Мой любимый Бес

Айрин Лакс, 2019

Моя жизнь больше всего напоминает спектакль, где мне приходится играть роль, определённую кем-то заранее. Послушная дочь, прилежная студентка, верная невеста… Но всё это мало волнует Романа Бесова, по кличке Бес. Похоже, он твёрдо решил превратить мою жизнь в кошмар или… стать её частью. Бес: «Я ничего не делаю наполовину. Когда на шею бросается красотка с просьбой: «Притворись моим парнем!», мне ничего не стоит стать им на самом деле. Жаль только, что красотка идёт на попятную. Но она ещё не знает, что я всегда получаю желаемое. А сейчас я хочу её…»Для обложки использованы фото со стока shutterstock.Содержит нецензурную брань.

Глава 9. Снежана

Впервые за долгое время я пропускаю занятия в университете. Звоню предупредить, что не приду на пары, а знакомые преподаватели согласно кивают: да-да, конечно, Снежана, если обстоятельства вынуждают… Уточняю, что семинарские занятия у ФК-41 проведу, как и обещала. Тем более что их осталось всего два. Надеюсь, что Бесову надоест меня доставать телефонными звонками. Но судя по их количеству — ещё не надоело. Мне кажется, что телефон сейчас взорвётся. Ему что, больше нечем заняться? Хотя, сама виновата отчасти. Не надо было с ним вчера разговаривать, лёжа в ванне. Такому, как Бес, достаточно всего одного долгого взгляда, чтобы он решил, что пользуется особым расположением. А если учесть мой прошлый глупый порыв и вчерашнюю беседу… Чёрт. Не надо было, да. Не надо было.

Но так хотелось отвлечься и переброситься парой фраз с кем-нибудь другим, вне привычного круга общения. Болтать о ерунде и не задумываться о том, в какой абсурд превращается моя жизнь. Голос у Бесова — мелодичный, но иногда становится ниже, когда он начинает фривольничать или заявлять о своих желаниях. Слушать его голос было приятно, даже несмотря на то, что он разговаривал так, словно задыхался и курил так жадно, будто пытался наполнить дымом всего себя. Перед глазами он всегда предстаёт именно так: весь в чёрном, окружённый сизоватыми клубами дыма.

Открываю наугад одно из его сообщений:

«Ты назвалась хорошей девочкой, Снежинка. А хорошие девочки не прогуливают занятия.»

Чёрт… Теперь он узнал расписание моих занятий и будет караулить меня в университете каждый день? Он начинает меня пугать. И, сама себе противореча, как смертник, вышагивающий вслепую по минному полю, отправляю ему ответ:

«Я соврала, Бес.»

Я отправляюсь гулять по бутикам одного из торговых центров города. Брожу среди света софитовых ламп и дизайнерских шмоток. Выбираю себе платье, перемерив целую гору. Я выхожу с бумажным пакетом и, спускаюсь с третьего этажа на эскалаторе, замечаю краем глаза знакомую фигуру. Ошиблась или нет? Подхожу ближе и не могу поверить своим глазам. Бывшая жена Саши, Анна сидит на диване в торговом центре и самозабвенно целуется с каким-то мужчиной. Та самая Анна, с которой Саша вновь сошёлся. И не ради дочери, нет. Но потому что они с Аней снова сблизились. Похоже, что Анна сблизилась не только с Сашей. Я сжимаю смартфон пальцами. Горечь едкой каплей скатывается по языку в горло. Сфотографировать и отправить Саше? Нет, это было бы низко, подло. И выглядело бы так, словно брошенная девушка всеми правдами и неправдами пытается вернуть мужчину. Я просто стою и наблюдаю. Чёрт. Эти двое выглядят такими счастливыми в своей непосредственности. Словно им обоим плевать на всех, на всё, на весь окружающий мир. К чему им мир, если они видят его в глазах друг друга? Поцелуй прерывается, лёгкая улыбка на губах обоих.

Я всё же не выдерживаю и подхожу.

— Привет, Аня.

Она отрывает взгляд от своего спутника и кивает мне немного удивлённо. Да, мы с ней здоровались, но всегда при Саше и их дочери. Но почему-то она не выглядит смущённой. Немного неловко чувствую себя я, но не она. Почему так?

— Привет. Как дела? — наконец, отвечает она.

— Спасибо, неплохо. Можно с тобой поговорить?

Она пожимает плечами:

— Да, конечно, — и обращается к своему парню, — Вадим, займи нам столик в"Шоколаднице"? Хочу немного перекусить.

Вадим кивает и удаляется, мельком осматривая меня перед уходом. Аня поправляет длинные тёмные волосы и вопросительно смотрит на меня.

— Кажется, ты хотела о чём-то поговорить?

— Хотела. Ты ведёшь себя так непринуждённо, словно ничего из ряда вон выходящего не происходит.

Аня немного хмурится:

— Я не знаю чего-то, что знаешь ты? Что-то с Александром?

Я цепляюсь сразу же за её обращение. Звучит официально и претенциозно. Но даже немного радует, что для неё он Александр, а для меня Саша, Сашенька…

— Наверное, ничего. Пока ничего. Но он явно не обрадуется, узнав, что ты встречаешься ещё с кем-то?

Аня улыбается:

— Не понимаю. Нет, честно… Вы что, поругались и ты винишь в этом меня? Извини, но как мои отношения с Вадимом влияют на твои с Александром?

Святая невинность. Так искренне недоумевает. Я решаю сказать прямо. Может, она на самом деле не понимает намёков?

— То есть ты считаешь, что ничего зазорного в этом нет? Вновь сойтись с мужем и крутить шашни за его спиной с кем-то ещё?

— Стоп—стоп—стоп, — машет мне рукой Аня, — сошлись? О чём ты, Снежана? Мы расстались больше полугода назад. Да, он оставил нам с дочкой однушку, мы с Александром видимся изредка. Всё-таки Алёнка его дочь и любит папу. Но сойтись снова? С ним? С этим самовлюблённым индюком? Совет да любовь вам, а я свою уже нашла.

— Я не понимаю.

— Это я не понимаю, что за нелепые претензии ко мне? Сошлись, ха! С чего ты взяла? — спрашивает она меня.

Я медленно понимаю, в чём дело. Наверняка сейчас на мне лица нет. Аня всматривается в моё лицо:

— С тобой всё хорошо? Ты как-то побледнела? Ты не беременна, случайно?

— Нет, я не беременна, Аня. Но… как?

Аня лезет в сумку и протягивает мне шоколадную конфету:

— Съешь, а то у тебя такой вид, будто вот-вот упадёшь.

Видя, что я не реагирую, она разворачивает конфету и насильно всовывает мне в руку улыбаясь:

— Благодаря Алёнке, у меня в сумке всегда найдётся чем перекусить. Но ты не ответила. С чего ты решила, что я вновь сошлась с Александром? Это он тебе так сказал?

Я киваю, понимаю, что должно быть, выгляжу жалко, но отвечаю чисто машинально:

— Саша сказал, что Алёнка заболела…

— Да, её моя мамочка накормила до отвала котлетами из свиного фарша. Алёнка переела жирного, её тошнило два-три дня, но ничего серьёзного. Было дурное самочувствие, но что с того?

— Саша сказал, что Алёнка болела почти неделю. Что за то время, что вы были с дочкой рядом, вы снова сблизились и решили сойтись.

Чёрт… Звучит так жалко. А Аня решат расставить все точки над i, чем добивает меня окончательно:

— Какая неделя? Враль… Три дня мы были у мамы, потом он привёз нас обратно в город. И всё на этом. Я, вообще, в последнее время его очень редко вижу. Бегает, суетится. Весь в заботах, говорил что-то о проблемах с работой. И больше ничего. А тебе, значит, сказал, что со мной сошёлся?

— Спасибо, Аня. Я пойду… Извини, что набросилась.

— Да не за что, Снежана. Всего хорошего!

— И тебе.

Как во сне, я медленно иду прочь. Слёзы обиды и непонимания закипают на глазах. Почему он соврал? Не хотел говорить правду? Но ведь всё было так идеально до нашего расставания. Почему решил прикрыться бывшей женой и дочкой? Стоп. Аня сказала, что у Саши проблемы с работой? Мои родители здесь ни при чём, уверена. Отец бы сказал прямо. Так же, как не стал тянуть с решением познакомиться с Сашей поближе, когда только узнал о его существовании.

Проблемы… Меня озаряет: какая же я глупая! Кажется, я догадываюсь, кто одним движением мизинца может создать кучу проблем практически любому. Михаил Земянский, чтоб тебя.

Я включаю телефон и звоню Михаилу сама. Игнорирую кучу сообщений от Беса и десятки уведомлений о пропущенных звонках от него же, а ещё от родителей. Земянский отвечает практически мгновенно:

— Снежана. Может быть, в следующий раз будешь держать сотовый телефон включённым?

— Я отключила телефон, чтобы отстающие студенты не надоедали перед сессией.

— От этой проблемы можно легко и быстро избавиться.

Моё горло издаёт какой-то странный звук. Вот он, специалист по устранению лишних препятствий на пути к желанной цели.

— Как именно, Михаил?

— Один звонок — и никакой лишней нагрузки.

Я глубоко вдыхаю, чтобы не лопнуть от злости раньше времени.

— Исключено. Это моё хобби. Эт профессия приходится мне по душе. И я не хочу из-за нескольких звонков лишать себя удовольствия.

— Хорошо. Но если…

— Если мне что-то понадобится, я непременно извещу об этом.

Скриплю зубами: никогда в жизни не стану тебя просить о чём-нибудь, Земянский. Не дождёшься.

— Ты же помнишь, что мы собирались пообедать? В пятницу. К сожалению, с обедом не получилось. Извини, что расстроил неисполненным обещанием.

Надо же, а я ни капли не расстроилась. Откровенно говоря, даже не заметила, что та неделя уже пролетела.

— Приглашаю тебя поужинать сегодня. Будь у себя, отправлю за тобой водителя к восьми.

Земянский не спрашивает, Земянский утверждает. А ты можешь только согласно пережёвывать и не давиться предложенным.

Мельком проглядываю сообщения от Беса: в одном флаконе — вся палитра негодования, бешенства и какого-то слепого желания обладать. Как же сильно его штормит! Попахивает болезненной одержимостью и маниакальным преследованием. Внезапно мелькает подлая мысль: Земянский бы разобрался с ним в два счёта. Сбросил бы настырного мальчишку с игровой доски одним болезненным щелчком. Мальчишка… Я Беса таковым не считаю, но для Земянского,что я, что Бес — всё равно что трёхлетки, неспособные поделить игрушки в одной песочнице.