преступника. — А потом взял Тайку за руку и потащил за собой — туда, где виднелся просвет между деревьями. Пушок гордо реял над их головами, указывая путь.

— Ты меня совсем не слушал, Мир? Они теперь на нашей стороне. Ну, то есть не на дедушкиной, а на моей, — Тайка решила, что ни за что не позволит замять эту тему.

— Еще скажи, ты теперь Душице приказывать будешь? Она ж никого не слушает! Своевольная девица.

— Вот именно, поэтому не приказывать, а договариваться, — Тайка на всякий случай не стала уточнять, кого это Яромир назвал «своевольной» — ее или все-таки атаманшу.

— С волкобоями? А чего сразу не с волками?

— Если понадобится, то и с волками договорюсь! Я просто пока не пробовала.

В лесу вдруг стало неожиданно тихо, даже лесные птицы перестали петь, а Яромир, остановившись, выпустил ее руку.

— Ох, зря ты это сказала, дивья царевна. Мать-волчица все слышит.

И так веско он это произнес, что у Тайки по спине пробежали мурашки.

— Это та, что у дедушки на гербе? Ба говорила, что его род с белыми волками побратимствует. Тогда чего плохого? Пусть слышит. Я от своих слов не отказываюсь.

— Мала ты еще для таких дел, — вздохнул Яромир.

И вот тут-то Тайка его стукнула. Кулаком под дых, как дивий воин сам учил. Получилось не то чтобы сильно, но неожиданно. И, пока Яромир хватал ртом воздух, выкрикнула:

— Хватит! Я уже не ребенок, ясно?! — и сама зашагала к уже видневшейся впереди дороге.

Слезы душили ее, приходилось кусать губы, чтобы не заплакать. Пушок рванул следом, спланировал ей на плечо и тихонько замурчал на ухо:

— Так его, Тая! Все правильно сделала. Знай наших!

Дивий воин, опомнившись, бросился за ними. Он немного замешкался, пока отвязывал белогривого в яблоках коня от придорожной березы, поэтому догнал Тайку уже верхом, поравнялся, спешился и, перехватив скакуна под уздцы, заглянул ей в лицо:

— Ну, извини. Погорячился я. Ты бы хоть бабушке приснилась… зеркальце же с собой?

— Да я еще толком не спала!

— И это весьма неразумно.

Тайка, фыркнув, отвернулась. Опять сплошные укоры! И это после всего, что они пережили вместе! Разве такого отношения она заслуживала?

— Ну постой же, дивья царевна, — Яромир схватил ее за рукав, заставляя остановиться. — Прости, говорю тебе. Забылся. Потому что беспокоился за тебя очень. Ты хоть представляешь, что я почувствовал, когда твою записку нашел? Думал, все, не увижу тебя больше.

И столько затаенной горечи было в его словах, что Тайка невольно прислушалась.

— На алконосте никто из ныне живущих не летал, это очень опасно, — Яромир говорил медленно, словно выдавливая из себя слова. — А ведь это я тебе о птицах рассказал, помнишь? Проклинал себя последними словами за длинный язык. К царю заявился с повинной, каялся… Он сказал: «Будем ждать». А ждать — нет худшего наказания, понимаешь?

— Ну, я справилась, как видишь.

— Да, на этот раз повезло. Когда Пушок один в терем влетел и закричал, что ты в беде, я чуть не спятил. Прибежал к яме — а тебя нет и только следы сапожищ кругом. Вот и что я должен был думать?

Тайка поежилась. Да, в такой ситуации она бы и сама психанула. Ну, скорее всего.

— Ты мог бы больше в меня верить.

— Я и верил. Иначе бы уже с ума сошел. Ты очень дорога мне, дивья царевна. Даже не представляешь, насколько… — Его голос дрогнул.

Тайка покраснела как помидор и отвела глаза. Сердце заколотилось: эй, она не ослышалась? Яромир правда это сказал? А дивий воин все держал ее за руку и не выпускал, а время будто бы остановилось.

И тут на плече завозился забытый всеми Пушок:

— Извините, я на минуточку. Мне того… в кустики надо.

Не удержавшись, Тайка прыснула. Ну вот просто что вы знаете о неловкости? Яромир тоже заулыбался и уже обычным голосом добавил:

— В общем, я рад, что ты жива-здорова. Так что, мир?

Тайка и оглянуться не успела, а нежное касание их рук уже превратилось в крепкое рукопожатие.

— Ладно, считай, извинения приняты, — она улыбнулась. — Мне вот только одно интересно: что мне нужно сделать, чтобы до тебя наконец дошло, что я уже достаточно взрослая и меня не надо опекать? Уже и сражались вместе, упырей со злыднями гоняли. И воду живую и мертвую добывали. И мамкиного колдуна мы с друзьями одолели. Ну ладно, там еще Лис помог.

Заслышав имя старинного недруга, Яромир поморщился, но перебивать не стал. Неужели чему-то жизнь его научила? Тайка, чуя, что находится на верном пути, продолжила гнуть свою линию:

— И Мару Моревну я упросила тебя с того света вернуть. И в Дивье царство сама добралась. И с бабой Ягой договорилась. И против Душицы с мечом не побоялась выйти. — На этом моменте у Яромира округлились глаза, ну чисто как у Пушка. — Так чего тебе еще надо?

— Не знаю, — дивий воин пожал плечами. — Я не сомневаюсь, что ты смелая и сильная. И ведьма хорошая. Да, знаю, раньше я утверждал обратное. Теперь передумал. Только, как ни крути, ты всё равно внучка своего деда. А Радосвет — мой друг. И мой повелитель.

— Так я и знала, что все из-за дедушки, — насупилась Тайка.

— Может, это всё мои… как там у вас в Дивнозёрье говорят? Жуки в голове?

— Тараканы, — она вздохнула. — Ну хорошо, хоть это ты признаешь. Ладно, проехали.

Они возобновили путь верхом. Яромир усадил ее спереди, цокнул языком, и конь бодро зашагал по дороге. У камня дивий воин выбрал отвилок, на котором Ворон Воронович сулил потерю головы, и Тайка снова разозлилась: вот негодяй пернатый! Ничего, он еще свое получит, если они когда-нибудь встретятся…

Небо стремительно светлело, над кромкой леса вставало солнце, и птицы чирикали, приветствуя новый день. Кожаная сбруя убаюкивающе поскрипывала, Тайка зарылась пальцами в жесткую гриву коня и, откинувшись назад, ненадолго задремала.

Пробудилась, только когда вдали показались белые стены и Яромир тронул ее за плечо, мол, смотри. Тут у Тайки захватило дух — неужели это не сон? Она в самом деле скоро увидит белокаменный дворец с зеркальной черепицей, о котором бабушка рассказывала в детстве?

Не в силах справиться с волнением, она вцепилась Яромиру в рукав, и он накрыл ее ладонь своей, а второй рукой натянул поводья, придержав коня.

— Что-то не так, дивья царевна?

— Нет. Просто… я всегда мечтала сюда попасть. Сколько себя помню. Пока мимо полей да лесов шла, как-то даже и не чувствовалось, что вокруг — Волшебная страна. А вот это — настоящее доказательство. Понимаешь, я прямо сейчас иду по дороге к мечте!

Объяснение вышло сумбурным, но дивий воин, как ни странно, понял и улыбнулся:

— Такова твоя суть. И твоя сила. Ты всегда идешь к мечте, куда бы ни направлялась. А остальные за тобой подтягиваются.

— Ну вот, сначала отчитывал, а теперь льстишь.

— Я говорю то, что думаю! — вспылил Яромир.

Тайке оставалось только вздохнуть:

— Угу. Даже когда стоило бы промолчать. Наверное, в этом тоже твоя суть и сила…

Они подъезжали все ближе, вот уже стало возможно разглядеть на высоко реющих флагах изображение белого волка, и Тайку вдруг осенило:

— Послушай, я, кажется, придумала. Обещай мне, что если мать-волчица признает меня и примет в род, ты больше не будешь считать меня маленькой.

— Ерунду ты придумала, дивья царевна. — С лица Яромира сошло мечтательное выражение. — Ее еще поди найди. Может, она тебя и знать не захочет.

— А сам говорил, что там, в лесу, она меня слышала.

— Я же не знал наверняка, просто предположил. Даже если и слышала — это еще ничего не значит.

Тайка, фыркнув, перекинула ногу и, скатившись с коня, одернула футболку:

— И кто мне пять минут назад говорил, что я должна идти к мечте?

— Должна или нет, а все равно пойдешь, — вздохнул дивий воин. — Ладно, не мне тебя отговаривать. Упрямая ты, вся в деда.

— Вообще-то в бабушку.

— В обоих, — Яромир поднял руки в примирительном жесте. — Я не хочу ссориться. Всякий раз это нам выходит боком. Просто скажу, что принимаю твое условие. Довольна?

Он еще спрашивает? Конечно, Тайка была довольна!

Забираться обратно в седло она отказалась — очень уж хотелось пройти остаток пути своими ногами. Дивий воин не стал перечить, спешился сам и повел коня под уздцы.

Грунтовую дорогу как раз сменил щербатый булыжник — до столицы оставалось всего ничего. Но вместо того, чтобы наслаждаться видом, теплым летним солнцем и бликами, играющими на черепице, Тайка опять вспомнила о заботах и нахмурилась:

— Кстати, а где Лис? Ты взял его с собой в Светелград, как я просила? Или опять по-своему сделал?

Яромир скривился, будто лимон проглотил.

— Взял бы, да только он сам не пошел. Сказал, мол, чего я там, в вашей столице, не видал, казематов уютных али палачей заботливых? И ушел.

— Куда? — ахнула Тайка.

— А пес его знает. Оставил птичку из теста и сказал: когда ведьма объявится, пришлите весточку. Стало быть, сегодня и отправим.

— Ну да, логично.

Они остановились у ворот. Бравые дружинники в красных рубахах, завидев воеводу, прокричали со стены здравницу, и Яромир махнул им рукой, а потом легонько подтолкнул Тайку в спину:

— Ну, вперед, дивья царевна. Сказка ждет.

И она, зажмурившись, шагнула на булыжную мостовую, втянула носом воздух, точно слепой щенок. Ее мечта пахла яблоками, свежевыпеченными булочками, а еще — карамелью. Наверное, где-то недалеко была лавка кондитера. Или как его тут называют? Пирожник?

Фыркнул над ухом конь, Тайка вздрогнула и открыла глаза. На узкой улочке с нарядными деревянными теремами толпился народ. Девицы с корзинками, полными всякой снеди, спешили куда-то по своим делам. Пара мужиков, почесывая в затылке, взирали на телегу с отвалившимся колесом. Между ними расхаживали куры, подбирая просыпавшиеся из мешка зерна, а петух, устроившийся на оглобле, завидев Тайку, прокричал: «Пр-р-ривет!» Ну, то есть это было «кукареку», но Тайка его прекрасно понимала.

Какая-то тетка в белом колпаке, уперев руки в бока, отчитывала мальчишку-поваренка.

Мимо проскакал всадник в шапке с пером — наверное, гонец.

А впереди сверкала, переливаясь, зеркальная крыша дворца, смотреть на которую было больно, но Тайка все равно смотрела, пока не заслезились глаза.

— Дивья царевна, ты плачешь? — встревожился Яромир.

— Это от счастья.

Тайка даже сдерживаться не стала. Слезы текли по щекам, а с губ не сходила улыбка. Наверное, она очень глупо выглядела…

Люди начали останавливаться, глазеть на нее, показывать пальцами. И Тайке стало даже как-то неловко: вокруг такая красота, а она — в джинсах, еще и с дыркой на коленке. Сама не заметила, когда порвались.

— Идем, — Яромир взял ее под локоть. — Радосвет, небось, глаз всю ночь не смыкал.

— Ага, и ба точно с ума сходит.

Как ей ни хотелось все рассмотреть получше, а пришлось ускорить шаг. Ничего, еще успеет, наглядится. И на речку сходит. С ложкой. Не зря же там кисельные берега?

Уже у дворцовых ворот — не таких больших, как городские, зато резных, с птицами и яблоками — она вдруг заозиралась по сторонам:

— Слушай, а где Пушок? Что-то его давно не видно.

Там, на дороге, коловерша явно решил оставить их наедине и дать поговорить. За это Тайка была ему даже благодарна. Вот только все это время она думала, что Пушок следует за ними, просто прячется.

— Хм… и правда, — дивий воин почесал в затылке. — Давай не будем задерживаться. Царь с царицей ждут. Хочешь, я Вьюжку на поиски отправлю. Он кого угодно за версту унюхает, пока тебя обнимать да яствами потчевать будут, на крыльях вмиг обернется.

— А почему ты сразу его с собой не взял? — Тайка хоть и не хотела, а все равно прозвучало с упреком.

— Так Пушок воспротивился. Начал кричать: фу, собачье племя!

— Ну да, он собак не любит.

Тайка вздохнула. Ну что за незадача? Сперва она потерялась, теперь коловерша. Сердце заколотилось, словно предчувствуя дурное. Пришлось саму себя утешить вслух:

— Ну ничего. Пушок говорил, что уже бывал в Дивьем царстве. Он ведь здесь родился. Может, знакомых встретил? Или даже семью нашел? Они вроде пропали. Давно, еще при Кощее…

— Найдется, вот увидишь. Как начнут к обеду стол накрывать, сразу объявится.

Ой, обед — это хорошо. Тайка только сейчас поняла, как сильно проголодалась за время пути. Сама, как коловерша, готова была целого слона съесть.

Она вытерла о джинсы вспотевшие ладони (и чего так волнуется?) и ускорила шаг. Скорей бы бабушку увидеть! Они ведь — страшно сказать — больше чем полгода назад расстались. Встречи во снах не в счет: это как в «скайпе», а хотелось — вживую.

В высоких царских теремах ее ждали крепкие объятия, долгие разговоры, сказочные разносолы, пуховые перины и много-много счастья, которое омрачало лишь одно: Пушок к обеду так и не вернулся.