Мемуары Юльки Клубникиной

Акулина Гаврилова

Что такое детство? Для кого-то это детский садик и школа, для кого-то игры во дворе и манная каша с комочками, а для Юльки Клубникиной детство – это яркие и добрые воспоминания. Игры с родителями, переезд в новую квартиру, новые друзья, кофе со сметаной и даже самая страшная кукла… А что вы будете вспоминать о своем детстве?

Кто кого родил?

Однажды, когда мне было еще совсем мало лет, наверное три, или пять, я пошла в детский садик. Ходила я туда не только в тот раз, ходила я туда каждый день, конечно кроме выходных, и каждый день был похож на вчерашний и на завтрашний. Каждый день начинался с того, что мама меня поднимала с кровати, отправляла умываться и чистить зубы, гладила мне красивое платье в цветочек, ну, или сарафан в клеточку, наряжала, заплетала пару огромных бантов, и отводила в детский сад. Там я надевала сменную обувь, звонко чмокала маму в нос, и, схватив свою любимую плюшевую игрушку, вприпрыжку убегала в группу.

Каждое утро нас кормили молочной кашей, чаще всего моей любимой — манной, я ее всегда по две порции съедала, за себя и за соседа по столу Тарасика, а он за меня ел гречку. И яйцо мы напополам делили, ему белок, а мне желток, и мы их аккуратно выкладывали на хлеб с маслом — так получалось намного вкуснее. После завтрака мы шли играть в большой зал с игрушками, (мне очень нравилось играть в доктора, или в дочки-матери) потом мы занимались с воспитательницей всякими разными интересностями — вырезали и клеили машинки и корзинки с цветами, складывали разноцветные тюльпаны из бумаги, рисовали букет для мамы и изосочинения на тему кем я хочу стать когда вырасту. После занятий мы обычно выходили гулять на площадку, где играли в прятки, пятнашки, жмурки, лазали по турникам, прыгали по разноцветным пенечкам, в общем, играли до упаду, а потом возвращались в группу, чтобы помыть руки, вкусно пообедать, снова помыть руки и построившись парами, в трусах и майках нестройным маршем пройти в спальню на сонный час. Конечно, это был далеко не час, и даже не два, а целых три часа. Так уж случилось, что за все время в детском саду мне не удалось заснуть ни одного раза. Я просто зажмуривала глаза и лежа так все три часа придумывая разные истории и мысленно рисуя мультфильмы про путешествия подушки и одеяла, про день рождения таракана Стасика, про страуса, который боялся прятать голову в песок, и про всякое всякое другое.

Обыкновенно, когда все засыпали, а я уже плотно заплющивала глаза и придумывала половину первой интересной истории, к нашей нянечке Инне заглядывала воспитательница Раиса Тихоновна, и, обведя взглядом спальню, уводила ее в магазин. Откуда я знаю что именно в магазин? Однажды мы все это узнали. Все произошло в тот день, когда заснуть не смогла не только я, но и мой друг Тарасик, он повернулся лицом ко мне, спрятавшись глубоко под одеялом, так, что снаружи был виден только кончик носа и шепотом рассказывал мне о том что скоро у него родится маленькая сестренка, и что будет она кричать ночь напролет и отнимать его игрушки. А я ему сказала, что такого быть не может, потому что детей приносят аисты, ну или как меня находят в капусте.

— Глупости! — снова прошипел мне Тарасик из под одеяла — Детей рожают, а про капусту, аиста и бочку с пивом это родители так шутят, чтобы дети с глупыми расспросами не приставали.

— И ничего не с глупыми. И ничего не придумывают. Меня мама и вправду в капусте нашла!

— Не могла.

— Почему?

— Потому что ты когда родилась?

— Зимой.

— Вот, а зимой капуста не растет, ей холодно и она замерзает.

— Ха, ты думаешь самый умный? А вот и нетушки, меня в бочке с квашеной капустой нашли, а она зимы не боится!

— А вот и датушки, в квашеной дети не заводятся!

— Очень даже заводятся!

И никто не знает сколько времени мог бы продолжаться этот спор, если бы наше шипение не услышала няня Инна.

— Клубникина! Фисенко! — зашипела она, не вставая со своего кресла в углу в спальни — А ну-ка не мешайте детям спать! Быстро закрыли глазки и смотрим сны и сказки. Спать, спать, спать…

Я снова заплющила глаза и стала придумывать очередную сказку, про храброго муравьишку, который очень хотел попробовать малиновое мороженое. Тарасик, наверное, тоже как мог зажмурился и притворился спящим, но заснуть так и не смог. И вот, когда придуманный мною муравьишка добрался до кафе-мороженого и разглядывал холодную витрину, в спальню просунулась почти что фиолетовая голова Раисы Тихоновны. Мама говорила, что старенькая воспитательница красит волосы в такой яркий цвет чтобы выглядеть моложе, но мне кажется, что она просто хотела выглядеть страшнее, чтобы ее дети боялись, но мы были очень смелые.

— Инночка, — прошипела фиолетовоголовая Раиса Тихоновна, — они наконец заснули? Там в обед должны были колбасу варенную выбросить, можем опоздать.

— Сейчас, теть Рай, я только Клубникину с Фисенко проверю, они еще недавно болтали, сорванцы, никак засыпать не хотят.

Когда няня Инна подошла к нашим кроватям, я старательно притворялась спящей, и Тарасик, наверное, тоже, и получилось это очень даже хорошо, потому что няня и воспитательница на цыпочках вышли из спальни, тихонько закрыв за собой двери.

— Ушли. — Прошептал Тарасик, высовывая голову из под одеяла.

— Ага, ушли, говорят куда-то должны были колбасу варенную выбросить, наверное, пошли подбирать.

— Глупая ты что ли? Выбросили не в том смысле что выбросили, а в том смысле, что в магазин привезли, свеженькую и вкусненькую.

— Если так, то они должны скоро мимо окошка пройти. Проверим?

— Давай!

И мы с Тарасиком полу по-пластунски, полу на карачках поползли между кроватями, так что со стороны только иногда всплывали как поплавки наши трусики, его полосатые и мои в цветочек. Через два ряда кроваток мы уже были около нужного окна, из которого хорошо была видна дорога к магазину, и все эти два ряда Тарасик не переставал шептать:

— Моя мама с подругами каждый день в магазин ходит, я ей говорю: «Мама, ходи один, ну два раза в неделю в этот магазин, ты же устаешь», а она мне: «Ты что, Тарасик, в магазин нужно каждый день ходить, потому что туда каждый день что-нибудь новенькое, вкусненькое и свеженькое выбрасывают, а заодно мы там всех знакомых встречаем», а я спрашиваю: «Что, всех-всех? И даже нашу Раису Тихоновну?», а она: «Нет, ваша воспитательница в сонный час в магазин бегает, а мы с подругами с утра, когда вас в садик отдаем».

— Хватит уже шептаться, аааа-фх, спать не даете… — Это зевнула Лена Терешкина и стукнула стоящего у окна Тарасика подушкой.

— Ты чего?! — Сразу возмутился Тарасик, но сдачи давать не стал, она же девочка, а настоящие джентльмены девочкам сдачи не дают.

— Я ничего, это ты чего, спать мешаешь. Хочешь чтобы нас вместе с тобой наказали?

— Не бойся, Лен, никто нас не накажет, все в магазин ушли, там колбасу выбросили. — Прошептала я, не забывая при этом очень глупо себя чувствовать: подумать только, выбросить колбасу…

— Им что, так мало зарплаты платят, что они выброшенную колбасу подбирают? — Удивилась Терешкина и тоже подползла к окну.

— Где колбасу подбирают? — Раздался совсем рядом голос Витьки Папулина, а потом и он сам выполз из под кровати.

— Да никто ничего не подбирает, — объяснил Тарасик, — просто покупают.

— И я колбасу хочу! Где колбаса? — Заголосил толстяк Егорка Абаков и, спрыгнув с кровати, подбежал к нам. — Нет здесь никакой колбасы, врете вы все!

— И ничего не врем, — я даже почти обиделась, — это няня Инна и Раиса Тихоновна за колбасой в магазин пошли, вон они.

— Ага, — добавил Тарасик, — они каждый сонный час туда ходят.

И вправду, спины наших няни и воспитательницы уже проскользнули мимо окна и быстро «плыли» вверх по дорожке ведущей прямо к дверям продуктового магазина.

— Урррааааа!! — Заголосил тогда Егорка и подбросил вверх Леночкину подушку. — Айда по кроватям прыгать!

— Айда! — Закричали все и побежали к своим кроватям.

Мы прыгали и прыгали, дрались подушками, залазили в пододеяльники, расставляли руки звездочкой и с криком «УУуууууууууууууу» играли в приведений, потом опять прыгали, только уже не по своей кровати каждый, а по кругу, перескакивая с кровати на кровать и улюлюкая на манер индейцев. Нам было очень весело! Но не долго. Потому что очень скоро в спальню зашла толстая тетя Галя — уборщица, и заверещала дурным голосом:

— Это что еще такое?! А ну быстро легли по своим кроватям! Я вот щас все расскажу Раисе Тихоновне, она вас быстро попы понамылит и по углам расставит!

Ждать когда придет Раиса Тихоновна с большим куском мыла мы не хотели, а потому быстро поплюхались в свои кровати и с головами накрылись скомканными одеялами. К тому времени как в спальню вернулась няня Инна все уже спали, ну, кроме меня конечно, я лежала заплющив глаза и думала: ну ладно мыло, но где Раиса Тихоновна найдет столько углов, чтобы на всех хватило? Или она будет нас ставить в угол по очереди? В такой очереди мы два дня стоять будем, если не три. Нет, определенно тетя Галя пошутила. И опять-таки капуста… неужели детей действительно рожают родители, а не находят в капусте… нужно будет у мамы спросить.

Вечером, когда мама уже забрала меня из детского сада, предварительно выслушав от Раисы Тихоновны все, что она думает о моем поведении, я спросила:

— Мама, а это правда, что детей не в капусте находят, а родители рожают?

— Правда.

— Значит каждого кто-то рожает, да?

— Конечно, иначе, откуда бы взялись люди.

— Мама, а ты всех родила?

— Ну, тебя родила, брата твоего тоже.

— Но брат же меня старше!

— Старше конечно, потому что он раньше родился.

— Но если он старше, значит, тоже кого-то должен родить.

— Это как это?

— А вот так, слушай, я все поняла, в нашей семье каждый кого-то родил, иначе откуда бы взялась семья, правильно? Так вот папа родил тебя, ты родила Славку, Славка родил меня… а я родила папу!

— Вот так-так… а почему это ты папу родила, он же старше тебя.

— Правильно старше, но должен же его кто-то родить!

— И то правда. Прямо круговорот Клубникиных в природе получается.

— Ага! Пошли быстрее домой.

— Зачем быстрее, мы разве куда-то спешим?

— Конечно! Нужно же папу обрадовать! Представляешь как он обрадуется что я его родитель!