Переписать набело

Айна Голубева, 2023

Каждый человек ловит себя на мысли, что сейчас он живет не по-настоящему, словно, черновик пишет и, разумеется, лучшее впереди и он еще успеет переписать все набело! Ан, нет! Живем мы все только один раз, каждая наша ошибка может отозваться глубоким эхом в самый неожиданный момент. Герой рассказа Михаил Вересов тоже думал, что все на свете знает, пока его школьный приятель Кирилл Наумов не решил рассказать правду о себе.

Утро вошло в комнату деликатно, мягкими лапами перескочив с рядом росшего клена на подоконник, оно прокралось в комнату и остановилось около кровати, словно переминаясь с ноги на ногу, не зная, можно ли будить хозяина квартиры или пусть еще половит сладостные минуты утреннего сна.

Будить хозяина не пришлось, он сам открыл глаза, тяжело вздохнул и, поднимаясь, закряхтел будто ему было не 42 года, а целых 75. Михаил Вересов не переносил выходные и праздники, ему было тягостно оставаться наедине с собой в своей модной, переливающейся всеми оттенками тщеславия, квартире. Он закутался в свой любимый халат и поплелся на кухню, щелкнув кнопкой похожей на инопланетный корабль кофемашины, он вытащил сигарету и, покрутив ее в пальцах, прикурил от массивной зажигалки. “Курить натощак недопустимо!” — услышал он в памяти басовитый голос своего деда Василия Павловича. Василий Павлович курил как паровоз, но никогда — натощак. Вересов хмыкнул и посмотрел в окно, какая в сущности разница — натощак или нет, если утром не хочется узнать, что будет вечером. В окно с интересом заглядывал любопытный день, этому товарищу всегда было интересно, что там, за стеклом.

Из омута воспоминаний его выдернул резкий телефонный звонок, отвечать не хотелось, но и сидеть в тишине дальше становилось невыносимо, на том конце был старый школьный приятель Кирилл. Назвать того “приятелем” можно было с большой натяжкой, но, тем не менее, Вересов по непонятным причинам считал того таковым.

— Наконец-то! Я тебе третий день звоню, в чем дело? — тут же заорала трубка.

— Что ты кричишь? Я еще пока не глухой, — недовольно пробурчал Михаил, отводя трубку подальше от уха. Он уже пожалел о том, что ответил на звонок,

Кирилл был очень шумным, полным жизни, его было слишком много, в целом он напоминал июльский полдень под кустом сирени: 10 минут это еще доставляет тебе удовольствие, а через час тебя уже с души воротит от такого соседства.

— Я тебе на работу звонил, — опять прогудела трубка, — там сказали, что ты в отпуске, а поэтому давай-ка, собирайся и дуй ко мне, посидим, поговорим, а то я скоро уезжаю в далекие края и, быть может, не вернусь!

— Ладно, куда ехать? — неожиданно сам для себя согласился Михаил, записал адрес и, выслушав очередной плоский анекдот из арсенала Кирилла, дежурно посмеялся и повесил трубку.

Конец ознакомительного фрагмента.