Расправь свои крылья

Айли Фриман (2024)

ДЕН Я клавишник популярной рок-группы «Freedom Fly». Девушки легко становятся моими трофеями, влюбляясь в ямочки у меня на щеках. Но с Макси все иначе. Сначала ей удалось пленить мое сердце игрой на скрипке. Затем — проспорить мне три поцелуя. Я спас эту сломленную пай-девочку от невзгод и жаждал заботиться о ней всю жизнь. Но любовь стала не счастьем, а разрушительным наваждением. МАКСИ Отчим всегда был против, чтобы я играла на скрипке. Ден стал тем, кто помог мне раскрыть талант и расправить крылья. Правда, он оказался сущим дьяволом, способным сжечь сердце дотла. Я сказала, что соглашусь на поцелуй, если случится апокалипсис, и Дэн его устроил. Он вознес меня на небеса, с которых очень больно падать.

Глава 9

Макси

Я медленно открыла глаза и пару раз моргнула, прогоняя остатки сна. Яркий солнечный свет падал на лицо, заставляя щуриться. Меня жутко тошнило, хотелось пить. Приподнявшись на локтях, я огляделась, пытаясь отыскать в голове хоть какое-то объяснение. Я находилась в пустой комнате и лежала на огромной кровати, укрытая одеялом. Не очень-то похоже на хостел, в который я вчера направлялась.

Стоп! В следующий момент события моей новой реальности обрушились на меня. Я вспомнила, как зашла в ночной клуб. Передо мной начали беспорядочно мелькать картины прошлого вечера.

Текила. Лимон с солью. Коктейль. Сколько порций? О чем я только думала, когда так много пила? Я застонала, схватившись за голову, которая резко разболелась. Как только я умудрилась добраться до… Я еще раз обвела комнату неторопливым взглядом, не в силах вспомнить, как здесь оказалась. Видимо, я сняла номер в отеле или квартиру? Откинув одеяло, поднялась с постели. На мне было платье, жутко мятое после сна. Я увидела свой мобильник на прикроватной тумбочке и тут же схватила его. Полный заряд батареи. Неужели я в таком состоянии даже успела зарядить его!

Потянувшись, я открыла выдвижную полку тумбочки. Из моего горла непроизвольно вырвался возглас, когда я увидела внутри целую кучу упаковок с презервативами. С треском захлопнув ящик, я вскочила с кровати и добралась до ванной, которая хорошо просматривалась из спальни. В зеркале над раковиной на меня смотрела такая же мятая, как платье, версия меня. Не в силах видеть свое слегка заплывшее лицо, я, шлепая босыми ногами по паркетному полу, оказалась в гостиной. Это определенно была квартира. Мой взгляд изучающе скользнул по одинокому черному дивану, обтянутому черной кожей, а затем я шагнула в сторону кухни. Как же хотелось пить, в рот как будто песка насыпали. И тут я увидела бутылочку воды на кухонном островке. Я тут же схватила ее и промычала от удовольствия, когда прохладная жидкость приятной влагой смочила горло.

Кухня была выдержана в стиле минимализма. Я принялась постукивать пальцами по рабочей поверхности, вновь пытаясь сконцентрироваться на событиях вчерашней ночи.

Итак, я пила в баре, изливала душу какому-то парню. Я нахмурилась, вызывая в своем разгоряченном мозгу потерянные образы. Звонок Дену! Черт возьми! Я наговорила ему каких-то глупостей. Что же случилось потом? Сознание, мучимое невообразимым похмельем, отказывалось выдавать мне дальнейшую информацию.

Я повернулась и вдруг с облегчением заметила футляр от скрипки, лежащий на тумбе в прихожей. Слава богу, что я ее не потеряла. Тут же в моей голове замелькали новые обрывочные кадры. Ден придерживал меня, а я бессильно повисла на его шее. Быстрая вспышка, как он помогал мне сесть в машину.

Черт. Черт. Черт.

Я не снимала эту квартиру. Где я?!

Я испуганно посмотрела на входную дверь, а потом подскочила к ней, пытаясь открыть. Дверь была закрыта на какой-то электронный замок. Я в отчаянии оглянулась вокруг в поисках ключ-карты, но ничего подобного не обнаружилось. Меня сковал холод, когда до меня наконец-то дошло, что я была заперта в чужой квартире.

Внезапно тошнота подступила к горлу. Я устремилась в сторону ванной, где меня жестоко вывернуло наизнанку.

Ден

Полночи я просидел, наблюдая, как Макси сладко спит. Я привез ее в свою запасную квартиру, которую использовал как романтическое гнездышко. Главное, чтобы Макси об этом не узнала, когда очнется. Под утро я тихо вышел и буквально через две минуты уже оказался в своем пентхаусе, для этого мне нужно было всего лишь пересечь внутреннюю дорогу и зайти в соседний дом напротив. Я быстро принял душ и привел себя в порядок.

Прежде чем вернуться в квартиру к Макси, я купил два стакана кофе и пару аппетитных булочек в кофейне на первом этаже. Я надеялся, что она еще спит. Хотелось бы мне видеть выражение ее лица, когда она спросонья увидит меня.

Но едва я открыл дверь, как понял, что Макси уже проснулась. Судя по звукам, доносившимся из ванной, ей сейчас было несладко. С алкоголем она явно не дружит. Я прошел в кухню и поставил на стол кофе и пакет с завтраком.

Через пять минут Макси вышла и тут же замерла, увидев меня. На ее лице проступило выражение самой восхитительной ярости.

— Опять ты! — воскликнула она, сжав кулаки.

— Привет, Принцесса, — невозмутимо улыбнулся я, делая шаг навстречу к ней.

— Не приближайся ко мне! Объясни, что вчера произошло, — требовательно проговорила она, вся пылая от негодования.

— Значит, ты была настолько пьяна, что ничего не помнишь? — Появилась мысль, не сказать ли ей, что она тут не просто отсыпалась после выпитого, но потом я подумал, что это было бы слишком жестоко с моей стороны, так пугать девочку. — Что ж, мне позвонили из клуба, поскольку я был последним в списке твоих вызовов, и попросили забрать тебя, когда ты вчера отключилась. Зачем ты влила в себя столько алкоголя? Это связано с тем, что ты увидела нас в новостях?

Выражение на ее лице тут же сменилось, на нем промелькнули боль и отчаяние.

— Это все из-за тебя, — прошептала она. — Вся моя жизнь разрушилась из-за тебя. Как только ты появился в моей жизни со своими поцелуями, все пошло наперекосяк!

— Ладно, обсудим это позже. Я купил нам кофе и завтрак. Но для начала тебе нужно привести себя в порядок. Ты выглядишь просто ужасно. Тебе срочно нужно в душ.

Я подошел к ней и попытался развернуть ее в сторону ванной комнаты. Она тут же дернулась от меня.

— Я не стану принимать душ в твоей квартире!

— Тогда мне придется засунуть тебя туда силой и отмывать до тех пор, пока ты не начнешь благоухать.

— Нет уж, лучше я сама.

— Вперед, — я улыбнулся и двинулся за ней, но она с громким стуком захлопнула передо мной дверь.

Макси хотела убежать сразу, как только вышла из душа, но я вынудил ее сесть за стол и разделить со мной завтрак. В итоге она с большим аппетитом уплела булочку и кофе, хоть и сердито поглядывала на меня.

— Так что у тебя случилось, Принцесса? Что за громкие фразы про разрушенную жизнь? Наш небольшой поцелуй, конечно, наделал шума, но не думаю, что мог повлечь за собой глобальные разрушения.

— Мне кажется, ты намеренно сделал так, чтобы этот чертов поцелуй попал на камеру! — выпалила она.

— Я не догадывался, что за нами подглядывал папарацци! И хотя в последнее время моя жизнь постоянно под прицелом фотокамер, я даже представить не мог, что в гримерке мы были не одни.

Она тяжело вздохнула и потянулась за своим скрипичным футляром.

— Я могу отвезти тебя домой, — предложил я.

— Если не сложно, отвези меня кое-куда.

Макси

Ден высадил меня возле больницы. Я должна была убедиться, что мама в порядке и ее здоровью ничего не угрожает. Меня проводили до палаты, и я выдохнула с облегчением, узнав, что Германа здесь нет.

— Мама! — я бросилась к маме, лежавшей на кровати. Ее лицо было бледным, но она улыбалась мне.

— Макси! Я очень рада тебя видеть! Я так переживала. — Она приподнялась и взяла мою руку.

— Мама, прости меня, я не хотела тебя расстраивать. Как ты себя чувствуешь?

— Не переживай, все хорошо. Ты не ночевала дома? Где ты была? Не слушай Германа, он говорил вчера сгоряча. Возвращайся домой, все будет хорошо.

Мама просила меня о невозможном. Вдруг ее взгляд задержался за моей спиной, на футляре скрипки.

— Давно ты нашла эту скрипку? — тихо спросила она.

— Давно, — призналась я. — Я играла тайком. Моя душа не могла жить без музыки.

— Твой отец тоже не мог жить без музыки, и вот к чему это привело, — мама судорожно вздохнула.

— К чему? — настойчиво спросила я. — Расскажи мне о моем отце. Почему ты всегда избегаешь говорить о нем?

— Он бросил нас. — Взгляд мамы стал холодным. — Забудь о нем.

В следующий момент дверь палаты распахнулась, и я увидела Германа. Его глаза округлились при виде меня.

— Макси, малышка, — проговорил он. — Я как раз хотел позвонить тебе.

— Пока, мама. Поправляйся. — Я улыбнулась маме и, не обращая внимания на отчима, вышла из палаты.

— Макси! — Он догнал меня в коридоре, схватив за руку и вынудив остановиться. — Можешь возвращаться домой. Да, я вчера погорячился, когда выгнал тебя. Но ты можешь вернуться. Мама из-за этого очень сильно переживает.

— Я не вернусь, — процедила я сквозь зубы. — Радуйся, что тебе удалось избавиться от меня.

Он удивленно посмотрел на меня, и его заботливая улыбка сменилась самоуверенной усмешкой.

— Да куда ты денешься, Макси? — пренебрежительно усмехнулся отчим. — Побегаешь пару дней и вернешься как миленькая.

— Я ни за что не вернусь, — повторила я, чувствуя, как уверенность в собственных словах заструилась по венам. — Я не позволю тебе испоганить мою жизнь и разбить мои мечты.

После этих слов его лицо исказила злоба, слова вылетали словно из пулемета, сочась ядом, которого бы хватило, чтобы отравить целый оркестр.

— Неблагодарная девчонка! Посмотрим, как ты выживешь без моих денег! Я сейчас же заблокирую твою карту! Вот и попробуй тогда прожить с помощью своей гребаной скрипки! Никуда не денешься — приползешь ко мне на коленях, умоляя впустить обратно домой! — с этими словами он развернулся и зашел в палату.

И в этот момент я поняла, что никогда больше не заставлю себя войти в двери этого дома. Разве что на пару минут, чтобы забрать свои вещи. Оглушенная его последними словами, я выбежала из больницы и поймала такси. Там у меня остались дорогие сердцу вещи, я должна была срочно забрать их. Тем более мне требовались мои документы и одежда.

Оказавшись в доме, я переоделась в удобные джинсы и футболку, накинула сверху теплую рубашку, переобулась в кеды, а затем покидала все необходимое в небольшую сумку. Я забрала и свои сокровища — нотную тетрадь, в которую записывала свои мелодические фантазии, пару семейных фотографий с отцом, которые чудом сохранились у меня.

Каждая поездка на такси теперь ощущалась на моем бюджете, мне нужно было скорее снять все наличные с карты. Но возле банковского терминала я поняла, что счет заблокирован. На сумму в кошельке я долго не протяну. Мне срочно нужны были деньги, и я знала только один-единственный способ, как их можно было заработать. Сегодня был четверг, мой звездный час, когда я играла в парке Горького. Музыка поможет мне выжить.

Ден

Я приехал на репетиционную базу позже всех. Никто сегодня не был настроен заниматься новым альбомом. Вместо этого все парни принялись заваливать меня вопросами о Макси.

— Ден, на этот раз ты очень эффектно засветился с девушкой, видео просто огонь! — заявил Марк.

— Ты что, медом намазан? — усмехнулся Савелий. — Почему девчонки сами кидаются на тебя? Стоило тебе раскинуть руки, как она сама запорхнула в твои объятия. И все это буквально под носом у ее жениха. Ну ты говнюк!

— Заткнитесь, — пробурчал я. — Вы тоже не под тем углом увидели всю картину.

— Тебе все-таки удалось сбить с пути эту девушку, — сказал Гедеон.

И тут я подумал, что, возможно, это она сбила меня с ног.

— Что у нас сегодня по плану? — спросил я, переводя разговор на другую тему.

— Мы в поисках скрипача, — с довольным видом ответил Гедеон. — Владислав дал объявление только вчера к вечеру, но судя по количеству желающих, кастинг устроим уже завтра.

— Вот как? И что потом?

— Мы запишем совместный сингл.

— Я могу пригласить на кастинг свою знакомую скрипачку?

— Ден, мы уже об это говорили, — вздохнул Гедеон. — Я не стану брать в команду кого-то из твоих подружек. Мне тут не нужен клуб разбитых сердец. Это не обсуждается.

Я нахмурился. Дальнейшая репетиция вызывала у меня только раздражение, которое я старался не показывать. Под конец наш менеджер Владислав собрал нас в кабинете и объявил, что получил от клипмейкера концепцию нашего следующего видеоклипа, который планировался в средневековом стиле. Я был занят мыслями о Макси, поэтому почти не слушал его, и даже толком не смотрел на раскадровки, которые он нам показывал.

— Нет, так не пойдет, — вдруг заявил Гедеон посреди обсуждения так резко, что вырвал меня из задумчивости.

— Что не так? — удивился Владислав. — Я уже вижу, что клип будет очень впечатляющий. Ты в образе эдакого темного ангела просто поразишь всю женскую аудиторию!

— У меня есть идея получше, — возразил Гедеон и вдруг посмотрел на меня. — Мне надоело быть в центре наших клипов, пора что-то менять. Мы все равны в нашей группе. Поскольку клип предстает в виде некой истории, где не будет кадров с исполнением песни, я предлагаю отдать эту роль Дену. Она ему больше подходит.

— Что? — не понял я.

Теперь четыре пары глаз внимательно уставились на меня.

— Рейтинг Дена сейчас зашкаливает, — продолжал Гедеон. — И образ разбивателя сердец, заявленный в клипе, ему больше к лицу.

— Да ты просто испугался сцены с поцелуем в конце клипа! — я усмехнулся и ткнул на одну из последних раскадровок.

— Яна точно будет ревновать, — засмеялся Савелий.

— Ну а ты у нас по поцелуям мастер, Ден! — провозгласил Марк.

Владислав выжидающе обвел всех взглядом, а затем улыбнулся.

— Мне нравится эта идея, — сказал он. — Что скажешь, Денни-бой?

— Не знаю, — я поднялся со стула. — Мне надо подумать. Вообще мне пора ехать.

Когда я вышел с репетиционной базы, погода начинала стремительно портиться. Все небо уже заволокло тяжелыми тучами, нарастали порывы ветра. Я намеревался отправиться в парк Горького, чтобы в очередной раз послушать завораживающую игру Макси, но, судя по погоде, она, наверное, уже уехала. Тем не менее я сел за руль и поехал в парк, который никогда в жизни не посещал так часто, как после знакомства с Макси.

Когда я вышел из машины возле ворот парка, моросящий дождь по-прежнему не прекращался. Глупо было надеяться застать Макси, но ноги сами понесли меня к знакомому месту. Пока я шел, моя одежда успела вымокнуть, но я никогда не боялся дождя. В репертуаре нашей группы была песня про дождь, смысл которой сводился к тому, что нельзя отказаться от полета во время дождя. Вот и я решил не отказываться и позволить жизни быть каплей дождя.

Макси

Дождь смешивался с моими слезами. Сейчас я чувствовала себя опустошенной и израненной, но в то же время обновленной, словно капли смыли с меня все болезненные воспоминания.

На музыкальной площадке было пусто, с первыми каплями дождя люди суетливо разбежались. Я сидела на спинке скамейки, поставив ноги на сиденье и облокотившись о край скрипичного футляра. Рядом лежала небольшая сумка с моими вещами. Дерево, нависающее надо мной, практически не спасало меня от непогоды. Моя одежда вымокла насквозь, неприятно прилипнув к телу. Сегодня мне не удалось ничего заработать, давно следовало заняться поиском жилья, но я не могла заставить себя сдвинуться с места. Мысли, что так, под дождем и в одиночестве, начинается мой творческий путь, наводили на грустные выводы.

Под аккомпанемент этих мыслей в сознании отчетливо зазвучали звуки «Меланхолической серенады» Петра Чайковского. Прекрасное уныние. Я втянула голову в плечи, а в горле застрял молчаливый крик.

— Какая же я беспомощная. Я даже о себе позаботиться не могу, — прошептала я, придавленная чувством опустошения. — Глупая девочка, которая подумала, что может чего-то добиться. А теперь все передо мной лежит в осколках.

Я поняла, что небо сегодня уже не прояснится. Дождь стал сильнее, капли принялись отбивать ритм на моей коже, словно на невидимых барабанах. Мои длинные волосы намокли и тяжело спадали с плеч. В какой-то момент я достала мобильник и долго смотрела на экран, пролистывая список контактов. У меня не было никого, к кому бы я могла обратиться за помощью. Я горько усмехнулась, а потом всхлипнула.

Ден

Я не мог поверить своим глазам. Макси сидела под проливным дождем на спинке скамейки. Ее опущенные плечи напоминали сломанные крылья. Было мучительно видеть ее в таком состоянии. Когда она подняла заплаканный взгляд и увидела меня, на ее лице промелькнуло искреннее недоумение.

Конец ознакомительного фрагмента.