Лунное сияние

Айла Скай, 2023

Итак… Что я поняла после празднования своего 28-летия?Первое – никакой текилы и споров. Иначе наутро есть высокий риск вынужденного трудоустройства.Второе – двойная порция шоколада отлично шлифует душевное равновесие.Столкнувшись с непредвиденными обстоятельствами, я имела все шансы избежать всего того, что произошло со мной в итоге. Но…Уж больно я люблю хаос. Особенно – приправленный моей рукой.И никакой хмурый шеф меня не остановит.Правила? К черту, правила!

Глава 5. Помощь «другу»

Остаток дня прошел без происшествий, и я упорхнула на выходные с чистой совестью. Покидая здание, не могла отделаться от ощущения, что это только начало. Дразня быка, нужно иметь план «Б» за красным плащом. Иначе — все окончится, так и не начавшись.

С Витом общаться, откровенно говоря, не хотелось — я ведь действительно доверяла ему, когда подписывала этот чертов контракт. И увидев сумму компенсации неприятно удивилась. Он всегда поражал своей целеустремленностью, но сейчас он в буквальном смысле шел по головам. Я могла ее оплатить, но!

Женщина — мстительная натура по природе, вы ведь знаете? Никогда не была кровожадной, но обиженная женщина — тот еще зверь. Невиданный науке и не поддающейся логике. Виталя попытался поставить раком не того. И очень неприятно удивится тому, что получит в итоге. Прежде чем нагнуть кого-то, узнай кого именно нагибаешь. Ведь в конечном итоге тебя может ожидать неприятный сюрприз. Это же относилось и к его чудесному шефу. Этот засранец решил воспользоваться ситуацией и использовать меня, но его ожидания не оправдаются.

Утром наткнулась на очередное сообщение от родителей. А после на десяток пропущенных от брата. Я говорила, что, став художницей, пошла против семьи? О, да… Никто из них не был рад, что я последовала своей мечте. Никто не верил в меня, для всех нужна была красивая картинка, которую я испортила. Уже спустя годы, они примирились, но каждую нашу встречу продолжала выслушивать комментарии о том будущем, которого себя лишила. И никого не волновало, что я состоялась. Что мое состояние ежегодно увеличивалось на приличную сумму. Что меня уважали и мною восхищались. Для них я так и осталась непутевой дочерью, просравшей идеальные кандидатуры женихов и престижную работу. Вздохнув, решила, что все-таки стоит показаться. Поставить галочку и зажить своей жизнью снова. Я любила своих родных, но они жили в своем придуманном мире. Долгие годы непринятия и обид превратились в осознание того, что ничего не поменяется. И от этого сразу стало легко.

Приглашение на одну персону лишало меня возможности скрыться за чужой спиной и предрекало наискучнейшее времяпрепровождение. Была просто уверена, что это было сделано неспроста — родители постарались, так как затею с удачным замужеством так и не бросили. Моя семья известна благодаря своему аукционному дому — через наши руки прошло множество красивых и изысканных вещиц. Сегодняшний вечер не являлся исключением — несколько лотов я с радостью отдала на благотворительность. И как представитель обязана была присутствовать. День быстро пролетел в сборах и выборах того, в чем пойду. Мой гардероб мало чем напоминал гардероб приличной и изысканной леди. Скорее леди, у которой пмс или кризис ментального восприятия мира. Не подумайте — все было высокого качества, но уж больно специфически выглядело. Меня вполне устраивало, но вот для таких вечеров я все же заручалась поддержкой опытных стилистов.

Ровно в семь вечера я нырнула в свою машину в приподнятом настроении. Мне подобрали потрясающее корсетное кружевное платье в пол темно-шоколадного оттенка. От середины бедра обтягивающий силуэт сменялся полупрозрачной ниспадающей тканью, плечи украшали толстые бретели, от которых в стороны распушались своеобразные рукава. Минималистичное ожерелье украсило шею, а длинные сверкающие серьги — уши. Изящный макияж в коричневых оттенках выделил глаза, а вишневая помада сделала губы манящими. Ярко-красные пряди были завиты и убраны в низкий пучок. О, да… И я могу выглядеть как аристократка, не обессудьте!

Машина рванула с места, и я направилась прямиком в один из музейных домов, который на этот вечер стал местом проведения аукциона. В данном здании проходила выставка ювелирных изделий, принадлежащих правительству и нескольким знаменитым магнатам. Два этажа, винтажные узкие окна, из которых струился мягкий свет, каменная лестница, каждая ступень которой была украшена изображениями цветов и животных. Окруженный розами и надвигающимися сумерками, он вызывал невольное восхищение.

— Вот бы тут выставку замутить, — пробормотала, восторженно рассматривая этого архитектурного гиганта.

— Добрый вечер! Я могу забрать Вашу машину? — ко мне подошел невысокий молодой человек в темно-синем костюме.

— Да, конечно. Вот, — протянула ему ключи и, прихватив сумочку, вышла из автомобиля через дверцу, любезно открытую парнишкой.

— Приятного вечера.

— И Вам, — подхватив юбку, я неторопливо поднялась по ступеням и прошла внутрь, показав приглашение дворецким на входе.

Для аукциона целиком освободили холл, который по совместительству служил еще и гостиной. Комната в виде полукруга была довольно просторной, и в центре имела широкую лестницу, ведущую на второй этаж. Сегодня она выполняла роль постамента для демонстрации лотов и места для ведущего. Напротив были выстроены обитые темно-синим бархатом стулья, на каждом из которых лежали таблички с номерами. По обеим сторонам от ступеней расположились музыканты, развлекающие публику. Официанты в идеально отглаженной белоснежной униформе обслуживали разодетых в пух и прах особ. Со стороны красивая картинка на деле была попыткой показать свой статус, выделится или заручится поддержкой. По мне — сомнительное мероприятие. И если бы не деньги, которые шли на благотворительность — ноги моей тут не было бы. За каждой улыбкой последует зависть, за каждым комплиментом — осуждение.

К началу я опоздала — но так и задумывалось сначала. Пропустить приветствия и занять место — что может быть идеальнее? А если с кем-то не здоровался, то и прощаться не нужно, не так ли? Из меня вышел бы идеальный дипломат.

Как только я зашла внутрь, освещение немного ослабили, предлагая занять гостям свои места. Пробежавшись по свободным стульям, выбрала на мой взгляд самое удачное — прямо в противоположном углу от макушки брата и сидящей с ним маменьки.

Рядом с Алом восседала какая-то расфуфыренная блондинка, которая мало напоминала мне прошлую пассию. Ух… Мама будет в восторге. Аккуратно приземлившись на стул, закинула ногу на ногу и с интересом уставилась вперед. Отец прекрасно справлялся со своей ролью. Казалось, в этой жизни нет ничего, чтобы господин Солнцев не смог бы продать. Лотов было много, а соседи — вежливыми и тихими. Как я это поняла? Все просто — они молчали. То-то! Идеальные соседи. Представляемые вещи были прекрасны, но ни одна не привлекла моего внимания. Даже не заметила, как очередь подошла к моим картинам. Я пожертвовала аукциону два полотна — две абстракции, которые при просмотре под определенным углом являли образы мужчины и женщины. Картины являлись элементами одной композиции, и я с удовольствием обнаружила, что отец все же решил не разделять их, а продать вместе. Силуэты мужчины и женщины были расположены спинами к друг другу, но отчаянно тянули ладони навстречу. Стартовав с отметки в сто тысяч, ценник плавно рос вверх.

— Миллион, — хриплый тягучий голос раздался рядом со мной. — Я даю миллион.

— Миллион от джентльмена в дальнем ряду! — отец оживился. — Кто даст больше?

— Полтора, — дама в жемчужном ожерелье в первом ряду вскинула вверх морщинистую руку.

— Миллион семьсот, — ох, мля… Кажись, это Гриша — мой несостоявшийся жених. Ну по крайней мере он был такого мнения. Мамам умеет качественно обрабатывать. Даже представлять не буду, что он будет с этими картинами делать.

— Господин Шолохов, вот это ставка! — восхищенно пропел отец. — Миллион семьсот — раз. Миллион семьсот — два… Ну же господа! Миллион семьсот…

— Два, — сказал сосед, вскинув руку вверх. — Даю два миллиона.

— Два миллиона — раз. Вот это борьба! Два миллиона — два. Два миллиона — три! Продано! — громкий стук молотка оповестил соседа о его новой покупке.

— Ты же не хотел ничего покупать, — женский голос за соседом привлек мое внимание. Где-то я его уже слышала. Как и голос того, кто находился рядом. — Зачем тебе эта мазня?

Мазня? У меня аж глаза на лоб вылезли. Курица ощипанная! Хотя если не ощипанная, то я это дело быстро исправлю. Кипя от возмущения, повернула голову в сторону этой невежды, но сумрак помещения мешал рассмотреть находящихся рядом.

— Не заставляй жалеть, что взял тебя с собой, — порывисто отрезал мужчина. — Мазня — это то, что с твоим лицом делает стилист. А это — искусство.

— Как скажешь, милый. Адам, только не злись, — пискляво пролепетала эта клуша.

Мда… За последнее время это имя стало популярным. Перевела взгляд на очередной лот и не смогла оторвать глаз. Фарфоровая ваза, которая имела вид округлой пепельной луны.

— Вот это да… — восхищенно пробормотала.

— Начальная ставка — сто тысяч.

— Триста, — дама в жемчуге активизировалась.

— Блин, бабуля, да угомонись ты! — проворчала я еле слышно, что не ускользнуло от моего соседа. Он весело хмыкнул. — Четыреста, — подняла руку с номером.

— Четыреста от дамы в дальнем… — отец запнулся, увидев, кто сделал ставку, — ряду. Кто даст больше?

— Пятьсот…

— Пятьсот пятьдесят…

— Ну вот и нахрена ей ваза? Клад закапывать? Тут скорее урна понадобится… — сосед снова издал звук, похожий на смешок. — Восемьсот! — табличка взметнулась вверх. — То-то, бабка! — оживленно пробормотала, увидев, что дамочка сложила дряхлые ручки на коленках. — Только попробуй поднять свою ручонку!

— Восемьсот тысяч — три! Продано! — батя застучал молоточком. — Продано прекрасной леди в дальнем ряду. Следующий лот…

— Вам так нравятся страшные вазы? — неожиданный вопрос соседа застал меня врасплох. А еще и голос, который казался уж больно знакомым.

— А Вы в восторге от мазни? — не осталась в долгу я.

— Я задал вопрос.

— Я тоже.

— По мне так она уродлива, поэтому я с легкостью с ней расстался. Если бы знал, что смогу за нее столько выручить, продал бы Вам ее раньше, — продолжил сосед.

— Так она Ваша… — иронично протянула. — Рада, что избавила Вас от такой ноши.

Отец объявил окончание аукциона и стал рассказывать о продолжении вечера. Решив, что пришло время смыться в сторону своей покупки, а после — домой, начала привставать со стула.

— Убегаете? — иронично прошептал сосед. — А как же фуршет?

— Вас не спросила, — съязвила в ответ. — Даму покормите свою, а то у нее картины в мазню превращаются — плывет видно перед глазами от голода, — грубая мужская ладонь обхватила мое левое запястье, вынуждая опуститься на стул. — Кажется, Вы руки перепутали, — возмущенно повернула голову в сторону соседа.

— Не перепутал, — свет резко зажегся, осветив собой присутствующих.

Что вы знаете о неловких ситуациях? Теперь я знаю о них все — потому что в данную минуту сидела и таращилась на своего шефа, удивленного и хмурого одновременно. Какова вероятность встретить за два дня двух Адамов? Правильно — никакая. Но жопа моя молчала в тот момент, а сейчас люто орала, что нужно делать ноги. Лихорадочно заглянула ему за спину, замечая, как гости поднимаются со своих мест. И что хуже всего — поднявшегося брата и маму.

— Солнцева… — процедил шеф. — Какова вероятность?

— Ага, — пробормотала ему в ответ. — И я так думаю — никакая, — выдернула руку из его хватки и подскочила на ноги. Адам поднялся за мной, продолжая сверлить меня взглядом. Отец подошел к брату, прошептав тому что-то на ухо, и указав в моем направлении. — Черт! — я схватила начальника за предплечья и спряталась за ним. — Телепортироваться умеете?

— Ты же у нас ведьма. Ты мне и скажи, — пробурчал этот деспот.

— Ну ты и… — зло прищурила глаза.

— Адам, ты чего там копаешься? — противный голосок козы раздался прямо за его спиной. Благо ряды были узкими, поэтому она не видела меня.

— Короче, мне пора. А твоей курице бы курс по изобразительному искусству — а то опозорится перед этими снобами — зуб даю, — подмигнула офигевшему шефу и, развернувшись, подхватила юбку и рванула в направлении выхода. И все бы ничего, только я не учла самого главного — количество знакомых, встречающихся по пути. И так и зависла, стараясь смыться побыстрее. Бесконечные приветствия раздражали, и в какой-то момент я заметила, что ко мне с разных концов движется любимая родня и навязчивый Гриша.

— Прошу простить меня, — лучезарно улыбнулась какой-то даме из редакции популярного журнала и быстро юркнула в толпу.

Заметив приоткрытую дверь на небольшую открытую террасу, выбежала на нее. Она была окружена каменистой оградой, которую подсвечивали массивные старинные фонари. Со стороны здания между окнами располагалось несколько широких ниш, в которых с легкостью поместилось бы несколько человек. Края были обрамлены каким-то вьющимся растением. В темноте рассмотреть было сложно, что именно росло, но оно отлично скрывало содержимое этих углублений. С облегчением нырнув в ближайшую, прижалась спиной к холодной поверхности здания. При соприкосновении с каменистой поверхностью, кожа покрылась мурашками. Зябко, однако… Зато спокойно. Щелчок зажигалки и карамельный табачный запах заставили меня повернуть голову в поисках источника. Но в темноте ниши был виден лишь оранжеватый огонек тлеющей сигареты.

— Солнцева… — тяжело произнес невидимый собеседник. — Какова вероятность! — он затянулся сигаретой, донеся до моих ушей характерный треск.

— Курите, господин шеф? — удивленно спросила. — Удивительно.

— И от чего же?

— Потому что у Вас на лбу написано — «из вредных привычек только характер», — съязвила ему в ответ.

— Снова на «вы»? Определись уже Солнцева, как ко мне обращаться.

— Ваш педантизм заразителен, встану-ка я подальше. А то прихвачу ненароком, — хмыкнула и начала сдвигаться правее.

Двери на террасу распахнулись и послышались голоса, заставившие меня остановиться.

— Я точно видел, как она выходила на балкон! — голос Ала звучал несколько раздраженно. — Зараза! Я ей тысячу раз набирал, но она даже не удосужилась поднять трубку!

— Надо ее найти, — ответил ему отец. — Мама пока Гришу задержит, — звуки шагов стали громче. — Посмотри там.

Хотела было дать деру, но меня остановила рука, ухватившая за запястье, а после — тело, впечатавшее меня в стену дома. Свет от фонарика, включенного на телефоне, замаячил впереди, и я с ужасом представила, как следующий час придется провести в компании горе-жениха и родителей.

— Пожалуй, накину месяцок за помощь другу, — прошептал Адам, едва касаясь губами мочки моего уха.

— Чего? — не поняв, прошептала ему в ответ, следя за приближающимся светом. — Шеф, никотин плохо влияет…

Я не успела закончить фразу — меня остановили жадные губы моего соседа. Манящий и будоражащий поцелуй отгородил мое внимание от происходящего за спиной Адама, и я подалась навстречу ему, прикрыв глаза.

— Упс… Прошу прощения, — весело хмыкнул Алмаз, обнаружив нас. Но свет так и не выключил — зараза такая!

— Раз просишь, так может и фонарь выключишь? — оторвавшись от моих губ, грубо произнес Адам.

— Ккконечно! Еще раз прошу прощения! Вы не видели высокую брюнетку с красными прядями? — свет резко погас.

— По-вашему это более увлекательно, чем то, чем я занят в данный момент? — иронично спросил шеф.

— Еще раз простите. И… — брат на миг запнулся, — хорошего вечера.

— И Вам. Удачи в поисках, — послышались удаляющиеся шаги, которые вскоре стихли.

— Продолжим? — выдал этот наглец, за что получил кулаком в район солнечного сплетения и ногой в голень. — Твою мать! Солнцева! — зарычал шеф, немного согнувшись и отступив назад. — Это твое «спасибо»?

— Ага. Фирменное, так сказать, — язвительно произнесла. — Что скажет твоя принцесса на твое оказание помощи?

— Ее это не касается, — он выпрямился. — Как и тебя.

— Что ж… Полагаю, до встречи в понедельник? — подошла к нему вплотную. Мужчина вышел из тени ниши и теперь отчетливо просматривалось его суровое лицо. Тяжелый взгляд шоколадных глаз скользил по моему телу, оставляя после себя двоякое ощущение. Как будто раздевал меня глазами. Но это было не так, как с остальными мужчинами — у него это выходило не пошло. Скорее — соблазнительно и будоражаще. И все бы ничего — вариант развлечения с шефом был крайне интересным, если бы не одно «но». Тешить самолюбие очередного засранца мне не хотелось. У него таких развлечений было много, в этом я не сомневалась.

— Адаааам, — противный писклявый голосок с претензией на томность послышался со стороны дверей. — Ты тут? Милый, я устала… Может продолжим вечер в другой обстановке? — звук каблуков неумолимо приближался.

— Ух, шеф, акула на горизонте, — хихикнула ему на ухо, приподнявшись на цыпочки. Даже на каблуках я не доставала до его лица. — Через несколько секунд рискуете быть укушенным и сожранным, — он резко схватил меня руками за талию, приподнимая над землей. Мое лицо оказалось напротив его, губы практически соприкасались.

— Ты просто невыносима, Солнцева. И откуда в тебе столько дури?

— Даю групповые курсы по четвергам и пятницам в девять, а индивидуальные — по воскресеньям. Но, шеф… — мои губы тронула ухмылка, — не потянете. Хорошего вечера, Адам Богданович, — выскользнула из рук и скрылась в тени ниши как раз в тот самый момент, когда его девушка подошла.

Продвигаясь по контуру здания, незаметно отдалилась от беседующей парочки. К моему облегчению, двери в дальней части террасы вели прямиком в зал, где происходила оплата лотов. Расплатившись, я нашла парковщика и забрала у него ключи от машины. Вышла через черный ход прямиком к припаркованным машинам и, найдя свою, села внутрь.

— Мда, сколько, однако, событий! — бормотала себе под нос, заводя машину. — Самоуверенный засранец! Месяц ему еще… ага… как же!