Сердолик без оправы

Айлин Даймонд, 2016

Мечты иногда сбываются, даже самые, казалось бы, дерзкие и невыполнимые. Вот и Аннабел Кловер в одно и то же время обрела то, о чем грезила с детства, и вдобавок, совершенно случайно, получила еще и любовь. Обычный туристический вояж подарил незабываемые ощущения. Крутые горы и не менее крутой роман с парнем, умеющим покорять не только вершины, но и сердца…

4

Безответная любовь — наверное, самое обидное, что может быть на свете.

А для мужчины в особенности.

Хоть из штанов выпрыгивай, хоть звезды с неба доставай, хоть лезь в огонь и воду, хоть разорись на цветах и подарках, а все равно бесполезно.

И никто не может понять, почему вполне приличный с виду, исключительно порядочный внутри соискатель зачисляется в разряд отверженных.

Но неудача Огдена Хакена складывалась из целой массы независимых друг от друга причин.

Заезжий рохля был самый невзрачный, самый нерешительный из тех, кто пытался приударить за дочкой Джоан Кловер.

В школе Энни не везло на мальчиков, и виновата в этом была не отталкивающая внешность и не резкость характера, как случается порой.

Просто все ученики знали, что вдова шерифа, ударившаяся в политику, порвет глотку любому, кто посмеет испортить ее безукоризненную репутацию.

Шашни с дочерью одной из ведущих демократических функционеров — слишком рискованная авантюра, у которой мог быть лишь один логический конец: официальный брак и предельно правильная, невыносимо однообразная семейная жизнь, без обильной выпивки, дешевых проституток, бейсбольного стадиона, ежевечерней партии в ковбойский покер и прочих приятных мужских развлечений.

Но выросшая Аннабел, несмотря на затворничество, тотальный контроль и рабский труд за компьютером, начала пользоваться успехом у большой части холостяцкого контингента и даже части женатых мужчин.

Как-то незаметно дочь погибшего шерифа превратилась из худенькой невзрачной малолетки в девушку какой-то нездешней, даже пугающей красоты.

Темно-зеленые глаза, которые местный поэт в своем блоге окрестил русалочьими.

Блестящие каштановые волосы — идеальные для рекламы любого престижного шампуня.

Стройные ноги — хоть сейчас на подиум.

Мужчины городка и его ближайших окрестностей дрогнули.

Но непреодолимым барьером, непроходимым заграждением стояла на пути потенциальных женихов непреклонная мать и образцовая вдова, придававшая главное значение правильному выбору мужа.

Слишком дорого заплатила она за собственный неудачный выбор, так рано став вдовой человека, посвятившего жизнь ежедневному риску.

Единственная дочь не повторит ее ошибку. Дочери должна достаться золотая середина. Но где ее найти?

Мужа подобрать намного сложнее, чем мебель для гостиной или вечернее платье для светского раута, считала Джоан Кловер. Намного сложнее. Поэтому этот вопрос следует всесторонне и тщательно обдумать.

Все более и более встревоженная непрошеной красотой дочери, Джоан, как и во всех других делах, принялась выстраивать четкую схему, по которой следовало действовать.

Для начала она составила оценочный реестр потенциальных жеников, куда входили многие параметры, включая профессиональную деятельность, уровень интеллекта, социальный статус, образование, состояние здоровья и наличие счета в банке.

Хотя некоторые из этих пунктов никак не стыковались между собой.

Отсутствие диплома престижного колледжа никак не влияло на мужские достоинства.

Мужские достоинства, в свою очередь, никак не хотели совпадать с кредитной историей.

А занятие бизнесом не зависело впрямую от склонности к облысению и ожирению.

Но главным критерием отбора для партийной активистки оставалась приверженность ухажеров к демократическому ослу.

Поклонники республиканского слона отметались без раздумий и прикидок.

Прочая политическая мелочь игнорировалась полностью.

Материнские расчеты не были секретом для Аннабел. Наоборот, эта тема обсуждалась за каждым ужином.

Ограничиваясь короткими невнятными поддакиваниями, Аннабел мрачно терзала серебряным ножом жилистый бифштекс, ясно сознавая, что если не удастся, судьбе вопреки, хотя бы ненадолго выбраться в горы, то настырная матушка отыщет в конце концов жениха на свой вкус и лад.

Но пока, к радости девушки, никто из претендентов на Аннабел не смог набрать у привередливой вдовы необходимую сумму баллов.

Неожиданно на кукурузном горизонте объявился приезжий защитник экологической чистоты пищевых продуктов: двадцатипятилетний мистер Огден Хакен, рыжеволосый веснушчатый мужчина с прекрасной родословной — и мгновенно пал жертвой роскошных каштановых волос, зеленых глаз и стройных ног.

Начинающий партийный функционер прибыл в городок с миссией представителя экологического фонда, занимавшегося выяснением конкретного влияния геномодифицированных початков на рождаемость детей, беременность женщин и мужскую потенцию.

Эти темы мистер Хакен обсуждал так горячо, словно неприятности с беременностью грозили ему самому.

Впрочем, Огден Хакен вообще близко принимал к сердцу человеческие неприятности и готов был помогать любому делу, которое считал добрым.

Весьма скоро к нему прилип титул «председатель Всемирной лиги милосердия».

Авторство приписывалось меткому красноречию миссис Кловер, после первой аудиенции, которой она удостоила юного чиновника.

Сам Хакен слышал о прозвище, но не возражал и не проявлял ни малейшей обиды.

Тем более что через несколько дней после аудиенции Джоан Кловер внезапно взяла молодого человека под неусыпную опеку и даже, на удивление местной общественности, ввела рыжеволосого функционера в свой дом, куда после гибели шерифа не допускался ни один мужчина.

Вскоре, однако, стало известно, что Джоан Кловер все рассчитала правильно. Оказывается, у заезжего умника, вознамерившегося понизить доходы фермеров неумеренной борьбой против геномодифицированной кукурузы, у городского хлыща, не знающего, как пахнет навоз и откуда берется молоко, у сноба, злоупотребляющего пугающими научными терминами, у наивного резонера отец был кандидатом то ли в Сенат, то ли в Конгресс — разумеется, от демократов.

Партийный блондин полностью оправдывал доверие вдовы.

И хотя по всем признакам угадывалось, что Огден Хакен был прикован сильнее к темно-зеленым русалочьим глазам, чем к сонму стеклянных осликов, но он не проявлял чувства слишком очевидно, не засиживался, не пытался остаться с хозяйской дочерью наедине.

Аннабел поначалу встретила появление нового лица на своей территории довольно благожелательно.

Угостила гостя чаем и тостами.

Немного посидели за компьютером, составляя проект речи для выступления миссис Кловер на конференции под руководством мистера Хакена.

На удивление гостя по поводу изобилия горной тематики в девичьей комнате Энни проговорилась о мечте непременно отправиться на покорение заоблачных вершин.

А Огден Хакен был покорен тут же. Без малейшего сопротивления.

И без всякого намерения со стороны Аннабел.

Джоан Кловер все прочитала по первому взгляду мистера Хакена, брошенному на дочь. Добрые глаза хлопали рыжими ресницами так красноречиво, что ничего лучшего не оставалось желать.

Браки заключаются на небесах, но готовятся на земле.

Совсем иначе отнеслась потенциальная невеста к порядочному джентльмену с благопристойными повадками.

Огден Хакен с первого же дня раздражал Аннабел вызывающей правильностью, костюмом с иголочки, выглаженным носовым плотком в нагрудном кармане, со вкусом подобранным галстуком и даже полуботинками из буйволовой кожи на толстой подошве и высоком каблуке.

Костюм наверняка присоветовал не кто иной, как сам папочка Хакен, безукоризненно выглядевший и на обложке глянцевого таблоида, и на эране телевизора.

Над платком явно потрудилась фамильная прислуга, вывезенная еще из Англии времен короля Эдуарда.

Насчет галстука мог дать консультацию партийный имиджмейкер, которому приписывали несколько подвигов на ниве создания харизматических образов.

К тому же Огден Хакен брился дважды в день, использовал лучший дезодорант от пота и не страдал перхотью.

В общем, за этого болванчика, совокупного творения моды и традиции, могла выйти только девушка, рвущаяся или в большую политику, или в высший свет.

Аннабел Кловер не желала себе ни того, ни другого.

На примере собственной мамочки она давно и наглядно убедилась, что политика весьма дурно влияет на женский характер, уродует женскую внешность и калечит не только судьбу соискательницы, но и ее ребенка.

Ну, а высший свет казался Аннабел еще страшней политики.

Там деньги, огромные деньги заменяли собой все нормальные человеческие отношения, включая, разумеется, и дружбу, и любовь.

Единственное, что нравилось Аннабел в Огдене Хакене, так это голос: спокойный, уверенный, стабильный, с убаюкивающей интонацией, вызывающей доверие.

Особенно хорошо звучал этот голос по телефону: баритон, не ведающий ни стрессовых нажимов, ни обертонов психической неуравновешенности.

И Аннабел, сама не замечая этого, пристрастилась названивать Огдену Хакену каждую свободную минуту, названивать без видимых причин.

И когда в один не самый лучший день мистер Огден Хакен заявился в самый неподходящий час и озвучил предложение своей вялой руки, сердца, не ведающего перебоев, и громадного папиного состояния, то возник дипломатический конфликт.

Аннабел понимала, что категорический отказ сыну партийного бонзы не только безмерно огорчит Джоан Кловер, но и повлечет непредсказуемые последствия, — и поэтому, потупившись, оставила джентльмену из джентльменов чуточку иллюзии, капелюшечку надежды и микроскопическую перспективу.

— Я не готова к ответу, — заявила она. — Это слишком неожиданно. Дайте мне месяц на размышление.

За месяц жених-неудачник свыкнется с отказом, уверяла себя Аннабел. А я успею придумать какой-нибудь удачный ход, для еще одного объяснения — с мамой.

Огдену ничего не оставалось, как согласиться.