Сон в летнюю ночь, или Похождения хитрого подполковника

Акун Борисов, 2022

ИНТЕРЕСНЫЕ ОБРАЗЫ, ХОРОШИЙ СЛОГ, КЛАССНЫЙ ЮМОР и УЮТНАЯ АТМОСФЕРА… ПРАВДА или ВЫМЫСЕЛ? Главный персонаж – это герой нашего времени или современный товарищ Бендер? Над таким образом с удовольствием трудились бы Владимир Кунин, Андрей Кивинов, Салтыков-Щедрин, Михаил Жванецкий, Ильф с Петровым и даже, возможно, сам Анатолий Брусникин…

Глава 2

Деньги, привезённые с СеверОв, быстро таяли, и Фишман даже подумывал устроиться куда-нибудь на работу! Но работать было лень, а есть хотелось всё сильней.

Проснувшись воскресным утром с тяжелой головой, он отправился к вокзалу — там надеялся познакомиться с каким-нибудь заезжим туристом и «растрясти» его на выпивку (а если повезёт, то и на закуску).

Однако туристы, как назло, почему-то шарахались от небритого Сашки.

И вдруг среди аккуратно подстриженных кустиков, шелестящих своими ярко-зелёными листочками, Фишман увидел знакомую фигуру!

Фигура важно перебирала по влажному после дождя асфальту колесоподобными ножками, словно катилась в светлое будущее.

Выглядела она просто бесподобно: в лаковых ботинках отражалось скупое солнце, а в скорбном отеческом взгляде прищуренных глаз таилась вселенская печаль о народных судьбах…

Завершал облик новенький, с иголочки, болгарский костюм — почти, как у настоящего конферансье из Мюзик-холла!

— Настоящий хозяин жизни! — тихонечко промычали сухие губы, потрескавшиеся от недостатка витаминов.

Окружала важного господина толпа старушек.

— Мишаня… — Сфокусировал мутноватый взгляд и умилился бывший подполковник.

Михаил Нарышников, приятель Сашкиной юности, был на несколько лет постарше и всегда назначал себя главным в их компании. При этом он умудрялся всегда выходить сухим из мутной Петровской водички.

Именно из-за Мишани тогда ещё совсем юный Фишман и вынужден был спешно покинуть родной город. Это произошло в далёком 1980-м году.

Однако бывший дружок, тоже узнавший Сашку, его радости не разделил. Глядя на несвежего подполковника, он неожиданно нахмурился так, что даже огромный полудрагоценный камень потемнел и изменил цвет. Камень украшал причудливую булавку, которая была воткнута в шикарный жёлтый галстук.

Затем Мишка как-то торопливо ухватил Саню под локоток, и они засеменили за ближайший ларёк. Там-то среди кучек дурно пахнущих окурков и пыльных ящиков со стеклотарой, старый приятель сообщил, что Мишани больше нет!

— Запомни — я теперь Михал Иваныч! При посторонних только так и с уважением! А с глазу на глаз можешь проще — ХОЗЯИН, — стряхивая с Сашки какие-то крошки, сурово произнёс он.

Затем, воровато оглянувшись на старушек, тихонько добавил:

— А старушки, Саня — это не то, о чем ты подумал…

Старушки — это электорат! Подкинешь им сухариков да конфеток к празднику — они за тебя, как надо, и проголосуют. Наматывай на ус!

Михал Иваныч оказался не просто «хозяином жизни», но и самым главным в городе человеком — он был Губернатором!

А также владельцем ларьков, павильонов, магазинов, развлекательных центров, газеты и даже ресторана! Разумеется, всё имущество было записано на родственников.

При слове «ресторан» у Сашки непроизвольно началось обильное слюноотделение…

Именно в ресторане и была решена судьба бывшего подполковника.

Михал Иваныч, вспомнив бурную молодость и даже почти прослезившись, пообещал приставить Фишмана к патриотическому воспитанию подрастающего поколения.

Тем более, что накануне Нарышников поменял членство в партии. Он неожиданно покинул ту, которую искренне и самозабвенно обожал много лет, и переметнулся в более перспективную.

«Хозяин» велел выучить перед зеркалом несколько красивых лозунгов, научиться расписываться без ошибок и представляться не иначе, как Александром Викторычем (ну а для своих можно «Шуриком»).

В ночь с воскресения на понедельник Шурик не спал: он подсчитывал стоимость съеденного и выпитого. И мечтал…

В понедельник у Александра Викторыча начиналась новая жизнь…