Ассана. Путь к свободе

Айлин Лин, 2023

Мы – группа людей из 21 века планеты Земля, попали и затерялись в ледяных просторах чужого мира, имя которому Ассана. Если каждый будет только сам за себя – мы погибнем. Поэтому исключительно вместе, и всеми силами вперёд на поиски дома, в котором мы сможем обустроиться, защитив себя от угроз суровой земли!Второй самостоятельный роман по миру Ассаны.

Глава 8 Пленница

Спать в таких условиях мне не хотелось категорически. Они (условия) и так были жутким, а ещё и воздух смрадный терпеть — нет уж, увольте. На жёсткость лежанки я повлиять пока была не в состоянии. А вот убрать вонючий угол, было в моих силах.

С Алиской мы договорились быстро. Она пошла мне навстречу, не знаю почему, но девушка решила нам помочь: показала, где брать чистую воду (в противоположном от"унитаза"углу на уровне глаз среднего роста женщины, торчала небольшая металлическая труба, плотно закрытая необычной пробкой, сделанной из материала очень похожего на резину, только намного плотнее), выдала два ведра, мыко, щётки, видавшие виды тряпки, предупредила о раннем подъёме и, в сопровождении стражника, вышла в дверь, через которую мы попали в этот холл с комнатами. После чего я отчётливо услышала, как в замочной скважине провернулся ключ.

Прежде чем взяться за уборку отхожего места, мы скинули тюфяки на пол, поднявшийся ворох пыли и залежавшейся травы заставил меня содрогнуться от одной лишь мысли, что кроме грязи в этом мешке может обитать малоприятная живность, наподобие клопов или вошек. Держась за уголки мешков, мы отволокли их в другой угол.

— Девушки, — обратилась я ко всем одновременно, — так как справлять естественные потребности нужно всем, предлагаю разделиться на несколько групп и, сменяя друг друга, быстро отдраить это отхожее место. Никто не против?

— А чего это ты тут раскомандовалась? — вышла вперёд женщина-стоматолог, как там её зовут? А, да, Полина.

— Я не командую, — фыркнула в ответ, — предлагаю.

— Ну, так вот, — повела пухленькими плечиками шатенка, — марать свои руки и дышать этим застарелым говном я отказываюсь. Вы уж как-нибудь без меня там разберитесь. Я в вас верю.

Я скрипнула зубами. К ней присоединилось большинство женщин-белоручек.

— Хорошо, — улыбнулась я им. Но предупреждаю: справлять нужду будете в другом месте. И не в этом помещении. Иначе… Всё ясно?

Я зло оскалилась. Не позволю, чтобы на мне ездили и пользовались результатами моего труда.

Шатенка пренебрежительно фыркнула и отвернулась, занявшись своей"кроватью". Кажется, она не поверила моей угрозе. Ну-ну, посмотрим, как Полина запоёт утром.

— Дайте нам потом вёдра, лежанки помыть, — добавила другая женщина, лет тридцати пяти, жгучая брюнетка, с грустными огромными глазищами и искусственно надутыми губами.

— Не дам, — громко ответила я, — просите у Алиски. С ней договаривайтесь, а мне некогда.

После чего пошла осматривать фронт работ. Ведро было грязным, мягко говоря. Стена позади него, тоже «поражала воображение».

Ведро оказалось сквозным. Вот так вот. Заглянув в него, вместо дна я увидела дырку. Небольшую, с ровными краями. Под полом бежала вода, тонкий ручеёк странно поблёскивал и был совершенно бесшумным. Странно. Удивительно.

Но долго вглядываться я не стала, не дышать столько времени, даже мне было сложно.

Отойдя от отхожего места, резко выдохнула, выгоняя из тела смрадный дух, и подошла к трубе в стене: нужно было набрать воды. Странная крышка-затычка отвинчивалась не до конца, позволяя тонкому ручейку стекать в подставленное снизу корыто.

Я с опаской поднесла сложённые лодочкой ладони к текущей воде. Набрала немного. Принюхалась. Вроде ничем непонятно-неприятным не пахнет (очень не хотелось думать, что эта вода может содержать в себе отходы жизнедеятельности жителей замка). Осторожно пригубила. Мои опасения развеялись после первого же глотка. Чистейшая, до ломоты в зубах, вкусная вода. Я даже зажмурилась от удовольствия.

Набрав воды в вёдра, в первую очередь прошлись влажными тряпками по доскам наших «кроватей».

Бабушек отправили спать, убрав их кровати одними из первых. Бедные пожилые женщины плакали и хватали нас за руки. Мы, как могли, старались их успокоить, но у нас не очень хорошо получалось.

Остальные, кто отказался работать, молча на нас смотрели.

Закончив с лежанками, наша группа золушек, обмотав выданными рубахами лица (да, мы остались полуодетыми), вооружившись щетками и тряпками, направилась к «унитазу».

Я с остервенением натирала пол около отхожего ведра полулысой щёткой, и строила планы мести всем, кто загнал нас в такие условия. Рядом стояли ведро с водой и маленький таз с серой жижей, называемой здесь мыко. Я так поняла, что эта субстанция заменяла местным мыло. Оно воняло, но мылилось.

Тут же трудились Катерина, Лиза, Моника и ещё три женщины: Соня, Наталья и Варя.

Периодически некоторые из нас отбегали в центр комнаты и судорожно дышали, согнувшись пополам или прислонившись к прохладной стене лбом. Таким образом мы сдерживали рвотные позывы. Потому что мыть ещё и блевотину не хотелось никому из нас.

Мы спешили поскорее всё оттереть.

А ещё все были очень голодны. Алиска сказала, что еду дадут только после отработанного дня. По крайней мере, я именно так поняла её жесты и, думаю, что в своих догадках не сильно ошиблась. Придётся терпеть ночь и ещё день. Я выдержу, но вот бабушки? Вся надежда на сверхъестественные силы.

Скоблили, мыли, тёрли по ощущениям до трех-четырёх часов утра. Не будь у меня странных способностей, ни за что бы не справилась с такой непростой работой. Как и все остальные. После завалились, обессиленные на лежанки.

Подняли нас в пять утра. Казалось, только прикрыла веки, а меня тут же разбудили.

Стоматолог навострилась к отмытому"унитазу". И тут я преградила ей путь. Смотрела на неё, скрестив руки на груди.

— Фи! Очень нужен мне ваш горшок. Дайте хотя бы вон то ведро. Вам оно же уже не нужно? — кивнула она в сторону означенного предмета.

Я стояла и думала, как поступить. Но природная сострадательность взяла верх. И я-таки выдала ей то, что было в два раза меньше запрашиваемого: тазик, в котором вчера было мыло.

Возразить никто не посмел, скорее всего все помнили о моих способностях.

— Так оно же быстро наполнится! — воскликнула женщина.

Я вздохнула, делать нечего, предложу компромисс:

— Давайте так, мы вчера пол ночи пахали, чтобы привести тот угол в порядок. А теперь вы весь месяц этот порядок будете поддерживать. Если кто против, я поговорю с Алиской, чтобы вас от нас отселили в любую другую соседнюю комнату.

— Мы посоветуемся и потом скажем вам свой ответ, — пробормотала Полина. И я её могла понять: скорее всего они согласятся на моё условие. Здесь уже всё отмыто, а как в других помещениях — неизвестно. Хотелось гаденько захихикать, но я себя смогла сдержать. Просто кивнула и отвернулась. Нужно успеть умыться.

Сделав свои дела, мы вышли в общий холл. Соседние двери также были распахнуты настежь. Оттуда суетливо выходили другие женщины-рабыни, но в свете тусклой лампочки, разглядеть их более детально не получилось. Я насчитала около двадцати человек.

У входа в"загон для рабов", именно так про себя я обозвала это место, стояли два стражника-орка и между ними давешний гном-гнарк-Оло.

— Вы, — он ткнул пальцами только в нас, я посмотрела на «старых» обитателей этого места и заметила, что они уже сбились в компактные группки, — делись на два группа и свая група выхади туды, — и ткнул пальцем себе за спину. Там стояло четверо девушек, и Алиска была одной из них.

Ко мне примкнули бабушки и девчонки, что пол ночи трудились рядом со мной.

Алиска поманила нашу группу к себе, и мы одними из первых вышли из"загона".

Пока спешно двигались по уже знакомому коридору, Алиска обратилась ко мне:

— Алиска, — и ткнула себя пальцем в грудь. Я понятливо кивнула и ответила:

— Хок, — брови девушки поднялись чуть выше, но больше она ничего не сказала и, ускорив шаг, махнула нам рукой, чтобы мы поторапливались.

Вывели нас во вчерашний огромный зал. Алиска подвела нашу группу к огромной куче одежды. Приказав нам одеваться, отошла куда-то.

Натянув на себя безразмерное подобие дублёнки с капюшоном, оглядела «новую» одёжку. Заношенное. Засаленное. Пахнущее прогорклым жиром. Подошла Алиска, одетая получше нас, оглядев нас, одобрительно кивнула, и посмешила на выход. Мы отправились следом.

Морозный воздух тут же взбодрил. Привёл меня в «рабочее» состояние, до этого момента спать хотелось неимоверно. Солнечные лучи только-только начали окрашивать небо в приятные розовые тона, две луны ещё достаточно ярко светили и благодаря смешению трёх светил было достаточно светло.

Двор был полон людей и нелюдей. Все смотрели на высокий, сколоченный из грубо отёсанных досок, помост. А я вчера его не заметила. Да и некогда было вертеть головой по сторонам.

Наши дети обнаружились со вчерашней женщиной, жались друг к другу. Завидев матерей, громко заревели. Наталья, Варя и Соня рванули было к своим чадушкам, как и другие из нашей второй группы попаданок, но им не дали. Грозные рыки стражников не дали им сделать и двух шагов.

— Девушки, — покачала я головой, — вы хотите получить, как вчера Моника? Терпите. Я всё понимаю. Но терпите.

И повернулась к бабушке Наде. Бабуля стояла и кого-то выглядывала среди толпы. Я вздохнула и спросила:

— Неужели высматриваешь Арнольда Акакиевича?

Бабуля ещё раз пробежалась по толпе"ищущим"взглядом, и призналась:

— Да. Пойми, всё же я с ним много лет прожила бок о бок. Мне так жалко его. За то, что из палатки его вытолкала, тоже чувствую вину. Как он ночь провёл? — бабушка продолжала вздыхать. А я скрипнула зубами. Иногда люди в возрасте чрезмерно упёртые и будут стоять на своём до конца.

— Бабуля, — сказала я ей, — всё с ним в порядке, такие как он в опу без мыла залезут. Вот увидишь, жить он будет получше нашего.

— Не настолько он плохой человек, — покачала головой бабуля, — за всю жизнь и пальцем меня не тронул. Если у него получится выбраться, то нас уж точно не забудет взять с собой.

Мне оставалось развести руками и поднять глаза к небу. Вот чего уж точно не случится.

Тут на помост поднялся Ароко-ведок-нос-картошкой и громко заговорил. Я не поняла ни слова, но красноречивые жесты мужчины мне о многом сказали.

После нескольких фраз он поклонился двум уходящим лунам, за ним повторили все остальные. Нам шикнули, и мы также переломились пополам.

А затем ведок запел. Голос у него был низкий, довольно приятный, и, что самое удивительное, он попадал в ноты. Я смотрела на это песнопение и религиозное возделывание рук и думала, что что-то мне всё это напоминает. Точно! Секта. Мы попали в какую-то секту. Глаза окружающих меня аборигенов горели ярким фанатичным огнём.

Ароко закончил пение на высокой яростной ноте и крикнул что-то в толпу, народ одобрительно загудел.

И тут я заметила двух дюжих орков, что тащили за руки человека. Подняв его на помост, грубо толкнули пленного в спину. Он упал. Колени ударились о дощатый пол помоста с глухим стуком. И тут я поняла, что это женщина.

Я смотрела на всё это широко раскрытыми глазами, а в голове мелькали картины из виденных мною фильмов, в которых вот такие сектанты приносили в жертву невинную душу.

Девушка была одета совершенно иначе, чем остальные местные. Изящную тонкую фигурку облегал полушубок отличного качества из цельного тёмного меха. Голова непокрыта. Со своего места мне не было видно деталей, но вроде волосы у молодой женщины были заплетены во множество длинных косичек.

Ароко кивнул стоявшему позади пленницы воину, тот оскалился в довольной улыбке и приставил нож к шее девчонки.

А я сделала неосознанный шаг вперёд. Потом ещё один.

Бабушка схватила меня за руку и умоляюще зашептала:

— Анька, а ну стой! Не вмешивайся!