Под боссом

Алайна Салах, 2020

Моя московская подруга Катя – журналист в местной газете, и ей поручили провести расследование на предмет офисных домогательств. Объектом был выбран глава крупного столичного холдинга Кирилл Серов, который по слухам меняет до десяти помощниц в месяц, после того как с лихвой усладит ими свое алчное либидо. По причине внезапной болезни Кати, помочь прижучить холодного и циничного мерзавца вызвалась я. Книга содержит нецензурную брань

16

Кирилл

— Тебе бабы, что ли, давать перестали? — усмехается Марат, сбрасывая с рук перчатки. — Вроде на рожу по-прежнему смазливый и одеваешься, как манекен из ЦУМа.

Мы с Маратом знакомы с детства, и лишь поэтому я позволяю ему разговаривать с собой так. Впрочем, в качестве компенсации на каждой тренировке я с удовольствием поддаю ему за это по печени.

— К чему этот вопрос? Имей в виду, что твоя волосатая жопа меня не интересует.

— Всевышнего не гневи, — ворчит приятель. — Ты уже неделю как с цепи сорвался. Приходишь каждый день, злой, боксируешь, как будто я машину твою расхреначил.

— Энергии скопилось много.

— Вот и я говорю: давать тебе, что ли, перестали.

Секс у меня был вчера, но какого чёрта я должен объяснять это Марату? Впрочем, как и то, что наличие в моём офисе мажористой лгуньи настолько выводит меня из себя, что приходится спускать пар в спортзале. Я уже думал, что подобное состояние для меня давно позади.

Последнее, чем я когда-либо хотел заниматься, — это брать на себя руководство людьми, потому что это совсем не моё. Нас в семье было двое — я и Влад. Брат старше меня на целых тринадцать лет, и именно на эту разницу в возрасте мать списывала то, что мы с ним были так не похожи. Влад — умный, взвешенный, спокойный, и я, имеющий проблемы с гневом, неусидчивый, конфликтный. В пятнадцать брат побеждал на городских олимпиадах, а я в том же возрасте сидел в травмпункте, где мне вправляли нос после очередной драки. В восемнадцать Влада без экзаменов зачислили в МГИМО, а на меня завели уголовное дело за то, что отправил двоих пьяных жлобов в больницу. Мать всегда говорила, что я плохо кончу, и ставила мне в пример старшего брата. Жизнь оказалась той ещё ироничной сукой: по идиотской случайности плохо закончил Влад, влетев в дерево на снегоходе. Компания «Серов», которую он основал, на тот момент едва встала на ноги, и за неимением других преемников, возглавить её пришлось мне. Скажи кто-нибудь лет пять назад, что я буду носить галстук, приезжать в офис к семи утра и иметь сотни людей в подчинении, я бы покрутил пальцем у виска. Но вот он я, бывший уличный отброс, в модных пидорских брюках от Isalа въёбываю изо дня в день, чтобы то, чему посвятил годы жизни мой брат, продолжало процветать, и готов урыть любого, кто попробует мне в этом помешать.

— Завтра придёшь? — спрашивает Марат вдогонку.

Губастая стерва по-прежнему торчит у меня в офисе, так что мой ответ «да».

******

— Владимир Андреевич приехал пораньше, поэтому я проводила его в конференц-зал, — безэмоционально сообщает ретривер Лена.

Володя Ганский — мой деловой партнёр, с которым начинал сотрудничать ещё Влад. Помимо рабочих, нас связывают и приятельские отношения: иногда мы выбираемся вместе в бар или боксируем в зале.

— Ты кофе ему принесла, чтобы не скучал?

— Он отказался. И он не скучает. Его развлекает ваша помощница.

На секунду мне кажется, что программа дала сбой, и я слышу сучные ноты в голосе моего идеального робота. Но когда Лена молча опускается на стул под идеальным прямым углом и начинает методично стучать по клавишам, решаю, что мне показалось.

На входе в зал совещаний я слышу скрежет собственной зубной эмали: Володя сидит на стуле, сложившись пополам, очевидно, чтобы было удобнее заглядывать в рот Александре, которая, закинув ногу на ногу, что-то оживлённо вещает.

Ну какого чёрта она на меня так действует? Меня всё в ней раздражает: звучание её голоса, то, как она улыбается, то, как сидит на ней эта рубашка, словно каждый встречный должен непременно иметь возможность с ходу оценить размер её груди. Уж Володя, блядь, который от девок, как от назойливых мух, хвостом привык отмахиваться, ведёт себя так, словно ему по услышанному от неё экзамен сдавать придётся.

— Вижу, Александра достойно заменила тебе чашку американо. Здравствуй, Володь.

Я даже думаю, что его шейный остеохондроз прихватил, — так нехотя он поворачивает ко мне голову. Когда я встречаюсь с ним глазами, то неожиданно для себя вспоминаю Гоблина, моего боксёра. Когда в два года из него собачий тестостерон попёр и от запаха сук стало башку рвать, выглядел он примерно так же: взгляд дебильный и из пасти слюна свисает. Вылитый Ганский.

— Привет, Кирилл. А я тут с твоей помощницей случайно на ресепшене познакомился.

— Очень рад, — цежу сквозь зубы и перевожу взгляд на ассистентку. Ей сравнение с кофе явно не понравилось: ноздри раздуваются, глаза мечут молнии. Меня даже раздражение отпускать стало.

— Александра, а ты вернись в свой кабинет. Мне через час отчёт нужен.

— Вы сказали, что он должен быть у вас завтра.

— Ну так я передумал.

Разъярённый грохот двери — музыка для моего сердца. Как-то я подзабыл про сверхурочные и обещанный недосып. Надо наверстать.

Я пожимаю Володе руку и сажусь напротив.

— Какие новости по «ТехСтрою»? Ты закрыл с ними вопрос?

— Закрыл, ага, — незаинтересованно отвечает Володя. — Слушай, такая девочка, а? Я даже забыл, для чего приехал. На свидание приглашу, не против?

Уши снова закладывает от ярости, и мне приходится засунуть кулаки в карман, чтобы не помять отглаженные лацканы его пиджака.

— Я против. Пока она на меня работает, держись от неё подальше.

По вытянувшемуся лицу Ганского вижу, что он такого ответа не ожидал, ну и похер. В будущем может присунуть ей, если захочет, но только после меня.