Странник

Игорь Чужин, 2010

Мир Средневековья жесток и беспощаден, жизнь простого человека тут не стоит ничего… Чтобы выжить, нужно бороться. Но как простой сисадмин, оказавшись в этом жестоком мире после удара молнии, может выжить? Как, если он к тому же в положении раба? Но у судьбы на него другие планы…

ПРОЛОГ

Зорг открыл глаза, зевнул и потянулся всем своим двухметровым, могучим, бесхвостым телом. По двум оскалившимся саблевидным клыкам, каждый размером с хороший кинжал, на землю стекала слюна. Между клыками зверь высунул раздвоенный, как у змеи, полуметровый язык. Кончиком языка зорг ловил запахи ночного леса, выискивая между ними запах добычи. Голодное урчание в животе гнало зверя на охоту. Зорг подошел к стволу огромного, уходящего в черноту ночного неба дерева и, выгнув спину, стал точить об него когти. Во все стороны полетели ободранная кора и щепки. Зорг отошел от дерева и двумя мощными прыжками взобрался на скалу, нависающую над его логовом. Перед хозяином раскинулись его владения — неширокая, покрытая вековыми деревьями горная долина, по дну которой извивался узкий ручей. Из-за туч выглянула луна, осветив долину мертвенным светом. Из груди зорга вырвался вой, леденящий кровь любого живого существа в долине. Хозяин долины предупредил своих подданных, что вышел на охоту.

Движение вдоль ручья привлекло внимание зорга. Он высунул раздвоенный язык в его направлении и начал ощупывать им влажный ночной воздух. Слабый порыв ветра принес сладковатый вкус свежей крови. Раненая добыча, понял зверь. Охота будет легкой. Гибкое тело могучего хищника скользнуло со скалы и растворилось в темноте. Зорг бесшумно двигался к месту будущей засады, огибая добычу по дуге с наветренной стороны. Обогнав добычу, он взобрался в нишу на скале, нависавшей над руслом ручья. Ниша была прикрыта листьями лиан, обвивавших скалу, и представляла собой идеальное место для засады. Добыча показалась из-за поворота ручья, ее вид несколько озадачил зверя. Добыча передвигалась на двух задних лапах, немного припадая на одну из них. Незнакомое зоргу существо в одной из передних лап держало странный, слегка светящийся в темноте, изогнутый предмет, а в другой что-то завернутое в кусок шкуры. Зорг решил пропустить существо мимо засады и напасть со спины. Но этому плану не суждено было сбыться. Внезапно шерсть на теле зверя встала дыбом, из горла непроизвольно вырвалось хриплое шипение. Зорг узнал существо — оно было самым страшным кровным врагом хозяина долины. Во вспыхнувшем яростью мозге зверя во всей своей жути встала картина десятилетней давности, когда он, будучи еще маленьким щенком, был буквально придавлен спасшим его тогда страхом. Два таких же, как это, существа, в трех шагах от него, спрятавшегося в кустах, сдирали шкуру с матери зорга. Ужас и ненависть бросили его в отчаянном прыжке на врага…

Воин, наконец, вошел в ритм бега по каменистой тропинке вдоль неглубокого ручья, текущего по дну долины. Боль в раненой ноге отступила, но вероятность ее возвращения заставляла воина прихрамывать, оберегая ногу от излишней нагрузки. Погоню за собой он не чувствовал уже почти сутки. До берега моря оставалось недалеко, а там его ждали друзья и спасение. Раз-два, раз-два, убаюкивая, отдавался ритм бега в голове воина.

«Нет, расслабляться нельзя», — подумал Ингар, так звали воина.

Он тряхнул головой и погрузился в ауру окружающего его мира, выискивая в ней ледяное дуновение опасности и дыхание находящейся поблизости чужой жизни. Опасность Ингар почувствовал за мгновение до нападения.

В стремительном прыжке огромный разъяренный дикий зверь должен был одним ударом правой лапы с выпущенными когтями распороть врага от левой ключицы до паха. В воздухе зверь сгруппировался, чтобы, приземлившись, сразу с разворота атаковать врага. Но чудовищная боль выдираемых из тела внутренностей убила зорга еще в полете.

Время для воина толкнулось и резко замедлило свое движение. «Это зорг», — узнал летящего на него зверя Ингар. Увертываясь от смертельного удара страшной лапы, он стал падать на спину, одновременно вспарывая саблей живот зорга. Быстро перевернувшись и встав в оборонительную позицию, Ингар увидел, как вывалившиеся внутренности зверя зацепились за корягу, торчащую из ручья, и их стало уносить вместе с кровавой пеной вниз по течению. Зорг уже мертвым рухнул к ногам человека.

Ингар медленно сполз спиной по скользкому боку валуна на землю. Пошел откат — так было всегда после того, как он растягивал ход времени. Все тело налилось свинцом, сердце бухало в груди, с трудом проталкивая кровь по сосудам. Трюк с растягиванием времени, проделанный только на одних внутренних ресурсах израненного тела, обошелся воину дорого. Он почувствовал, что открылась рана на ноге и как вместе с вытекающей из нее кровью уходит из тела жизнь. Ингар крепко, до скрипа сжал зубы, — нельзя сдаваться, нужно из последних сил бороться за жизнь. Несколько раз, глубоко вздохнув, он снова погрузился в ауру леса. В мозгу медленно проявлялась энергетическая картина окружающего мира. По стволам деревьев от корней до каждой веточки плавно двигались светло-зеленые энергетические потоки. В ручье голубыми искорками плыли ауры рыбок. В кронах деревьев красными сполохами передвигались ауры белок, вниз по течению ручья были видны ауры кабаньего выводка, пришедшего на водопой. Высоко над головой Ингара небо было покрыто целой сетью потоков энергии. Одни из них выглядели как широкие и ярко-белые ленты. Другие были едва различимыми и имели разные оттенки. Но ему вся эта красота в небе была недоступна. Внутренним взглядом он ощупывал окружающее пространство в поисках энергетического потока красного или желтого цвета.

«Слава Богу», — мысленно перекрестился Ингар: за его спиной в тридцати шагах вверх по течению ручья из расщелины в скале выбивался слабый бледно-желтый поток энергии. Поток пересекал ручей примерно на высоте груди и исчезал в скалах на противоположной стороне ручья.

«Нужно остановить кровь, — подумал Ингар, — иначе не доползти». Ослабевшими руками он затянул покрепче повязку на ране и с трудом поднялся. До расщелины, откуда начинался энергетический поток, Ингар добрался на трясущихся ногах, весь покрывшись холодным, липким потом. Отдышавшись, он сел, оперевшись спиной на скалу, и закрыл глаза. Внутренний взгляд воина нашел место, где лучик энергии выбивался из скалы, и поднял левую руку, пропуская энергию через нее. Теперь необходимо было войти в резонанс с потоком. Это удалось легко. Ингар увидел, как энергия, дойдя до его руки, вливается по ней в тело, наполняя уже опустевшие и поэтому почти погасшие энергетические сосуды. Его сознание управляло потоком, направляя энергию на заживление раны и поднимая жизненный тонус мышц и внутренних органов. В таком состоянии человек находился часа полтора.

«Пора подниматься», — дал команду своему онемевшему телу воин.

Ингар открыл глаза и встал. Медленно размяв мышцы затекшего тела, он направился к валуну, возле которого оставил саблю и сверток. Слава Богу, все было на месте. Воин внимательно осмотрелся. Ничего подозрительного он не заметил. Развязав повязку на ноге, Ингар осмотрел рану. Рана закрылась, но не затянулась.

«На одной энергетической подпитке далеко не уедешь, нужна биологическая еда, лучше всего мясо, но где его взять, вот вопрос?» — подумал воин.

На охоту времени не было, да и охотиться только с саблей было глупо. Взгляд Ингара упал на тело мертвого зверя. Зорг — добыча шикарная, но несъедобная. Он знал, что очень высоко ценилось: шкура, когти, клыки, череп и особенно печень зорга, но мясо считалось несъедобным.

«Стоп, — подумал Ингар, — печень же съедобна».

Он вспомнил, что из печени зорга делали какой-то эликсир, повышающий боевой потенциал воина, но он был очень редким и дорогим. Воин с трудом перевернул гигантскую тушу зверя на бок и осмотрел распоротый живот. Печень была на месте. Вырезав печень, он прополоскал ее в ручье и, сев на камень и закрыв глаза, стал прощупывать ее внутренним взглядом. Выглядела она немного странно, будто это орган еще живого существа. Следов трупного яда видно не было. Ингар отрезал маленький кусочек и отправил его в рот, внимательно следя за своими ощущениями. На вкус печень была немного сладковатой и терпкой, при этом буквально напичканной различными гормонами и другими биологически активными веществами. Воин за первым куском отправил в рот второй, затем третий. Ингар не любил сырое мясо, но не всегда была возможность приготовить еду на костре, а воин всегда должен быть сытым, от этого зависела жизнь.

Доев печень, он снова осмотрел рану на ноге и с удовлетворением отметил, что она затянулась. На месте раны остался только белый рубец, который слабо чесался. Воин встал с камня и прокрутил саблей вокруг себя веерную защиту. Тело слушалось идеально, будто не было почти безостановочного двухнедельного побега от погони. Не зря так высоко ценится печень зорга. Ингар опять погрузился в себя и ощупал мир вокруг внутренним взглядом — погоня не ощущалась.

— Береженого Бог бережет, пора двигаться, — тихо сказал воин.

Он подошел к валуну и попытался взять из лужи подмокший сверток. Энергетический удар отбросил Ингара от него.

«Проклятый амулет, даже через мифрил и кожу пробивает», — выругался он про себя.

Пришлось взять кусок кожи, сухой, который он использовал в качестве повязки на ноге, и, сделав на нем петлю, осторожно накинуть на сверток. Воин, затянув петлю, взял за получившуюся ручку сверток в левую руку и побежал вверх по ручью, на бегу внимательно всматриваясь в тропинку, вьющуюся впереди между скал.

Долина постепенно сужалась, превращаясь в совсем узкое ущелье: если раскинуть руки в стороны, то можно одновременно коснуться противоположных стен. Ингар остановился и, закрыв глаза, в очередной раз просканировал окружающий его мир. Ничего подозрительного он не заметил, хотя в горах сложно обнаружить засаду. Аура океана билась о скалы всего в часе бега, сразу за ущельем.

Ингар вбежал в ущелье, решив как можно быстрее миновать неприглядный участок пути. Движения его изменились, стали не простым ритмичным бегом обычного человека, а бегом воина, бегом, которому обучаются годами. Только на первый взгляд его движение казалось ровным. Ингар бежал почти незаметным рваным зигзагом, непрерывно уходя с возможной прицельной линии лучника, выцеливающего его из удобной в таком месте засады. До выхода из ущелья оставалось полсотни шагов, когда стрела, пролетев над его плечом, выбила из камня искры, ударившись о скалу. И тут же сверху на тропу перед Ингаром спрыгнул огромный воин.

— Тебе конец, Ингар! — взревел он, занося над головой двуручную секиру.

И снова Ингар толчком замедлил для себя бег времени.

«Это Кладр», — узнал он здоровяка и сделал выпад.

Кладр, отреагировав на его движение, ударил секирой наискосок через плечо, не давая Ингару отпрыгнуть в сторону.

«Придурок волосатый, — мелькнуло в голове Ингара. — Сила есть — ума не надо».

Но выпад Ингара был ложный: он отпрыгнул, и секира Кладра, просвистев мимо цели, со всего маха вонзилась в землю. Воин рванулся вперед и, глядя в остекленевшие от ужаса глаза Кладра, перерубил тому горло, точно попав саблей в щель между панцирем и шлемом. И, не останавливаясь ни на мгновение, помчался к выходу из ущелья.