Притворись моей женой

Айрин Лакс, 2019

В школе Таня была толстой некрасивой девочкой в очках. Одноклассник Родион Власов дразнил ее и смеялся над ней. Из-за него девочка подверглась травле. Прошло время, и Таня выросла в настоящую красавицу с точеной фигурой. Судьба снова столкнула ее с Родионом, который обратился к ней с необычной просьбой – ненадолго стать его женой. Таня согласилась и выполнила все условия сделки, но Родион все равно отказался разводиться с ней… Содержит нецензурную брань

Глава 5. Таня

— Сто-о-о-ой! — диким ором завопил мне вслед Власов.

Вот не остановлюсь. Довольно с меня! Тут же раздался визг тормозов и послышался глухой удар. Я успела перебежать на другую сторону дороги, но развернулась и бросилась обратно под истошные гудки. Власова сбил автомобиль. Всю мою злость как рукой сняло. Я подбежала, испуганно уставилась на него. Его сбили из-за меня! Мои пальцы тряслись, когда я пыталась набрать номер скорой помощи. Рядом что-то бубнил водитель машины, сбившей Родиона.

Клавиатура перед глазами расплывалась из-за слез. Я никак не могла понять, где какая цифра. Внезапно телефон выдрали из моих пальцев.

— Отставить, — прохрипел Родион, садясь на асфальте, — я жив и здоров.

— Тебя сбили! Тебе нужно в больницу!

— Не реви… О-о-о… Шишка будет, да, — поморщился Власов, оглядывая себя и хлопая ладонями по телу, — но все остальное в порядке.

— Тебе так только кажется… Это из-за адреналина и шока, — пробормотала я, чувствуя громадное облегчение оттого, что Родион жив и относительно здоров.

— Не-е-ет, не кажется. Я крепкий. Меня только по ноге немного задело. Я сгруппировался при падении. Шишка и синяк… Больше ничего!

Родион встал, даже не пошатнувшись, и поднял меня.

— И любимые брюки порвал, — посетовал он, увидев огромную дыру на колене, — но жить можно.

Я всхлипнула.

— Можешь вычесть эту сумму из моего гонорара.

— Что? — удивился Власов, округляя глаза. — Сделка остается в силе?

— Да, — кивнула я, — извини… Глупо было. И машина…

— Хрен с ней. Сам виноват. Не надо было дразниться. Тридцать с лишним лет, а ума как не было, так и нет, — махнул рукой Родион.

— Так с вами все в порядке? — засуетился водитель, сбивший Родиона. — А дорожную полицию вызывать будем?

— Нет, брат. Мы без претензий. И опаздываем… к свадьбе готовимся, — улыбнулся Власов.

Родион обнял меня за плечи и повел к своему покореженному автомобилю. Я настолько перепугалась, что даже не сопротивлялась. Быть прижатой к его крепкому мускулистому телу оказалось очень приятным. Я чувствовала себя еще меньше, чем я есть на самом деле, и вдыхала горьковатый запах его парфюма с нотками ветивера. Стоило абстрагироваться от его близости, но не получалось.

Власов всегда был красивым. Даже когда только переехал в этот город и появился в нашем классе. С невероятной копной волос на голове, которые он собирал в длинный хвостик черной резинкой. Потом он состриг небрежные патлы, и это только пошло ему на пользу.

Сейчас Родион и вовсе превратился в жутко привлекательного и сексуального мужчину, притяжению к которому сложно противостоять. Рослый, плечистый, со стальными мышцами и фигурой атлета, угадывающейся под дорогим офисным костюмом. Наметанным взглядом фитнес-инструктора я сразу отметила, что Родион ходит в тренажерный зал не красоваться в зеркалах, а реально заниматься спортом.

Выглядит он привлекательно, и стоит добавить к этому еще и немалое состояние. Потому что на запрошенную мной жутко нелепую и огромную цену он согласился, не раздумывая. Одним словом, мечта, а не мужчина. Я незаметно вздохнула и попыталась отделаться от мыслей о Родионе. Получалось плохо. Потому что воздух в автомобиле пропитался резким мужским парфюмом. Я изредка поглядывала на профиль…

Раньше, в школе, Родион мне жутко нравился. Наверное, он и был моей первой, болезненно-острой и безответной любовью. Тем больнее было слышать насмешки, запущенные объектом моих чувств в массы…

Родион… Черт! Он же стал моим ночным кошмаром. Иногда во снах его красивое лицо становилось ближе и ближе, и казалось, что он наклоняется только для того, чтобы поцеловать меня. Но зависнув в считанных сантиметрах от моего лица, полные губы Родиона изгибались в усмешке. Улыбка превращалась в оскал, а губы так нравившегося мне мальчика выталкивали изо рта мерзкое прозвище и зловещий громкий хохот.

Да, все это осталось в прошлом, я этим уже переболела и почти не вспоминаю о былом. По-хорошему сейчас мне следует бежать от Родиона без оглядки, а не соглашаться на участие в его сомнительных авантюрах!

Я столько натерпелась из-за его насмешек и придуманной им клички. Меня, бывало, обзывали в школе из-за полноты, но всегда беззлобно и никогда не травили. Но стоило Родиону прилепить мне прозвище «Pac-Man», и будни превратились в сплошной ад. В особенности после того концерта. После него меня везде встречали громогласным «Pac-Man поет!».

Всего на мгновение вспомнила, каково мне было тогда, а ладошки уже покрылись холодным потом. Я осторожно вытерла их о джинсы, чуть нахмурившись.

Тогда я просто перестала появляться в школе, прогуливала уроки. Потом попыталась не есть. Но отказаться от пищи было невозможно, и я ступила на скользкий путь, вызывая рвоту. Продолжила прогуливать школу… Плюс булимия… Я стала психованной и озлобленной, теряя вес чересчур быстро. Родители и без того собирались переезжать в другой город, а мое состояние только подстегнуло их намерения. Потом была анорексия, долгие походы по больницам, психологам и попытки вернуться к нормальному образу жизни… Многочисленные медицинские обследования. Именно тогда и выяснилось, что полненькой я была из-за нарушенной работы каких-то желез, а неправильное питание служило катализатором…

Черт! Я уже избавилась от всего этого! Я привлекательная стройная девушка с фигурой фитоняшки, у меня собственный фитнес-центр в соседнем городе… Но я до сих пор подсчитываю в уме калории, а прежде чем съесть что-то, и сразу же прикидываю, какие комплексы упражнений помогут сжечь съеденное.

И я больше не пою. Пока училась в школе, я мечтала стать певицей. У меня до сих пор красивый чистый голос. Но теперь я пою только в душе или в полном одиночестве. Не могу заставить себя даже простенькую песенку исполнить перед кем-то: накатывает паника, и сжимается горло, а в ушах толпа скандирует: «Pac-Man поет!»

Во всем виноват Родион Власов! Надо бы уносить ноги, но черт… мне нужны деньги. Особенно сейчас, после развода. Когда пришлось выкупать долю мужа, чтобы фитнес-центр полностью стал моим. Это съело все мои сбережения, пришлось взять кредит, а если принять во внимание имеющуюся ипотеку и внезапно возникшие проблемы с бизнесом… Попросту говоря, я хотела немного сэкономить на поставке дорогостоящего оборудования и «лоханулась», связавшись с мошенниками. Сумму перевела немаленькую, а оборудования так и не увидела. До сих пор.

Проблем и без того выше крыши, а тут еще свалившееся на голову сомнительное наследство в виде бабушкиной антикварной лавки… Бабуля оформила на меня завещание еще при жизни и настоятельно просила не продавать уютный магазинчик, мол, это дело всей ее жизни и память целого поколения. Конечно-конечно… Я появилась здесь только спустя два месяца и обнаружила неприметную лавочку, прилепленную к пустующему зданию. Раньше здесь было оживленно, а сейчас — почти пустырь, и покупателей, разумеется, ни одного. Но внутри бабушкина лавка оставалась очаровательной… Много милых сердцу вещиц, старых и каких-то невероятно трогательных. Зайдя, я словно перенеслась назад в прошлое.

Маленькой я частенько приходила в лавку и чувствовала себя словно в магазинчике волшебных вещиц. Бабушка с мундштуком, зажатым между ярко накрашенных губ, представлялась мне жутко загадочной, но немножко вредной колдуньей. Очарование было настолько сильным, что, когда начались проблемы в школе, я вместо занятий приходила к бабуле и тихонько сидела у нее, почитывая книжки и разглядывая старые вещи. Большинству из тех предметов не было места в современном мире, они в нем не прижились. В ту пору я себе казалась точно такой же — выброшенной за борт ненужной вещью, вот и чувствовала себя значительно лучше среди несуразных, но очаровательных мелочей. Бабуля не ябедничала родителям. Когда они узнали, что бабуля в курсе моих прогулов и даже косвенно меня покрывала, то разругались с ней в пух и прах.

— Танечку надо лечить, а ты, мама, ей потакаешь! — твердили родители в один голос.

Бабуля, как сейчас помню, затянулась сигаретным дымом и выпустила в воздух эффектную струю сизого дыма.

— Лечить надо не Танечку, а вас. Запустили ребенка. Болезнь у вас всех вот тут, — постучала она по голове и усмехнулась.

В общем, мама с папой взвыли, как сирены на полицейских машинах, оскорбились и с бабулей потом долго не общались. Все последующие разговоры состояли только из дежурных поздравлений с крупными праздниками.

После похорон бабушки я не сразу появилась в этом городе. Я не любила здесь бывать, что уж скрывать. Но когда переступила порог лавки, меня затопило таким щемящим чувством, что продавать магазинчик стало жалко. Хоть я понятия не имела, как управляться с ним. Ведь моя квартира и бизнес находились в соседнем городе. Но продавать все равно не хотелось. Это был мой крошечный островок спокойствия в тяжелые времена, а бабушкины слова, что все основные проблемы вот тут, в голове, и по большей части надуманные, можно было брать на вооружение и делать лозунгом на всю оставшуюся жизнь.

Продавать лавку не хотелось…

А тут снова Родион Власов. Именно он и оказался тем самым бизнесменом, который хотел перекупить здание магазинчика, разрушить его до основания и построить… Что там говорил его работник? Торговый центр?

Короче, у меня куча причин держаться от Родиона как можно дальше. Но мне очень нужны деньги, а ему — фиктивная жена.

Поэтому вопреки всему мы едем выбирать свадебное платье для меня и костюм для него. На разбитом внедорожнике.