Невинная пленница

Айрин Лакс, 2021

– Я беру тебя в плен! Чтобы отомстить твоему отцу, – дьявольские глаза сжигают меня заживо. – Нет, пожалуйста! Вы сошли с ума! У меня свадьба через неделю! – молю варвара, дрожа от страха. – Придется отменить. Теперь ты моя… Раздевайся! Я примеряла свадебное платье и готовилась к свадьбе с любимым, но в мой дом ворвалась банда головорезов во главе с ним – жестоким чудовищем. Теперь я – пленница опасного мужчины. Если я не влюблю в себя брутального мерзавца… моя жизнь превратится в ад.

Глава 12. Настя

— Дрянь!

Отец отвешивает мне звонкую оплеуху. В голове гудит, как будто я стою под высоковольтными проводами, и они вот-вот обрушатся на меня, испепелив дотла! Моя душа сгорает, как спичка. Даже слёз уже нет, а обида прячется глубоко-глубоко внутри.

Лицо горит от удара, ухо ноет. Меня швыряют на заднее сиденье. Охранники отца усаживаются по бокам.

— Отныне. Всегда. Только с охраной. Я на тебя, как на псину дурную, маячок надену. Отслеживающий! Зачипую! — грозится отец, садясь спереди рядом с водителем.

Он не может остановиться даже сейчас и продолжает грозить мне жестокой расправой. Как будто с цепи сорвался, такие гадости и ужасы расписывает, что в другой раз я бы уже скулила от страха и валялась в ногах у отца, вымаливая прощения. Но сейчас я просто сижу, как немая.

Я смотрю на дорогу, не мигая. Она полна огнями, но мне они кажутся блёклыми искрами. Впереди меня ждёт только чернота. Моё будущее загублено. Свободы выбора нет. Всё будет так, как решит отец.

Мой побег ни к чему хорошему не привёл. Чего я добилась? Меня спас самый лучший в мире мужчина, показал рай наяву и… предал меня. Вонзил нож в моё нежное сердце, открытое для любви. Он плюнул в душу и предал доверие.

Тагир просто втихомолку позвонил отцу и ждал, пока тот приедет. Сдал на руки папочки и смотрел с таким презрением! Тагир повёлся на спектакль моего отца… Он просто не подозревает, каким жестоким может быть Дмитрий Соловьёв. Его смирение и тихий нрав, вежливое общение со всеми — это лишь маска.

Никто-никто, кроме меня, не видел истинного лица этого Чудовища. Даже те, кто работает на моего отца и помалкивает из страха, и близко не знают того, чего знаю я. Отец может быть ледяным, как айсберг, и расчётливым, как компьютер.

С ним бывает трудно. Почти невыносимо. Шаг влево, шаг вправо — расстрел. Вот так чаще всего и получается. Но может быть и легко. Я знаю, как. Стоит лишь покориться, делать всё, что папа ждёт от меня, и он становится ласковым, даже балует иногда, называет своей любимой доченькой.

Правда в том, что моему отцу и даром не нужна любовь. Ему нужно слепое поклонение, подчинение во всём. Только так можно выжить. Отныне моя жизнь — это тюрьма.

Пока внедорожник отца катит по ярко-освещённым улицам города, я думаю, как мне поступить. Бунтовать и бежать у меня не получится. Нельзя поступать опрометчиво. Для хорошего плана мне нужна спокойная голова. Чего отец ждёт больше всего? Послушания. Хорошо…

⁂

— Год строгого режима, Анастасия. Напросилась… — шипит отец, толкая меня вверх по лестнице. — Придётся отложить свадьбу. Как я могу отдать тебя — такую?! — брезгливо смотрит на меня, плюёт под ноги. — Выглядишь, как девка с панели! Нет… Так не пойдёт!

Отец толкает меня в кабинет и падает в глубокое кресло, сверлит меня глазами, ставшими узкими, как щёлки.

— Придётся всё переиграть. Из-за тебя, доченька… Видит бог, я сомневался, но выбора у меня нет! Юсупов тебя в жёны не возьмёт! Ему нужна хорошая и покладистая, чистая девочка, а не чучело размалёванное…

— Что ты хочешь делать?

— Я?! Я вытащу нашу семью из долговой ямы. Любым. Способом. А ты станешь примерной дочерью. Самой лучшей.

— Если я исправлю все свои ошибки, я смогу решать свою судьбу сама? — спрашиваю дрогнувшим голосом.

— Год тебе на перевоспитание, а потом мы поговорим… Но сейчас я зол… — отец манит меня к себе рукой. — Давай, детка. На колени. Ты знаешь, что делать.

Содрогаясь внутренне, я передвигаюсь к отцу и встаю на колени, целуя его руку, как будто руку какого-то великого короля. Внезапно пальцы отца впиваются в волосы.

— Я не слышу извинений, Анастасия, — шипит злобно.

— Прошу прощения, — говорю машинально. Душа умывается кровавыми слезами. Снова целую руку. Скоро там мозоль протрётся, а ему всё мало. — Этого больше не повторится. Никогда…

— Вот и славненько, Настенька. Ступай к себе в комнату и собирай вещи. Скоро выезжаем.

Я поднимаюсь с пола. Глотая слёзы, выхожу из кабинета отца. И моментально врезаюсь лбом в чьё-то твердое плечо. Поднимаю глаза, вижу Бориса — охранника. Обхожу его, а он, как моя тень, прётся следом.

Вот и всё.

Отец теперь будет контролировать каждый мой шаг.

Я как неживая мумия плыву по коридору, захожу в комнату. Там уже стоит большой чемодан на колёсах. Под пристальным вниманием амбала я складываю необходимые вещи внутрь чемодана. Поворачиваю голову в сторону стула и вижу на нём аккуратно развешанную форму. Темно-синий пиджак, длинная клетчатая юбка, высокие гольфы.

Папочка подготовился заранее!

— Переодевайтесь, — хрипло приказывает Борис, на время покидая комнату, — у вас пять минут.

Вздохнув, я начинаю быстро раздеваться. Переодевшись в строгую форму, смотрю на себя в зеркало.

Это не я. А моя пародия.

Слёзы хлещут по щекам, как яд.

Дверь распахивается.

— На выход, — гавкает Борис, хватая мой чемодан.

Мы спускаемся по лестнице, вскоре оказываемся на улице. Меня заталкивают в машину. Отец сидит впереди, руководит процессом, а я зажата между двумя амбалами, словно меня перевозят как особо опасного преступника.

А дальше… Аэропорт. Четыре часа утомительного перелёта. И вот я за границей. В Европе.

Мне кажется, что моя жизнь закончилась, когда я оказываюсь на территории высокого светло-серого мрачного здания с металлическим чёрным забором. Ко мне с гордой осанкой подходит худощавая леди в строгом костюме, приобнимает за плечи, увлекая за собой.

Я оглядываюсь. Машина отца газует и мчится прочь. Скрипнув, ворота закрываются. Кадры проносятся как в замедленной съёмке.

Бам!

Прежняя жизнь закончилась. Впереди тяжёлый год мучительных испытаний, где меня будут долго и упорно ломать, делая из меня покладистую лань для высшего общества.

Если бы не он… Тагир!

Возможно, всё могло быть иначе.