Только между нами

Алайна Салах

– Ром, что это было? – цежу я в трубку, дрожа от негодования. – Это с ним мне проекты обсуждать? Ты решил надо мной поиздеваться? Надтреснутый смех мужа заставляет кровь прилить к лицу. – Ты чего кипишишь? Пацан вундеркинд. В цифрах и прогнозах шарит лучше любого опытного экономиста. Сам бы не поверил, если бы не убедился. Не знаю, какой процессор встроен ему в башку, но пока она работает так как сейчас и приносит мне такие деньги, он меня устраивает. – Сколько ему лет, ради Бога? – Двадцать два или двадцать три. Даже университет не закончил, представляешь? – судя по веселости тона, мужа явно забавляет собственная авантюра. – Если уж я глаза на его возраст закрыл, тебе точно придется. Все, иди работай. А если что-то не устраивает, поезжай домой и стань наконец примерной женой.

11

— Вот в Неаполе мне понравилось. Я так намоталась по экскурсиям, что, когда наконец села в кафе и мне принесли пиццу, натурально расплакалась, — говорит Алёна и тут же разражается звонким смехом: — Видели бы вы, как официант на меня посмотрел.

Алкоголь и неформальная обстановка сделали своё дело: и Кудосов, и Марьина ненадолго позволили себе забыть, что я жена их босса. Больше говорят о себе, шутят и могут даже ругнуться матом. Сопляка всё это, конечно, не касается. В моём присутствии он и без того чувствует себя как рыба в воде.

— А ты был в Италии? — Алёна переводит сияющий взгляд на Матвея, и в её тоне отчётливо угадывается кокетство.

Просто загадка какая-то. Чем он их всех берёт? Я привыкла думать, что женщин тянет к мужчинам постарше. Опыт, зрелость и отсутствие инфантилизма — разве не этого все ищут в партнёре?

С другой стороны, нельзя сбрасывать со счетов банальное сексуальное влечение. На это Сопляк, пожалуй, сгодится. Я готова признать, что он хорош собой и доли самобытного обаяния не лишен. Есть в нём что-то, что выделяет его из бестолковой массы своих сверстников. Этакая очаровательная уверенность, что он всегда и везде находится на своём месте и точно знает, чего хочет. Далеко не каждый из моих ровесников может похвастаться тем же.

— Нет, я нигде не был, — без сожаления отвечает он, поднося ко рту высокий стакан с пивом. — До недавнего времени даже не имел загранпаспорта.

Наши глаза встречаются в очередной раз за вечер. Я не пытаюсь прятать взгляд — мы сидим напротив и это как минимум будет выглядеть странно. И всё же почему? Он не может не видеть, что Марьина из кожи вон лезет, чтобы обратить на себя его внимание. В нашей компании нет запрета на сексуальные отношения между сотрудниками. Он ведь грёбаный прогнозист и должен понимать, что шансы затащить Алёну в койку на 99, 9 % превышают вероятность сделать то же самое со мной.

— Как тебе? — Матвей кивает на мою тарелку с надкусанным бургером и пергаментным кульком с торчащим из него картофелем фри.

— Вкусно.

— Ты зря заказала к нему вино. Бургер всегда нужно есть с пивом.

— Я предпочитаю вино, — отвечаю подчёркнуто сухо.

— Просто попробуй.

Не успеваю возразить, потому что он уже ловит за руку проходящего официанта.

— Принеси ноль два такого же, — просит, указывая глазами на свой стакан.

Я снова чувствую беспомощное раздражение. Мы, чёрт возьми, не на свидании, где ему необходимо впечатлить понравившуюся девушку правильным сочетанием блюд. Я отлично знаю вкус пива и осознанно предпочитаю вино. Но и шипеть на него в присутствии остальных не могу. Здесь я со всеми на равных, и давить авторитетом из-за стакана пива точно будет ни к чему.

— А ты до нас где работал? — продолжает допытываться Алена.

— Примерно в такой же компании, как у вас.

— А почему ушёл?

— Меня не устроило расположение. Не люблю метро. И денег у вас предложили больше. На тот момент они были мне нужны.

— Ну у нас-то ты надолго задержишься?

В этот момент официант ставит передо мной стакан с пыльно-золотым содержимым. Оценив вспененный ободок, я смотрю Сопляку в глаза, давая понять, что такое самовольство не приводит меня в восторг, и впредь я не намерена его спускать.

— Я пока никак не могу решить, — отвечает он, чертя линию от моей переносицы к шее. — Просто попробуй, Стелла. Дай крестьянскому напитку шанс.

Марьина разглядывает меня во все глаза. Ещё бы. Едва ли кто-то в офисе мог бы позволить себе заказывать пиво жене генерального, да ещё и так запросто обращаться к ней на «ты».

— Только чтобы твои старания не пропали зря, — с нарочитой лёгкостью говорю я, поднося стакан к губам.

Запах солода щекочет ноздри и неожиданно наполняет рот слюной. Мне вдруг начинает дико хотеться сделать глоток и ощутить этот забытый вкус. Наверное, срабатывает эффект чипсов. Ты всегда обходишь их в супермаркете, но стоит открытому пакету оказаться рядом — нет шансов устоять.

Холодное золото с шипением затекает в горло, щекочет пузырьками нёбо. Господи, это вкусно. На контрасте с терпкостью вина, его танинами, кислотностью и прочей хернёй, которую принято прокручивать в голове каждому уважающему себя ценителю этого напитка, пиво сражает своей понятностью и простотой.

Отпив почти половину, я возвращаю стакан на стол и тянусь к бургеру. Знаю, что Матвей за мной наблюдает, но подтверждать его правоту я не планирую.

— Тебе понравилось, — самодовольно произносит он. — Я и так вижу.

«Пошёл к чёрту, грёбаный Нострадамус», — с невидимой улыбкой мысленно отвечаю я, впиваясь зубами в сочный кусок мяса.

— Коллеги, я буду вынужден вас оставить, — подаёт голос Кудосов, который ещё в начале вечера предупредил, что в Минске живёт его родная сестра и ночевать он поедет к ней. — Увидимся завтра на конференции. Хорошо вам досидеть.

Его уход напоминает мне, что стоит взглянуть на часы. Почти полночь. Конференция начинается в одиннадцать. Если я хочу нормально выспаться и не ходить полдня с запавшими глазами, лучше уйти сейчас.

— Думаю, нам тоже пора собираться. — Я делаю знак официанту, прося счёт, и через секунду спохватываюсь: — То есть вы, конечно, можете оставаться.

Марьина увлечённо крутит в руке бокал, ничего не отвечая, и тем самым даёт понять, что предпочла бы провести время в компании Сопляка. Бедная секретарша Романа. Она и не подозревает, что у неё появилась ещё одна великовозрастная соперница.

— Все вместе пойдём. — Матвей забирает у официанта книжку со счётом и достаёт из бумажника карту.

— Я заплачу за себя сама, — говорю твёрдо, чтобы пресечь любую мысль о неуместном джентльменстве.

— Да, Матвей, не надо… — неуверенно мямлит Алёна, чем вызывает во мне приступ раздражения. Обычно таким тоном просят сделать всё в точности наоборот.

Это ведь не посиделки друзей, а ужин коллег, двое из которых старше его и более чем прилично зарабатывают. То есть трое. Есть ведь ещё Кудосов, которому навскидку тридцать шесть-тридцать семь и который ушёл не заплатив. Может быть, просто забыл, но сути это не меняет.

— Угомонись уже, — дерзко отрезает Сопляк, прикладывая серебристую карту к терминалу.

Мне чудится, что его голос звучит неприязненно, но уже в следующую секунду он отпускает очередную шутку:

— Командировочные слишком жгут карман.

Я снова чувствую беспомощность. Ну и что мне теперь делать? По-пенсионерски ворча и причитая, пихать ему купюры? Был бы ещё на его месте кто-то другой, я бы отнеслась спокойнее. Но ради Бога, ему ведь всего двадцать два! В таком возрасте деньги никогда не бывают лишними.

— Спасибо, Матвей, — выдыхает Марьина, глядя на него с ещё большим энтузиазмом.

Акции Сопляка стремительно ползут вверх.

— Не за что. — Он отодвигает стул и встаёт. — Выйду покурить.