Урал-батыр. Башкирский народный эпос в изложении Айдара Хусаинова

Айдар Гайдарович Хусаинов

«Урал-батыр» – самое крупное и древнейшее эпическое произведение башкирского фольклора. Перед нами прозаическое переложение, призванное сделать эпос еще более доступным и понятным читателю. Важно отметить, что работа Айдара Хусаинова – не пересказ эпоса, а талантливое воспроизведение всей его сложной композиционной и образной структуры, без ущерба смыслу и букве оригинала. Народный писатель Башкортостана Ахияр Хаким.

Как Урал встретил падишаха Катила

Гул на площади не утихал. Вдруг еще сильнее зашумела толпа. То выезжал к своему народу падишах Катил вместе со своими аксакалами.

Шестнадцать рабов везли его трон, несметные ряды воинов окружали его со всех сторон, а сам падишах возвышался над головами, как свирепый медведь в лесу возвышается над зайцами. Медленно, текуче двигалось шествие, рабы, которые несли падишаха, уставали быстро — так был тяжел падишах Катил. Их на ходу сменяли другие.

Люди в толпе разом склонили головы. Никто не мог встретиться взглядом с падишахом Катилом — гневный огонь в его глазах никто не мог выдержать.

Урал с любопытством наблюдал за происходящим, ведь все ему было в новинку. Не мог он взять в толк, почему люди боятся падишаха. Правда, ростом он выше, чем обычные люди. Но зато какой у него смешной живот, он похож на бурдюк, в котором хранят яркий белый кумыс. С виду такой бурдюк точь-в-точь камень, а тронешь — он мягкий, как шерсть. А ноги — можно подумать, что выменял у слона — такие они большие и безобразные. А затылок его, жиром налившийся — такой мог быть у доброго кабана, уж в кабанах Урал знал толк.

Падишах объезжал ряды своих подданных. Он делал знак рукой, и человека, на которого он указал, вырывали из толпы и уводили — кого направо, кого налево. Кого направо — тот должен был до конца своей жизни быть рабом во дворце, исполнять безумные прихоти падишаха, а кого уводили налево — того ждала смерть во имя вещей птицы — Ворона.

Закончил отбирать рабов падишах, с трона своего сошел, двинулся вдоль длинного ряда девушек. Остановившись возле одной красавицы, подозвал он аксакала, коротко бросил ему: «Посмотри ей зубы». Сам отвел руки, которыми она закрывала лицо, коснулся груди, подержал за талию. «Эта для дворца подойдет, — бросил он аксакалам. — Других осмотрите сами, лучших отберите себе, берите сколько хотите. Остальных принесите в жертву в честь моей матери, в честь колодца, водой из которого омывали меня!».

Вдруг зашумели, закричали во дворце, и из ворот выскочила девушка. То была дочь падишаха. Она шла напрямик, не обращая внимания на людей. Лицо ее было искажено гневом, волосы развевались на ветру.

Остановившись возле Урал-батыра, она обратила к нему пылающее лицо:

— Как ты посмел оскорбить меня, егет!? Я выбрала тебя в мужья, подарила тебе священное яблоко, а ты отказался прийти во дворец! Ты покрыл тьмой мое лицо, ты опозорил меня перед рабами!

Наконец и падишах увидел, что вокруг творится что-то небывалое. Он подал знак, и его поднесли поближе. Аксакалы уже шептали на ухо падишаху, что случилось, почему его дочь вернулась на майдан в страшном гневе. Лютой завистью завидовали они, что на долю Урала выпало такое счастье, а теперь были рады очернить его в глазах правителя.

Люди в толпе, что ждали неминуемой смерти, увидев, что случилась заминка, стали радостно переговариваться между собой. Узнав обо всем, падишах пришел в ярость, так что даже спрыгнул со своего трона и встал во весь рост перед Урал-батыром.

— Какого ты рода, егет, что смеешь отказывать моей дочери? — прогремел-пронесся над площадью его голос. Люди в страхе перед гневом падишаха попадали на землю, закрывая лица руками.

Но Урал спокойно выдержал взгляд огненных глаз падишаха, не испугался громового голоса.

Видя это, падишах решил испугать незнакомца:

— Знай же, егет, что о роде моем, обо мне — падишахе Катиле слава идет по всей земле. Знают обо мне люди, знают обо мне птицы и звери, знают обо мне даже мертвецы в своих тесных могилах.

Дочь моя приказала тебе идти во дворец. Почему ты отказываешься сделать это? Почему раздумываешь? Никто в моей стране не имеет права нарушать моих обычаев!

Не поддался угрозам Урал-батыр, смело глянул в лицо падишаху:

— Я не знаю тебя и твоих обычаев. Много странствовал я по свету, нигде на земле не приходилось мне видеть такого, чтобы людей резали словно скот.

Я — тот, кто ищет Смерть, чтобы убить ее. Я ничего не страшусь и никого, даже птенца, не отдам ей на заклание.

Понял тут падишах, что перед ним человек из чужой страны, человек, каких ему видеть еще не приходилось. «Мало ли кем может оказаться этот смельчак», — подумал он и обратился к дочери:

— Дочь моя, видишь, этот человек просто глупец. Много по свету шляется всяких безумцев! Иди во дворец, забудь про свои печали, мы найдем тебе развлечение по нраву.

Шепот радости пробежал по рядам приближенных, никто не хотел, чтобы кто-то слишком смелый становился зятем падишаха.

— А вы что стоите? — излил свой гнев на прислужников Катил-падишах. — Быстрее бросайте в огонь тех, кто предназначен огню, топите тех, кто смерть свою должен найти в пучине. Пошевеливайтесь!

И он воссел на трон, величественный в своем гневе.

Тогда Урал смело вырвался вперед. Громом прогремели его слова:

— Родился я на свет для того, чтобы Смерть победить, найти Живой Родник, людей от смерти спасти и воскресить мертвых. Не дам я тебе, кровожадный падишах, вершить свои дела! Развяжите руки рабам, развяжите руки девушкам. Аксакалы, прочь с моего пути!

Катил размышлял недолго, ярость захлестнула его, и он подал знак огромной ручищей. Тогда словно из-под земли появились на майдане четыре великана, огромных, словно дивы, заросших шерстью, как звери. Земля дрожала под их ногами, головой они заслоняли солнце.

— Закуйте этого егета в кандалы и приведите ко мне, — закричал падишах, вне себя от ярости. — Если Смерти ищет он, покажите ему смерть!

— Стойте, — воскликнул Урал, обращаясь к тем батырам. — Я не хочу убивать вас. Но я знаю, что вы ни за что не склонитесь предо мной, пока не испытаете мою силу. Так вот — есть ли у вас такой сильный зверь, которого вы не можете победить? Я сражусь с ним, тогда мы и посмотрим, кто здесь сильнее.

Батыры переглянулись и захохотали. Они решили, что незнакомец струсил. Захохотал и падишах. Он подумал, что так даже будет лучше, если непокорного победит животное, а не человек. Тогда скажут — сама природа отвергает этого безумца, восставшего против падишаха Катила!

— Приведите, приведите сюда быка, — взревел он, бешеный от радости. — Моего быка, что поддерживает дворец.

Перепугались люди в толпе, пожалели они Урала. «Пропадет, пропадет егет ни за что», — шелестело в толпе. Долетел этот шепот до непреклонной, гордой дочери падишаха. Тогда, не раздумывая, склонилась она перед отцом.

— Остановись, прошу тебя, — быстро-быстро заговорила она. — Ведь ты же сам разрешил мне выбрать жениха, на то была твоя воля. И вот я выбрала себе в женихи этого егета, а ты что делаешь? Ты отнимаешь его у меня. А ведь я не перемолвилась с ним даже словом. Не губи его!

Мрачно взглянул падишах Катил на свою дочь, но отвечать ей не стал. Он подал знак, и царевну увели прочь.

Земля содрогнулась раз, другой, и вот на площадь перед дворцом выскочил бык, огромный, словно гора, ужасный в своем гневе, словно тысяча змей. От его морды слюна разлетелась во все стороны, и там, куда она попадала, загоралась земля. Куда ступало его копыто — оставалась большая яма, словно кто-то усердно рыл ее весь день.

Остановился бык по знаку своего повелителя, падишаха Катила, голову перед ним склонил, стал водить ей из стороны в сторону, обнажив страшный клык. Бросились люди в разные стороны от чудища, и на пустой площади остался один Урал.

— Так это ты, егет, потревожил мой сон, — бешено заревел бык. — Ты лишил меня покоя? Нет, я не стану тебя топтать, нет. Ты сгниешь на моих рогах, ты будешь висеть на них, пока ветер не развеет твой прах!

Огромные бычьи рога, прямые, словно копья, широкие, как бревна, двигались из стороны в сторону вослед его словам.

Ответил ему Урал:

— И я обещаю тебе, великий бык, — не стану тебя губить. Докажу тебе, что человек сильнее всех на свете, и тогда не только ты, но и все племя твое на веки вечные станет рабом человека.

Рассвирепел от этих слов бык, бросился он на Урала, взрывая землю копытами. Хотел он подбросить егета вверх, чтобы потом поймать его на рога. Но не тут-то было, изловчился егет, ухватил он эти рога, пригнул к земле.

Стал бык вырываться из рук Урала, в землю по колено ушел от натуги, черная кровь потекла из его пасти, выпал из нее огромный клык. Обессилел бык и рухнул на землю.

Увидев это, все растерялись. Такого еще не было, чтобы кто-то одолел огромного черного быка.

Урал сдержал свое слово. Ухватив за рога, вытащил он быка из земли и с силой поставил на землю. Раскололись копыта быка, треснули пополам, в трещины забился песок, смешавшийся с кровью.

Сказал тогда Урал вещие слова:

— Рога твои, что согнул я в честном бою, останутся согнутыми навсегда, в пасти твоей щербатой никогда больше не будет расти острый клык, копыта твои раздвоенные останутся такими, пока существует на земле твой род. Испытал ты силу человека, понял, что слаб перед ним. Теперь и ты, и твои потомки будете служить ему до скончания веков. Не смей больше грозить человеку!

Падишах, увидев, чем дело обернулось, кивнул своим батырам. И так велик был их страх перед Катилом, что батыры вышли к Уралу. Надеялись они, что теперь, после битвы с быком, ослабел Урал, сил у него поубавилось.

— Когда умрешь ты в наших руках, в какую сторону бросить твое тело? — спросил, насмехаясь, главный из батыров.

Не устрашился их силы Урал, смело шагнул вперед.

— Я — тот, кто ищет Смерть, чтобы победить ее! — воскликнул он. — Испытайте мою силу! Если умру от ваших рук, тело мое отдайте льву. Если хватит сил — забросьте его в Живой Родник.

Но ответьте и мне — если вы попадете в мои руки, и ваши души затрепещут, словно мотыльки ночною порой возле огня, в какую сторону забросить ваши тела? Где искать мне их, когда вернусь я с Живой водой воскрешать мертвых?

Расхохотались батыры, нелепой показалась им мысль, что Урал победит их всех.

— Ну что же, — протянул самый главный сквозь смех. — Если уж действительно ты нас одолеешь, тогда брось наши тела в ноги падишаху и его приближенным.

Пока один из них говорил, остальные окружили Урал-батыра со всех сторон и по знаку предводителя бросились в бой. Вчетвером пытались они его повалить, но егет отбросил одного, потом другого, а затем уже и двух оставшихся. Высоко взлетели в небо батыры падишаха, и вот упали они в толпу, в которой стояли падишах Катил и его приближенные, упали с такой силой, что земля задрожала. Предводитель батыров упал на самого падишаха, а остальные — на приближенных его. Так нашли свою смерть те, кто служил темной силе. Их тела обратились в грязную жижу.

И тогда изумленные рабы, что стояли связанными и ждали своей смерти, поняли, что жизнь их оборвется не сегодня. Освободились они от пут, бросились к Урал-батыру, окружили со всех сторон, стали его благодарить.

Конец ознакомительного фрагмента.